Tomorrow at the full moon

OneRepublic - Apologize (оригинальная версия)

- Я знаю, как он опасен. – Девочка поворачивает голову и внимательно смотрит своими большими глазами прямо в лицо. Затем она отворачивается и тоненькими маленькими пальчиками проводит по узорчатым тонким дверям шкафа, в котором они прятались. Правда пока не было ясно от кого. - Мама говорила мне, - шепчет девчушка и вновь поворачивает голову, - что предки отца много тысячелетий назад могли управлять огнем, чтобы бороться со злом. - Огонь жжется. Он опасен. - Да, - кивает девочка, - их сожгут. - Глупости! - Их крики уже давно доносятся снизу, просто ты не замечаешь. Джэйм подскакивает на ноги и, распахивая дверку шкафа, стремглав несется через комнату и выбегает в коридор. Их крики и впрямь были слышны. Девушка замерла в коридоре, не зная, что делать. От паники и страха, которые внезапно захватили душу, руки начали трястись мелкой дрожью, а тело сотряс озноб, словно при лихорадке. Дверь отворилась с неприятным, который резал слух и заставлял поморщится, скрипом. Кин обернулась и посмотрела на саму себя, только тринадцать лет назад, когда ей было четыре. Девочка замерла в проеме, держа в левой руке плюшевого олененка – Энджи. - Спрячься в шкафу! – приказала Джэйм и двинулась вперед. Не успела брюнетка сделать трех шагов, как внезапно в запястье вцепились маленькие цепкие пальчики. Маленькая Джэйм смотрела на Кин с нескрываемым ужасом в глазах и попыталась затащить ее обратно в комнату. Ноги ее уперлись в пол, а руки неумолимо тянули вперед, заставляя девушку чуть поморщиться от неприятных ощущений. - Пусти! - Нет. Не ходи туда. Ты не понимаешь… - Я должна рано или поздно вспомнить. - Там плохо! – Маленькая Джэйм заплакала. – Там очень плохо! Не вспоминай, тебе это не нужно. Ты даже не представляешь, как там страшно. Прошу, не ходи. - Я не… Джэйм не договорила, потому что внезапно раздался душераздирающий крик. Словно по какому-то сигналу, Кин рванула с места и понеслась прямо по коридору, намереваясь найти лестницу и спуститься вниз. Но внезапно пол под ногами девушки обвалился и она увидела огромные языки пламени, которые уже готовы были принять девушку в свою горячую бездну. Джэйм закричала, чувствуя, что падает в адское пламя.       Кин резко села на кровати и тут же взгляд упал на Мелиссу. Женщина сама немало испугалась внезапного прихода в сознание Джэйм и поэтому чуть отклонилась назад. Брюнетка посмотрела по сторонам, ожидая увидеть стены одной из больничных палат. Но нет… вокруг были знакомые стены ненавистной квартиры. Почему, черт возьми, ее не отвезли в больницу!? - Почему я не в больнице? – прохрипела Джэйм. - Потому что, мы решили, что тебя не было в школе, когда мистера Харриса похитили. Меньше всего, что тебе сейчас нужно, так это не светиться там, где не положено, - спокойно объяснила Маккол. – Федералы подключились ко всему происходящему в Бейкон Хиллс. Теперь вам, ребятки, придется вести себя более аккуратно и не высовывать свой нос без надобности. - Сколько я пролежала без сознания? - Часа два, не очень долго. – Мелисса не открывала взгляда от рук, на которые накладывала швы. Только при виде хирургической иглы, Джэйм поняла, что ее раны зашивают. – Я ввела тебе обезболивающее, достаточно сильное, но как только действие его закончится, боль будет адская. Я дам тебе таблетки, но принимать их можно только через каждые пять часов, часа три-два ты должна будешь самостоятельно терпеть боль. Ребра не сломаны, но ты была близка к этому. Вся правая сторона – это у тебя один огромный черный синяк, будешь носить эластичные бинты. Женщина говорила крайне недовольным тоном и вначале Джэйм думала, что Маккол просто недовольна тем, что она опять вляпалась в историю и получила повреждения. Но после парочки многозначительных коротких взглядов, брошенных в сторону девушки, Кин поняла, что Мелисса сейчас скажет что-то еще. Причем очень неприятное. - Мисс… - Джэйм, у тебя перерезаны руки до кости, ты знаешь, что это значит! – Женщина вскинула голову и теперь уже с сочувствием посмотрела на брюнетку. - У меня перерезаны сухожилия. - Детка, в пальцах еще и… нервные окончания, в общем, я могу тебе это все и не объяснять. На восстановление моторики понадобится, как минимум два месяца. И это не пройдет бесследно. – Мелисса старалась говорить ровным тоном, как истинный доктор. Врачи всегда в такие моменты должны оставаться беспристрастными, но учитывая то, что женщина знала, от чего теперь придется отказаться Джэйм, голос ее иногда дрожал. – Тебе… не стать врачом. У хирурга, терапевта, да, впрочем у любого врача должны быть… - Руки. Рабочие руки, без дефектов. Они не должны дрожать, пальцы должны быть гибкими, как у пианиста, - Джэйм внезапно перестала что-либо чувствовать. Словно ее разом оставили все эмоции, уступая место черной пустоте, которая была сравнима с бездонной пропастью. «Я столько теряю», - подумала Кин и почувствовала острую необходимость вновь провалиться в небытие, чтобы хотя бы на пару часов забыть о том, что ее мир, который начал рушиться еще с начала прошлой осени, разрушился почти окончательно. Жизнь отняла у нее мечту – она всегда хотела быть врачом. Хирургом. Помогать людям, делать все, что будет в ее силах. Что же будет дальше? Джэйм вскинула голову и подумала о том, что если умрет дорогой для нее человек, она наложит на себя руки. - Ребята приедут утром, - Мелисса попыталась хоть как-то разрядить обстановку, хотя она понимала, что девушка не скоро свыкнется с новыми условиями, которые выдвинула ей судьба, - я их заверила, что с тобой все в порядке. Для Голди ты у Эллисон, скажешь ей, что упала и что-то разбила… и порезалась. Кин смотрела на нее немигающим взглядом. Маккол понимала, что на Джэйм опять слишком многое навалилось, и сейчас она мысленно прибывает не с ней. - Пока старайся не шевелить руками. Хотя бы пару дней. Дерек должен скоро приехать. - Дерек? - Да, - беззаботно отозвалась Мелисса, - я буквально за пару минут до того, как ты очнулась, послала его в аптеку за обезболивающим. Выпьешь две таблетки через три часа. Вечером жду тебя в больнице, на перевязку. Женщина ободряюще улыбнулась Кин и, встав с кровати, положила в сумку свою небольшую аптечку. Сказав напоследок, что девушке стоит поспать еще пару часов и, попрощавшись с ней, Маккол скрылась за железной дверью, которая закрылась с приглушенным лязгом. Несколько минут Джэйм смотрела на дверь тупым взглядом, не понимая, что ей делать дальше, и что вообще делают люди в таких ситуациях. Новости навалились на нее бешенным потоком. Затем еще пришло и осознание того, что два месяца она полностью безоружна, и теперь она не охотник. А сможет ли она вообще когда-либо, пусть и не шприц или скальпель, но хотя бы кинжал держать в руках? Хотя моторики у нее хватит на то, чтобы держать рукоять кинжала… Внезапно вспомнилось и нападение в школе, и стая альф, которая представляла серьезную угрозу для нее и друзей, и нечто, которое скорее всего и приносит ни в чем неповинных людей в жертву, и сестер Ратаковски, которые, судя по «тонким» намекам Лариты даже не являлись людьми. Сейчас они были буквально окружены плотным кольцом врагов, которые смотрели в глаза и дышали тебе в затылок, намереваясь уничтожить. А она… Джэйм посмотрела на свои перебинтованные руки. Такое ощущение, что у нее их вообще нет. Все равно что отрезали! Сейчас такая серьезная и опасная ситуация, каждый день надо обороняться от кого-то, защищать себя и близких, а она теперь все равно что калека без рук! Раньше, в подобной ситуации, Кин обязательно заплакала бы, она и хотела это сделать поначалу. Но внезапно душу наполнила сильная злость. Девушке хотелось разметать все к чертям, чтобы стало хоть как-то легче. Джэйм вскочила с кровати, понимая, что просто не может вот так лежать ничего не делая, забыв про то, что сильно ушибла ребра. Девушка ахнула от внезапного и сильного приступа острой боли, который резанул по всей правой стороне туловища. Кин в судорожном жесте схватилась за правый бок и осела на пол, чувствуя, как кружится голова. Внезапно послышался знакомый и неприятный скрип железной двери. Джэйм повернула голову и увидела Дерека, который, заметив девушку, сидящую на полу, поспешил к ней. - Ты упала? Что-то болит? – Словно пушинку он подхватил ее на руки и уложил обратно. Про себя Кин подумала о том, с чего бы Хейл такой заботливый и так волнуется за нее. С губ уже готовы были сорваться эти вопросы, которые она обязательно бы задала язвительным тоном. Но что-то остановило в последний момент, и брюнетка промолчала. - Просто забыла про ушибы и подскочила на ноги, - пробормотала девушка. - Что сказала Мелисса? – Дерек внимательно посмотрел на Джэйм. Теперь его лицо не выражало ни заботу, ни беспокойство как пару минут назад, что вызвало… досаду. - Все плохо! – Кин подняла перебинтованные руки. – Перерезаны сухожилия, моторики никакой, я едва смогу нормально шевелить руками ближайшие два месяца. Дерек ничего не сказал, лишь встал с кровати и отошел к столу. Включив ночник, что стоял на столе, он внезапно произнес: - Что, теперь ты снова беспомощна и не сможешь постоять за себя? Джэйм вздрогнула и почувствовала, как внутри нарастает гнев. В голосе Хейла слышалось какое-то самодовольство. Она помнила, как в ту ночь, когда они едва не убили Джексона, подверглись нападению и шантажу Джерарда Арджента, он сказал ей, что она всегда была под его защитой и быть супер-охотницей ей не обязательно, что раз уж она начала убивать, то продолжит делать это дальше, а теперь… Теперь Дерек понимает, что руки у Кин, все равно что связаны, точнее перебинтованы и изранены, и она снова нуждается в защите, как тогда, в самом начале их безумной истории! Джэйм заерзала на кровати, попутно проклиная все, на чем свет стоит. Если бы не ее ранения, она бы уже накинулась на этого придурка с кулаками и била бы так долго как могла бы. А теперь она даже не может дать отпор! Только на словах… она как маленький ребенок, которого легко обидеть и который постоянно нуждается в чей-то опеке. Неужели Дерека это радует? Но Джэйм все равно поднялась с кровати, чтобы не чувствовать себя уж в крайней степени униженной. - Тебя что это радует? – спросила она, стараясь сделать голос максимально злым. Дерек обернулся к ней. Мужчина чуть кривовато улыбнулся, это улыбка была мимолетной, но брюнетка заметила ее и разозлилась еще сильнее. - Нет, - Хейл пожал плечами и сложил руки на груди, - мне как бы все равно, но почему-то из моей головы все не влезает мысль о том, что не все в этой жизни происходит просто так. - Ох надо же! Да ты и мыслить умеешь! – Внезапно Кин почувствовала, как слезы наворачиваются на глазах. Мысленно девушка взмолилась о том, чтобы не разрыдаться на глазах Дерека. И тут Дерек улыбнулся. Снисходительно, будто разговаривал с ребенком! Его очень веселила эта ситуация, потому что он теперь понимал, что нагоняй в виде охотничьих приемов ему не грозит, а только лишь словесная перепалка. Он понимал, что теперь может злить Кин, злить и наблюдать за тем как глаза ее гневно сверкают, как она с глубоким бешенством смотрит на него, пытаясь придумать что-нибудь остроумное и язвительное… Возможно это жестоко, возможно это совсем ни к месту, но все же, да, Дерека это безумно забавляло и радовало! А в этот самый момент, глядя на снисходительную улыбку Хейла, Джэйм поняла, что ей глубоко плевать на все. Гневное состояние достигло своего апогея и ничего лучше не придумав, девушка подскочила к Дереку и занесла руку, не обращая внимания на режущую боль в ребрах. Дерек молча, быстро, а главное, аккуратно перехватил ее руку за запястье и опустил, прижимая девушку к себе и смотря на нее. Лицо его стало серьезным, улыбка пропала. В глубине души он даже в какой-то степени… невольно восхитился. В гневном состоянии в Джэйм было что-то прекрасное и завораживающее, он уже давно признался себе в этом. - Как же я тебя ненавижу! – рявкнула Кин, но не сдержалась, и слезы все-таки покатились по ее щекам. – Ненавижу! Ты самая подлая скотина из всех, что я когда-либо встречала, Дерек! - Правда? – брови мужчины взметнулись вверх. - Правда, не сомневайся… Отпусти меня. - Ты ненавидишь меня за тот случай, - Дерек не обратил на слова девушки никакого внимания, - неужели настолько сильно ревнуешь? - Ах ты болван хренов! – Джэйм попыталась вырваться. Но вырваться из хватки Хейла было равносильно тому, как если бы она попыталась сдвинуть скалу с места. – Причем тут ревность!? Я думала, ты умер! Все так думали! - И что, ты прям сильно расстроилась? - Конечно я сильно расстроилась! – Слезы покатились по щекам еще сильнее. Все что сейчас хотелось Джэйм, так это оказаться где-нибудь подальше от Дерека. - Почему? - Ты действительно идиот или притворяешься!? - Джэйм, мы только и делаем, что ссоримся, Эллисон, впрочем, как и Стайлз не всегда доверяют мне, а со Скоттом у нас далеко не дружеские отношения… Внезапно Кин поняла, что Дерек говорит это на полном серьезе. Неужели он действительно думал, что если умрет, никто особо не расстроится? Джэйм даже перестала вырываться, теперь девушка была растеряна и чувствовала себя в крайней степени потрясённой. Только сейчас пришло осознание того, насколько все-таки Хейл одинок и насколько он привык к тому, что рядом с ним почти никогда нет того, кто сможет поддержать и приободрить. Гнев уступил место жалости, сильной жалости, которая расползлась внутри чем-то липким, скользким, неприятным. Почему же она, раз любит этого человека, не смогла ему показать того, что он не один!? - Ты не прав, - Джэйм посмотрела прямо в глаза Дереку, - Скотт считает тебя другом, а Стайлз уже давно доверяет тебе, просто они… они стесняются это показать тебе, потому что считают, что ты это никак не воспримешь. Айзек… для него ты альфа, и он безумно переживал, хоть и старался не показывать это. Эллисон, пусть пока и не доверяет полностью, но она сама мне говорила, что ты не заслужил такой… смерти. Лидия просто плакала некоторое время и там было понятно все без слов. А я, мне… Девушка опустила глаза, чувствуя, что сердце выпрыгнет из груди. Она настолько сильно разволновалась, что руки стали холодными, а дыхание участилось. Дерек заметил волнение девушки, однако ничего не спешил говорить. Он не знал, что именно сейчас ему озвучит Джэйм, он догадывался, точнее он хотел, чтобы она сказала ему то, от чего на душе бы стало легче и возможно, он даже почувствовал бы себя счастливее. - Ты даже не представляешь, как мне было плохо! – Кин снова посмотрела на мужчину. – Я сама хотела бросится за тобой вниз, когда увидела твое тело на ступенях! Я не могла представить того, что тебя больше в моей жизни не будет. - Теперь все в порядке, - проговорил Дерек и отпустил девушку. Мужчина отвернулся от нее и подошел к окну. Только сейчас он заметил, что идет дождь, вдалеке слышались раскаты грома. Нет, будет гроза. Джэйм стояла на месте, смотря на силуэт мужчины. Он с таким безразличием воспринял ее слова! Захотелось снова плакать, хотя… брюнетка почувствовала, как слезы катятся по щекам, еще чуть-чуть и она вовсе зарыдает. Он не захотел слушать ее дальше, потому что знал, что она ему может сказать, а ему не обязательно об этом знать, у него ведь Дженнифер. Дженнифер! Черт бы ее побрал! Кин почувствовала острую потребность в том, чтобы покинуть квартиру и желательно никогда в ней не появляться. Желательно было бы еще никогда не видеть Дерека. Не говоря ни слова, девушка подошла к стулу на которой висела ее куртка. - Ты никуда не пойдешь, оставайся. – Дерек уже стоял спиной к окну и внимательно смотрел на брюнетку. Он знал, почему она плачет и поэтому старался состроить безразличное выражение лица. Хейл еще тогда, когда Джэйм покинула его на несколько месяцев, начал осознавать, что она дорога ему. Потом начались какие-то бесконечные непонятные сны, о чем именно, он не помнил, но отчетливо знал, что там была Джэйм. А потом еще и наблюдательная сестрица начала ему говорить о том, что он часто говорит ее имя. Затем, когда он однажды взглянул на календарь и понял, что девушки нет рядом уже больше полугода, Дерек неосознанно начал скучать, а потом пришло и другое осознание. Осознание, которое заставляло злиться и чуть ли не хотеть плакать, смеяться, и все одновременно, осознание, которое привело его к состоянию на грани сумасшествия. Но он не может дать ей того, чего она заслуживает. Дерек это прекрасно понимал. Джэйм заслуживает прекрасной жизни, где-нибудь в покое и тишине, чтобы она создала семью и была счастлива. Ей бы подошел такой как Стайлз, Айзек, даже такой как Скотт! Но не он. У него были девушки. Самые разные, иногда бывали времена, когда каждый день была новая, иногда их не было вовсе. Дерек уже привык к тому, что он один и чувство любви его не посещает, потому что наверное считал это просто чушью. Даже Дженнифер была ему безразлична. А Джэйм нарушила этот его стереотип, но все же… все же он не для нее. Также как и она не для него. - Я не останусь, - говорит Джэйм, вытирая слезы, - не хочу. - Я и не спрашиваю! – резко говорит Дерек, внезапно душу наполняет злость. Снова вернулся раздражительный и грозный альфа. - Может я и почти калека, но постоять все равно за себя могу! Я не останусь! Джэйм схватила куртку со стула, но вместо того, чтобы надеть ее, откинула в сторону, чувствуя сильное отчаяние. Внезапно она поняла, что просто не может молчать, надо все сказать и просто поставить точку на этой истории. - Господи, да почему же ты такой!? – кричит она со злостью. – Что я такого сделала в этой жизни, что встретила тебя! Дерек почему-то растерялся. Кин сейчас выглядела полностью раздавленной и сломленной, такое ощущение, что она просто начинает сходить с ума. - Джэйм… - Заткнись, Дерек! – Девушка смотрит на него со злобой и смахивает слезы. – Я знаю, что тебе глубоко плевать на меня и что у тебя есть твоя гребанная Дженнифер с которой ты бесконечно счастлив! Сегодня я лишилась практически всего! Мелисса сказала мне, что я никогда не стану врачом, потому что мои руки уже ни на что не способны! Сегодня я поняла, что я как балласт, который только мешает, я теперь все равно что инвалид, которого все должны опекать! Как только я приехала в этот город моя жизнь стала превращаться в сплошное дерьмо! Но чтобы в следующий раз ты больше не задавался вопросом, почему я зла на тебя, почему волнуюсь, стараюсь уберечь или рыдаю как ненормальная, когда думаю, что ты мертв, просто знай… Я… я люблю тебя. Дерек стоит некоторое мгновение, просто молча. Он смотрел на Джэйм, по лицу которой было видно, что ей уже все равно на то, как он отреагирует: засмеется в лицо, обзовет дурой или еще что… Только сейчас мужчина обратил внимание на то, что девушка выглядит бесконечно уставшей и измученной. Захотелось поддаться внезапному порыву, образовавшемуся в душе, просто подойди и обнять… черт возьми, это так сентиментально и по дебильному, но это было бы так правильно! Мужчина остается стоять на месте, не решаясь на какие-либо действия и думая про то, что он не для нее и это будет неправильно. Джэйм уходит даже не захватив с собой куртку. Про себя девушка решила, что на этом немаловажном признании, ее история с Дереком Хейлом заканчивается.