Живи в ритме сердца

- Можно и я у тебя переночую? – в паузу вклинился Тао. – Родаки уже достали, а у тебя, я слышал, огромный дом. Может, там найдётся место для маленького Тао? – сосед невинно захлопал ресницами. – На твою постель не претендую, - он подмигнул Кёнсу. И тут же схлопотал общей тетрадью по щеке. След от шлепка розовел на глазах. - С ума сошёл?! – набычился Тао. - Следи за своим языком, - оборвал его Кёнсу. – Не обращай на него внимания, - староста обратился ко мне, - я просто предложил. Мы можем и в библиотеке посидеть. В библиотеке и кроме нас оказалась толпа народа. Задание получили две группы одновременно. Те, кто жил в общежитии, скооперировались там, но многие были местными, городскими и жили с родителями, поэтому университетская библиотека для многих оказалась единственным выходом. Мы нашли два места в центре зала. Вокруг жужжали и откровенно шумели, мешая сосредоточиться. До семи вечера нам с Кёнсу удалось досидеть с трудом. Мы только набросали план, который ещё требовал себя распространить, дописать, доработать, и это не говоря уже о презентации, которую надо завтра предоставить. Кёнсу постоянно кто-то отвлекал, просил помочь, натолкнуть на мысль, а некоторые и вовсе просили сделать проект за них за определённую плату. И староста смиренно бесплатно всем помогал, переходя от столика к столику. Я терпела, терпела, но когда две девицы зажали Кёнсу в углу, схватив его за руки и слёзно умоляя помочь им, обещая ему рай на земле, не выдержала - встала и направилась прямо к ним. - Всё, думаю, пора идти к тебе домой, - вырвала руку Кёнсу из лап недовольных студенток. – А то здесь не дадут поработать. - Я об этом и говорил! – и староста радостно поскакал собирать вещи. Во мне даже шевельнулось подозрение, что он нарочно всем помогал, махнув на собственный проект, чтобы я сама пришла к этой мысли. Но я тут же отбросила её. Нет, Кёнсу не такой хитрый и просчитанный, подумалось мне. Ой, как я ошиблась… Перед тем, как ехать к Кёнсу, следовало бы заехать домой, взять какие-нибудь вещи, предупредить родственников, в конце концов. Мамы с папой дома не оказалось. Староста остался ждать внизу, не надо было ему слышать, как я сбивчиво объясняла бабушке: - До завтра надо сделать проект. Я и… одна девочка… в общем, нам надо вдвоём. И мы сегодня… уф… ночуем у неё, чтобы всё сделать, - говорила я, размахивая руками. - К парню идёшь? – прищурилась бабушка. - Ч-что? – и предательская краска ударила в щёки. - Я, между прочим, тоже была молодой и родителям врала про подружку, - хмыкнула бабушка. - Нет, мне проект… туризм и… завтра… - Ну, проект так проект, - она пожала плечами. – Теперь это так называется? - Ба… - Да иди уже, небось, стоит «твоя подружка» под подъездом и ждёт. - Мы, правда, будем заниматься проектом! Нам презентацию надо подготовить и… - попыталась всё вернуть в нужное направление. - Вы ж молодые, вот и занимайтесь, и презе… презе… презентация – это очень важно, - заулыбалась бабушка. – Без неё никак, - помахала пальцем перед моим носом и скрылась на кухне. Я стояла красная, как помидор. - И лучше тебе поторопиться, а то отец вряд ли поймёт твой «проект» правильно, - раздалось из кухни. И я быстренько покидала вещи первой необходимости в более вместительную сумку. Не стоит рассказывать Кёнсу, что благословение от бабушки я уже получила, думала, сбегая по ступенькам. А то ещё не так поймёт. Вообще-то не часто мне приходилось ночевать у чужих людей. Плохо сплю в гостях, кручусь, словно дышать нечем. А уж о том, чтобы переночевать у парня, и говорить нечего. Надеюсь, у него есть гостиная, где я и переночую. - Кёнсу? – вышла из подъезда и не обнаружила «подружку». - Мы здесь, - раздался голос справа, из сумерков. Они действительно стояли там – Кёнсу и Кай. Я подошла к ним, и мы замерли, переводя взгляды друг на друга. - Вы встречаетесь? – серьёзно спросил у меня Кай. - Мы… - Да, - Кёнсу забрал у меня сумку и, забросив её себе на плечо, взял за руку. - Давно? Всё… серьёзно? - К чему эти вопросы? – нахмурился Кёнсу. – Я чего-то не знаю? - Не знаешь, видимо, - огрызнулся Ким. Внутри острой, колющей иглой – вина. Я понимала, что это глупо, но всё равно, глядя в тёмные, как у Юджин, глаза напротив, чувствовала перед ним вину за то, что сердце его сестры досталось неказистой мне. - Куда вы? – не унимался Ким. - Ко мне, - тут же ответил Кёнсу. - Зачем? - Затем. Ещё вопросы будут? - Кёнсу, - я дёрнула его, отвлекая от раздражённого Кая. – Дай мне одну минуту, подожди. Староста обернулся ко мне. В его глазах – обида, но на губах после колебаний: - Хорошо, я подожду, - он отпустил мои пальцы, бросил ещё один предупреждающий взгляд на Кима, и пошёл вперёд, оставляя нас у подъезда. - Я не знала, - начала среди затянувшегося молчания, - не знала про Юджин… - Никто не знал, - глухо ответил Кай. - Это… непривычно для нас. Мне непривычно жить с этим, вам – видеть меня, и… - Как ты… себя чувствуешь? – в его голосе слышалось плохо скрываемое волнение. Должно быть, он хотел встретиться со мной, пришёл к дому, а тут мы с Кёнсу. - Ты хочешь знать, ровно ли бьётся сердце, не слышу ли я в голове чужие мысли? - Нет, я… Я о своих родителях. Не напугали ли они вас и тебя… - Всё нормально. И мы снова замолчали. - Кай, - он тут же вскинул голову. – Посмотри на меня внимательно, - я даже ближе подошла, - посмотри, - вгляделась в его глаза. – Кого ты видишь? Кто я? Кем я была до того, как ты узнал? Кто я после? Кто? – подошла вплотную, касаясь грудью краёв его расстегнутой рубашки. - Дана, - выдохнул парень почти бесшумно. Никогда я не была так рада своему глупому имени, как в ту секунду. Я – Дана. Дана Ли. - Прости, я… - он опустил голову, мотнув отросшими густыми волосами, - мне надо привыкнуть. Я не буду тебя пугать, - он тут же развернулся и хотел уйти, но я перехватила горячую ладонь. - Приходи! Говори со мной! Смейся со мной! Разреши мне видеть тебя! – выпалила. - Этого хотела бы Юджин, этого хочу и я. Ещё не зная, что мы… что ты и она… ох… Мне было легко с тобой, тепло. Я не могу претендовать на тебя, как на родственника. Ты не мой брат, но… Мы же можем быть хорошими знакомыми, если не друзьями, то хотя бы… И тут Кай неожиданно прижал меня к себе, сжимая в объятиях так крепко, что перехватило дыхание. - Я боялся… боялся даже попросить об этом, - зашептал он мне в висок. – Разреши мне иногда маячить неподалёку, я не буду причинять неудобств. - Я разрешаю, конечно, разрешаю, - обняла его в ответ, поглаживая по тёплой широкой спине. - Вы долго разговаривали, - как бы между прочим произнёс молчащий Кёнсу, продолжая смотреть в окно, глядя, как мимо автобуса пробегают дома. - Быстрее было никак. - Понятно. И опять тишина. - Твои родители знают, что ты едешь не один? - У них свои дела, у меня – свои, - не оборачиваясь, ответил Кёнсу. Мы вышли через шесть остановок в самом центре города. Спустя пару кварталов вошли в арку и оказались перед новостройкой. Войдя в лифт, староста нажал на семёрку. - А где… твои родители? – замерла в коридоре, выполненном на западный манер в стиле минимализма с преобладанием белого и чёрного. - В командировке, - Кёнсу снял обувь и достал мне из неприметного шкафчика тапки. - В командировке?! И мы… мы одни? - Да, и можем смело заниматься, - и после паузы добавил: - проектом. Квартира у До оказалась огромной. Не так давно и я жила в подобных условиях, вспомнилось мне. Парень провёл краткую экскурсию и открыл дверь в свою комнату. Я робко замерла на пороге. Двуспальная кровать под тёмно-синим покрывалом стояла в центре. Один её вид вгонял меня в краску и заставлял бесстыжие мурашки гарцевать по телу. Вообще вся комната была серо-синей, от занавесок до ковролина. Большой телевизор, письменный стол, шкаф-купе и много книжных заставленных полок на противоположной окну стене. - Входи, чего ты замерла? – Кёнсу стал выкладывать свои конспекты на стол. – Давай разделим обязанности: я делаю письменный вариант, ты – презентацию. Но сначала надо поесть. Чего тебе хочется? На самом деле мне хотелось рассказать ему всё – о сердце, о родителях, о другой семье, но я сказала: - Чаю. - И всё? И Кёнсу приготовил спагетти с овощами. Наблюдать за его манипуляциями на кухне, сопровождаемыми едкими комментариями было так интересно, что я поймала себя на такой мысли - согласна просидеть на кухне вот так вот хоть всю жизнь. В итоге принялись мы за проект, когда синие часы в комнате старосты перевалили за девять. По мере того, как он набирал текст на стационарном компьютере, я висела над его плечом, выписывая пункты, которые можно отразить в презентации. Потом тут же что-то набрасывала в блокноте, искала подходящие картинки на его ноутбуке. И работа кипела. До одного момента. - А что это у тебя тут написано мелким почерком? – сунула ему под нос его же конспект. - Где? – прищурился Кёнсу. - Вот здесь, - ткнула пальцем. Стоять за его спиной и что-то ему показывать было неудобно. Я почти положила свой подбородок ему на плечо. - Да где? - Да вот тут, - пришлось податься ещё вперёд. В одной руке я держала тетрадь, а второй тыкала в мелкие строчки. Я словно обнимала его сзади. - Вот здесь? – он ткнул пальцем туда же, куда и я указывала. - Да. Не могу разобрать это слово. - И не разбирай, - хмыкнул он, а потом чуть повернулся и коснулся тёплыми губами моей щеки. Я тут же отпрянула назад, бросив конспект у него на столе. Кёнсу развернулся на стуле, глядя на меня. - Я же не сделал ничего противозаконного? - Н-нет. - Тебе неприятно? - Ну… н-нет. - Тогда давай продолжим, мне осталось ещё чуть-чуть, - и снова отвернулся к ноутбуку. А как можно теперь продолжать, когда я то и дело ловила на себе его взгляды украдкой, а на щеке пульсировал тёплый след от чужих губ? - Дана? – окликнул меня Кёнсу, заметив, что я перестала работать, погрузившись в собственные мысли и ощущения. - М? Я всё, я работаю! – и попыталась сфокусироваться на экране компьютера. - Предлагаю перерыв! – Кёнсу сделал глубокий вдох и потянулся, оголяя полоску кожи на спине над кромкой брюк. - Не надо перерыв! Зачем? – меня смущала необходимость оказаться с ним с глазу на глаз. - Я только-только всё… - Нет, надо немного отдохнуть, - он устало потёр глаза. – Может, кофе? Мы сидели на кухне на кожаном угловом диванчике. Из-за того, что Кёнсу сел очень близко, вплотную касаясь бедром моего бедра, я хлебнула кофе и подавилась, неловко застучав по груди. Парень сразу же забрал у меня из рук чашку. - Подними руки, - потянул меня за локоть, - подними, так быстрее кашель пройдёт. Я послушно вытянула руки над головой. - Ну, как? – придвинулся ещё ближе, заглядывая мне в лицо, а я уставилась на него широко раскрытыми глазами и даже выдохнуть боялась, не то что кашлянуть. Его взгляд медленно опустился к моим губам. Я видела это. На пару секунд он словно завис, а потом вновь посмотрел мне в глаза, и опять на губы… Кёнсу приближался медленно, разрешая мне передумать, но я… Я лишь закрыла глаза. Тёплые пухлые губы легонько коснулись моих… Он чуть отодвинулся, проверяя мою реакцию, а потом, не встретив ни малейшего сопротивления, аккуратно прихватил губами мою нижнюю губу. По телу разливалось такое тепло… Его ладонь на моей щеке… сладкие посасывающие губы с привкусом крепкого кофе… мои руки, обнимающие его за шею… И нет ни проектов, ни чужих сердец, только его тепло и ласковые, осторожные прикосновения губ. Спать он меня уложил в половину второго. Уложил в прямом смысле. Мне осталось лишь настроить последние слайды в презентации, и всё было бы готово, но Кёнсу, заметив, как я осоловело хлопаю глазами, тупо глядя в экран, решил, что на сегодня хватит. Мне было определено место в маленькой гостевой спальне. Парень включил мне ночник, откинул одеяло и, выходя из спальни, смущённо остановился напротив. Я так вообще не могла смотреть ему в лицо, потому что взгляд то и дело сползал на его губы. - Спокойной ночи, - тихо сказал он, шагнув ко мне. Его ладони легли на мою талию, притягивая меня к себе вплотную. - Спокойной, - кивнула я. Всё-таки староста даже целуется на отлично.