Линь Большой и Линь Маленький. Тёмная сказка

- Близко, должно быть, вон деревья уже заканчиваются. - И хорошо, я уже ни рук, ни ног не чувствую. Устал. - Потерпи немного, Гэгэ, скоро мы станем уже совсем свободными… Они шли втроём вдоль сплошной стены из пихт и елей и волочили за собою тяжёлую повозку с покойниками. Последние дни лета не понесли в этот мир ничего, кроме холодных ветров и слепящего, но блеклого солнца. Староста говорил своим, что это Боги разгневались на их деревеньку и нарочно охладили воду в реке, чтобы рыба уплыла по течению вниз, и заслонили солнце, чтоб земля не видела его лучей, но Надим, отец двоих из трёх путников, всегда при жизни отмахивался от суеверий. Верил лишь в то, что видел, и крайне редко шёл на поводу у слухов. То было раньше. Теперь Надима не стало. Он лежал вместе со своей старухой-женой в той самой повозке. Мёртвый, бледный и ужасно холодный. Будто бы умер он не сегодня или вчера, а недели и месяцы назад. Словно немыслимое колдовство осушило его во время смерти. Сыновья, как полагалось, омыли их тела в реке, одели в лучшее, что нашли в своей пустующей хижине, выпросили у отца своей подруги Сицзы повозку и отправились за деревню – в поле, для выполнения наказа, что отец постоянно повторял свои последние дни. «В поле, - сипел он, - отнесите нас со старой в поле. Вороны позаботятся о нас…» И долгом любого сына на Большой Земле было исполнить последнюю волю отца. - От повозки смердит! – в который раз причитал старший из братьев – Да Линь. – Прав был Староста, Боги не любят отца и не заберут его себе. Его дух останется жить в мёртвом теле и сгниёт вместе с ним. Черви сожрут его! - Гэгэ! – всякий раз восклицал второй брат – Сяо Линь. – Что же ты такое говоришь?! - А то не слышишь? – мальчик сплюнул сквозь отверстие между передними зубами. Сяо не злился, старший всегда был таким. Далёким от «простых людей». Стремящимся к чему-то заоблачному. И горе он чувствовал тоже по-особенному – через злость и презрение. Сейчас же Да линь был очень злым. - Твой брат прав, - робко вклинилась Сицзы, прозванная «Четвёртой». Отец отправил её следить за повозкой, и её пришлось составить паре компанию. – Не надо так про отца… - А ты вообще молчи, - категорически сказал Да Линь. – Мой отец – мои мысли! Своего отца защищай! Однако после этих слов юноша и замолчал и лишь понуро опустил голову, продолжая тащить тела. Сяо печально улыбнулся за его спиной. Пусть Сицзы и была девчонкой лишь ненамного старшей за них, определённое влияние на злого братца она имела, и Сяо отлично это знал. Четвёртая Сицзы была милой примерной девочкой из рыбацкой семьи. У неё был тонкий нос и немного вытянутые черты лица. Тонкие брови и огромные, как у кошки, зелёные глаза, осторожно выглядывающие из-под аккуратных прядок её недлинных волос цвета камыша. Своё детство она, как и три первых её сестры провела подсобной своей кухарки-матери, потроша огромных рыб с прозрачными плавниками. Она часто «ныряла» им в брюшки по самые локти и оттого ногти её заострились, как лезвия, а кожа на руках стала тёмной и жёсткой и навечно пропахла несвежей рыбой. Сяо Линь знал, что его брат частенько подсматривал за Сицзы после заката, когда та вместе с сёстрами входила голая в реку, чтобы смыть с себя плоть полоумных морских созданий и их смрадную вонь. Эта странная мания всегда была непонятна Сяо. Что может быть такого в маленьких моющихся кухарках? Должно быть, Сицзы была особенной, кто знает?.. - Пожалуй, хватит… Они остановились в центре поля на приличном расстоянии от родной деревни. Солнце по-прежнему стояло за облаками, и огромные полутени накрывали решительно всё. - Помоги мне уложить их, Гэгэ… - А? Угу… Отца и мать положили на сырую землю рядом. - Пора прощаться, - сказал Сяо Линь, пока Сицзы оттаскивала пустую телегу. – Мы всегда были бедные. У нас мало что было в этой жизни. Теперь пора начинать новую жизнь. Совсем новую. - Вы… вы хотите уйти из деревни? – беспокойно спросила Сицзы. Сложно было сказать, с какими точно эмоциями она приняла услышанное. - Да, - коротко ответил Да Линь. – Мы с братом обсудили всё ночью. Отец не дал нам ничего, кроме наших имён… - Вот как?.. - Да, так, - уверено кивнул мальчик. – Да Линь и Сяо Линь. Большой лес и маленький лес, навеяно названиями Большой и Малой Земли. Отец хотел вложить в наши имена целый мир, чтобы хоть что-то было за плечами. Но теперь нам пора самим… - Эй, смотрите! Гэгэ! – Сяо неожиданно увидел над головой непроглядную чёрную тучу, источающую страшные потусторонние звуки. – Это… Что-то живое! Туча была удивительно подвижной, будто состояла из тысяч юрких и стремительных чёрных точек, быстро кружащих по небу в едином вихре. - Вороны, - холодно произнёс Да Линь. – Всё, как я и думал. - Н…Нам надо уходить! – лицо Сицзы побелело. Кажется, ей в голову пришли кое-какие догадки. – Сейчас же! Сяо хотел что-то вставить, но его брат положил руку ему на плечо: - Да, - твёрдо сказал он. – Зрелище будет ужасным… Я слышал о таком. Последствия чёрной магии, - мальчик вцепился в повозку и стал быстро разворачивать её. – Идём, и не вздумайте оглядываться! - Н…Но что теперь будет? - Тела больше никто не найдёт, вот что… - зловеще сказал Да. Трое спешно покинули захоронения. За их спинами ворон стало так много, что в их воздушных плясках окончательно исчезло небо. А потом один из воротов медленно спикировал вниз, к телам мёртвых супругов. Один за другим, вороны последовали его примеру, и вскоре чёрными крыльями был сплетён настоящий саркофаг еретикам. Но просуществовал он недолго: вороны исчезли так же стремительно, как и объявились, и на месте, где лежали старик и старуха, осталась только примятая земля и несколько клочков выцветшей ткани. Удивительно, что именно в этот момент лучи солнца прорвали серые облака, и поля вновь коснулся его мягкий свет. *** - Не вздумай никому проболтаться, - жёстко сказал Сицзы Да Линь. - Я не буду! – огромные глаза девочки стали ещё больше и зеленее. Увиденное и услышанное сильно разволновало её. – Не буду… - Ладно, будет тебе, - поджал губы мальчик. Вот только слёз от неё только сейчас не хватало. – Вот вернём телегу, и уйдём, и никогда больше не увидимся. Тогда и плачь. И рыбок своих разделывай. «Гэгэ снова грустно… - думал Сяо Линь, пока волочился сзади, подталкивая пустую повозку. Мальчик всегда был не дурак подумать и помечтать. – Может уболтать Сицзы сбежать с нами? Вместе всё равно будет веселее…» И в том же ключе он думал несколько часов, не замечая камней под ногами, пока они медленно, но верно возвращались к рыбацкой деревне. Но вдруг… - СЯО ЛИНЬ! Его будто пробудили от долгого сна. Он моргнул и не поверил своим глазам. Вместо деревни, в которой он жил и рос вот уже шестнадцать лет, детей встречало потасканное дымящееся пепелище. - Что же это?!! – из широко распахнутого рта мальчик вырвался ужасный крик. - Н…Не кричи так громко! – брат спешно заткнул ему рот ладонью. – Те, кто сделал это, ещё могут быть здесь. Мы должны… Но троицу уже заметили… Те из людей, которые не лежали сейчас обгорелыми и втоптанными в землю, вышли из дыма и копоти, услышав детский голос. «Рыцари! - мелькнула в голове Сяо догадка. – С Малой Земли!» Действительно, разбойники носили чёрное железо с бронзовым узором в виде лисьей головы. Ни у кого здесь не было такой роскоши. - Смотрите, капитан, там ещё три ребёнка! – воины вышли из ниоткуда и окружили троицу, наставив на них чёрные мечи. – Должно быть убегали гулять за деревню. - Сам вижу, - самый крупный из «бронзовых» безо всякого интереса покосился на девочку и двух мальчиков, - свяжите их и забросьте на телеги к остальным. Наш покровитель возьмёт хорошие деньги за маленьких рабов. Не отвлекаемся, друзья мои, давайте убедимся, что не оставили недобитых… - Всё сделали, капитан! – один из рыцарей звонко ударил себя в грудь. – Последней женщине я самолично горло перерезал. Остался только староста, - вояка гоготнул. – Ему сложно будет писать новые доносы с вырванными пальцами. - Ну, хватит забав, сынок, нож ему в брюхо и дело с концом, - снисходительно сказал командир. – А у вас дети, - он недобро посмотрел на братьев, - начинается новая удивительная жизнь…