The Neighborhood – Baby Came Home
Лидия смотрит на свое окровавленное платье и понимает, что на этот раз вряд ли кто-то выживет. Девушка чувствует, как в горле встал ком, сложно не то что бы просто сглотнуть, сложно даже сделать вдох. Мартин слышит биение собственного сердца и со всей силы сжимает руки в кулаки. Если бы не атласные перчатки по локоть, она наверняка бы оставила на ладонях красноватые следы от ногтей. Сердце сжимается под натиском негативных эмоций и страха, которые в одночасье обрушились на девушку, словно ледяная волна, которая вот-вот еще собьет и с ног. Лидии страшно. Она до дикости напугана и понимает, что вслед за ребятами умрет сама. Девушка поднимает голову и видит, как в лунном свете, что просачивался через окно, дерутся два человека. Их фигуры то исчезали во мраке помещения, где она находилась, то снова появлялись под лунным светом. Где-то еще были слышны звуки борьбы, но Лидия боялась даже пошевелиться. Она понимала, что исправить что-либо или спасти кого-нибудь не в ее силах. Это вообще не в чьих-либо силах. Внезапно девушка замечает справа от себя движение. Она видит Лариту, которая с грозным выражением лица надвигается на девушку. Лидия всхлипывает и начинает отступать назад, при этом чувствуя, как слезы катятся по щекам. На секунду в душе появляется надежда на то, что она может убежать, но один неловкий шаг, за которым последовало падение, заставляет надежду раствориться, словно это дым в воздухе. - Такие как вы должны умереть! – с яростной злобой говорит Ларита и заносит кинжал. Лидия закрывает глаза и вскрикивает.***
- Лидия! Мартин резко выпрямляется и открывает глаза. Вначале девушка не понимает, где именно она находится, но потом, вспомнив последние события, немного расслабляется, потому что приходит осознание того, что она в безопасности, но руки продолжали трястись мелкой дрожью от пережитого шока. Девушка поворачивает голову налево и видит Стайлза. - Тебе приснился кошмар? Лидия ничего не отвечает, лишь поворачивает голову назад и видит Скотта, который спал, запрокинув голову, а под ногами парня и на самом сидении стояли дорожные сумки учеников. Справа через проем на сидении также сладко спали Эллисон и Айзек. Арджент всем телом облокотилась на парня и, положив голову ему на плечо, сладко сопела, иногда что-то бормоча во сне. - Да, - наконец выдавила Лидия, взъерошив волосы в нервном жесте, - кошмар. - Если хочешь, можешь поделиться, - добродушно предложил Стайлз. Парень смотрел на Мартин с явным беспокойством и толикой любопытства. Наверняка он уже успел подумать о том, что это не просто сон, а возможно какое-то видение, которые она иногда могла видеть благодаря своим способностям, которыми еще сама Лидия не научилась управлять. Девушка уже хотела все рассказать, и также у нее появилось сильное желание обсудить сестер Ратаковски и узнать, что именно Стайлз думает о них. У парня всегда все было в порядке в плане шестого чувства, интуиции и так далее, и наверняка, Стилински уже сделал определенные выводы об этих девушках. Но только Лидия открыла рот, чтобы начать рассказывать о сне, как внезапно передумала. Она сама была до дикости напугана, а прошлая ночь в чертовом мотеле была вообще одна из самых диких и ряда вон выходящих. А тут еще она со своими снами. Странно, Мартин подумала о том, что наверное, разговаривала бы она об этом со Скоттом, то наверное все бы рассказала ему, но Стайлз… Лидия посмотрела на парня. Он так заботится о ней и наверняка остро, но только в глубине души и не напоказ, переживает все то, что творится с ним и с друзьями. И кто же позаботится о бедном Стилински? Да, впервые Мартин почувствовала острую потребность защитить этого парня, хотя бы от временных переживаний. Эта меньшая часть того, что Лидия может сделать для Стилински, после всего того, что Стайлз сделал для нее. - Ничего особенного, - пренебрежительно произнесла девушка, надевая на себя маску жеманности и холодности, которую чаще всего носит, - после той ночи, ты что думаешь, мне не будут сниться кошмары? – Мартин действительно не могла долгую часть пути уснуть, потому что как только закрывала глаза, тут же воспоминания о мотеле «Калифорния», невольно заполняли голову. Стайлз просто кивнул, показывая, что все понял. Слыша пренебрежительные и раздражительные нотки в голосе Лидии, парень подумал о том, что она просто не хочет с ним разговаривать. Стилински что-то пробормотал на вроде: «хорошо, понял» и снова принялся читать книгу, которую читал еще до того, как Лидия проснулась. Мартин чуть поерзала в кресле, думая о том, что наверное задела парня своей раздражительностью, и тут же девушка мысленно выругалась, потому что не понимала, с какой стати ее вообще должны волновать какие-то там небольшие обиды Стилински! Однако, все равно промолчать девушка не смогла, поэтому решила поинтересоваться у парня, что он читает, чтобы хоть немного развеять обстановку. - Да так, небольшой сборник рассказов Джека Лондона, - проговорил Стайлз, закрывая книгу. - О, я тоже люблю Джека Лондона! – с восторгом сказала Лидия и выхватила книгу из рук Стилински. – Правда мне больше всего нравится его роман: «Мартин Иден». Видя в какой восторг Мартин пришла от Джека Лондона, Стилински удивился, однако, решил поддержать беседу. - А мне «Белый клык». А Эрнест Хемингуэй тебе нравится? - Естественно! Это же классика! – Лидия посмотрела на парня таким взглядом, словно не понимая, как вообще можно задавать такие глупые вопросы. – «Райский сад», если не читал, очень советую, я много раз перечитывала эту книгу. - Мне больше нравится «Опасное лето», - тоном знатока сказал Стайлз. Лидия внезапно улыбнулась. Честно говоря, книги она любила не меньше, чем шоппинг или беседы о прическах, маникюре и новых новинках моды. Мартин с удивлением заметила, что уже не в первый раз случайно выясняется, что их интересы со Стилински местами совпадают. Из раздумий о совпадениях и интересах, девушку вывело громкое предупреждение тренера Финстока о том, что они почти приехали в Бейкон Хиллс. Лидия с облегчением подумала о том, что наконец-то она дома.***
Джэйм встретила друзей около школы. Сегодня была суббота, долгожданные выходные для учеников. Правда у самой Кин вид был изнеможённый и уставший. Помимо того, что после дня тяжелых поисков и открытия не очень приятной правды, девушка чувствовала себя неважно как физически так и душевно, брюнетка также ощущала сильное чувство вины. Естественно от Голди ей все равно влетело за то, что она не отвечала на звонки и пропустила занятия, которые были вчера. На вопрос: где же она пропадала весь день, Джэйм сказала, что спала у Эллисон, а у матери тут же появились подозрения, что дочь напилась вслед за Стайлзом, Айзеком и Скоттом. Услышав такие слова, Кин даже пожалела о том, что ее мама не знает всей правды, как к примеру все знает Мелисса про Скотта. В результате девушка сильно поссорилась с Голди и, естественно, эта ссора никак ее не радовала. - Так Дерек все-таки нашелся? – тут же спросил Айзек, как только друзья вышли из автобуса и подошли к Джэйм. - Нашелся, - недовольно процедила Кин. - Что-то случилось? – Эллисон сразу же заметила, что Джэйм дико зла и одновременно с этим как-то растерянна, и вид у подруги был очень уставшим. - Даже говорить ничего не хочу! – внезапно крикнула брюнетка и взмахнула руками. Голос ее дрожал. – Хватит с меня уже! Если хотите, отправляйтесь к этому… идиоту сами. Кин отдала Лидии ключи и, развернувшись, побежала прочь. Друзья замерли в недоумении, смотря подруге в след. - Думаю, все прошло очень дерьмово, - пробормотал Стайлз. Естественно Скотт и Айзек не смогли усидеть на месте и поэтому, распрощавшись с друзьями, сразу же направились к Хейлу. По дороге к Дереку, Маккол почему-то никак не мог выкинуть несчастный вид Джэйм из головы. Когда девушка крикнула о том, что не хочет ничего говорить, парень буквально почувствовал душевную боль и сильную обиду подруги. Странно, но за этими чувствами Джэйм Скотт неожиданно подумал о том, что если еще раз Дерек обидит Кин, он просто оторвет ему голову. Девушка итак много настрадалась и натерпелась за последние месяцы и лично для Дерека и для них многое сделала. Так почему же Хейл все никак не перестанет вести себя как свинья? Скотт глубоко вздохнул и откинул голову назад. Потому что это просто Дерек.***
В воскресный вечер Голди решила поступить с дочерью жестоко. Женщина отправилась на свидание с Крисом, оставив дочь наедине с собственными мыслями и с собственными оскорблениями, которые она держала в глубине души. Именно оскорблениями… Пока Джэйм лежала на кровати и пыталась уснуть, в ее голове проносились множество вариантов того, как она могла, так сказать, по справедливости поступить, когда увидела Хейла, который пытался себя утешить, находясь между ног какой-то шлюхи. Именно шлюхи… а еще для Кин эта неизвестная была дрянью, стервой, последней сучкой и грязной проституткой. Для Дерека тоже нашлись обидные слова, только более злые и грязные, которые, наверное, Кин даже в порыве сильной злости не смогла бы произнести вслух. Зато мысленно она могла себе это позволить. Оскорбленной Джэйм, как ни странно, чувствовала не только себя. Ей казалось, что друзей, как и ее, все равно что ткнули в грязь лицом, словно нашкодивших псов. Пока они бегали и искали Дерека, страдали по нему и метались в неизвестности жив он… Или нет! Старались не терять надежды на то, что все-таки жив, он… занимался сексом с той шлюхой. Именно с ней. Джэйм перевернулась на бок и посмотрела на окно, через которое проникал свет еще не полной луны. А ведь скоро полнолуние. Теперь Кин всегда придавала значение полной луне, даже не смотря на то, что сама была человеком. Для нее полнолуние стало как что-то неизбежное, ночь – когда творится что-то ужасно и безумно плохое. Брюнетка лежала на кровати где-то полчаса, не шевелясь и ровно дыша, смотря на кусочек луны, что был немного ей виден. Луна отдавала голубоватым сиянием и сейчас казалась холодной и дико неприступной. И как люди смогли высадиться на нее? Философские вопросы, касаемые луны и человечества, ненадолго заняли голову бедной Джэйм, которой, казалось, что до наступление утра ее головушка и вовсе взорвется от бешенного потока мыслей. Снова возникли ненужные воспоминания, которые опять вызвали слезы. Кин заплакала, утыкаясь лицом в подушку и, стараясь сдержать рыдания, но получалось плохо. Внезапно вспомнился момент, как Дерек тогда в спортзале сказал Джэйм, что никогда не простит ее за побег. Теперь девушка поняла, что они квиты. Как он не простит ее за побег, также она не простит его за чертов поступок, который можно охарактеризовать просто как дико эгоистичный и не только по отношению к ней, но и по отношению к другим. - Никогда не прощу, - сказала Джэйм, переворачиваясь на спину и смотря на белый потолок, - никогда. Вдруг послышался стук в деверь. От неожиданности Джэйм подскочила и посмотрела на часы, что стояли на прикроватной тумбочке. Уже пошёл второй час ночи. Голди сказала, что сама откроет дверь ключом, если явится конечно, а из друзей так поздно никто не мог прийти. Хотя… Почему-то думая про Стайлза, Кин поднялась с постели и последовала вниз. На всякий случай девушка захватила кинжал. Хотя брюнетка прекрасно понимала, что если так галантно в дверь к ней посреди ночи постучался кто-то из стаи альф, кинжал тут не поможет. Подойдя к двери, Джэйм перестала думать о Стилински, вспоминая, что его фетиш – это окно. Вот теперь и настал момент нервничать… В глазок посмотреть не получится: Голди его по случайности закрасила, когда красила дом снаружи, в коридоре окон не было, а из окна в зале вряд ли можно было увидеть того, кто стоит на пороге ее дома. Кин закатила глаза, думая о том, что завтра же купит растворитель, чтобы оттереть глазок. Мимоходом в голове пронеслись мысли о опрометчивости и глупости Голди. Джэйм взяла кинжал в руку и отвела ее за спину, чтобы оружие нельзя было заметить. Схватившись за ручку двери, девушка резко распахнула ее и замерла в удивлении, глядя на того, кто застыл на крыльце ее дома и едва не получил по носу дверью, которая довольно-таки внезапно открылась. - Айзек? – Кин выдохнула с облегчением и отошла в сторону, кивая головой на коридор. – Проходи. Лейхи без лишних слов зашел внутрь. В руках он держал дорожную сумку. - Это… - Парень повернулся к Джэйм и немного жалостливым взглядом посмотрел на нее. – Я тут пытался Дереку набить морду… я поживу у тебя? Кин некоторое время постояла, молча, а затем облокотилась на косяк входной двери и, приложив ладонь к лицу, издала смешок. - Поживи, если хочешь. Истинной причины, почему именно Айзек и Дерек повздорили, парень так и не озвучил. Но Джэйм поняла, что Хейл не стал скрывать правду, особенно касаемую ее расстройства и негодования, и судя по всему, Айзек тоже от этой правды в восторге не был. Впрочем, Кин больше ничего не хотела слышать о Дереке, поэтому не стала вдаваться в большие подробности. Вместо этого девушка заварила чай с ромашкой и сделала бутерброды. Голди всегда говорила, что еда успокаивает мужчин, сейчас Джэйм попытается сама себе доказать суть этого высказывания. На лице Айзека был виден небольшой кровоподтек. Судя по всему Лейхи попытался набить морду Дереку, а тот набил, наверняка, как всегда не церемонясь при этом. Айзек был все еще зол, даже руки тряслись мелкой дрожью. Именно поэтому выбор Джэйм пал именно на ромашковый чай, а не на какой-либо другой. Подумав о том, что сегодня точно выспаться не удастся, Кин поставила кружки на стол и села напротив друга. - У тебя жуткий вид, - сказал Лейхи, глядя на подругу насмешливо-теплым взглядом. Джэйм лишь скривилась при этих словах. - Прости, не успела навести марафет перед твоим приходом, - шутливо проговорила она. Внезапно любопытство все-таки одолело ее. – Так что все-таки случилось? - Ты еще спрашиваешь? – Айзек едва не выронил бутерброд. – Пока ты тут искала Дерека, а мы там успокаивали Скотта, который не заживлялся и впал в депрессию, якобы из-за смерти нашего супер-альфы, что делал Дерек? Лейхи посмотрел Джэйм прямо в глаза. Девушка выпрямила спину и сжала руки в замок. Лицо ее стало хмурым, губы сжались в тонкую полоску. - Черт с ним. Живи у меня сколько хочешь, с Голди вы знакомы, так что она не будет против тебя, - на этих словах Кин улыбнулась. – Мне не хочется сейчас говорить о Дереке. Айзек как-то загадочно улыбнулся. - Да-да, я понимаю. Джэйм сощурила глаза, смотря на друга недовольным взглядом. - Чего ты ухмыляешься? - Потому что вы два идиота. Ты строишь из себя недотрогу и мастера сарказма, а он, хрен знает зачем, бегает к мисс Блэйк. - Знаешь, что! – начала Кин, чувствуя, что ее сейчас порвет от негодования. – Если ты у нас… стой, что!? Пару секунд понадобилось брюнетке, чтобы принять во внимание имя их новой учительницы английского. - Причем тут…? – Девушка замерла на полуслове, в полной растерянности. В воздухе словно повис недосказанный вопрос. - Именно ее и Дерека ты и видела… - Так все хватит! – Джэйм всплеснула руками. Про себя девушка подумала, что не зря ей не понравилась эта бабенка, которая пытается изобразить себя этакую примерную училку. Гребанная святоша. Кин тут же подумала о том, что теперь она будет прогуливать уроки и именно по английскому.***
- А может стоит поговорить? - Нет, Лидия, нет. – Эллисон притормозила на светофоре и с какой-то растерянностью посмотрела по сторонам на машины, что стояли на соседних полосах, за рулем которых сидели водители с такими же сонными лицами, какое наверное сейчас у нее самой. Арджент зевнула, когда подумала о сне. В последнее время спала она плохо, а уж о последних днях, вообще лучше промолчать. Впрочем, Эллисон уже вроде как привыкла к тому, что ее образ жизни и сон – вещи не совместимые, подобно огню и пламени… - Ты же сама понимаешь, - Арджент нажала на газ, машина тронулась с места, - Дерек всегда был… я бы сказала болезненной темой для Джэйм, а теперь, после того, что рассказал Скотт, она и подавно будет ненавидеть его. На эту тему с ней можно будет поговорить только тогда, когда она сама захочет. Лидия посмотрела на Эллисон взглядом полным подозрения и недовольства. - Я смотрю, ты не очень переживаешь. - Переживаю, - не согласилась брюнетка, - но я переживаю только за Джэйм. Ты же знаешь, как я отношусь к Дереку. Конечно сейчас, я особо ничего против него не имею, но все же… Мне кажется, Джэйм будет лучше без него. Хотя я буду искренне рада, если все-таки они сойдутся. Главное, чтобы она была счастлива. - Почему ты не хочешь, чтобы Джэйм и Дерек были вместе? – Лидия конечно же удивилась, заслышав такие слова, но потом, вспомнив как с Дереком трудно из-за его холодности и недоверчивости, поняла, что особо словам подруги удивляться нечего. - Он очень… холодный, - словно прочитав мысли подруги, начала Арджент, - с ним вообще трудно. Дерек похож на человека, который всегда, по непонятным причинам ждет удара в спину. Я конечно понимаю, он сделался таким не от легкой жизни. Но раз уж он сам влюблен в Джэйм, ну или хотя бы привязан к ней… - Влюблен, - вставила свое слово Лидия, - очень даже. - Да, - немного рассеянно пробормотала Эллисон, - влюблен. Если так, почему он как настоящий мужчина не может взять и сказать все Джэйм. Не может сделать так, чтобы они были вместе и все было хорошо… Господи, да так было бы даже легче! - Ты уже сама ответила на свой вопрос, - сказала Мартин, - потому что он всегда ждет удара в спину. - Разве такая как Джэйм может предать или… - Он ждет этого удара не конкретно от кого-либо, - проговорила Лидия, недоумевая про себя, как же подруга до сих пор не поняла такую легкую и очевидную вещь, - от жизни. Эллисон в силу своего сонного состояния не смогла ничего сказать. Девушка лишь удостоила Мартин взглядом, который был полон непонимания. - Такие люди как Дерек, не верят в то, что могут быть счастливы, - терпеливо пояснила Лидия, вздохнув, - они считают, что они этакие одинокие воины, которые противостоят в одиночку всему миру. - С чего ты взяла? - Я сама такая была, когда меня укусил горячо-любимый дядюшка Дерека, - проворковала Мартин и достав помаду, начала красить губы, смотря в зеркало заднего вида, - не понимала кто я, на что способна, к чему это все, а главное… мне на полном серьезе хотелось умереть.***
День выдался хмурым и дико утомительным… и впереди еще такой же промежуток времени, прежде чем можно будет покинуть школу и отправиться домой. Именно такие итоги подводила Джэйм, сидя за ленчем. Девушка дико хотела спать и кофе. Крепкого кофе, большую кружку или просто лечь на кровать и уснуть. Больше ей от этой жизни ничего не было нужно. Друзья обсуждали предстоящую контрольную по истории. Скотт даже немного запаниковал, понимая, что весь нужный материал не выучит за неделю, Стайлз говорил, чтобы друг не беспокоился, так как он не бросит его в беде и поможет. Айзек уговаривал Стилински тоже помочь ему, Эллисон уже начинала составлять список того, что нужно повторить, чтобы сдать контрольную, а Лидия с безразличным выражением заявила о том, что уже давно все эти темы знает и повторять тут нечего. Только одной Джэйм хотелось упасть лицом в салат, что стоял перед ней, и поспать наконец-то, и никакая контрольная не волновала ее. Девушка с какой-то завистью покосилась на Айзека: он ведь тоже не спал всю ночь, но все равно сидит бодрехонький и переживает по поводу контрольной. Лидия уронила бутылку с минералкой на пол. Мелкие брызги попали на ноги Джэйм и Мартин. Кин покосилась на подругу и заметила, что Лидию сейчас не беспокоит ни вода, ни то, что она обрызгала ноги, ни бутылка, что валялась на полу. Девушка смотрела на сестер Ратаковски, те, в свою очередь, смотрели прямо на нее. - Лидия! – Стайлз тронул девушку за плечо. Словно нехотя, девушка перевела взгляд и как-то слабо улыбнулась парню. - Не выспалась. – Лидия постаралась зевнуть. Девушка совсем отвернулась от сестер и, опомнившись, подобрала бутылку, с какой-то жалостью глядя на нее. Улыбка вновь озарила лицо Мартин, когда Стилински отдал подруге свою бутылку с минеральной водой. Джэйм уже хотела лишний раз умилиться друзьям, но потом внезапно вспомнила про Ратаковски. Только сейчас в голову, словно удар молнии, ударило воспоминание о том, как она видела их в ту ночь в заброшенном торговом центре. Кин снова посмотрела на столик, за которым сидели Ратаковски. Алиша куда-то ушла, теперь осталась только Ларита, которая, тоже судя по всему, собралась уходить. - Я сейчас, - проговорила брюнетка друзьям и, поднявшись со своего места, последовала за Ларитой. Блондинка вышла в коридор и свернула в левую сторону к западному крылу школы, где находился спортзал. Джэйм проследовала за ней, держась чуть поодаль. Ларита свернула за угол, Кин проследовала за ней. Когда девушки оказались в безлюдном коридоре, Джэйм подошла к девушке и, схватив ее за плечи, развернула к себе и прижала к стене. - Кто вы такие? Ларита вовсе не испугалась. Она с вызовом во взгляде посмотрела на Кин, а затем зло усмехнулась. - Тебе-то какое дело? Мы вас не трогаем, вот и радуйся. - Я не буду повторять по сто раз! - Ты меня не убьешь. - Нет конечно, марать об тебя руки – выше моего достоинства! – Джэйм сильнее сомкнула пальцы на шее блондинки. – Зато смогу покалечить. Видя всю серьезность и злобу девушки, Ратаковски перестала усмехаться, однако разозлилась она теперь не меньше, чем Кин. - Хочешь узнать, кто мы – добро пожаловать на бал! – рявкнула Ларита. – Пока мы вам не враги… но это только пока. Потом, когда мы разберемся, кто именно приносит в жертву невинных людей… - Значит это все-таки жертвоприношения? - Ваш ветеринар вам что ничего не сказал? - У нас были сомнения… - А вот не стоит сомневаться! – В глазах Лариты плескалась ярость. – Это может стоить человеческих жизней, цену которых, вы - люди, не можете понять! - Значит ты все-таки не человек. - Когда ты узнаешь кто мы – тебе станет жутко не то, что находиться в Бейкон Хиллс, жить станет страшно. Джэйм усмехнулась. - Главное, чтобы ты вовремя боялась, особенно меня. Не переживай за мои страхи. - С чего мне тебя бояться!? – фыркнула Ларита, в голосе ее были слышны нотки недоумения. Кин наклонилась к блондинке ближе. Пальцы сжали шею еще сильнее. Посмотрев Ларите прямо в глаза, девушка сказала: - Потому что тот – кто не боится умереть, как раз-таки и является самым главным и страшным противником. Ратаковски сжала губы и шумно выдохнула воздух, вцепляясь в руку Джэйм своими длинными ногтями. Внезапно послышались шаги. - Что тут происходит? Джэйм отпустила Лариту, хотя прекрасно понимала, что мистер Харрис все видел. К тому же на шее блондинки остались красные следы от ее пальцев. Еще бы чуть-чуть и Ратаковски начала бы задыхаться… если конечно, ей нужен воздух. - Это она виновата! – Ларита указала пальцем на Кин и заплакала. Джэйм вскинула голову, понимая, что сразу же после занятий, школу покинуть не получится. Друзья даже не смогли толком поговорить с Джэйм о том, что случилось. Девушку сразу же повели к директору, где ей назначили наказание, которое она будет отбывать под надзором «любимого» химика, который так вовремя появился в коридоре. По школе тут же поползли слухи о том, что Джэйм Кин едва ли не придушила Лариту Ратаковски, причем якобы ссора произошла из-за парня. Услышав такое, девушка взбесилась и подумала о том, что лучше бы она грохнула эту тупую блондинку, а Харриса припугнула бы ее трупом, чтобы молчал. И почему она не додумалась до этого раньше? И вот сейчас Джэйм сидела в классе и разбирала методички по химии: их обычно выдают ученикам, которые только начали изучать предмет. У Кин уже голова кругом шла от химических формул, запаха пыли и химикатов, который с каждой минутой чувствовался все сильнее и сильнее. Мистер Харрис проверял работы. Благо молча. Правда, естественно, он не смог удержаться от поучительных нотаций, которые высказал девушке еще в начале ее отработки. Джэйм тогда думала, что это никогда не закончится. За окном уже стемнело. Кин радовалась тому, что хотя бы не поплетется домой пешком. Скотт наконец-то пригнал ей ее «мустанг», который сейчас стоял на школьной парковке, так что с сегодняшнего вечера, девушка снова водитель, а не пешеход-пассажир, коей являлась эти несколько дней. - Вы закончили? – спросил химик, не отрываясь от проверки работ. - Нет. - Тогда закончите завтра, уже темнеет. Думая о том, что у мистера Харриса все-таки есть иногда здравый смысл и толика жалости к ученикам, Джэйм поднялась из-за парты и взяла свою сумку. Внезапно гул флуоресцентных ламп стал сильнее. Свет в кабинете, как и коридоре замигал. Кин открыл сумку, нащупывая кинжал. Девушка уже поняла, что это все не к добру. - Видимо какие-то неполадки с электричеством и… - Мистер Харрис поднялся из-за стола. Свет потух. В глубине здания послышался грохот, а затем наступила давящая на мозг тишина. - Это чья-то шутка! – сказал мужчина и хотел подойти к двери, видимо для того, чтобы выйти в коридор, но Джэйм схватила химика за руку, которая была холодной. - То-то у вас руки похолодели! – фыркнула девушка. – Не выходите никуда. Брюнетка достала кинжал и пистолет. Мистер Харрис в шоке отступил от девушки и остановился только тогда, когда уперся спиной в стол. - Мисс… Кин… оружие, у вас, что вы… кто вы? - Надеюсь, сейчас я буду той, кто сможет вас вывести из этого здания, - пробормотала Джэйм и двинулась к двери. Грохот повторился, у девушки внутри у самой все сжалось от страха. Не вовремя вспомнился Хэллоуин, когда на них напал Питер Хейл. Кин вновь почувствовала себя беспомощной и беззащитной девчонкой. Тогда она была не одна, был Дерек. Злясь на себя за подобные сентиментальные мысли, которые были вообще никак ни к месту, брюнетка открыла дверь и выглянула в коридор. - Там вроде никого нет и… Послышался какой-то странный шорох. Джэйм обернулась и на мгновение замерла, глядя на черную фигуру в балахоне, что приближалась к Харрису, который, казалось, онемел от ужаса. Недоумевая откуда же эта фигура взялась, девушка, словно на автомате подняла пистолет и выстрелила несколько раз. С неприятным звуком, который напоминал полухрип и рычание, фигура покачнулась, но не упала. Пули никак не подействовали на нее. На мгновение, Джэйм даже засомневалась, а попала ли она вообще в это… нечто? Харрис осел на пол. Фигура отвлеклась от химика и теперь быстро двинулась в сторону девушки. Выставив обсидиановый кинжал, Кин попыталась увернуться от цепких рук на которых были надеты черные перчатки, но вдруг почувствовала, как ее схватили за волосы. Брюнетку резко дернули за ее коротенький хвостик, тем самым сдирая заколку с волос, Джэйм зашипела от боли и, попытавшись вывернуться, споткнулась и упала на пол, кинжал отлетел в сторону. Девушка не долго думая, резко рванула к нему, но фигура в балахоне опередила Кин. Схватив кинжал, существо повернулась к девушке и снова молниеносно приблизилось к ней. Джэйм схватила штатив для пробирок и врезала существу по голове. Не успела девушка опомниться, как ее схватили за грудки и со всей силы, через весь кабинет, швырнули прямо на учительский стол. Кин краем глаза посмотрела на Харриса, который уже был без сознания, брюнетка поняла, что помощи ждать не от кого, она один на один с непонятным существом и кажется, ее сегодня убьют. При падении, Джэйм приложилась правой стороной туловища о край стола. Девушка была уверена, что одно ребро она сломала точно. - Нейтан! – закричала Кин. – Нейтан! Брюнетка еле как поднялась на ноги, но тут же была прижата к стене, а существо в балахоне, намеревалось перерезать ей горло. Джэйм вцепилась руками прямо в лезвие кинжала, пытаясь отдалить его от своей шеи. Пальцы стали скользкие от крови и девушка понимала, что просто не сможет долго удерживать кинжал. От шока, Кин не чувствовала боли от порезов на руках, но вот ребра отдавали неприятной болью при каждом движении. Собрав остатки сил, Джэйм надавила на кинжал сильнее и оттолкнула от себя существо. Девушка отскочила в сторону, падая на пол и снова прикладываясь больной стороной. Теперь сомнений по поводу перелома у брюнетки точно не оставалось. Перевернувшись на спину, Джэйм поняла, что это конец, сейчас ей точно перережут горло, и дело с концом. Существо, не торопясь, приблизилось и склонилось над девушкой, Джэйм почувствовала ком в горле, и как сжимается сердце, она даже не могла закричать. Фигура в балахоне оказалось уродливым, непонятным существом со шрамами на лице. От шока, Кин замерла и не могла пошевелиться, девушка почувствовала, как по щекам катятся слезы. Внезапно послышался грозный рык. С тем же неприятным звуком, который Джэйм слышала до этого, существо обернулось. Завидев того, кто перед ним стоит, фигура быстро метнулась к Харрису, а затем… вместе с химиком выпрыгнуло прямо в окно! Все произошло настолько быстро, что у Кин закружилась голова от быстрой смены действий. Боль почувствовалась внезапно. Ребра отдавали адской болью, а руки все равно что горели огнем. Джэйм села и, бросив мимолётный взгляд на свои пальцы, поняла, что порезы дошли почти до самой кости. - Джэйм! – Прямо перед девушкой возникло беспокойное лицо Дерека. Он обхватил лицо Кин руками, а до нее внезапно дошло понимание, что ее буквально трясет мелкой дрожью. - Господи! – всхлипнула Джэйм и прижалась к Хейлу, вцепляясь в кофту мужчины окровавленными руками и пачкая ее, но Дерек даже не обратил на это внимание. - Ты не сильно ранена? Девушка ничего не ответила, лишь сильнее зарыдала, утыкаясь лицом в плечо Дерека. Мужчина подхватил Джэйм на руки. Кин очнулась только тогда, когда оказалась на улице и услышала ругань Хейла. Девушка стояла, облокотившись спиной на машину и чувствуя, что вот-вот упадет без чувств. Мужчина торопливо объяснял Стайлзу, что произошло и, сказав парню, чтобы тот отправлял шерифа на поиски Харриса, отклонил вызов, намереваясь отвезти Джэйм в больницу. Как только Хейл приблизился, ноги девушки подкосились, и она начала терять сознание. Когда Дерек подхватил Джэйм, тем самым не дав упасть на асфальт, она уже была без сознания.