Никто и никогда.

      В карете было прохладно в основном из-за ветров, что гуляли по равнине, а ещё лёгкий бриз дул с моря, что находилось в низине недалеко от дороги.       Выглядывая в аккуратное небольшое окно, Ронсе ощущала запах соли и знакомый всем аромат водорослей. Она любила этот запах, привычно напоминающий о детстве, когда она с матерью спускалась к побережью на юге Франции.       Единственное воспоминание, которое дошло до неё и хранившее в себе призрачный облик матери. Мама — тонкий силуэт, но вот беда, лицо, искажённое временем, почти не вспомнить, — облачённая в длинное бархатное платье, держала её за руку и вела вниз. Иногда маленькая Рон спотыкалась, хмурилась и расстроенно смотрела на камушки под ногами. — Ну что ты, милая? — спрашивала мать и протягивала ей свою руку — изящную, облачённую в белые перчатки. Аристократка, случайно помещённая в тело простой смертной. Рон осторожно шла дальше и наконец, снова хватала маму за руку. — Видишь, совсем не страшно.       Рон улыбалась, и они спускались дальше. Она навсегда запомнила этот прохладный морской запах и чувство скорого покоя, так отчаянно похожего на радость. Позже она поймёт, что это совершенно разные вещи. Покой тихий и методичный, как дождь в летние деньки, а радость — просто радуга, что вызывает бурные чувства, но так мимолётна, что оставляет после себя лишь эхо. Но Рон до сих пор помнила то приятное ощущение покоя, когда рядом ждёт море. Правда, рука матери больше не коснётся её, а лицо — теперь странные помехи в памяти, увы, не более.       Вот они ехали в карете и Рон мысленно перебирала все варианты местности, где сейчас оказалась. Море совсем рядом, но ветер слишком уж холодный. Она, кутаясь в чёрную шерстяную шаль, зябла и нервно постукивала каблуками. — Могу поспорить, с таким комфортом вы давно не путешествовали? — Говоря «вы», имеете в виду меня или Искателей?       Тики уклончиво дёрнул плечом. — Разница-то? Слышал, вас держат как скот. По десяток человек в комнате и кормят отходами. — Твой, Ной, источник врёт. — Расскажешь про бытие Искателя или это тайна, покрытая мраком, как и все причуды церкви? — С чего бы? — Рон нахмурилась. — Мы прекрасно живём… и нет, нас в комнате всего четверо. Нас вкусно кормят, дают читать много книг, а главное уважают наш выбор, — она не выдержала и скрестила руки на груди, демонстративно отворачиваясь к окну.        Микк поправил ворот рубашки и сделал краткую паузу, будто обдумывал её слова. Конечно, он и не думал, что слухи про долю Искателя в Ордене правдивы, но с другой стороны Рон отзывалась о жизни там так благородно и подчёркнуто сильно защищала, что это казалось странным. Роад бывало сильно злилась и точно так же скрещивала руки, когда дело доходило до вещей, которых у неё быть по сути и не должно. Странная черта. — И давно ты в Ордене? — Давно. — Я бы мог вытащить все ответы из тебя куда быстрее и проще, — в воздухе, сверкнув фиолетовой дымкой, возникли тизы, — но, боюсь, ты этого не вынесешь. — О, господин Ной, — Рон вскинула голову, — карты вам в руки. Но вы правы, я не вынесу, поэтому не стоит.       Тики усмехнулся. Она играла. Боялась, но играла. Краем глаза он уловил, как дрожали её колени, а пальцы судорожно сжали плотную ткань платья. Похоже, дева становится злой и наглой, когда напугана, интересно. — Где мы? — Проезжаем границу Италии, здесь ветрено, не так ли?       Рон закусила губу. — Вы хотите напасть на Папу?       Тики промолчал. Усмехнулся одними губами и замолчал.

***

      Они вышли из кареты и направились по шумному городу, сразу же вливаясь в толпу. Рон старалась не отставать, но прошлое Искателя мешало ей идти с кем-то вместе и не пытаться отделиться, помня о неизменном задании — найти акуму.       Тики шёл неспешно, причудливо оглядываясь по сторонам. Иногда он ловил на себе взгляд местных юных особ и фамильярно приподнимал пред ними цилиндр. Он был манерен, игрив и что сильнее пугало — наблюдателен. Рон не могла не отметить, что Тики видел всё. Абсолютно. Стоило ей затеряться в толпе хоть на пару секунд, его рука тут же оказывалась рядом и он вытягивал её к себе. Вот мимо прошла красавица — как он невольно обернулся и бросил ей что-то вслед. Рон скривилась и внимательно посмотрела на него, всеми силами сдерживая ироничный комментарий про мужскую натуру. Но осеклась, встретившись с совершенно холодным взором. — Иди быстрее.       Рон кинула, понимая, что сейчас сбежать точно не получится. Она не спрашивала, куда они идут, прекрасно зная, что вопросы могут вызвать подозрения. Рон просто следовала за ним, мысленно веря в то, что рано или поздно ей выдастся случай сбежать. А если нет, то уж шанс отправить весточку в Замок она найдёт всегда. Пока она играет лишь довольно-таки милую женщину, всё будет нормально. Тики как-никак мужчина. Правда… она мысленно вздрогнула, вспоминая его взгляд. Интересно, сколько красавиц он уже видел?       Они вошли в узкий проулок: низкая каменная стенка, серые пыльные укладки, дорога, засыпанная песком, чтобы трава не росла. Уходя дальше от центральной улицы, проулок мрачнел и приобретал запах сырости. Рон подняла голову и увидела клочок бледно-голубого неба и чёрных птиц, что кружили над головами. Она поморщилась. Вороны — плохой знак.       Тики свернул ещё раз, и они оказались напротив маленькой деревянной двери. На ней ничего не было, ни замка, ни колокольчика. Дверь была старой, чуть покошенной, сбоку покрытой мхом. — Слух о том, что Искатели хорошо дерутся, правда? — Э-э-э… что?       Рон непонимающе заморгала, а дверь уже открывалась, издавая протяжный скрип. Тики всё с тем же неизменно джентльменским видом толкнул её внутрь и беспечно закрыл дверь.       Вокруг было темно, но моргнув несколько раз, Ронсе разглядела несколько столов. Медленно ступая по полу, чтобы ничего не столкнуть, она прошла дальше. Стола было три. Больше тут ничего не было. Она резко обернулась, пытаясь найти в темноте хоть какие-то признаки жизнь. И нашла.       Возле двери, покачиваясь в воздухе, висело нечто странное. Белая сфера, покрытая тонкими нитями, как будто куколка бабочки или же жертва паука, но… вряд ли насекомое может быть таким большим. Нити подрагивали и плавно двигались, обдуваемые сквозняками. — Эй, кто здесь?       Рон прислушалась. Ответа не было. Но сфера вздрогнула, будто реагируя. — Эй, Ной?!       Тоже тишина.       Она нервно притопнула ногой. Что ж, Мильеран, как-никак ты Искатель. Сколько раз ты оказывалась в подобных условиях и никогда же не кривила душой, с чего бы сейчас начинать?       Ронсе провела рукой по лбу, убирая пряди волос. Приподняла платье, в какой раз проклянув глупую идею Ноя нарядить её в этот ужас, и двинулась на сферу. Правда, чтобы дотронуться хотя бы пальцем пришлось взять себя в руки и набраться смелости, но в итоге она дотронулась. И ничего.       Сзади что-то хлопнуло, и Рон резко обернулась. Щека встретилась с чем-то горячим, и её откинуло в сторону. Девушка вскрикнула, падая на столик. От удара всё перед глазами стало каким-то искажённым. Она несколько раз вздохнула, сжала пальцы в кулак и поднялась.       Незнакомец. Низкий, довольно крупный — вон какая сила удара. Рон шагнула в сторону и тут же вперёд, хватая его за руку. Потянула к себе, но человек увернулся. Избегая прямого удара, она пригнулась. Быстро дотронулась ладонью до пола, извернулась, отмечая, как он быстр, и тут же вскинула правую ногу для удара. Человек откинулся назад, захватил её за плечи и прижал к себе. Рон вздрогнула, но тут же собралась и толкнула его ногой, одновременно с этим пытаясь отскочить как можно дальше. Человек усмехнулся: тонко и с каким-то задором. Рон нервно отдула прядь со лба и сразу же поспешила в атаку. Искателей учили правилам простой самообороны, но Рон была не крепка физически, и никогда не участвовала в крупных драках. Рон качнула головой и, сжав пальцы в кулак, выкинула руку вперёд. Кулак пролетел в паре сантиметров от лица незнакомца, и запястье в миг было сжато его крепкими пальцами. — Ч-чёрт, — простонала Рон.       Человек замер. — Ты. — Слова давались ему с трудом, это она отметила сразу, человек запинался и издавал странный хрип, открывая рот. — Ты… говоришь, да? — А что тут такого? — удивилась Рон. И тут заметила: её отпустили.       Человек глядел на неё, держась в стороне, атаковать не пытался. — Кто ты? — Я это я.       Она покачала головой. — Не, так не годится. Ты напал на меня, так что говори. У тебя… есть имя? — А должно быть?       Рон тяжело вздохнула. — Ну, меня вот зовут… — она вдруг оглянулась. Прям у её спины стоял Тики и с интересом смотрел на собеседников. — Рон Миран. Моё имя Рон Миран. — Она осуждающе покачала головой. — Вообще-то, я не ответила. Слух обманчив, Искатели не натасканы для драк, а я так вообще ужасный боец. — Да я уж заметил.       Тики достал сигареты и щёлкнул в воздухе зажигалкой. В лёгком красноватом свете огня возникло лицо незнакомца, и Рон невольно ахнула.       Девушка. С тёмной кожей и такими же кудрявыми волосами, заплетёнными в тугую косу. Половина её лица было измазано грязью, а серые глаза украшены странным рисунком в виде звёзд. На девушке надето простое белое платье и она была босой, руки, не скрытые одеждой, выглядели мускулистыми и очень сильными. Неудивительно, откуда такой сильный удар. — Ты… девушка. — Очевидно. — Но почему?..       Рон не знала, что спрашивать. Она не понимающе глядела по сторонам. Тики закинул её сюда, чтобы проверить какой-то глупый слух, но ведь это не так, да? Что ему было нужно? Кто эта девушка? Рон никак не могла сообразить, как ей себя вести и что делать. — Ты намного сильнее меня, — она подчёркнуто вежливо обратилась к девушке. — Но почему дралась не в полную силу? — Это я попросил.       Тики подошёл к незнакомке и приобнял её за плечи. — Вы, кажется, не знакомы. Милая, знакомься, это Рон, наивный, но очень смелый Искатель. Рон, это — Шэл, столь же милая Акума.       Рон раскрыла рот, но не смогла произнести ни слова. Шэл радостно улыбнулась. — Что здесь происходит?!       Тики вдруг откинул голову назад и рассмеялся. — Ты двигаешься слишком медленно и тебя легко поймать, Рон. Я понятия не имею, что ты делала в Ордене. — Служила богу, — бросила она заученную до уровня рефлекса фразу. — Господин, — тихо заговорила Акума. — Эта девочка… — Да-да, — закивал Тики. — Не нужный груз, глупая сила, тупая ноша. Знаю-знаю. — Нет.       Он медленно моргнул и удивлённо уставился на Шэл. — А что ты хочешь сказать? — Эта девочка… она. — Шэл вздрагивала каждый раз, когда раскрывала рот, в углах губ белела слюна. — Девочка — иллюзия.

***

      Обнажённые фигуры ангелов, святых и грешников затягивает стихийный и неумолимый поток энергии, противостоять которому они бессильны. И в центре, как во всём мире, Христос творит суд на ними, возвышаясь всей своей исторической монументальностью.       Ангелы, царившие на синем небосклоне, держат в руках атрибуту Страстей, а под ними распростилась сцена конца времён, где изображены играющие на трубах Апокалипсиса, взошедшие на небо праведники и низвергнутые в Ад грешники. — Захватывает? — тонким голосом произнёс епископ, склоняя к ней свою лысую голову. — Сколько раз вижу это и всегда мурашки по коже. — Неизменно, — одними губами ответила Клэр Мильеран, не отворачивая головы от фрески. — Божественная работа. Божественная…       Клэр медленно моргнула, приходя в себя, и внимательно посмотрела на епископа. — Вы вызвали меня в Ватикан от Папского имени, епископ Ван Лоре, но я давно не наивная дева, чтобы поверить письму на слово. — О, боже правый, вы, как и все Мильеран… а я знаком с вашим родом так давно, что уже страшно… чрезмерно напряжены и предостережены. С одной стороны я безмерно хвалю вас, а с другой… право же, дорогая Мильеран, ну разве можно не доверять мне, старому служителю престола? — Слухи ходят разные. — О вас тоже, Клэр. Поговаривают, ваша обожаемая племянница станет будущей принцессой Милана. Идеальная партия для всех нас. — Епископ, я, конечно, польщена вашей заинтересованностью будущим моей семьи, но не слишком ли много посторонних бесед здесь, в святая святых? — Думаю, эти беседы как раз то, что нам нужно, — раздался сзади хриплый голос старика.       Клэр обернулась, уже инстинктивно готовясь кланяться. Она приподняла юбки и решительным шагом подошла к старику, склонилась. — Простите за шум, который мы тут устроили, Ваше Преосвященство.       Он протянул ей руку, и её алые губы коснулись массивного перстня. — Вам здесь всегда рады, Мильеран. — Я была так тронута вашим вызовом… — Но приехать не торопились, — в его голосе едва уловимо звучала злость.       Они медленно побрели по узкому коридору церкви, украшенному изображениями Пап разных времён. — Мне нужно было провести некоторое время в Риме. — Ах да, общались с Сфорца?       Клэр чуть склонила голову на бок. — Простите за наглость, но меня уже пугает всеобщий интерес к этому союзу. — Вам ли не знать, на чём строится любая власть. Некоторые вон построили империю на союзах*, и никто не смеет их осуждать. Браки — очень старый и, поверьте, благословлённый нами инструмент. Нет ничего зазорного в том, что вы, желая укрепить статус Мильеран в мире, выбрали столь прекрасную партию. Юный Сфорца бесспорно хорош, да и потенциальный титул правителя Милана выглядит даже отсюда изумительным. Север всегда был проблематичен, мы потратили много сил и времени на обеспечения порядка в тех местах. И приход благой девы из столь верующего рода в те земли вне всяких сомнений окажет положительное влияние. — Моя племянница, конечно, очень сердечная и великолепно воспитанная особа. Но… всё равно я уже начинаю пугаться.       Папа резко остановился. — Нам бы хотелось, чтобы Ронсе Мильеран была как можно скорее в полной безопасности. — Что? — Ваша племянница, синьора Мильеран, важный ключ… Нет, — он качнул головой. — Она — иллюзия ключа, божественная пародия на тайник, полный золота. Церковь всегда с любопытством следила за её жизнью, но теперь единственное, что мы можем: закрыть её, как можно дальше и быстрее. — Вы благославляете сей союз? — Немедля. — Но, Святой Отец, — невольно опешила обычно сдержанная и уверенная Клэр, — Сфорца были не уверенны, да и моя племянница ещё не знает… — Бог милосерден, но строг. Он даёт незримое и радуется, когда человек это видит. Ронсе уже достаточно взрослая, чтобы стать верной супругой и прекрасной матерью множества чудесных детишек. Старик Сфорца скоро скончается и ему стоило бы дожить до рождения наследника мужского пола. Я искреннее считаю, что он, если не глупец, с радостью возьмёт вашу племянницу под крыло Сфорца и благословит союз её и своего обожаемого сына. А уж если он будет, как всегда, упрямиться, мы готовы помочь ему думать быстрее. — Вы предложите золото одному из богатейших родов Италии, лишь бы они приняли к себе Ронсе? — Именно так. — Я не понимаю. — Некоторые вещи дано понять только нам.