Как я стала ведьмой

      Тук. Тук. Тук.       Разлетелось набатом.       Тук-тук-тук.       Куда быстрее и резче. Откуда этот звук?       Тук-тук. Тук. Тук-тук-тук.       -Я встаю, - раздался девчачий голос с кровати.       Тук-тук.       -Уже встала.       Снова произнёс тот же голос, и горка из вещей зашевелилась. Маша встала с кровати и не разбирая дороги медленно двинулась на непрекращающийся шум. Кое-как добравшись до двери, она отворила её и, облокотившись на косяк, всё так же с закрытыми глазами стала ждать.       -Кхем, - раздалось, напротив.       -Да? – Маша всё же открыла один глаз и сонно уставилась на человека, производящего столь отвратительных звук с самого утра.       -Мисс Мар’и, - прощебетала мадам, - завтр’ак чер’ес ч’ас. Стол’овая на пер’вом эт'аже. Сп’устьитесь вн’ись и я’ пр’овож'ю Вас.       -Мисс? – вновь спросил голос.       -Да-да. Хорошо. Спасибо.       Маша поспешно закрыла дверь. Она огляделась. Комната уже вовсю освещалась утренним солнцем. За окном кипела жизнь. В самом начале, когда стук прорывался сквозь сон и будил девушку, ей показалось, что она дома и кто-то нахально ломится к ней в комнату с самого утра. Во время её выходных. За такой произвол она хотела испепелить взглядом Лизу, что часто приходила утром в самый разгар сна и будила её. Какого же было удивление, когда за дверью оказались не вечный рыжий ураган, а тёмные ветви кустов в своей неизменной форме. Девушка долго не могла понять где она. А когда поняла и добралась до ванны, то из зеркала предстала не самая лицеприятная картинка. Глаза покраснели, лицо опухло, мешки, за которыми даже синяков не видно. Одним словом – ужас, принявший человеческое обличие. Стоило позавидовать мадам. Ведь на её лице ни единый мускул не дрогнул при виде этого зрелища. Потрясающая выдержка.       Она умылась и привела волосы в порядок. Замаскировала небольшие синяки и мешки. К сожалению, с красными глазами сделать она ничего не могла.       Последний раз бросив взгляд на зеркало, девушка развернулась на пятках и пошла переодеваться. Осмотрев комнату осознанным взглядом, Маша отметила про себя, что оная не так уж и плоха. Кровать слева от окна у стены. Шкаф у противоположной стены. Рабочий стол примыкает к тому же окну. Небольшой деревянный журнальный столик в центре. Скучные тёмно-серые шторы. И одинокая люстра.       Вскоре, выложив из чемодана обычные тёмные зауженные штаны и синюю однотонную безрукавку, быстро оделась и схватив лишь телефон и ключи с картой и буклетом, который так и не открыла, пошла вниз, надеясь не заблудиться по дороге.       Не заблудиться не удалось. Маша уже в третий раз сворачивает и пытается найти простую лестницу вниз. Но нет. Ещё один поворот и снова промах. Уже прошло пятнадцать минут с момента закрытия комнаты ключом, а девушка всё на том же этаже. Она сжала в руке телефон и только сейчас вспомнила про карту. Чертыхнувшись, раскрыла её и попыталась найти свой этаж. Как оказалось, это был лишь второй этаж женского общежития. Оба общежития находятся по разным крыльям здания, имеющего форму креста. Никаких развилок не должно быть, но они есть. Какой-то ужас для людей, способных заблудиться и в трёх берёзах.       В итоге, девушка просто вернулась к своей комнате номер двадцать шесть и медленно ведя по карте пальцем добралась до лестницы, а там через пару поворотов дошла до холла. Всё заняло те же пятнадцать минут, что она плутала. Это вносило некоторую иронию в происходящее. Маша подняла глаза с карты и убрала её в задний карман штанов. За своим столом сидела мадам и разбирала какие-то бумажки. За её спиной, на стене висели полочки с ключами. «Скорее всего от комнат в общежитиях», - подумала Маша.       Женщина сидела за деревянной конструкцией, как за баррикадой. Хотя, если вспомнить, что она работает, по своей сути с детьми, то сравнение что ни наесть точное. Когда я подошла к её столу, она подняла на меня глаза и прищёлкнув языком поднялась с кресла. Обошла стол и пару стоящих в горшках на полу растений.       -За мной*, - произнесла она и, не оборачиваясь, пошла вглубь здания.       Маша всё так же еле поспевала за мадам, а та, в свою очередь, не горела желанием сбавлять шаг. Сегодня она была в похожем костюме цвета тёмной зелени. И рождалось вполне оправданное желание заглянуть в её гардероб и убедиться, что не вся её одежда однотипна и различается лишь по цветам.       Они прошли совсем немного и на втором повороте свернули, натыкаясь на просто огромную дверь, схожую по стилю с остальными. Мадам толкнула её и на глаза попал яркий свет. Сморгнув неприятное ощущение, девушка поспешила за, проходящей вглубь помещения, женщиной. Как оказалось, это была столовая. Множество светлых массивных деревянных столов в окружении элегантных и таких же светлых стульев. Столы выстроились в ряды, показывая дорогу своим посетителям. Окна, занимающую всю противоположную стену, тянулись от пола и до самого потолка. «Вот откуда яркий свет», - поняла Маша и повернула налево за мадам.       Она же всё продолжала идти, не заботясь о том, идёт ли девушка за ней или же давно отстала. Подходя уже к концу столовой, женщина обернулась и указала Маше на приветливого полноватого мужчину в белом фартуке и колпаке. Девушка кивнула. Проводив мадам взглядом, она обратилась к мужчине с немым вопросом. Тот рассмеялся.       -Добро пожаловать! – Произнёс он, отсмеявшись.       Растерявшись, девушка не сразу смогла ответить. Стряхнув с себя небольшое недоумение, поблагодарила.       -Да не изумляйся так! – Добродушно произнёс он и махнул рукой. – Мадам Шаплен со всеми так. Не удивлюсь, если она тебя даже не поприветствовала и не ввела в курс дела, так сказать. – И снова мужчина рассмеялся.       Маша подошла к нему поближе. На таком расстоянии было заметно, как слегка рыжеватые тёмные усы вздрагивают, будто тоже смеясь вместе со своим носителем.       -Так, - вновь просмеявшись, - и как зовут нашу новую ученицу?       -Маша.       -Просто Маша? – Что-то отметив, переспросил он.       -Да, а что? – От девушки не укрылось, странная реакция. Ведь просто так не переспрашивают человека, когда он всего лишь представился.       -Нет-нет, - замахал перед собой руками, - не подумай ничего! Просто многие люди представляются по-разному. Если ты много раз слышишь и даже сам являешься свидетелем, когда люди представляются, то спустя какое-то время можешь многое сказать о человеке лишь по его представлению.       -Разве? – Подивилась девушка. Это же просто имя.       -Да-да, - не успокаивался мужчина, - к примеру, меня зовут Михаил Святославович. Но ребята зовут меня просто дядя Миша.       -Очень приятно, - на автомате произнесла девушка.       -Мне тоже, мне тоже, - заулыбались в ответ.       -Но как я могу понять какой Вы человек. Так многие взрослые и не только знакомятся, приветствуют и да, представляются перед другими людьми.       -Это всё практика, Маша. – Задорно произнёс дядя Миша и будто у него есть правильный ответ на вопрос хитро подмигнул девушке. – Давай, пока я тебе готовлю завтрак, расскажу?       -Хорошо, - согласилась девушка и присела на стульчик рядом со стойкой мужчины.       -Так вот, - продолжил он, не отрываясь от дела, - Вообрази, что, если бы мы представились по-другому. Вот мы здороваемся, и я говорю: Меня зовут Александр Александрович Шпитц.       -И? – Не находя ничего в этих словах, спросила Маша.       -Как же? – Удивился дядя Миша и даже оторвался от готовки. – Я же солгал тебе!       -Но я не знала на тот момент Вашего имени, так что…       -Вот именно! Во-первых, я солгал о своём имени. Во-вторых, я представился полным именем, с фамилией. А это уже о многом говорит. – Уверенно произнёс он и поставил перед Машей тарелку с салатом. – Вот, кушай. Сейчас ещё сок дам и горячие сэндвичи. Детишки ещё не приехали, так что одну тебя легко накормить. Позже будут большие очереди. Растущий организм требует много еды. Так-то. – Отвернувшись от Маши и пройдя к дальнему холодильнику за той же стойкой, говорил Михаил Святославович.       -Спасибо. – Поблагодарив за еду, Маша нанизала помидор на вилку. – Так много детей? – Полюбопытствовала она.       -Да. Очень. И все голодные и утром, и в обед, и в полдник, да даже ночью умудряются на кухню пролезть, - Раздосадовано пробурчал мужчина, но, когда он обернулся со стаканом сока и тарелкой бутербродов, Маша заметила задор в его карих глазах, ему нравились озорники. Поставив перед девушкой её оставшийся завтрак, он продолжил:       -То, что я представился именно так, говорит о самомнении, гордости за своё имя, а это может быть от разных причин, иногда о манерах человека. И многое-многое другое. Кушай-кушай.       С набитым ртом девушка могла только кивать головой, разыгрывая болванчика. Маша не ела со вчерашнего обеда. Поэтому аппетит был зверский. Немного прожевав, она попыталась спросить:       -И как же узнать человека? Мне всё-таки непонятно. Ведь Вы сами говорите, что причин много. Хотя бы для той же гордости. – Наконец, дожевав, запила соком и принялась за другой сэндвич.       -Поэтому я и сказал про опыт. Время, наблюдения. Много видишь – больше сравниваешь. Это ко многому относится. – Вновь махнув рукой ответил мужчина и пошёл наливать Маше ещё сок.       -Получается, что в любом случае я не смогу узнать, что это за человек при знакомстве с ним, без должной практики и наблюдательности?       -Верно! – Поставив перед девушкой сок, он улыбнулся. – Так что знакомься с большим количеством людей, общайся с ними, узнавай и ты будешь со временем разбираться в людях, да и друзей много не бывает! – И дядя Миша опять рассмеялся своим задорным голосом.       Маша улыбнулась. К чему был этот весь разговор она так и не определила. То ли и вправду мужчине хотелось ей поведать столь интересную историю знакомства с людьми, то ли это всё было направлено на простое поддержание беседы. Либо подтолкнуть девушку к знакомствам и новым друзьям, без которых каждое новое место не приносит радости. А возможно, чтобы поднять настроение разбитому ребёнку, покинувшего вчера дом. Об этом знает лишь он сам.       Дальше Маша ела в тишине. Дядя Миша ушёл в свои мысли и что-то готовил в глубине своей обители. Как только она зашумела посудой и поблагодарила за завтрак, он обернулся.       -Ну как, наелась?       -Да.       -Ну и хорошо.       Повисло молчание. Маша не знала, что ей делать дальше. В комнату обратно не хотелось. А Михаил Святославович убирал посуду в моечную машину.       -Чем планируешь занять день? – Спросил он, вернувшись.       -Не знаю. – Озвучила свои мысли девушка.       -Как так? А ну не кисни! Ты же приехала в школу Лунного света! Здесь нельзя киснуть! – Уверенно произнёс он.       -По-другому пока не выходит, - понуро ответили ему.       -Так. Соберись, - прозвучал хлопок.       Маша от неожиданности вздрогнула и подняла глаза.       -Вот тебе яблоко в дорогу. Я его уже помыл. – Заверил дядя Миша. - Карта у тебя должна быть. Так что вперёд! На поиски приключений и осмотр нашей школы.       Маша растерянно взяла яблоко и, улыбнувшись на прощание, двинулась по коридору из столов к выходу. Добравшись до двери, она ещё раз оглянулась, но Михаила Станиславовича уже не было на его месте.       И вправду, стоило обойти всё здание. Маша ещё не могла назвать его школой. Оно пока не соответствовало всем пунктам для такого названия. Хоть и не такой стандартной, как девушке приходилось видеть.       Маша достала карту из заднего кармана и открыв её, вернулась в главный коридор. Стоило начать с главных аудиторий, где вскоре будут проходить занятия. Так же интересно зайти в музыкальный зал, найти медицинский кабинет, туалеты и тупики, если таковые имеются. Совершенно не хотелось потом плутать также, как сегодня утром. «Проблем не оберёшься», - думала девушка, входя в главный холл. Она поднялась по главной лестнице по чёрному ковру. Лестница вела вверх на второй этаж, разбивалась коридором на две по бокам, которые в свою очередь провожали людей дальше наверх.       Её проводила взглядом без единой эмоции мадам Шаплен и вновь вернулась к своим бумажкам. Девушка, никак не отреагировав, смело ступила на второй этаж. Карта гласила, что здесь несколько аудиторий, библиотека, пара тупиков, ещё несколько лестниц и, как ни странно, туалеты.       Всё вполне обычно и не вызывает никакого ощущения, что здесь изучают магические заклинания. Возможно, мне было бы поспокойнее, если бы здесь на каждом углу всё кричало о своей нестандартности.       Коридор был освещён обычными электрическими настенными светильниками. Двери, как и прочие здесь, сделаны из дерева и на вид совершенно не поднимаемы. На каждой двери надпись: «Аудитория» - и её порядковый номер. Я уже прошла двадцать четвёртую. Забавно, что они начинались не с первого номера, а с двадцатого. Где остальные девятнадцать?       «А вот и первый тупик», - свернув направо, заметила я. Как выяснилось, они были приспособлены под некое подсобное помещение. Вот тряпка и швабра. Ведро, веник, мусорный бак с надписью.       В пустых коридорах эхом разнёсся смешок. Надпись на бачке гласила: «Я люблю поесть. Кидай». Она была выполнена вручную. На чёрной эмалированной поверхности цилиндра были выведены серой краской неровные буквы. Скорее всего автор торопился, когда писал её. Окончания слов, будто съехали, в некоторых местах краска уже стёрлась, говоря нам, что была оставлена здесь давно.       Странно было наблюдать признаки какой-никакой жизни в этом пустом и словно уснувшем монстре. На стенах коридоров, на полу и окнах – нигде не было видно присутствия детей и подростков. Их как будто не касалась рука ребёнка, ведь самовыражаться лучше всего получается на как раз-таки этих поверхностях. До потолка точно не дотянуться.       Девушка вернулась в главный коридор и просмотрела карту. Были пара поворотов, которые вели к боковой лестнице и туалетам, которые не помешало бы найти. Так же был ещё второстепенный коридор слева, создающий маленькие помещения для занятий. В его конце ещё одна винтовая лестница. Первая находилась в конце главного и уже была видна с Машиного места.       Она проверила оставшиеся разветвления и двинулась в конец коридора. Как оказалось, лестница была справа, она прорывала две дыры, ныряла в обе стороны и занимала лишь часть главного коридора. В оставшейся части располагалась дверь. Сверившись с картой, девушка ещё раз прочитала название помещения на табличке: «Библиотека».       Дёрнув за ручку, Маша разочарованно выдохнула. Сколько она раз не пробовала, но ни одна дверь не открывалась. И как же ей проводить оставшуюся неделю, если даже к книгам доступа нет? Конечно же она не забывала про интернет и привезённые вещи, но в тот момент хотелось повозмущаться.       Она поднялась по винтовой лестнице на следующий этаж и вновь просмотрела карту. В этот раз было куда меньше аудиторий, на их место пришли кабинеты преподавателей, даже профессоров. «Забавно, должно быть, звучит, профессор магических наук». Фыркнув себе под нос, девушка пошла вдоль коридора. За её спиной остался кабинет директора и несколько других кабинетов, одна аудитория и «Зал собрания». Чьи это были собрания: учеников или не учеников – выяснять было не интересно.       Пройдя до лестницы, стало любопытно, что ещё можно найти здесь. С двух сторон, у стен, поднимались к этому этажу лестницы, проёмы были полуовальной вытянутой формы, обрамлённые парапетом из тёмного дерева. Но что более впечатляло, так это пол над нижележащей лестницей, тянущейся с первого по второй этаж. Он был матовый и будто стеклянный. Возникло такое ощущение, словно идёшь по шаткому, но прочному мосту. Но дальше были вновь простые помещения, пара поворотов и один тупик, в котором стоял фикус. Коридор заканчивался, а впереди оставалась дверь с замысловатым узором и стеклянными вставками.       Девушка попыталась её открыть, и та поддалась, впустив с собой свежий летний воздух. Глубоко вдохнув, я шагнула на небольшой балкончик, заселённый вьюнком. Под греющими солнечными лучами хотелось немного полежать и не думать ни о чём. Но пространство под ногами позволяло сделать лишь два шага в сторону. Оперев локти о парапет, можно наслаждаться открывшимся видом на главный двор. Одна подъездная дорога, замыкающаяся в кольце перед дверью, вдали стоят одинокие ворота, повсюду зелень. Чистый воздух и поют птицы, кожу щекочет лёгкий ветер, тихонько переговаривается листва. Ничего прекраснее этого чувства умиротворения нет. Наконец спадает напряжение и отступают заботы. Лишь долгожданный покой. И уж теперь выбор и правда кажется неплохим. Это место определённо начинает нравится.       Надкусив яблоко, я закрыла за собой дверь в маленький рай и пошла до лестницы. Дальше был только четвёртый этаж с обсерваторией. И что-то мне подсказывало, что она тоже закрыта. Поэтому, спустившись по парадной лестнице на первый этаж к мадам, кивнула ей головой и свернула сразу же за лестницу. Мой путеводитель по старинной крепости гласил, что здесь находятся столовая, несколько туалетов, медицинский кабинет, какое-то хозяйственное помещение, комната охраны, музыкальная аудитория, бальный зал и опят-таки библиотека.       «У них что, библиотека в два этажа?», - восхищалась я, доедая яблоко, - «Вот это неожиданно. Хочу. Хочу-хочу туда попасть», - кричало моё сознание. А ноги тем временем стремительно продвигались вглубь лабиринта из поворотов и стен.       Поворачивая к медицинскому кабинету и столь необходимым каждый день комнатам, девушка отметила про себя, что уже начинает привыкать к хитросплетениям коридоров. Возможно, она сумеет через пару месяцев обходиться без карты. «Или чуть больше», - подумала Маша в который раз сверяясь с бумажным помощником. Она обошла почти все помещения на этом этаже. Остались только бальный зал и библиотека. Если не считать, конечно же, небольших тупиков. Что странно, так это их равное количество на всех этажах. Ещё раз пересмотрев все планы на карте, девушка убедилась в своей находке. Решив потом с этим разобраться, она повернула направо и наткнулась на резную дверь, ведшую, как говорилось в карте, в бальный зал. И ничего удивительного, что дверь вновь не поддалась.       Совершенно растеряв интерес к дальнейшему осмотру достопримечательностей крепости, Маша вышла на задний двор, через одну из дверей в конце центрального крыла здания.       Она вышла на задний двор, если его можно так назвать, и осмотрелась. Не было видно границы, где заканчивалась территория школы. Маша прошла на свободную от деревьев площадь, справа виднелись дорожки и скамейки, кое-где проглядывали беседки. Слева была чётко видна спортивная площадка. Видимо, она была ближе к крылу с женским общежитием. А вот где заканчивалась территория, принадлежащая «Луне» ясно не было. Прямо перед девушкой был небольшой пролесок, а за ним деревья начинали расти всё плотнее друг с другом и из за их стволов проглядывала темень густого леса. Было ли это границей или же их территория ещё более огромна, чем можно предположить, и Маша может пройти дальше, в лес.       Отбросив эту дурную идею, она решила прогуляться к беседкам. Кто знал, что может быть в этом лесу. Ещё больших потрясений психика не выдержит, и крыша помашет платочком, если потеряться там. В чём не мог сомневаться даже камень. Маша запросто там заплутает, даже если раньше гуляла по многим таким лесам, так как местность незнакомая.       Она подошла к одной из показавшихся поблизости беседке и нырнула в приятную прохладу. На долю секунды показалось, что всё хорошо, что так и должно быть. И нет ничего странного в том, что произошло и что будет происходить. От этих мыслей девушка вздрогнула и открыла глаза. Под потолком дерево оставалось в тени даже при самом невообразимом наклоне солнца. Можно было часами рассматривать трещинки и завитки дерева, его естественные рисунки. Вокруг стояла приятная тишина, которую разрушала лишь трель птиц да шелест листвы. Можно откинуться на спинку и вслушиваться часами. Маше сразу вспомнился один из “походов” с Ли. Они забрались на какой-то холмик в рекреационной зоне города, туда, где даже тропинок не было. Сели на зелёную траву и, подставив лицо солнечным лучам, наслаждались такой же тишиной, как сейчас.       Вспоминая этот момент, девушка и не заметила, как погрустнела. Прошло всего лишь… Сколько? Меньше двадцати четырёх часов, а она уже скучала. Безумно её тянуло назад. Туда, где всё знакомо с детства, где любимые родители и лучшая подруга.       -Вот чёрт! – Простонала Маша и закрыла лицо руками. Девушка осознала, что не обмолвилась с подругой ни единым словом, с того момента, как их разлучил Влад. Она даже не написала ей об отъезде. Это ужасно. Лиза будет очень. Очень. Очень-очень зла.       Ли сердилась редко, но, если это случалось, то этот момент можно по достоинству сравнить с атомным взрывом и падением метеорита. Потому что это были именно эти явления, скооперировавшиеся и нацеленные на причину злости. И в этот момент Маша была рада, что далеко от подруги. Настолько далеко, что, возможно, - лишь возможно, - это оружие прицельного смертоносного действия её не достанет.       Нужно было позвонить. Позвонить и всё рассказать. Только вот всю правду не расскажешь. Как, скажите? Как человек может в это поверить, если не увидит собственными глазами. Я бы сочла это за шутку, а потом подумала, что рассказчик – шизофреник и никак иначе. Ведь одно дело верить, что что-то возможно, а другое – услышать рассказ. И совершенно иное - видеть своими глазами и принимать участие в этом параде безумства. Хоть всё и выглядит логичным, но принять довольно-таки сложно.       Девушка решительно встала и выбралась из беседки. Её ждал сложный разговор.