***
— Анастасия Павловна, не старайтесь, ничего не выйдет, он не придёт, — спокойно говорила я, пока преподаватель крутилась во круг меня, пытаясь привести в презентабельный вид. — Молчи, — сорвалось с губ брюнетки, — просто молчи, я говорила с ним, он должен прийти, либо его ждут проблемы в университете! — В связи с последними событиями, я его проблема, — спокойно проговорила я. — Так, Скарлетт, послушай, — Анастасия Павловна строго смотрела на меня, — я больше не буду тебя упрашивать. Ты сама записалась в мою музыкальную группу, а выступление — это неотъемлемая часть наших занятий, ты прекрасно знаешь это. Рано или поздно тебе бы пришлось выступать, — закончила она, не отводя глаз. Она права. Я это прекрасно знала, но если бы дело было только в выступление… Всё намного сложнее. И самой большой сложностью являлся чертов Кристиан! Почему мне суждено было вляпаться в это дерьмо?! — Я забуду слова, — выдохнула я, хмуро смотря на неё. — Ты знаешь их, сама сказала, — чётко проговорила Анастасия Павловна. Я закусила губу. Зачем я это сказала? Конечно же за тем, чтобы поддержать Анастасию Павловну. Гребанная я Мать Тереза! Вечно лезу не в свое дело. Женщина расстегнула один из черных мешков, которые я принесла, и достала белое платье. Оно выглядело весьма неплохо. Очень легкое, почти невесомое. Юбка в пол, белые воздушные волны ткани спускались от самой талии, а верх совсем простой — неглубокий вырез и короткие рукавчики. Я подняла руки и преподаватель аккуратно надела его на меня. Я почувствовала легкое стеснение. Как оказалось, платье было мне узко. В бёдрах это было не сильно заметно, потому что юбка была свободного кроя, а вот в груди сказалось. — Ну вот, платье не сходится, надо все отменить, — меня снова охватила волна раздражения, злости и небольшой паники. Этого стоило ожидать, Соня действительно немного меньше меня в объёмах. — Успокойся, — произнесла женщина. Она полезла в мешок и достала длинную белую накидку к платью. — Прикроем не сошедшийся замок шалью? — иронично спросила я. Сегодня определенно мой день. — Почему нет? — наивно спросила Анастасия Павловна. Я шумно сглотнула. Нужно просто глубоко дышать и злость пройдет.***
Я стою босиком за кулисами и смотрю на выступающих. Внутри все сжимается. Костов не придёт. Ему это не нужно. Он делает, что хочет и когда хочет. Не то, что я — слабохарактерная дура! Не могу сказать простое: «Нет!». Я уже сотню раз пожалела, что согласилась помочь. Его жгучий взгляд не выходил у меня из головы. Черные, злые или даже безумные глаза. Миллионы мурашек побежали по спине то ли от холодного пола, то ли от собственных мыслей. Я напряжённо всматривалась в противоположенную кулису, откуда, как сказала Анастасия Павловна, должен был выходить Кристиан. Его там не было. Это было неудивительно, он и не появится. Мелодия выступающих уже подходила к концу, спокойные звуки всё утихали и утихали. И с этой кульминацией у меня в груди сердце стучало всё сильнее и сильнее. Глупая, я невероятно глупая! Зачем мне всё это?! Когда я уже была готова уйти, что-то светлое появилось в противоположенной кулисе. Я долго смотрела во тьму, не веря своим глазам. Это был Кристиан. Его белая свободная рубашка выделялась на темном фоне. Он стоял, как и я, босиком, на нем были черные в обтяжку джинсы. Рубашка расстёгнута на несколько пуговиц. Костов спокойно стоял, засунув руки в карманы, его голова была опущена к груди, из-за чего черная челка свисала на глаза. Его фигуру освещали блеклые софиты, горевшие на сцене. Почему-то у меня захватило дух от такого зрелища. Картина передо мной будто была вырезана из новенького фильма ужасов. Я попыталась перебороть страх, но это плохо вышло. Мои руки тряслись. Казалось, что Кристиан вот-вот поднимет голову и его глаза блеснут дикой злобой с отливом красного. Нас объявили. Назад дороги нет. Я ступила дрожащей ногой на сцену.