Рождённый править

— Локи, в наш мир открылся портал. Кто-то попал сюда из Асгарда, я отследил точку перехода. Пришелец где-то в горах. Отряды дроу уже прочёсывают местность. Я закрою все события от взгляда Хеймдаля. — Именно с такими словами Садовник вошёл в кабинет Локи. — Как только найдёте чужака, немедленно доставьте его сюда, — спокойно ответил Локи.        Командир отряда дроу, обнаруживший нарушителя был сильно озадачен. На белоснежном снегу Большого Змеиного Хребта лежала изломанная фигурка юноши. Парень был крепок физически, на нём была белая рубашка, алый плащ, чёрные штаны. На груди у него был виден красивый серебряный медальон. В правой руке юноша судорожно сжимал остатки какой-то картинки. Не надо было быть лекарем, чтобы понять, что парень умирает. Под светловолосой головой юноши разливался кровавый ореол, судя по неестественно вывороченному туловищу, позвоночник был сломан.       Командир как раз гадал, как ловчее подцепить юношу, чтобы тот не умер, пока его не расспросили, как вдруг пространство замерцало, и из воздуха появился Садовник. Аск живо оценив ситуацию, шагнул в портал и через пару минут появился с Локи. Трикстер склонился над страдальцем и вздрогнул от неожиданности, у его ног лежал Тор, каким он был семнадцатилетним юношей. Локи заметил на груди фамильный медальон.  — Это Бёр Торсон, — спокойно сказал Локи.        Наверное, было бы справедливо, если бы Локи дал умереть юноше, за всю ту боль, которую ему причинили, но он не смог на это пойти. Рассудочная часть Локи была впервые ни причём, перед ним истекая кровью, лежал его племянник, пусть и не родной. Трикстер вздохнул и начал вливать в тело юноши магию. Минут через двадцать парень вздрогнул и открыл глаза. Локи нагнулся к нему, аккуратно посадил и, повернувшись к Садовнику, спокойно сказал:  — Верни его в Асгард и возвращайся, на этом всё. — Юноша посмотрел на спасителя и спросил: — А почему именно в Асгард и где я?       Бёр медленно приходил в себя. Голова раскалывалась от дикой боли. Когда он услышал про Асгард, он непроизвольно схватился за щёку. В душе зашевелились какие-то воспоминания, но ни лиц, ни имён он так и не вспомнил. «Очень интересно» — подумал Локи — «а парень-то не помнит ничего». — А можно не возвращать меня в Асгард? — поинтересовался юноша. — У тебя там родители, мать будет плакать, — строго сказал Локи. «Мать, отец» — подумал Бёр — «почему я не помню их лиц? Надо во всём разобраться! Странно я не бедно одет, я не голоден, но почему я не хочу домой?».       Локи читал мысли племянника и удивлялся, потом нахмурился и, приняв какое-то важное решение, сказал:  — Едем в столицу! — Садовник помог юноше подняться и повёл Локи и Бёра через портал.       Встревоженный Хеймдаль зашёл в покои к Тору, он не знал, как сообщить ему такие новости. Когда Бёр дернул за рычаг, Хеймдаль был в другом зале, он услышал, как наследник вступил на Радужный Мост. Хранитель пытался его остановить, но не успел. Он успел увидеть, как Бёр оказался не на том Пути, как полетел на скалы, последнее, что он видел, было изломанное тело с растекающимся под ним пятном крови. Это означало только одно, наследник Асгарда погиб в день своего шестнадцатилетия. Тор сидел в своих покоях, понуро опустив голову, ему было стыдно, за то, что он ударил сына. — Ваше высочество, — начал Хеймдаль, — я пришёл говорить о наследнике Бёре. Тор посмотрел на хранителя и сказал:  — Я сознаю, что погорячился. Я принесу сыну свои извинения. — Хеймдаль судорожно выдохнул и сказал:  — Бёру больше не требуется ничьих извинений. Наследник погиб час назад. — Нет, — в ужасе выдохнул Тор, — он же был жив и здоров.       Хранитель пересказал всё увиденное Тору. Тор дослушал доклад и побелел, в следующую минуту Громовержец сделал то, чего от него никто не ожидал. Тор-воитель рухнул на колени, закрыл лицо ладонями и зарыдал, среди всхлипов и слёз можно было разобрать только одну фразу:  — Мальчик мой. Мой сын.        Ужасная весть поползла по Асгарду. Фригг заперлась в своих покоях. Джейн даже не плакала, она упала в обморок. Когда её уложили в кровать и привели в чувства, она, молча, отвернулась к стене и ни на что больше не реагировала. Вместо пира по случаю дня рождения наследника в Асгарде был объявлен траур. Замок погрузился в чёрный цвет.       В кабинете Локи собралась вся семья: Беренир, Исилиэль, которая была беременна вторым ребёнком, сам Локи и Бёр. Локи оглядел всех пристальным взглядом и спокойно сказал:  — Это Бёр Торсон, мой племянник. — Исилиэль исподволь глянула на юношу Истинным Зрением и обомлела, юноша был умён, хитёр, где надо коварен и вместе с тем не желал власти. В его душе жил учёный, ему нравилось наблюдать за людьми и делать выводы. А ещё он был снисходителен к поступкам других, что вообще было странно, учитывая, кто был его отец. Беренир улыбнулся и, протянув руку, сказал:  — Рад видеть тебя, брат! «Интересно» — подумал Бёр. — Пойдём, выберешь себе комнату, — сказал Беренир и утащил Бёра из кабинета. — Как он тебе? — спросил Локи у жены. Исилиэль улыбнулась и ответила: — Он очень похож на тебя, но у него пока ещё не обожжено предательством сердце, — сказала она и с тревогой посмотрела на Локи. — Я не Один. — Ответил Локи и пошёл давать распоряжения относительно приёма.