Когда что-то понимаешь, то жить становится легче. А когда что-то почувствуешь — то тяжелее. Но почему-то всегда хочется почувствовать, а не понять! Евгений Гришковец
В небольшом спортзале клиники Санта-Лючия сегодня было довольно шумно. Пациенты, которые проходили реабилитацию, активно тренировались под бдительным присмотром наставников. Большинство из них были профессиональными спортсменами, которые пострадали в результате различных травм и надеялись на скорое выздоровление и возвращение в большой спорт. Так, в правом углу на беговой дорожке медленными шагами ступал молодой аргентинский футболист Диего Альварадо. Несколько месяцев назад во время борьбы за мяч он получил подкат от соперника, в результате — разорванные связки и больше, чем полгода реабилитации. И несмотря на то, что Диего юн и у него много амбиций, приговор врачей говорит о том, что он никогда не сможет вернуться на футбольное поле. Рядом с Диего на орбитреке активно занималась Августина Рамос. Девушка была балериной и во время прыжка на сцене театра неудачно приземлилась на пол. Однако прогнозы для неё были довольно оптимистичны, и уже через несколько месяцев мир снова увидит её несравненные танцы. Хоакин Мурано не был спортсменом — обычный подросток со своими желаниями и разочарованиями, однажды он поспорил с товарищами, что прыгнет с многометровой вышки в озеро. Результат — сломанный позвоночник, десяток операций и долгие месяцы реабилитации. Сейчас мальчишке позволили делать простые упражнения для спины, и он был безмерно счастлив. Посреди спортзала собралась интересная компания — Пабло Бустаманте уже полтора часа тренировал мышцы ног, а его друзья Гидо Лассен и Томас Эскурра всё это время поддерживали блондина разговорами и много шутили. Вспоминали весёлые истории с колледжа, рассказывали последние новости, а сейчас совсем разошлись и отплясывали симбиоз пасодобля с нижним брейком, умудряясь при этом возбуждённо причитать: — Ура! Пабло! Тебя выписывают! Ты это сделал! Дружище! Да что там, человечище! — Так, только давайте без фанатизма, — спокойно отреагировал блондин. — Я не думаю, что медицинскому центру понравится, что вы здесь бардак устроили! Мне ещё документы забирать! Так что посерьёзней, пожалуйста! — Пабло, а мы серьёзны, — начал оправдываться Гидо. — Абсолютно. Готовы к труду и обороне. — Да-да, — поддержал друга Томас. — Показывай мне, где твои сумки! Вот прямо сейчас пойду все паковать! — Ничего не надо паковать! — покачал головой Бустаманте. — Всё готово! Я вот уже почти закончил. — Мы что, зря приехали? Я думал, тут большие объемы работы, а ты нам предлагаешь просто так сидеть, — разочаровался носатик. — Ждать-то сколько? Пабло удивлённо посмотрел на Гидо и задумчиво произнес: — Да, в принципе, я готов, — поднялся с тренажёра. — Только пойду на четвёртый этаж на ресепшн отделения, в котором я лежал, документы заберу. Можете меня здесь подождать или у выхода. Мама, кстати, тоже где-то пропала.***
С момента, когда Пабло упал с кровати и наконец начал бороться за себя, прошло два с половиной месяца. Поначалу каждый шаг давался блондину с трудом, словно он учился ходить заново. Сквозь боль преодолевал каждое новое препятствие. Часто падал, поднимался, вставал и шёл дальше. Хотелось сразу слишком многого, но что-то мешало — наверное, именно это самое «много», из которого необходимо было выбрать главное, но что было главным, парень толком и не знал. Пытаясь уцепиться за последний шанс исправить хоть что-то в своей жизни, он напрочь забыл о своей гордости, обо всех обидах, о недомолвках и спорах, лишь бы суметь, лишь бы не потерять навсегда важную часть себя! Однажды он сам позвонил школьным друзьям Томасу, Гидо, Мие, Вико и пригласил их в клинику для разговора. Попросил прощения за то, что столько лет игнорировал общение с ними. И, конечно, они его простили, потому что понимали, потому что искренне радовались его успехам и изменениям. Работал над собой больше, чем это было необходимо. Когда врач разрешил тренироваться — часами пропадал в спортзале. Рикардо Оливарес даже опасался, что эта избыточная энергия может выйти Пабло боком. Но нет, каждое усилие давало свои плоды и в результате Бустаманте сегодня выписывали из клиники даже раньше положенного времени. Энтузиазма Пабло добавил Франко Колуччи, который с помощью суда вернул своё имущество и даже сумел запустить часть своего бизнеса. Две недели назад Франко навестил Пабло и предложил ему должность главного программиста на его фирме. Радости блондина не было предела. Ему очень не терпелось приступить к работе и наконец начать выполнять первое задание — разработать новый сайт для интернет-магазина. Конечно, Пабло понимал, что работа от него не уйдёт, и Франко в любом случае, предложив ему это место, не будет искать замену, но желание пойти в офис и узнать детали задачи было очень сильным. Во всём остальном эти два с половиной месяца стали испытанием для его и без того низкой самооценки и веры в себя, но он справился. И, скорее всего, понимал, что только благодаря последнему визиту Мариссы ему удалось встать на ноги, и, возможно, она так никогда и не узнает, что для него сделала. Что помогла переступить через себя, перебороть свои страхи и поверить в себя. Он никогда ей об этом не расскажет. И, наверное, так будет правильнее всего. Зачем Мариссе его проблемы?***
— И вот здесь, — Сильвия Байле — ресепшионист неврологического отделения клиники Санта-Лючия города Буенос-Айреса в очередной раз указала Пабло Бустаманте на место подписи. — Этот документ подтверждает, что у вас нет никаких претензий к клинике и его персоналу, — поспешила объясниться она. Девушка очень любила моменты, когда пациентов их клиники выписывали домой. И сейчас искренне радовалась, что ещё один человек благодаря их клинике стал намного счастливее. — Это всё? — с неким раздражением спросил Пабло Бустаманте, хотя попытался улыбнуться и скрыть свою злость. За последние двадцать минут он подписал множество бумаг, и ему не терпелось поскорее всё закончить и побыстрее уйти из клиники домой. Конечно, он был благодарен всем этим людям, которые ему помогали бороться с болезнью, хорошо к нему относились, всегда были вежливы и приветливы, но так хотелось оказаться дома и впервые за столько лет пройтись по улицам Буэнос-Айреса! Просто надышаться воздухом и почувствовать долгожданную свободу. — Нет, — спокойно ответила Сильвия. — Сейчас, подождите минутку. Ещё несколько документов. Вот этот за оплату лекарств, — протянула Пабло бумагу. Блондин долго изучал содержимое и почему-то не торопился подписывать. — Что-то не так? — переспросила девушка. — Девяносто тысяч долларов, — тихо произнес он. — Анонимное меценатство на моё имя. Перевод средств с венесуэльского банка. — Да, у нас часто практикуется спонсорство. Много раз в клинике были случаи, когда благотворители желали остаться неизвестными, — гордо произнесла Сильвия. — Вот Роберто Фиоре, мальчику с соседней палаты, тоже оплатили операцию анонимно. Родители хотели найти мецената, чтобы его отблагодарить, но все безрезультатно, — девушка улыбнулась. Пабло только кивнул головой. — Вот ещё один перевод на ваше имя, — она вновь протянула бумагу. — А здесь отчёт клиники о том, как были использованы средства. Эти документы тоже нужно подписать. Бустаманте только вздохнул и устало посмотрел на бумажные листы. Стоял замерев и не подавал никаких признаков жизни. Казалось, что даже не дышал. Ощущал некую неловкость — то ли томился из-за каких-то своих мыслей, то ли чувствовал, что что-то происходит. — Венесуэльский банк, — повторил он про себя. Кашлянул, прочищая горло. — Все в порядке? — недоуменно посмотрела на парня Сильвия. На это Пабло ничего не ответил, вот только в висках неприятно запульсировало. И дело было не в том, что он испугался странного предположения в своей голове, какой-то шутливой угрозы, затаившейся в сердце. Просто сейчас он стоял на краю пропасти. И если он хотя бы покачнется, то рухнет вниз, и собирать осколки будет бесполезно. Он сжал край куртки. Истина отчетливо замаячила на горизонте. И вдруг он еще раз удивлённо посмотрел на документы, вздёрнул брови, а на губах заиграла слабая усмешка. — Все хорошо! — сказал уверенно, поставив подписи. — Это всё? —Да! Ваша мама в кабинете у доктора Оливареса. Просила передать подождать её на улице. — Хорошо. Спасибо Вам за всё! — тепло посмотрел на девушку. Бустаманте отошел от ресепшена подальше, но сейчас его неслабо перекосило. Главное не думать о том, о чем он обещал себе не думать. Каждый шаг гулко отдавался где-то внутри. Что-то царапнуло у самого сердца, и сейчас он торопился отогнать от себя всяческие эмоции. Но ответов от себя самого ждать не стал. Просто захлопнул дверь, снял куртку и уверенно направился к лифту, растерянно наблюдая за людьми рядом и чувствуя, как на него смотрят в ответ. Судорожно втянул в себя воздух. Спустился на лифте и почему-то вместо выхода свернул в коридор. Шёл, безошибочно выбирая направление. Он словно чувствовал её. Знал, что с каждым шагом она все ближе и вот где-то через несколько метров он увидит её. Вот здесь свернуть, через эту дверь… А в голове крутились слова из её песни. Откуда только взялись? Ведь столько времени он не слушал её, не смотрел телевизор и даже не вспоминал, как она выглядит. Запретил себе! Но сейчас они отдавались в сознании подобно эху, которое оглушало, и сердце вторило этому мотиву и нестерпимо сжималось, чувствуя близкую встречу. И он не ошибся! Ведь с экрана телевизора на первом этаже клиники говорила Марисса Пиа Андраде. Пабло подошел к экрану поближе и впервые за столько времени взглянул на неё. Близко, как никогда. Взгляд глаз цвета темного шоколада, в котором написано всё. Прошла секунда, целая вечность. Секунда, которая стоит всей жизни. Господи, ей что, никто не говорил, что её улыбка опасна для окружающих? Пабло даже глаза прикрыл, чтобы немного прийти в себя. Но долго стоять с закрытыми глазами не получалось, он боялся, что образ Мариссы может удрать из памяти. Он собрался с силами, разлепил веки и выдавил в ответ улыбку. Ну, подумаешь, она его не видит, да и улыбка немного кривоватой вышла, но ведь и его понять можно — после такого-то шока?!.. Как он вообще заикой не стал, вот что удивительно! Ведь он так давно не чувствовал ничего подобного! А так хотелось жить для кого-то… Кому это нужно. На его лице все еще играла радость, правда, в голове уже забилась тревожная мысль, которая не покидала его уже несколько месяцев: он должен увидеть Её! Исправить когда-то совершенную ошибку и начать жить дальше. Сердце глухо колотилось в груди, а во рту пересохло, ругал себя, смеялся над собой, но ничего не мог поделать со своим волнением. Глупо! Но он уже представлял эту встречу. Он уже пытался придумать, что ей скажет, как посмотрит. Ведь от последнего её визита у него остались неизгладимые впечатления. Улавливал каждое слово, которое доносилось с экрана: — Уже совсем скоро, через несколько дней состоится большое интервью Мариссы Пиа Андраде и Родольфо Мачадо — актеров, которые сыграют главные роли в новом сериале «Твоя навеки», съёмки которого начнутся через две недели. Свои вопросы вы можете задать на сайте нашего канала в рубрике «Вопрос звезде». А сейчас можете посмотреть эпизодическую сцену к сериалу, снятую несколько месяцев назад. Кажется, она взорвала весь интернет, и мы все с нетерпением ждём, когда начнутся съёмки. От этих слов закачалась земля у Пабло под ногами. Стало нечем дышать, сердце сжалось до размера горошинки, которая жалобно и испуганно задрожала. Прошлое опять нагоняло. Шаровая молния пронеслась по комнате, оттолкнулась от мыслей и закружилась, разбрызгивая ослепительные искры. Бустаманте даже головой потряс, чтобы избавиться от этого наваждения. Но понимал, что зря. Сколько угодно можно притворяться и проявлять показное равнодушие, но, когда она вот так смотрит, даже с экрана телевизора, все страхи уже давно не имеют никакого смысла. Ладони вспотели, и он незаметно вытер их о брюки. Посмотрел на Мариссу, которая мило обнимала другого, заметил её взгляд, обращенный к этому человеку, и внутри что-то взорвалось. А когда парень уже наклонился к её уху, пристроив свою руку у девушки на бедре и слегка поглаживал, было ощущение, что его кто-то толкнул. Повернул голову и опять вернулся к экрану. Казалось, что Марисса смотрела на него не просто насмешливо, а с какой-то непонятной издёвкой. Наблюдал за ней внимательно и наверняка отмечал каждое её движение и каждую искусительную улыбку. Глупо! Понимал, что это всего лишь ролик, но ревность накрыла с головой, а за ней пришло отчаяние. Внимательно наблюдал за каждым её движением. В какой-то момент сжал кулаки и побледнел. Не удержался, поднял руки и прижал холодные ладони к пылающим щекам. Но внутри все тряслось от негодования и возмущения. Оставалось совсем немного — подождать несколько дней и поговорить с ней. Это было сумасшествие. Пабло чувствовал себя так, словно пробивал лбом кирпичную стену. Больно ужасно, но так хотелось посмотреть, что находится за ней. Мысли затихли, старательно следили за его дыханием, но разве могли успокоиться? Он должен увидеть её!