Балет судьбы

      Ночь наступила незаметно. Всепоглощающая темнота опустилась на улицы, и только фонари освещали путь. Птицы утихли. Безмерно красивое чёрное небо рассыпалось маленькими звёздами; где-то вдалеке горел зелёный огонёк пролетающего самолёта. На улице была тишина. Но не в моем сердце. Не в моей душе. Я стоял на крыльце, вглядываясь в полную луну. Холодный воздух обжигал лёгкие. По телу пробегали мурашки. В такие моменты дико хочется курить, но нельзя поддаваться соблазну.       Вздохнув поглубже, я отправился обратно в дом. Все уже улеглись спать, и только я никак не мог уснуть. Пройдя мимо кухни, я направился в комнату, которую нам предоставили Березуцкие. Как бы я не старался, как бы я не молил, дверь все равно скрипнула. И Боже мой, кто бы знал, что сразу от входа стояла ваза?! Конечно же я уронил ее, задев рукой. Такой уж я неповоротливый медведь. В спальне тут же зажегся свет.       - Ты что-то уронил? — сонно шептала Марина. Она лежала в кровати, натянув на себя пышное одеяло чуть ли не до носа. В комнате было просторно. Фиолетовые стены были украшены цветными картинами и постерами из разных кинофильмов. В углу стоял белоснежный изысканный комод.       - Да, вазу. Не беспокойся, она не разбилась, только упала. Выключай свет и ложись спать. Я лягу на полу.       - Так не пойдёт. На ковре ты спать точно не будешь, я потеснюсь. И свет выключать не буду — хватит все крушить вокруг, — сонно, но совсем по-новому уверенно сказала Воскресенская, медленно двигаясь к краю кровати.       - Ты уверена?       - Абсолютно. Вася положил тебе одежду на тумбочку.       Я не стал перечить и начал раздеваться. Сначала чёрная футболка, потом джинсы с носками. Ничего необычного, кроме пристального взгляда девушки и моего невероятного стыда. Быстро схватив с прикроватной тумбы пижамные штаны, натянул их и прошёл в ванную, прилегающей к спальне.       В зеркало над раковиной мне смотрел здоровенный мужик с двухдневной щетиной и быстро бегающими глазами. Впервые в жизни я стеснялся своего тела. Особенно перед представителями прекрасного пола. Сразу все начало казаться таким непропорциональным и неказистым, что совсем не хотелось идти обратно в комнату.       Быстро приняв душ и почистив зубы, я вернулся в спальню. Девушка все ещё не спала. Сейчас я понимал ее, как никогда. Понимал, как сильно она смущалась и стеснялась жить у меня дома. Я погасил свет и улёгся в накрахмаленную постель. Мои попытки дышать, как можно тише, пошли крахом. Когда в лёгких не доставало воздуха, я делал вздох на примере кита, выброшенного на берег.       - Игорь? — послышался шёпот.       - Да.       - Прости за нескромный вопрос, но почему у тебя столько шрамов? — я повернулся на левый бок. Примерно в двадцати сантиметрах лицом ко мне лежала Марина. Я смотрел на неё, как заворожённый. Лунный свет падал на её личико, подсвечивая почти тёмные глаза, пухлые алые губы и шелковистую мраморную кожу.       - В детстве много дрался. А сейчас на матчах частенько бутсами задевают, — у меня всегда были проблемы с самоконтролем, со временем просто научился абстрагироваться.       Внезапно, я почувствовал прикосновение на своей груди. Марина гладила один из моих шрамов. Нежно, с лёгкостью, жалея. Я прикрыл глаза, прислушиваясь к прикосновениям. Наслаждаясь ими. Комки мышц расслабились под ласками руки, и я уснул…

***       Утреннее солнце заполнило всю комнату. Золотые лучи святили прямо в лицо, не давая возможности продолжить спать.       - Ты, конечно, тёплый, но и безумно тяжёлый, если честно.        Ступор. Придя в себя, я понял, что я и Воскресенская лежим боком в одну и ту же сторону. Мало того, я ее крепко обнял, так и подмял девушку под себя. Прямиком отпустив ее, передвинулся на свою часть кровати.        — Прости, я не хотел. Во сне как-то само собой получилось, — начал было я оправдываться.       - Ничего. Было даже приятно, — улыбаясь, сказала Воскресенская. Я уставился в потолок с какой-то глупой улыбкой на лице. По телу прошёл холодок. Оказывается, я лежал совсем без одеяла, зато Марина была укутана с головы до пят. Я потянулся и, перевернувшись на живот, упал на подушку головой. Какая же мягкая она была! За последние дни, что я спал дома на диване, шея болела нестерпимо, но после сегодняшней ночи я выспался вдоволь. Это не могло не радовать.       - Думаю, уже все встали, надо бы и нам собираться, — сказала гусеница-Марина.        — Я не смогу встать, -пробурчал в подушку.        — Давай — давай! — девушка начала меня толкать в бок.        — Марин, я могу тебя обрадовать, — я давно хотел рассказать ей, но все не находил нужного момента.        — Чем же?       - Я нашёл ту банду, которая гналась за тобой.        — Господи, зачем? Что с ними? — девушка резко села рядом.        — Почему ты так волнуешься за них? — я даже рассмеялся нелепости ситуации.        — Они не виноваты ни в чем. Я их встретила на улице, — начала тараторить девушка. — На мне был рюкзак с брелком ЦСКА. Сам знаешь, не все фанаты спокойные. Мне оставалось лишь бежать.        — Ты понимаешь, что они могли тебя забить до смерти? — приподнявшись, я сел напротив Воскресенской.        — Ну быть сбитой машиной ни чуть не лучше! — уже кричала Марина, вскакивая с кровати. Гипс на ноге ей ни чуть не мешал идти.        — Я не хотел этого, — ее слова были ножом по сердцу. Она же все знает. Зачем так говорить? Зачем так поступать со мной? Я не понимаю. Что с ней сегодня? Я спрыгнул с постели и побежал за ней в ванну. — Почему ты такая добрая? Почему такая доверчивая? Они бы тебя калекой сделали, как ты не понимаешь?! — я перешёл на крик.       Марина сидела на краю ванны и плакала, скрывая лицо руками. Ее трясло. Я опустился рядом с ней на колени.        — Пожалуйста, не плач. Не рви мне сердце. Ты же понимаешь, они заслуживают тюрьмы, хотя бы на полгода. Знаешь, как тяжело мне было найти все улики? Я хочу справедливости, я стараюсь защитить тебя, — почти умолял. Я взял ее на руки и сел на пол. Марина уткнулась мне в плечо, хныкая.        — Почему тебе их жалко?        — Я не знаю… Они молодые. Я им жизнь испорчу, — Марины было начала вырываться, но я ее остановил и ещё сильнее обнял.        — Ты невиновата. Они хотели побить тебя, а не ты их, — я наклонился и поцеловал ее в лоб.       Внезапно дверь скрипнула, и в комнату влетели два лба — Алан Дзагоев и Серега Игнашевич. Видимо эффекту внезапности выучились у Березуцких.