***
Утро началось рано. Сон юного короля стал обрывистым из-за преследующих его кошмаров. Раз за разом перед глазами вставало лицо мучителя, его земляка, совершенно безжалостного демона. Затем оно менялось, и перед Реем являлся другой человек, с мягким взглядом. Они перемежались, спаситель становился злодеем и наоборот. Рей просыпался в холодном поту, затем вновь проваливался в сон, чтобы всё повторилось. Спать стало почти что невыносимо, и едва заря розовыми бликами нырнула в окно, парень открыл глаза и больше не желал их закрывать. Он распорядился принести ему завтрак в комнату и с предвкушением ждал приёма пищи. Правда, его покой нарушил Дицерий. Лекарь, казалось, спит ещё меньше, чем сам Рейек. Он был до невозможности озабочен состоянием пациента и примчался на утренний осмотр. — Ты не на молитве? — поинтересовался правитель у тучного мужчины. Тот уже принялся за приготовление снадобий из зловонных порошков. — По воле Ишии. И леди Ашберт тоже. Все хотят Вашего скорого выздоровления. Рейек недобро стрельнул взглядом и принялся за огромный ломоть хлеба с сыром из овечьего молока. Казалось, что каждый укус сопровождался долей упрёка в глазах лекаря. — В чём дело? — вздохнул Рей, устав терпеть укоризну. — Я думаю, Вам нужно остановиться. После долгого голодания не положено есть так много. Юный король приподнялся на кровати, демонстративно отправил в рот хрустящую корку хлеба, а затем несколькими глотками осушил чашу с элем. — А я думаю, что не положено давать мне указания, — холодно заметил он. — Давай сюда эту отраву и займись осмотром больных в замке. Мне уже лучше. И позови Эссель. Нужно с ней поговорить. Леди пришла совсем скоро. Лицо её казалось осунувшимся из-за переживаний и вынашивания ребёнка одновременно. Однако на нём всё ещё сияло то достоинство и благородство, какими она была одарена с рождения. Алое платье немного выступало над её утробой, а кисти рук были опухшими, поэтому Эссель не носила привычных колец. — Да хранит Вас Ишия, — с порога произнесла она. — Во свете дня и тьме первозданной, — отозвался Рей. Весь он сгорал от напряжения. — Какие новости? — Мои люди в имении Крессен вскоре получат послание почтовой птицей. Думаю, со дня на день Ваши сёстры будут здесь. — А Эллагар? — Я направила весточку и ему, — мягко улыбнулась девушка. — Я не сделала этого раньше, чтобы никто не мог перехватить информацию. Так было безопаснее. — Согласен, — кивнул Рей. — Как Ваше самочувствие? Он ненароком вновь взглянул на её живот. — Волей Ишии, всё хорошо. Затем лицо Эссель помрачнело. — Простите, что так вышло с Вашей сестрой. Когда Леа была здесь, я пресекала её попытки писать на Запад. Мне уже тогда это казалось нечистым. Однако, могу предположить, что её лишь использовали… Жестом ладони Рей дал указание замолчать. — Или она использовала нас. Наше доверие. И любовь. Решила, что может потягаться с высшими силами и повернуть время вспять. Напомни мне, что сделала Ишия с кентийскими царями, которые возомнили себя богами? — Набеги гра’гхов сравняли города Кентии с пеплом. Племена вырезали целые семьи, и богатые, и бедные, — со знанием дела ответила та. — Страна в упадке. Рейек многозначительно кивнул. — Я скоро поправлюсь, — заверил он. — Но что-то внутри меня будто бы уже не выправится. Злость одолевает. И больше всего я хочу посмотреть в глаза сестре. — У Вас будет такая возможность совсем скоро, — заверила Эссель. — Проведите допрос, как они появятся. Пусть обе расскажут, что знают. Думаю, Дореа тут не при чём, но стоит выяснить. А с Леей пусть поговорят с особым пристрастием. — Да, Ваше Величество, — согласилась девушка. Затем она решила перевести разговор в более мирное русло. — Кстати, думаю, что вести уже дошли до его величества короля Эллагара, ведь наши почтовые птицы невероятно быстры. И скоро вы встретитесь. Лицо юного короля посветлело и он впервые за долгое время улыбнулся. К вечеру второго дня Рейек стал чувствовать себя куда крепче. Зеркало ему вернули, поэтому порой он мог с интересом уставиться на своё отражение и изучать человека, который был на него уже не так похож. Однако цвет волос не пугал, как впервые. Напротив — казался естественными, словно северный ветер поцеловал его макушку и посеребрил пряди. А к утру третьего дня он заметил, что лицо постепенно приходит в норму. Отёки начали медленно спадать, раны рубцеваться, а синяки бледнеть. Единственное, боль в груди и пальцах не переставала беспокоить. Но всё это казалось мелочью перед той радостью, когда около полудня возле ворот послышался затяжной вой горна. Рей тут же подскочил на кровати и начал лихорадочно озираться в поисках одежды, чем напугал пару своих восточных служанок. — Ваше Величество, Вам не хорошо?! — воскликнула одна из них. — Нет, мне очень хорошо, — возразил тот. — Я хочу надеть что-то из лучшей одежды. Давай тот синий камзол. И дублет белого цвета. — Слушаюсь! — закивала та. — А ты… Сайя? Заплети мне волосы. И расчеши, только поскорее. Вторая служанка расплылась в улыбке от того, что сам король запомнил её имя и тут же понеслась за водой и ароматным маслом кентийского сандала. Рейек мимолётно бросил взгляд в зеркало и на секунду вздрогнул — тот ли он парень, которого некогда так полюбил Эллагар? Тот ли мальчишка, убивший наёмника метким броском камня? Тот ли ребёнок, что играл с Брехуном днями напролёт? «Нет, — сказал он сам себе, наблюдая за тем, как служанки сплетают его поседевшие волосы в привычную причёску и облачают в синий, словно штормовое небо, камзол, расшитый серебром. — Я не он.» Двери раскрылись и воины, охранявшие покои, одновременно расступились. Жёсткой поступью, Рей зашагал по каменным коридорам дворца. За ним двинулась свита из охраны и двух служанок. Будь это Рей, слоняющийся по бесконечным коридорам Твердыни Ветров, как всего несколько месяцев назад, он бы не оглянулся на своё сопровождение и побежал бы к воротам, что есть сил. Но нынешний наряд был тяжёл, как и ноша на душе. Во дворе замка Рейек остановился на первой ступени, оставив свиту позади. Он вглядывался в даль в нетерпении, нервно сжимая алый камень, висящий на шее. И наконец, его долгие ожидания оправдались. Белая лошадь, синий плащ, волосы, заплетённые в походную косу и лицо, осунувшееся от жизненных обстоятельств. В двадцати шагах от него был Эллагар. Ноги дрогнули от слабости. Парень не знал, что скажет муж. Но знал, что скажет ему. Всего десяток широких шагов, и Рейек молча обнял спешившего мужчину так, что мог бы повредить железную кирасу на его груди. И в тот момент им не нужны были слова, только тепло, которое они ощущали друг в друге. Все люди вокруг молча ждали, потупив взгляд. Эллагар сомкнул руки на его спине и с силой сжал, не желая отпускать. — Больше я тебя не оставлю, — тихо произнёс северянин. Рей зажмурился, чтобы сдержать слёзы. Сейчас, на глазах подданных, это было ни к чему. Наконец парень отстранился и наконец решился взглянуть в глаза Эллагару. Выглядел король удручающе. Впрочем, война и личные переживания никому не шли на пользу. — Леди Ашберт, — обратился король к девушке. — Спасибо, что вернули Рея. Ещё пара дней, и я был готов вести войска на Запад. — Я рада служить Короне, — официально поклонилась та. — Ты серьёзно?! — возмутился Рейек, позабыв обо всем. — Это было бы безрассудно! Они ведь того и добивались. — А ты хотел там остаться? — Эллагар грустно улыбнулся, потрепав мужа по макушке, а затем его взгляд внезапно задержался на его волосах. — Ч-что? — смущённо отпрянул парень. — Ничего, — ответил тот. — Север принял тебя и твою жертву за будущее Мелорана. И боги оставили свой подарок. Выглядит очень красиво. Такого юный король не ожидал. Всё это время он думал о том, что когда-то Эллагар полюбил его другим. С каштановыми волосами, отливающими золотом на солнце. И с тревогой думал, как тот отреагирует на его внешний вид. — Рей, — муж будто прочёл его мысли. — Ты что, правда об этом беспокоился? О том, что я подумаю о твоих волосах? — Нет, — ответил парень, чувствуя, как ком из груди поднимается к горлу. — Просто… просто… всё было ужасно. — Я знаю, — сдержанно кивнул Эллагар. — Пойдём в замок. Сегодня почему-то холодно.***
Рейек не единожды замечал взгляд мужа, полный сочувствия. Но помнил, что когда-то и он, загнанный в западные леса, едва не умер от своих ран. А шрамы, оставшиеся от тяжёлых сражений теперь носил с гордостью, словно украшения. Это придавало сил и вдохновляло не отворачиваться. — Прости, что крепко обнял тебя. Не знал, что твои рёбра поломались, — усмехнулся Эллагар, рухнув на мягкую кровать. Он пытался снять напряжение, возникшее наедине, но Рейк оставался скован. — Всё в порядке, — отозвался парень, сев рядом. — Я уже об этом не думаю. — Не хочешь обсудить всё, что с тобой произошло? — поинтересовался муж. — Или просто можем полежать рядом. — Нет смысла обсуждать прошлое. Давай о будущем. Нервно Рей поднялся со своего места и начал ходить по комнате туда и обратно. Правда, ноги быстро слабели — после долгих дней голода он всё ещё не восстановил вес и силы. Поэтому он опустился на оленью шкуру возле пылающего камина и обернулся на северянина. — Что ты хочешь знать? — спросил тот. — То, чего полагается знать королю. То есть всё. Эллагар мягко улыбнулся. В его глазах уже не было тревоги, сочувствия и печали. Он был таким расслабленным, словно выпил макового молока. Но Рейек осознавал, что это не так. А даже если и так, то временно. — Наши войска стоят у Южной Державы. Часть западной армии отбросило обратно, к их границам. Забрать часть Востока у них уже не получится. Как и объединиться с южанами. К тому же, у западного лорда больше нет точек влияния на меня. Потому что ты здесь. — Рад, что с тобой и страной всё хорошо, — кивнул Рей. — А с тобой нет, — улыбка постепенно сошла с губ короля. — Что случилось? Рей протянул руку к огню и жгучий янтарный язык пламени облизал его больные пальцы. — Мои сёстры. Ты знаешь ведь, что случилось? — Знаю, — кивнул Эллагар. — Они скоро будут тут. Тогда и сможете поговорить. — Поговорить, — усмехнулся Рей, осторожно поднявшись со шкуры. — Если бы всё было так просто. Северянин приподнялся с кровати, настороженно взглянув на мужа. Рей был слаб, разбит, но решителен. — А что ты собираешься делать? — с подозрением спросил тот. Юный король несколько секунд всматривался в пламя камина, наблюдая за тем, как сухие дрова поглощает всё больше и больше огня. Затем он задумчиво потёр подбородок и спокойно ответил: — Казнить всех, кто виновен в моём похищении.