Искупление Маферата

      Герцог Гаспар дышал на Тревельян портвейном и придвигался всё плотнее. Разумеется, очарования и шарма претенденту на престол было не занимать, но Вестница не метила в фаворитки, и тут же передумала замещать Селину столь откровенным мужланом. Очередная маска, маячившая перед ней – золотая, дорогая – словно насмешка над обычаями авваров, прикрывала не прямолинейность, а лицемерие обладателя. Герцог, хоть и называл себя простым человеком, дел уже успел наворотить изрядных. Травельян отступала на балконе, задавая орлесианцу каверзные вопросы, но уперлась в стену, и Герцог влажно задышал ей в ухо, о том какая они будут прекрасная пара: он - на троне Орлея, и она - на троне Инквизиции. Вестница двумя пальчиками уперлась в плечи герцога и уворачивалась от острого носа на маске: - Гаспар, держите себя в руках, - попыталась она быть строгой с подвыпившим мужчиной, но того не проняло: рука герцога держала её талию словно клещами, прижимая Эвелин к доспеху. Ситуация выходила из-под контроля, вряд ли кто-то осмелится заявиться на балкон, пока они тут вдвоем, а лупить острым коленом в панцирь было глупо. - Мы нужны друг-другу, - не отступал великий герцог, продолжая атаку на бастионы Вестницы. - О, Создатель, - картинно взмолилась марчанка, закатывая глаза и подгибая ноги – первейшее дамское средство – рухнула в «обморок».       Обморок закончился ровно тогда, как появилась на зов Гаспара вездесущая Лелиана. Канцлер помахала надушенным платочком перед носом Вестницы, взглядом отправила герцога в Тень и тот, ушёл, с виноватым, насколько возможно, видом. - Держи-ка, - по-деловому сунула в руки Лелианы несколько подозрительных бумаг Тревельян, - попались на глаза, не смогла пройти мимо.       Тайный Канцлер улыбнулась, бегло взглянув на текст писем: - Пригодятся. Выяснила хоть что-то? - Да, - Эвелин прищурилась, - они тут все замешаны, но пуще других старается Флорианна. Присмотреть бы за ней. Она отправила меня проведать садик, мол, там ждет человек Гаспара. - Она сама вышла в закрытую часть, - Лилиана напряглась, - я буду следить здесь, а ты ступай тогда выясни, что за человек. Будь внимательна. - Я всегда внимательна, - словами Лелианы ответила Вестница.       На этот раз марчанка не ошиблась в подозрениях – сестра герцога, оказалась той еще стервой. Когда Флорианну, спесивую и гордую еще пять минут назад, под руки выволакивали из бальной залы двое солдат, Тревельян порадовалась за себя: зло методично получало по заслугам. Гаспар, протрезвевший вмиг, чуть не на колени падал перед своей кузиной, клянясь всем на свете, что не имеет отношения к заговору сестры. Вестница не стала вмешиваться в решения, которые принимала Селина. Будучи сама аристократкой, миледи понимала, что некоторые проблемы можно решить, только если человек, их создающий, исчезнет в Тень.       Тревельян возвращалась триумфатором к очередным недоразумениям в Скайхолде.       Еще с моста завидя группку жриц во дворе, Эвелин вздохнула. - Что, думаешь, про Маферата выяснили? – Бык хмурил бровь и растирал подбородок, - как бы костёр уже не учинили. - Я им учиню, - привстала на стременах Эвелин, - мало не покажется... А ведь и правда его не видно. Умница Кассандра, тоже почуяла неладное и, пришпорив коня, ворвалась в замок чернокрылой драконицей. Эвелин с благодарностью смотрела ей в след и даже чуть придержала жеребца, чтоб дать подруге время разобраться. Пусть уж лучше она ей неприятные новости выкладывает, чем эти вечно кудахчущие богобоязненные курицы.       Спешиваясь и передавая поводья подоспевшему эльфу, Тревельян уже по лицу Кассандры понимала, что можно залезать обратно в седло и скакать куда глаза глядят.       Искательница развела руками: - Они изгнали Маферата. - Потрясающе звучит, - съязвил Павус. – Хоть сейчас, но отыграться.       Тревельян почувствовала, как на затылке волосы встают дыбом. Оказывается, можно добровольно пожелать стать одержимым демоном гнева, только чтоб спалить дотла этих андрастианочек, вместе с их убогими представлениями о правильном положении дел.       Жрицы попятились.       Марчанка пожалела еще раз, что она не маг, но глотку, отдававшую приказы батюшкиной гвардии, у неё еще не отняли.       Как она орала, святая Андрасте, как она орала! За всё сразу, скопом. Кассандра, никогда раньше не видевшая Вестницу в таком состоянии, беспомощно оглянулась на Быка: тот скрестил руки на груди и ухмылялся. Подтянулся народ и Сэра. Дориан спокойно закреплял обратно к седлу походную сумку, будто ничего сверхъестественного не происходило. Блэкволл, прислонясь к стене конюшни, качал головой почти одобрительно. Искательница попыталась привлечь внимание Тревельян, помаячив перед ней, но Вестница не видела ничего, что могло бы её вывести из этого восхитительного, упоительного состояния праведного гнева.       Лелиана подозвала одного из своих людей, пошепталась с ним, удовлетворённо покивала: - Благодарю. – Отправила парня обратно и зашла к Эвелин, как к кобыле, слева, в ухо прошептав, - филин сидит в воронятне.       Эвелин схлопнулась, как разрыв, и тут же улыбнулась Тайному Канцлеру. За эту пару секунд жрицы Андрасте покинули двор, словно в воздухе растворились, а из башни, спустя пять минут прибежала запыхавшаяся эльфийка с сонным филином на руках. Птица, взмахнув крыльями, перелетела на седло лошади Тревельян, осмотрела Эвелин и, взлетев, направилась в ворота замка.       Дориан протянул поводья своего коня Тревельян: - Там в сумке припасы и пара бутылок неплохого ривейнского портвейна, - он подмигнул подруге, - скачите, миледи.       Тревельян, прихватив запасного, поспешила следом за птицей, уже летящей над мостом.