Пленник ветра

      Последующие два дня пути, которые прошли на суше, Рейек пристально изучал своих похитителей. Чтобы совершить побег от северян, нужно быть отчаянным, а для того, чтобы совершить удачный побег — внимательным. Поэтому парень всячески приглядывался к своему многочисленному эскорту. Во-первых, Рей наконец-то разглядел, что не все жители севера обладают серебристо-пепельным цветом волос: некоторые из них были светло-русыми, встречались даже те, чьи волосы и брови бросались в рыжину. Во-вторых, воины оказались вовсе не жестоким молчаливым стадом. Часто со стороны пешей колонны раздавался смех и разговоры, хотя развлекались северяне так, чтобы не нарушать общего порядка. Когда наступали сумерки, отряд из ста девяти человек снимал алые плащи, разворачивал спальные мешки и получал небольшой паёк с крытой телеги, которая следовала прямо за повозкой Рейека. Сам парень наедался вяленой олениной от души, и сколько бы ни захотел добавки, ему никогда не отказывали.       Рей почти сразу заметил, что имеет странное влияние над всем своим эскортом. Стоило ему попросить остановиться — и сотня человек замирала в немом ожидании. Стоило чего-то захотеть, и Алваро, хоть и с неохотой, но выполнял прихоти. Только статуса пленника это не отменяло. И чем дальше оказывался дом, тем чаще к Рею приходило осознание того, что его похитили незнакомые люди. Сперва признавать этого парень не хотел, но, день ото дня наблюдая за северянами, понял, что дорога домой будет долгой и сложной.       Алваро с редкостной неохотой отвечал на вопросы своего пленника. Рейеку он напоминал того самого юношу, которого посчастливилось спасти в лесах Западного Предела года три назад. Правда, тот был гораздо моложе, чем главный похититель: возле глаз и на лбу у Алваро уже проглядывали морщинки, а тело, закалённое боями, не выглядело молодым. Навскидку парень дал ему лет пятьдесят и довольно удивился, когда узнал, что ошибся на целое десятилетие. Сорокалетнего капитана северного отряда старила борода и заметный воинский опыт. — Долго ещё ехать? — поинтересовался измотанный дорогой Рей. Всё чаще парню казалось, что он теряет шанс сбежать. — До полудня, — отозвался мужчина за вожжами. — А что потом будет? — Корабли.       Как всегда всё лаконично, но не ясно. — А после кораблей? — не унимался Рейек. Иногда он не упускал шанса позлить Алваро. — После будет Север. — Где меня убьют? Принесут в жертву? Сделают рабом? Продадут в другую страну? — Сложнее.       Часто мужчина потирал рану, которую парень нанёс ему ножом для свежевания туши. И хоть Рейек бил сам не зная куда, попал, видимо, верно. Алваро по три раза в день мучился с перевязками.       Пока всё шло однообразно и спокойно — из лесов эскорт вышел к полям, пересёк урожайные места восточных земель и двигался по направлению к перешейку, где были пришвартованы корабли. Но такое спокойствие давило. Рей осознавал, что ничего не понимает в сложившейся ситуации. Особенно тяготил его собственный статус — пленник он или вообще кто? Почему северяне так мягко обращаются с ним, и почему он оказался единственным, кого они похитили? Вряд ли они вывозят людей по одному и ежедневно кормят их отменной олениной, приставляя сотню человек для безопасности. Всё это не укладывалось в голове, не собиралось в целую картину, а Алваро то и дело отвечал, что ничего не знает. Единственное, чем он поделился, так это тем, что люди на востоке боятся северян, оттого пропускают их без всяких пререканий. Правда, Рейеку от такой информации легче не стало. То и дело, прячась от всех в волчьих шкурах, он думал о Риховфе, доме и своей семье. «Если ты сбежишь, мальчишка», — на днях пригрозил Алваро, — «мы вернёмся, и твой город обернётся пеплом». У Рейека не было другого выхода, кроме как вспоминать прошлое и гадать о будущем: даже если побег и был воплотим в жизнь, то стоил бы сотню невинных жизней.       Через несколько дней после начала пути Рейек впервые увидел Холодное море. Его волны ударялись о берега, будто хотели броситься на сушу, а вода была такой голубой, что казалось, здесь утонуло небо. Поодаль виднелись три внушительных корабля, чьи красные паруса с гербом Северной Земли пытался толкать ветер. Судна лениво покачивались, и Рейеку думалось, что они заждались своих хозяев. — Вылезай, мальчишка, — скомандовал Алваро.       Рей послушно вылез из надоевшей телеги и отряхнул изрядно запылённую одежду. В пути было невозможно помыться, чего уж говорить о стирке. На плечи Рея тут же легла какая-то тяжесть: капитан небрежно накинул на пленника тёплый плащ чёрного цвета, обшитый волчьим воротом. Чем ближе оказывался Север, тем холоднее казались дни.       Прежде чем ступить на палубу, Рейек обернулся, с сожалением взглянув на землю, что оставалась позади. Восток не был ему родным, но даже эти места чувствовались более близкими, чем те, где предстояло оказаться. Капитан долго ждать не стал: деликатно он направил чуть испуганного пленника на палубу, сам неотступно следуя по пятам. Вскоре все три небольших корабля были заполнены людьми. — Проводите его в каюту. Я пошлю лекаря, — рявкнул на подчинённых Алваро.       Те послушно начали подталкивать Рейека в сторону той части корабля, где располагались каюты. Парень упирался, и ему казалось, что с каждым шагом его душа отдаляется от тела. Вскоре он оказался в тёмном помещении. Дверь захлопнули, а из узкого окошка в двери можно было увидеть, как у входа встала пара северян.       Рейек сбросил на пол плащ и со стоном рухнул на жёсткую кровать, окинув взглядом свою темницу, тонущую в полумраке. Не сказать, что обстановка была убогой — юноша мог различить высокий позолоченный подсвечник, стол из хорошего дерева, какие-то карты и книги на нём. Покрывало, застилающее постель, было мягким и приятным, но ничего из этого радовать не могло. Рей был пленником, который не знал, как обернётся его будущее.       Внезапно дверь скрипнула, и через щель в каюту нырнуло немного света. Кряхтя и едва волоча ноги, вошёл человек. Дверь закрыли. Сквозь темноту различить черты лица было невозможно, но юноша почти сразу понял, что перед ним старик, тот самый лекарь, которого отправил к нему Алваро. — Цветы увядают во тьме, сынок, — произнес гость, и тут же помещение оказалось освещено пламенем свечи. За ней загорелись ещё три, и стало довольно светло. Парень сощурился, а затем отвернулся, отползая к стене. — Я не причиню тебе вреда, волчонок. — Я Вас всё равно не боюсь, — рявкнул Рей, подняв взгляд к лицу старика. Седой и иссякающий, облачённый в тёмные одежды, он более походил на призрака. Редкие белые волосы спускались к плечам, а глаз почти не было видно из-за опавших морщинистых век. Осторожно лекарь опустил свою ношу со склянками на стол и, вновь взглянув на юношу, ответил: — Значит, ты единственный храбрец на этом корабле. Как твоё имя? — Рейек, — отозвался парень, уткнувшись носом в колени. — Прекрасное имя. Рейек, — старик мог произнести его имя совершенно без акцента. — Я Лессер. — Моего дядю так звали. Он был с Востока. Вы тоже? — Был. Но душа моя давно принадлежит льдам и снегу. Давай осмотрю тебя, волчонок. Встань.       Рейек проникся доверием. По крайней мере, этот человек был первым, кто общался с ним без грубости и излишней напыщенности. Но не съязвить парень не мог: — С волков вы сдираете шкуры…       Лекарь осторожно осмотрел волосы Рея, затем попросил того раздеться и пристально изучил каждую царапину на теле. Особенно его внимание привлёк шрам, тянущийся по всей ладони белой колеёй. — Как Вы оказались на Севере? — поинтересовался Рейек, пока старик смачивал кусочек ткани в одном из принесённых растворов. — Читал книги. Изучал природу. Хотел стать лекарем, но на Востоке никто не принимал новых методов и лекарств. Затем увлёкся предсказаниями, и голоса Древних велели мне обратить взор к снегам и вьюгам. — Значит, здесь Вы оказались добровольно? — юноша процедил воздух сквозь зубы, когда влажная ткань коснулась свежей царапины на плече. — Я был счастлив оказаться здесь. Я прибыл служить Гэриону Второму, молодому лорду. — Тому, что умер несколько лет назад? — Ему, волчонок, именно ему.       Лекарь отложил платок и дрожащими руками наполнил чашу до краев водой из металлического кувшина. Затем вытряхнул туда какой-то порошок из бумажного конвертика. — Что это? — с подозрением поинтересовался Рей. — Боюсь, что на корабле ты никогда не плавал, оттого не знаешь, что такое морская хворь. Почувствовал бы, едва отплывём от берега.       Понюхав содержимое, юноша сделал глоток. Жидкость горчила и вязала язык, словно неспелая слива. Но повинуясь лекарю, он всё-таки осушил чашу. — Вы говорили о предсказаниях, Лессер… — Говорил, волчонок, говорил. Древние книги не лгут, как и уста ведуний. — И на зов каких предсказаний Вы прибыли к Северной Земле? — О молодом серебровласом короле.       Юноша раздражённо вздохнул, отметив, насколько сильно бывает помешательство на всяких предсказаниях. Но отчего-то решил поделиться своей историей. — Однажды старуха тоже предсказала мне будущее. Жуткая такая. Сказала, мол, будешь Луной, которая светит среди звёзд. Понятия не имею, что это значит.       Лессер, видимо, не мог стоять дольше из-за слабых ног и осторожно занял место на стуле, прибитом к полу. — Не помню, что ещё там было, — продолжил Рей. — Будто когда какой-то одноглазый попробует мою кровь на вкус, то Север, Запад, Восток и Юг склонятся передо мной. Не находите это глупым? Я Рейек из Риховфа. Мои родители торгуют, есть ещё четыре сестры. Сам я ни на что не годен. — Предсказания — голоса Древних. Если однажды ты услышал их, то навеки связан, как корень с деревом. — Корни можно отрубить. — Тогда гибнет и дерево, — мягко усмехнулся старик. Его бескровные потрескавшиеся губы изломились в тёплой улыбке. Он был спокоен и добр. Правда, Рею было не совсем ясно, почему. — Вы знаете, что со мной сделают? — внезапно спросил юноша. — Почему похитили? Куда везут?       Лекарь глубоко вдохнул тяжёлый морской воздух, пробравшийся в каюту, и ответил: — Кровь первых северян и твоя — отныне одна. Так свети, раз Луна. И пляши среди звёзд.       От подобного заявления с губ Рея сорвался тихий вздох. Единственный человек, который мог объяснить, что происходит, только окончательно всё запутал.       Лессер поднялся и, захватив все свои склянки, завёрнутые в полотно, направился к выходу. — Подождите! — вслед крикнул Рейек. — Вы не ответите мне? — Не гаси свечу, волчонок, — напоследок произнес гнущийся лекарь. — Цветы увядают в темноте. А на Севере и вовсе нет цветов.

***

      Рейек считал дни в пути. Три дня и три ночи. Несколько раз ему позволяли выйти на палубу и подышать тяжёлым воздухом холодного моря. Ловко он лавировал меж солдат, натирающих палубу, и, остановившись возле носа корабля, хватался за сырые деревянные борта. За спиной всегда стояла пара-тройка молчаливых воинов, но Рейек не замечал их. Стоило только оказаться здесь, наверху, и он забывал обо всем, что тяготило. Пускай мокрый мех плаща неприятно касался кожи, а вода швыряла солёные брызги в обветренное лицо. Казалось, что нет ничего на свете свободнее корабля в море. И нет ничего прекраснее.       Питался юноша всё так же хорошо. Каждый день, утром и вечером, его навещал Лессер: проверял, как заживают раны на теле, занимал разговорами и выслушивал самого Рея. И хоть сам парень не разделял его любви к предсказаниям и какой-то призрачной магии, к лекарю он относился с уважением. Казалось, что в мире нет человека, который знает больше, чем он. Алваро был таким же молчаливым и строгим. Другие солдаты не разговаривали с пленником, а лишь наблюдали за ним. И глаза их были не персиковыми, как тогда у Эллагара, а светло-голубыми или зеленоватыми.       Как объяснил командующий, их путь предстоял через море, а не напрямик через северные земли, так как был дан приказ не нарушать покоя жителей. Кем и зачем был дан этот самый приказ, оставалось загадкой. Зато добраться по морю было куда быстрее, чем пешком и по суше. От перешейка суда прошли уже много миль, и однажды, ближе к закату, впереди замаячила земля.       Рей моментально подобрался к борту и почти свесился в страстном желании поскорее разглядеть Север. Не то чтобы он очень стремился узнать свою судьбу. Неизведанное всегда манило его, а уж земли льда казались самым загадочным местом в мире. — Тише, мальчишка, — Алваро практически за шкирку вытянул Рейека и хорошенько встряхнул.       Парень поёжился и закусил нижнюю губу. Вместе с волнением, покалывающим кончики пальцев, медленно подкрадывался страх. — Держи, — командующий протянул пленнику ту самую цепочку, вложив вещь ему в ладонь. Алый камень потрясающе красиво блестел на солнце, отражая его лучи. Внутри, словно муравьи в янтаре, застыли темные сгустки. — Спасибо, — удивлённо Рей поднял глаза к рослому мужчине, который вечно поджимал губы и хмурил тёмные брови. — Не думал, что когда-то он ко мне вернётся. — Надевай, — почти приказным тоном заявил Алваро. А затем развернулся и широким властным шагом направился в сторону кают.       Словно прощаясь, Рейек окинул палубу взглядом, а затем поднял глаза к парусам алого цвета, украшенным гербом в виде красного цветка на фоне заснеженной горы. Люди вокруг суетились, и лишь его эскорт был непроницаем. От холодного ветра, который норовил забраться под плащ, юноша поёжился и лишь сильнее укутался в бурый влажный по краям мех. Это был последний час, который Рей проводил в море. «Пусть он будет спокойным, — решил он. — Каким бы ужасным ни было будущее».       С силой юноша сжал в руке кулон, а затем, спиной оперевшись на борт, прикрыл глаза в молчаливом ожидании сюрпризов судьбы.