Каштаны цветут дважды

— Согласитесь, Голд, это разумное предложение. Как вы справедливо замечали не раз: враждовать нам ни к чему. — Рад, что вы со мной наконец согласились. — Перейдем к делу. Мне нужен Сторибрук и венские бумаги, и я гарантирую, что вы получите то, что нужно вам. На мой взгляд, это хорошая сделка, Голд. — Вполне.

Странный наш мир, И нам так странно здесь порой. С. Коллинз.

Неделей ранее — Чтоб меня…— потрясенно пробормотал Ворчун. Встряхнувшись, он уставился на Реджину; она в оцепенении смотрела прямо перед собой. – Это же Злая Королева. Та самая Злая Королева, — распаляясь, проревел он, потрясая кулаками, — которая по всему Зачарованному Лесу раструбила, что собирается отправить нас в ад кромешный. Реджина, едва приметно вздрогнув, плавно обернулась к нему. Ее губы растянулись в полной издевательской благосклонности улыбке. — Что ж, считай, что мне, — процедила она, — это удалось. Раскрыв правую ладонь, Реджина с мстительной улыбкой двинулась на него. Вспомнила свои магические штучки, того и гляди, поджарит! И Ворчун, нагнув голову, шарахнулся в сторону, то же самое проделали Джефферсон и принц Томас. Только Робин не шелохнулся, смотрел себе на Реджину так, будто память Гуду не вернули, а отшибли. Румпельштильцхен,укоризненно покачав головой, что-то вполголоса сказал Реджине. На ее лице отразилась растерянность, затем неверие. Но ладонь, на которой так и не зажегся огненный шар, она все же опустила. — Это правда, — Робин, подступив к Реджине, с робкой надеждой попытался заглянуть ей в глаза, и вот тут-то Реджина, похоже, и впрямь испугалась. Выглядела так, точно от Гуда в бега удариться готова. — Правда, что ты наложила Проклятье? Реджина раскрыла рот, но ее опередил краткий ответ Румпельштильцхена: — Нет. Колдовала не Реджина. Робин и Реджина одновременно глянули на мага; Робин благодарно, Реджина — вопросительно изогнув брови. Отвернувшись, она вдруг сделала шаг вперед, навстречу «подданным», обвела всех горделиво-вызывающим взглядом: — Проклятье наслала я, — отчетливо, разве что не по слогам, проговорила Реджина. — Я поклялась отомстить вашим Прекрасным Величествам и клятву свою сдержала. Когда она рассмеялась нервным, всхлипывающим смехом, все переглянулись. Злая Королева в этом мире, похоже, вдобавок ко всему, еще и чокнулась. А Робин не сводил с нее глаз. — Ты притворялась? Ты все помнила? — убито прошептал Гуд. Красивые губы Реджины, дрогнув, искривились в гримасе отвращения. — Помни я все, разве меня занесло бы в лагерь героев? – бросила она ядовито в лицо Робина. Робин дернулся, как от оплеухи, но хоть взгляд от нее оторвал. Гуд нетвердым шагом подошел к трупу, присел на корточки и всмотрелся в лицо. — Ноттингем, — хрипло сказал Робин. – Еще минута, и мы смогли бы довериться ему, – тише добавил Гуд, не глядя на все еще стоящего над телом Нила. — Сомневаюсь, — выдавил тот. Робин поднялся, когда к трупу приблизился Румпельштильцхен. — Вор, сметлив, как всегда, — сухо похвалил Робина маг. – Гуд прав. Теперь, полагаю, самое время прекратить вражду. У всех нас есть масса причин не любить друг друга, но в этих условиях, в этом мире, причин сотрудничать гораздо больше. — Ясное дело, причин доверять Темному магу куда больше, чем эсэсовцу, — хмуро бросил Ворчун. Но настоящего желания спорить отчего-то не было, и, когда все промолчали, Ворчун, стушевавшись, пожал плечами. — Мертвый Ноттингем сослужит нам неплохую службу, — не взглянув на Ворчуна, докончил Румпельштильцхен. И, — тот обернулся к Реджине,— ваш выход, ваше величество. *** Валден едва переступил порог, как, не поворачивая головы, заговорил расположившийся в кресле у его стола Голд: — Доброе утро, Хельмут. Вы запоздали. Бурная ночка выдалась? — Что вы здесь делаете? — холодно спросил Валден. Он молниеносно почуял: в позе Голда, в интонациях и словах слишком много того, что Голд редко себе позволял, – нескрываемого злорадного торжества. — Пришел поделиться некоторыми открытиями и соображениями. Но сначала хочу задать вопрос. Дождавшись, пока Валден усядется за стол, Голд небрежным жестом, точно карты сдавал, раскрыл объемистую папку. Валдену на мгновение почудилось, что от подшитых к делу документов пахнуло душистым горчащим ароматом. Венский кофе. Дьявол. — Скажите, Хельмут, — задушевно начал Голд, — когда вы подослали агента Сопротивления Кита Ноттинга к перешедшей на нашу сторону Реджине Миллс, вы так неуклюже пеклись о благе Рейха или так искусно о благе его врагов? Ноттинг и Сопротивление? Для блефа слишком глупо. — Кит Ноттинг — мой агент в «Сторибруке», — ответил он. Ответ прозвучал слишком настороженно, и Валден не сомневался, что Голд это заметил. Голд скучающе покачал головой. — Боюсь, вы ошиблись, Хельмут. Кит Ноттинг давно находился под моим наблюдением. Вот рапорты, донесения. – Валден раскрыл не протянутую, а переброшенную ему папку. — Ну а прошлой ночью он проник в квартиру Миллс и пытался убедить ее бежать с ним. Миллс вынуждена была застрелить его, но, Валден, на этом его история, разумеется, не заканчивается. Так с какой стати вы сделали его своим агентом? Первых трех страниц оказалось вполне достаточно. Следя за тем, чтобы жест был не слишком гневным и не чрезмерно ленивым, Валден закрыл папку и равнодушно встретил насмешливый взгляд. — Тройной агент, только и всего, — сухо бросил он. – Такое случается. — Да, такое случается, — невозмутимо согласился Голд. – И выглядит как крайне некачественная работа. Но если вспомнить о вашем венском приключении, все предстает несколько в ином свете, не находите? Короткая, заполненная размышлениями пауза. — Это не тянет на ловушку, вы же понимаете, — улыбнулся Валден. — Как знать, Хельмут. Послушайте моего совета, — Голд поднялся, с лица оберштурмбаннфюрера исчезло напускное дружелюбие, — держитесь подальше от моих дел, ну а я, — Голд указал на бумаги жестом фокусника, накидывающего платок на змею, — буду держаться подальше от ваших. На мой взгляд, это хорошая сделка.