Projection

Странно было идти вот так просто с Хейваджимой Шизуо по улице. Скорее, даже сюрреалистично. По правде говоря, у Изаи то и дело проскакивала мысль о том, что он на самом деле все еще без сознания или спит, а разум просто подсунул ему запутанный, витиеватый сон. В любой момент Шинра может бесцеремонно привести информатора в чувство, усадить на кровати и уже в следующую минуту выставить на улицу, чтобы освободить место для более важного пациента. Проведя несколько минут в тишине, Орихара окончательно убедился в том, что он проснулся. Проснулся в этой странной холодной реальности. Поразительная тишина ночного города удивляла Изаю. Он не был уверен во времени — информатор снова упрекнул себя в потере телефона — но предположил, что на часах должно быть около двух часов ночи. Обычно как раз в это время на свет божий выползали те люди, от которых чаще всего стоит держаться подальше: наркоторговцы, члены Авакусу и даже сам Орихара. Часто бывало так, что лучшим временем для сбора информации любого рода был промежуток как раз с поздней ночи и до того времени, пока солнце не поднимется над горизонтом. Сейчас же, несмотря на тот факт, что они вдвоем шли около десяти минут, Изая видел поразительно мало людей. Двое из них — судя по всему, влюбленные — прошли не так давно, но едва их взгляд наткнулся на Шизуо, они свернули с пути и скрылись. Эти люди находились в своем собственном маленьком солнечном и улыбающимся мирке. Они, похоже, совсем не замечали холода и темноты вокруг. В отличие от этой парочки, Изая не мог игнорировать жуткий холод вокруг. Пробирающий до костей ледяной ночной воздух прорывался сквозь кожу, как нож, из-за чего и плечо, и голова мужчины жутко болели. Титаническими усилиями брюнет пытался сдержать то и дело пробегающую по спине дрожь и успокоить стучащие от холода зубы, но толку от этого не было никакого. Орихара Изая ненавидел быть уязвимым. Особенно перед своим заклятым врагом. Ну, предположительно заклятым врагом. Краем глаза Изая заметил, что Хейваджима смотрит на него, но как бы информатор не старался, он не мог понять причину. Беспокойство? Не может быть. Недоверие? Возможно. Неожиданно для себя, он удивился внезапно вспыхнувшей мысли в голове: монстр, должно быть, не чувствует холода. И ведь правда, Орихара никогда не видел, чтобы Шизуо надевал пальто. Информатор принял это для себя как очередной факт, доказывающий, что Хейваджима не человек. Снег медленно падал вокруг них, забираясь под ворот тонкой куртки и оседая на брюках Изаи, из-за чего он замерзал еще больше. Казалось, станция не приближается, а только все больше и больше отдаляется, а из-за полученных не так давно травм он передвигался куда медленнее, чем обычно. Брюнет заметил, как небольшая снежинка мягко опустилась ему на нос и через мгновение растаяла, оставляя после себя каплю. Именно в этот момент Шизуо заговорил: — Ну, что думаешь? — О чем? — Та девушка, Белые Перчатки, BH, убийства, напавший на тебя человек… Я же знаю, что у тебя наверняка есть какая-то теория по этому поводу, верно? Спокойствие Хейваджимы сделало атмосферу вокруг куда страннее, чем было. Это просто не могло быть правильным. За все года, что эти двое знали друг друга, они никогда не говорили и не шли вот так спокойно. Они ни разу не обсуждали ничего подобного. Вместо мирных прогулок были ожесточенные погони не на жизнь, а на смерть; для мирных обсуждений никогда не находилось аргументов. И мало того, что их отношения изменились — они изменились в мгновение ока. Не было постепенного превращения из врагов в… Ну, в то, что было между ними. Было ли это потому, что появился общий враг? Или это из-за чего-то еще? Изая не мог найти ответ на эти вопросы. — Мне нужно больше времени, чтобы организовать свои мысли и собрать чуть больше информации обо всем этом. По тому, что у меня есть сейчас, я не могу быть ни в чем уверен. Шизуо что-то уклончиво пробормотал и хмыкнул, и вскоре мир вокруг снова погрузился в тишину. Стоило Шизуо отвести свой взгляд от информатора, как он тут же уставился на блондина. Растаявший снег пропитал одежду и волосы Хейваджимы: его униформа бармена, все еще хранящая следы от их недавней драки, теперь была частично покрыта снегом, а обычно взъерошенные волосы сейчас намокли и уродливыми сосульками прилипли ко лбу и шее. Шизуо был все еще в своих солнцезащитных очках, хотя ни солнца, ни необходимости в них не было. Уличные фонари со всех сторон подсвечивали его, бликами играя на выбеленных волосах и коже. Лицо нейтральное, нечитаемое, но щеки порозовели. Быть может, чудовище все же чувствует холод? — Эй, Шизу-тян. Хейваджима снова только хмыкнул в ответ. Вдвоем они медленно приближались к станции, Изая уже мог видеть люминесцентные огни, исходящие из окон. Мужчине казалось, что он слышал мольбы своего тела двигаться чуть быстрее, дабы окунуться в это желанное тепло и свет, но все они были проигнорированы, а сам он продолжил идти, тщательно подбирая слова. — Когда все закончится, что ты будешь делать? — Как обычно. Почему нападение каких-то очередных подонков должно как-то повлиять на мою жизнь? — Будешь снова пытаться прикончить меня? Не ожидавший такого вопроса, Шизуо резко остановился. Изая сделал еще несколько шагов и тоже замер. Он не обернулся, чтобы с удовольствием посмотреть на удивленное и, быть может, разочарованное лицо. Нет, не этой ночью. Не сейчас. Орихара замерз, измучен, болен и полон противоречий. Все это поведение, сложившаяся ситуация — все это было нетипично для Орихары Изаи. — Понятия не имею. Ну, а ты? Будешь пытаться сделать это? — Время покажет. Изая сделал шаг и медленно побрел к станции, но стоило пройти ему несколько метров, как оказался прижатым к стене какого-то здания. Одной рукой Хейваджима сжимал здоровое плечо информатора, кулак второй руки был вжат в стену всего в нескольких сантиметрах от влажных волос брюнета. Он не пытался освободиться, но чувствовал стыд из-за двух вещей: во-первых, инстинкт подвел, и Изая вовремя не отреагировал на нападение человека, который не так давно избил его, во-вторых, это лицо… Он был удивлен этим выражением лица. Орихаре потребовалось чуть больше времени, чем обычно, чтобы вернуть привычное самообладание. И он усмехнулся. — Прикончишь меня сейчас? — Слушай сюда, если мы и будем работать вместе, чтобы решить эту сраную проблему, то тебе надо быть честным со мной, понял? Оставь при себе свои тупые уловки. — Не понимаю, о чем ты говоришь. Шизуо медленно провел по стене свободной рукой и сжал левое плечо информатора. Острая, резкая боль прошла через поврежденную конечность, словно пуля, и Изая резко выдохнул, шипя. Проклятия пузырились в горле, просясь наружу, чтобы обрушиться на виновника во всей своей мощи, но мужчина сдержал их. Хейваджима пробормотал что-то нечленораздельное и перевел взгляд на тротуар. — Н-ну и что теперь? Орихара чувствовал отвращение к тому, как слабо и отвратительно звучал его собственный голос. — Я больше не хочу тебя убивать. — Правда? Что же, если это действительно так, то у меня нет причин желать тебе смерти… Правда же была в том, что у Изаи действительно не было желания прикончить это чудовище. И это разрушало мужчину. В каком-то роде, желание прикончить Хейваджиму Шизуо было одной из немногих вещей в жизни информатора, что все еще были постоянны. До этого момента уж точно. -… Даже несмотря на то, что ты — монстр. Шизуо в последний раз излишне сильно тряхнул Изаю, из-за чего тот ударился головой и ненадолго потерялся в пространстве. Когда Орихара пришел в себя, лже-бармена рядом уже не было, а тупая боль в голове мучительно пульсировала в висках. Все его тело кричало о том, что ему больно. Вскоре, идя бок о бок, Шизуо и Изая вошли в светлое помещение станции. Орихара, шатаясь, правой рукой слегка прижимал бинты к голове, искренне радуясь тому, что рана не начала снова кровоточить. Хейваджима легко коснулся чужого плеча, чтобы удостовериться в том, что рана не открылась. Возможно, Шизуо по-своему был нежен с Изаей. Внутри было не намного больше людей, чем снаружи. Казалось, многие из них просто ищут укрытия от холода и снега, вжавшись в углы и укутавшись в пальто и куртки. Некоторые, однако, медленно отходили к подходящим поездам. Атмосфера сейчас кардинально отличалась от той, что была в час-пик: никто не бежал, не толкался, сбивая всех вокруг с ног, было так же тихо, как и на улице, и только тиканье механических часов нарушало тишину. Вскоре оба мужчины сели в поезд до Синдзюку. Несмотря на то, что в вагоне кроме них никого не было, они сидели рядом друг с другом. Это произошло настолько естественно, будто так было всегда. И, честно говоря, Орихара слишком устал для того, чтобы думать о всех этих странностях. Он был слишком измучен, чтобы думать вообще о чем-либо. Голова информатора упала на плечо Шизуо, и на секунду он почувствовал, как напряглись мышцы лже-бармена под мокрой униформой, но буквально в следующее мгновение он уже заснул.