Колдун, волшебный посох и летающий мотоцикл

Рахату понравилась новая работа. Он любил осенний лес, хорошо ладил с волшебными существами, видел духов, собирал травы и букеты поздних цветов для Елгуль. С каждым шагом, с каждым вздохом благодарил этот мир за новую жизнь, за семью. И мир щедро одаривал Рахата улыбками жены, смехом внука, дружбой кентавров, признанием леса и замка — древнего, старого духа, вмещающего в себя воду и землю до самых гор. «Батыр за делом радуется, а за бездельем устаёт» — эту народную мудрость Рахат оценил заново, переехав в Англию. Он и в Москве не скучал, но все же была необходимость сдерживаться, не выказывать совсем уж ненормальной, нечеловеческой силы в руках, магии в крови, любознательности и остроты ума. В новом же доме можно было колдовать напоказ, разминаться, ворочая огромные бревна, брать любые книги в школьной библиотеке. И мадам Пинс не поднимала удивленно брови: «Зачем дворнику интересоваться селекцией и генетикой?», еще и советовала дополнить подборку новейшей монографией — ей лишь бы уверенность, что книги будут целы, не измяты и не порваны. Большую часть дня Рахат проводил в лесу: расчищал завалы, вырубал больные деревья, корчевал пни, собирал духов для обрядов лечения, выбирал участки для посадок, изучал и отмечал предупредительными флажками опасные места. Духов бесхозных в лесу было много. Первыми к Хагриду слетелись фестралы, потом Елгуль приманила немертвого пугать ворон с огорода, несколько еге приютились у печки: жена лесничего всерьез взялась за эту вольницу, строго следя, чтобы злые духи были загружены работой. Одного только Пивза она не могла пока изловить: злодей прятался у близнецов Уизли в Гриффиндорской башне. Только верность факультетским идеалам не давала благородным и отважным пожаловаться старушке на неприятного соседа. Даже Галинур промолчал, ничего не сказав бабушке: в его прежней компании стукачей не уважали. Вот разве что мисс Грейнджер, огорченная порванными эссе, побежала жаловаться. На свою беду, девочка не посчитала нужным сообщить завхозам, а сразу отправилась к госпоже декану. Профессор МакГонагалл посоветовала пригрозить Пивзу Кровавым Бароном и не переживать о пустяках. Пивз — неуничтожимый и неизгоняемый дух хаоса. Нечего и думать с ним бороться — только хуже будет. В подтверждение своих слов профессор привела тот случай, когда один из завхозов, Ранкорус Карпе, установил ловушку, из-за которой пришлось эвакуировать школу и позволить духу дополнительные вольности*. И девочке пришлось ни с чем возвращаться в гостиную. На ее беду близнецы-третьекурсники как-то узнали, куда и зачем она ходила, и рассказали всем. И Пивзу тоже. С тех пор Гермиона старалась надолго не оставаться в гостиной, предпочитая библиотеку или Большой зал — туда Пивз не летал из боязни повстречать бабушку Поттера. А еще все постоянно дразнились. Мальчишки явно осуждали за то, что она пошла к декану, девчонки за то, что лезет не в свои дела, даже профессор Снейп ее, кажется, невзлюбил и никогда не спрашивал на уроке, хоть она выше всех поднимала руку. Так, что не заметить было решительно невозможно. Профессорские придирки оказались особенно нестерпимы. Про детские обиды Гермионе мама и папа объяснили все понятно и правильно: ее одноклассники младше на целый год и надо быть снисходительнее — они же еще не выросли. Но профессор! И после пятничного зельеварения мисс Грейнджер убежала в туалет и проплакала там почти час. Тут-то ее и нашла миссис Елгуль (эти русские имена — такие сложные!). Вернувшись из леса, Рахат совершенно не удивился, застав дома накрытый стол, кипящий чайник, большое блюдо с пирожками и зареванную школьницу, с любопытством стреляющую глазами по сторонам. Привычная картина. Странно было бы думать, что Елгуль изменит своему характеру, всего лишь сменив место жительства. Пока жена суетилась, подавая на стол, Рахат с добродушной усмешкой разглядывал взъерошенную девчонку. Та, с не меньшим любопытством уставилась на гиганта. Вопросов у нее было почти столько, сколько у Галинура в период «почемучки». — Почему вы по утрам бревна носите? Что у вас за пугало такое, что все вороны на эту сторону замка вовсе залетать перестали? А печенье кто подавал? Что это за существа в наволочках? А почему у них нормальной одежды нет? Хотите, я маме напишу, она вам пришлет мои детские вещи? Как раз будут впору. У меня и платьица есть, и шорты, и джинсы… Правда, джинсы с вышивкой. Мальчикам такое все равно не пойдет. А у этих существ есть различия по половому признаку? — девочка тараторила, торопясь выяснить интересное и одновременно похвалиться начитанностью и богатым запасом слов. — Какая умная девочка! Сразу видно — отличница! — похвалила Елгуль, и мисс Грейнджер почувствовала себя вознагражденной за все невзгоды этой пятницы. — А расскажи-ка мне про Пивза. Чьего предка он дух? — Что вы? Он вовсе не призрак! Пивз — просто дух. Он летает, всем вредит, может быть невидимым, а может принимать человеческий облик. И Фред как-то прогнал его, запулив жвачкой. Он как материальный объект, понимаете? И сам он может передвигать вещи. Даже большие, как шкаф. И бросаться предметами. Например, — девочка вспомнила неприятное, — чернильницей. Или навозной бомбой. Или черствым хлебом. У Невилла такая шишка выскочила! Он грозился маме пожаловаться. Или бабушке Августе. А я их видела на вокзале. У Невилла мама — аврор и героиня войны, я про нее читала. А еще у него сестра есть, но вредная и читать не любит. Бахсы переглянулись. Описание Пивза один в один походило на описание шайтана.** Да и творил злой дух в замке как раз худое: разрушал все, обзывался, злил и даже увечил. Елгуль сама не успела близко разглядеть Хогвартскую достопримечательность, но теперь картина вырисовывалась не из приятных. Что за злые дела могут произойти в школе под недобрым взглядом шайтана? — Нужно его изгонять, муж мой, — решительно рубанула рукой старушка. — Ой, что вы? — ахнула Гермиона. — Мистер Хагрид! Миссис Хагрид! Его нельзя изгонять — это невозможно! Последняя попытка была в одна тысяча восемьсот семьдесят шестом году, так написано в «Истории Хогвартса», я читала. И больше попыток не предпринималось. Это не разумно. И так пришлось эвакуировать школу и разрешить ему купаться в туалете и бросаться черствым хлебом. Что-то он теперь выдумает? — Запомни, девочка, — поджала губы Елгуль. — Хлебом бросаться нельзя. Самому нельзя, а уж нежити такое позволять… Хлеб, живое и мертвое — это всегда обряд. Поминают — на рюмку кусок хлеба кладут. Привечают — хлебом с солью встречают: сможет ли в руки взять? Соль и хлеб — они… не могу я тебе сказать, слов заемных не хватает, а по-нашему ты не поймешь. Ну да у вас тоже сказка есть, когда девочка на хлеб наступила. — В Дании. Это Ганс Христиан Андерсен. — Ты главное запомни, умница моя, что неживое, которое хлеб получает, получает его не просто так. И не просто так его использует. С еге хлебом расплачиваются. Лешего хлебом задабривают. И в Дании, и в Англии, и в России, и в Казахстане. Ты — будущая великая ведьма. На одни пятерки, наверное, учишься. Вырастешь, зорко следи за такими вещами, — Елгуль говорила тихо и серьезно, как с равной, отчего Гермиона была готова уже сию секунду броситься в свою гостиную и отнять у Пивза все его запасы хлеба. — А шайтана мой муж выгонит из школы, ты не бойся. Он сильный бахсы и очень смелый. — А почему мистер Хагрид? Я не видела, чтобы он колдовал. А Пивз именно вас боится… — Потому что бой — это мужское дело. — Это неправильно. Это сексизм, — вскинулась мисс Грейнджер. — Профессор МакГонагалл — сильная ведьма. И она мне сказала, что я смогу стать кем угодно, когда вырасту. Хоть сотрудницей Министерства, хоть аврором. А ведь именно авроры сражаются с преступниками. Мужчины и женщины ничем не различаются! Елгуль тяжело вздохнула и ласково погладила девочку по голове. Бедняжка. И с этой мамка вовремя не поговорила о таких важных вещах. Рахат залился краской и сбежал проверить тыквы: он обещал директору к тридцать первому октября вырастить с десяток. На драконьем навозе тыквы налились вызывающе-оранжевым цветом и вымахали размером с собачью будку. Ну, и духи немножко помогли, не без этого. — Ты заходи ко мне на чай часов в семь вечера. Хозяин еще на работе, а мы с тобой посидим, поговорим о женском. Отличаются мальчики и девочки, моя милая. Еще как отличаются. Теперь пришел черед мисс Грейнджер заливаться краской. У нее получилось куда лучше, чем у Рахата — вспыхнули и уши, и шея, и лоб, и щёки. — Я читала тексты по анатомии, спасибо! — раздраженно буркнула девочка, но старуха свернула разговор, и пришлось уходить. С твердым намерением вернуться. Ну надо же было так попасться! Ее больше не посчитают отличницей, раз она не знает простейшего в биологии. Это недопустимо! Она расскажет миссис Хагрид о суфражистках, о трех волнах феминизма, о Мэри Уолстонкрафт и квир-теории Мишеля Фуко и феминистки Ив Седжвик. И про интернационализм и антирасизм заодно. Она читала и сумеет хорошо пересказать. Елгуль тихонько улыбалась вслед, взмахом руки отправляя одного из еге проследить, чтобы девочка благополучно добралась до гостиной факультета.