Чёртов Кристиан Костов...

Подушку я действительно решила оставить в квартире дяди. Я ценила милый подарок Виктора и его внимание, но волновать Кристиана не хотела.   Перелет прошел без происшествий, но мы очень вымотались и устали. Приехали в прежнюю квартиру Кристиана, где он раньше жил, до того, как отец решил вернуть его в Москву. Квартира очень походила на ту, что была у него в России. Очень светлая и обставлена в минималистичном стиле. Но было в ней что-то уютное, вероятно дело в том, что тут остались некоторые вещи Костова. Здесь он жил, а не существовал.   Теперь мы и правда жили вместе. Уже официально. Я могла строить планы, выбирать предметы интерьера, покупать кухонную утварь. Эти мысли грели меня. Мне очень нравилось окно во всю стену в гостиной, оттуда разворачивался прекрасный вид на ночной город. Это безумно вдохновляло меня.   Мы прилетели вечером и сразу легли спать. Утром нам нужно было в Инфинити на подписание контракта и заполнение прочих документов. Это заняло много времени, поэтому нас освободили только ближе к вечеру. После решения всех вопросов Кристиан пригласил меня в одно место. Ресторанчик на крыше высотки, с видом на лондонский мост. Он сказал, что уже бывал там и это место его очень вдохновляет. Меня очень заинтересовали слова Костова, мне всегда было интересно, что находится в голове у Криса. Он по прежнему для меня был загадкой.   — Я не могу поверить, что ты со мной, — хрипло произнес Кристиан, когда мы уже сели за стол. Перед нами разворачивалась такая панорама, что в первый момент у меня перехватило дыхание. Обожаю высоту.   Костов сегодня был в костюме, но он снял пиджак и остался в строгих зауженных штанах и белоснежной рубашке, ворот которой был слегка расстегнут, оголяя татуировку. Манжеты рукавов закатаны до локтей, подчеркивая изящные руки.   — Почему? — я рассматривала знакомые черты.   — Я редко проявляю свои чувства… — спустя минуту заговорил Кристиан, — Ты просто такая спокойная, уверенная, тонкая, совсем не похожа на меня. Не могу поверить, что ты позволила мне быть с тобой. Это не укладывается в моей голове. Мне нравится наблюдать, как ты над чем-то размышляешь, просчитываешь только тебе ведомые шаги, держишь лицо при любых обстоятельствах. Мне нравится, как ты своими тонкими маленькими пальчиками готовишь завтрак или касаешься моей руки. Я каждый раз думаю, не может быть, не может быть, что она хочет касаться меня, быть со мной и поддерживать. Ты такая хрупкая, что иногда я не верю, что ты смогла пережить такое количество событий в своей жизни. Я восхищаюсь тобой, Скарлетт. Ты не представляешь, как сильно важна для меня.   Он встал и снова присел передо мной на корточки.   — Я люблю тебя. Очень сильно, Скай, до дрожи, — уверенным тоном проговорил Кристиан, смотря на меня снизу вверх. А я терялась в омуте его черных глаз. И каждое его слово отдавалось в моей груди.   — Я тебя люблю, — на выдохе произнесла я. И наклонила голову, чтобы поцеловать Кристиана. Моего и только. Таких признаний Костов мне еще не делал. В этот момент миллионы бабочек танцевали в моем животе, и мне хотелось пуститься в пляс вместе с ними.   Это чарующее место и слова черноволосого парня заставляли меня чувствовать себя поистине счастливой. В это мгновение я испытывала настоящую жизнь. Жила и пела.   Мы сидели еще долго в этом потрясающем заведении и говорили обо всё на свете. Выпили вина за наш контракт, за новый для меня город, за нашу жизнь. Я видела, что Кристиан был счастлив, и это еще больше радовало меня   Когда мы вернулись домой, решили выпить кофе. Мне очень хотелось впервые воспользоваться кофемашиной, которая была в этой квартире. Я и Кристиан расположились на диване перед панорамным окном. Костов немного помолчал, мне показалось, что что-то его тревожило.   — Помнишь, когда мы были в Швейцарии? — внезапно с волнением проговорил парень.   — Да, — я немного напряглась. Впервые вижу, как Костов волнуется.   — Я не хочу тебе это говорить, но нужно! Это я делаю для тебя в первую очередь, — будто самому себе проговорил Крис.   — Что? — с нетерпением спросила я.   — Когда мы были в Швейцарии, и у твоей мамы произошел приступ, — черноволосый замялся, — она умерла в тот день, — выпалил он.   Я увидела, как лицо парня исказила боль.   — О чем ты говоришь? Я видела ее и общалась с ней, — паника еще не успела накрыть меня, мне хотелось выяснить причины таких слов.   — Нет, Скай, ты не видела, твой разум заместил дурные сведения своими, — хрипло проговорил он. Парень был напряжен, словно готовый к прыжку лев. А я совсем ничего не понимала.   — Что? Что за бред? — мои руки стало потряхивать. Я ведь помню всё! Помню свое облегчение.   Кристиан забрал чашку с кофе из моих рук и стал крепко прижимать меня к себе.   — Я больше не видел смысла тянуть, солнце, тебе нужно знать! Я не мог смотреть на то, как ты говоришь о маме, прости! — сбивчиво говорил Кристиан.   Сердце сдавило каким-то спазмом. Я не могла дышать.   — Смотри на меня, Скарлетт, ш-ш, — успокаивающе провел рукой он по моей спине.   — Нет-нет, это бред, — я выбралась из объятий и кинулась к телефону. Первым желанием было позвонить матери.   — Вспомни, просто вспомни, — взмолился он.   В этот момент я забыла как дышать. Я не могу. Я не могла забыть. Это невозможно. Зачем он меня обманывает? Зачем это Кристиану? Какой-то огромный обман! Она жива, я помню это, точно помню! В тот самый день моя мама выкарабкалась. Она выжила, как всегда выжила. Я помню…   — Тише, милая, — Костов снова попытался меня обнять.   — Ты, — зло ткнула в него пальцем, — ты, отойди, — я схватила телефон.   — Милая, вспомни, ты ни разу не созвонилась с ней, почему? — почти жалобно произнёс Костов.   — Нет, я звонила, звонила… — быстро зашептала я, продолжая терзать гаджет.   — Скарлетт, — с каким-то отчаянием просил Кристиан, он тянул ко мне руки.   — Я была там, я помню, — повторяла и повторяла.   Я набрала номер и услышала гудки. Кристиан молча ждал. Его чёрные глаза с мольбой осматривали меня. Гудки все шли и шли. Наконец, они прекратились, никто не взял трубку. Я набрала маму снова. Неконтролируемые спазмы постепенно сковывали тело, я безуспешно подавляла дрожь.   — Тише, солнце, — снова вымолвили сухие губы.   — Но ты же там был. Был со мной и видел, что она жива, — захрипела я, оседая на диван.   И тут меня словно отрубило.   Перед глазами больница. Грустное лицо врача, его тихие слова сочувствия и крик, мой, громкий и безумный. Мои горячие слёзы. Я даже не дрожу, нет, это словно землетрясение. Я вспоминаю, как падаю, кричу, зову свою мать и рыдаю. Громко, неистово. Я словно сторонний наблюдатель самой себя. Словно призрак. Потом укол чего-то в руку и резкая тьма. Вспоминаю утро. Смутный рассказ Кристиана, и несколько врачей возвышающихся надо мной. Опять срыв. Рыдания и боль в груди. Я помню бледные руки Костова, пытающегося меня успокоить, его сумбурный шепот. Но с моей стороны нет реакции, лишь дикая всепоглощающая дыра в груди. Пустота, которую могут заполнить лишь собственные крики. Я одна, на этот раз навсегда. Я потеряла ее, мое солнце, мой мир. Маленькая глупая девочка — одна. Вот почему так быстро прошли майские выходные. Буквально пролетели. Вот почему! У меня был сильный срыв. Некоторые части мозаики складывались воедино. Это причина странных фраз Кристиана и Риты: «в таком положении», «при таком случае», «в твоей ситуации», «мы всегда рядом». Но я не обращала внимания. И я действительно не помню ни одного звонка маме после приезда. Мой мозг сам заставлял меня находиться в неведении.   — Врач сказал, что разум отвергает плохую информацию, что нужно время и консультации, — видимо заметив прояснение в моих глазах, проговорил черноволосый парень. Я видела опаску в его движениях. Его рука аккуратно коснулась моего плеча. Я молчала. Кристиан подошёл ближе и обнял.   — Я больна. Боже, Кристиан, сколько же ты натерпелся? — прохрипела я, в носу снова защипало. Я причиняю страдания единственному человеку, что находится со мной.   — Успокойся, Скарлетт, я ничего не терпел, ничего нет ужасного, тебе просто нужна консультация и внимание врача, — он гладил меня по спине, а затем поцеловал в висок.   ⁃ Как такое могло произойти? Я не понимаю, — шептала я. Мое сознание никак не могло переварить происходящее, а сердце все ещё переживало утрату, которая произошла давно, а осознание пришло только сейчас.   — Мы сделаем это вместе. Это поможет, обещаю, я рядом.