Хроники Эдмории. Пробудившийся Страж (книга первая)

      Максиммилиан Таэр-Луг, светлый эльф, двадцати лет от роду (сущее детство по меркам эльфов), готовился впервые заступить на свой пост личного пажа королевы Альмириуса — государства светлых, лежавшего в кольце Великого Срединного леса в самом центре материка, и раздувал грудь от гордости за самого себя. Вертясь перед зеркалом, в котором отражалась его рыжая шевелюра с непривычно короткими волосами и симпатичная мордашка с зелёными глазами и курносым носом, Максиммилиан придирчиво искал изъяны в своём наряде, состоявшем из затканного золотом камзола, и коротких бридж. Нервно поправив пряжку на плече, крепившую складку короткого плаща, Таэр-Луг влип в зеркало, потянувшись к лицу. — Безобразный, — простонал он, нещадно выкручивая нос из стороны в сторону, — просто безобразный! — Оставь свой нос в покое, Макси, — раздался за его спиной насмешливый голосок, и хозяин спальни крутнулся на каблуках остроносых туфель в сторону входа. На пороге спальни стоял голубоглазый эльф, одетый, как и Максиммилиан, в костюм королевского пажа. — Ты только посмотри на него, Талариэль! — Таэр-Луг обличительно ткнул пальцем в основательно покрасневшую часть своего лица. — На его изгиб! Это же просто оскорбительно для эльфа! — Но не оскорбительно для того, чья прабабка была человеком, — Талариэль, с небрежным изяществом перекинув через сгиб локтя полу плаща, подошёл к другу, — да к тому же великая героиня битвы при Гольмеге. — Бабка у меня, конечно, была славная, — признал Таэр-Луг, — но нос передала своим предкам не самый лучший. — А мне нравится, — Талариэль Алантин-Тар рассмеявшись, щёлкнул его по кончику носа. — Чудесный носишко. Максимиллиан, заворчав, отмахнулся. — Тебе меня не понять. Никто не говорил тебе, что твой нос слишком странно выглядит на лице эльфа из королевской семьи. А мне напомнить о человеческих корнях никогда не забывают. — А ты не обращай внимания на злые языки, и люби себя таким, какой ты есть, — Алантин-Тар сунулся к зеркалу, чтобы заправить за ухо длинную каштановую прядь, — я ведь люблю. Он, улыбаясь, глянул на отражение покрасневшего Максиммилиана. — Всё бы тебе шутить, — буркнул тот, отходя от зеркала. Талариэль остался стоять на месте, смеясь над его смущением. — Мой милый Макси, разве похоже, что я шутил всю прошлую ночь? — Не всю, — вспыхнул обидой Таэр-Луг, — ровно в полночь ты сбежал, оставив меня в коридоре со спущенными штанами и… сам знаешь с чем наперевес. Хорош ты дразнить да обламывать. — А может, я подогревал твой интерес? — Подогрел дальше некуда, едва ладони не стёр, пока подогрев снимал. А когда снял, меня чуть с голым задом Мастер Меча Добрициус не застал. Он в каморку сунулся, видать узнать, кто там пыхтит. Пришлось в срочном порядке за тюки с коврами прятаться, как был, со штанами на лодыжках и членом в кулаке. — Значит, научился кое-чему. — Это чему же? — Спасать себя от неприятностей, — Таллариэль поворошил его волос: — Ума не приложу, зачем ты косу срезал? Таэр-Луг отдёрнул голову, легко шлёпнув его по руке. — Не тронь, причёску испортишь. Половину утра на неё потратил. — Лучше бы косу оставил. — Так я выгляжу мужественнее. Таэр-Луг из зазеркалья гордо подбоченился. Талариэль едва от смеха не помер — Максиммилиан напоминал взъерошенного задиристого воробья. — Мужественность тебе пока только снится, милый, — он, улыбаясь, поднял руку, пошевелил пальцами, и невидимые силы уложили непокорную рыжую шевелюру в переплетение аккуратных прядей, — вот так лучше. Таэр-Луг осторожно ощупал голову. — Ты кудесник, Талли! — простонал с восторгом. — Простая домашняя магия, ничего особенного, — голубоглазый подул на свои изящные пальчики, — но от выражения благодарностей я не откажусь. — Спасибо, спасибо, спасибо, — отбарабанил Таэр-Луг, умильно хлопая длинными ресницами. — Ну, «спасибо» в карман не положишь. Так что… — он сделал длинную многозначительную паузу. Максиммилиан в недоумении поднял бровь. — Бедное дитя, — поделился с потолком Талли и, притянув к себе друга, с жаром поцеловал его в губы. Когда он отнял его от себя — о щёки Таэр-Луга можно было зажигать свечи. Удовлетворённый его реакцией, Алантин-Тар с преувеличенной заботой одёрнул камзол Максиммилиана, поправил плащ и подтолкнул к двери. — Поспешим, Мастер Роз нас уже заждался. Окосевший от распиравших его эмоций, Таэр-Луг только хрюкнул в ответ. Отправь его сейчас Алантин-Тар в жерло вулкана за полевыми ромашками — пошёл бы, не задумываясь о том, откуда им там взяться. Для возлюбленного — всё, что попросит! Выйдя в коридор, оба эльфа, состоявшие в пажах при королеве светлых эльфов — Адаиниэ Лаэт-Луг Многомудрой, поспешили к месту службы. Перед дверьми, что вели в личные покои королевы, толпилась дюжина пажей во главе с эльфом преклонных лет, одетым в камзол, расшитый золотой нитью, и атласные туфли с бантами. Голову Мастера Роз — Лукариуса Камаль-Луга, в подчинении которого пребывала вся пажеская рать дворца, венчал вычурный головной убор с пером. Заметив появившихся из коридора двух друзей, Мастер Роз с недовольством поманил их к себе. — Вы заставляете себя ждать в первый же день вашей службы, Максиммилианус, — важно изрёк он, с укоризной глядя на смущенно потупившегося в пол Таэр-Луга. — Боюсь, что мне придётся доложить об этом Мастеру дворецкому. — Ну, зачем же сразу дворецкому, — Алантин-Тар поспешил заступиться за возлюбленного, задвигая того за спину, — опоздал он совсем ненамного. А господину Юливиусу совсем не обязательно знать о таких пустяках. У него и без нас забот полон рот. Я обещаю, что возьму личное шефство над нашим дорогим Макси и он больше не повторит такой ошибки. Шатен обворожительно улыбнулся, и Мастер Роз, сдаваясь, махнул рукой. Максиммилиан за спиной Алантин-Тара обиженно засопел. Если кто и был виноват в его опоздании, то сам Талариэль со своими поцелуйчиками. Хотя… Таэр-Луг мечтательно скользнул взглядом по нежной шейке Алантин-Тара. От повтора лобзаний он бы не отказался. Мастер Роз, похлопав в ладоши, принялся выстраивать пажей в две шеренги. Едва они заняли свои места, как в глубинах дворца протрубил горн. Двери королевских апартаментов распахнулись. В коридор, не спеша, выступила вереница королевских фрейлин: воздушных созданий в длинных платьях самой красочной раскраски, но одинакового фасона — с узкими юбками в пол и широкими поясками под грудью. Волосы фрейлин, уложенные в высокие причудливые прически, украшали драгоценные камни и жемчуг. После выхода фрейлин появилась сама королева — высокая статная блондинка с неувядающе красивым лицом, которое несколько портил тонкогубый рот. Глаза цвета васильков блестели живым огнем, порывистая походка выдавала в ней особу энергичную и неутомимую. Подойдя ближе, королева остановилась. Пажи замерли в трепетном ожидании. Согласно сложившейся во дворце традиции, королева лично выбирала пару пажей, которым будет дарована честь прислуживать ей в этот вечер за трапезой. Честь была немалой и заполучить королевскую милость желал каждый. Заметив, что глаза королевы остановились на нём, Таэр-Луг вжал голову в плечи, готовый от волнения провалиться в позорный обморок. Стоявший рядом с ним Алантин-Тар наоборот, заулыбался, глядя на королеву без всяческого стеснения. Таэр-Лугу даже стыдно стало — он ведь был одним из многочисленных троюродных племянников королевы, а боялся её именно он, а не Алантин–Тар, чей род особой знатностью не отличался. Впрочем, о причине отсутствия волнения у его друга Таэр-Луг знал. Королева уже не раз удостаивала его чести быть выбранным в почётный дуэт, и Талли давно привык обитать в непосредственном окружении монаршей особы. — Вот этого и… рыжего, — королевский палец указал на Алантин-Тара, после чего уж совсем неожиданно ткнулся в Таэр-Луга. Максиммилиан, распахнув глаза, икнул. Королева поплыла дальше. Талли с улыбкой подхватил пошатнувшегося друга под локоть. — Должен сказать, что грохнуться в обморок в присутствии королевы было бы грубейшим нарушением этикета, — поддел он друга: — Ты хоть понимаешь, что сейчас произошло? Максиммилиан пискнул в ответ, сглатывая набравшуюся в рот слюну. Решив, что его писк сойдёт за ответ, Алантин-Тар потащил его вслед за королевой, инструктируя прямо на ходу. — Выпрями спину и следуй за королевой на расстоянии не меньше и не больше шести шагов. Если ей что-нибудь понадобиться, она скажет сама. Подать голос имеешь право, только если королева сама обратиться к тебе с вопросом. В таком случае отвечай кратко и внятно. За столом стоять будем за креслом королевы. Пока ты неопытен, я возьмусь сам подавать ей вино и блюда. Твоё дело — держать в руках тёплые салфетки. Когда королева ополоснёт свои пальчики в розовой воде, подашь полотенце, встав на колено. Всё запомнил? — Кажется, — промямлил он. Всему этому его учили целый год до того, как отобрали в пажи, но из-за испуга в его мозгу, похоже, образовались чудовищные дыры, словно в головке сыра. Талли покачал головой, окинув его критическим взглядом. Забудет половину, как пить дать, — подумал он. — Ладно, — бодро выдал шатен уже вслух, — буду всё подсказывать. В конце концов, не впервой, — ехидно поддел он шёпотом. — Давешней ночью кое-кто знаниями тоже не блистал. Только горячим энтузиазмом. Щёки Таэр-Луга вновь зацвели маками. Войдя в трапезную дворца, королева Адаинэя прошла к длинному столу, накрытому богато расшитой белоснежной скатертью. Сегодня торжественных приемов не намечалось и на ужин были приглашены лишь двое — подруга королевы — Андория Сартари-Луг, и старый друг отца Адаинэи — верный союзник и Глава Мастеров — Клаудий Айрис-Нар. Последний был единственным Мастером Королевского Совета, не являвшимся чистокровным эльфом и имел, как и Таэр-Луг, добротную примесь человеческой крови. Именно потому Айрис-Нар выглядел между двух эльфиек настоящим стариком. Длинные седые пряди волос обрамляли умное лицо советника с глубокими морщинами в уголках блёкло-серых глаз. Андория Сартари-Луг — белокурая блондинка с голубыми глазами и пухлыми губами, в отличии от главы Совета Мастеров выглядела совсем юной, позволив магии остановить старение на стадии не проходящего девичества. Поднявшись со своих мест при появлении королевы, гости дома опустились в кресла, как только Адаинэя села во главе стола. За спиной королевы тут же замерли два пажа. Андория с интересом скользнула взглядом по личику шатена. Мальчишка был мил до невозможности. Рыжеволосый в красоте своему напарнику уступал, однако радовал глаз, как и Талли. — Вижу, у тебя новое пополнение в штате, — заметила Сартари-Луг, когда они закончили с формальными приветствиями и приступили к трапезе. Королева, отправив в рот кусочек сочной мякоти груши, равнодушно кивнула: — Кажется, очередной из моих племянничков из рода Таэров. Только у них получаются такие огненно-рыжие отпрыски. — Рыжие и курносые, — Сартари-Луг рассмеялась, заметив, как порозовел рыжик, — а ещё хорошенькие, как персиковый цвет. Максиммилиан, застывший за креслом королевы, тщательно притворялся глухим. Выходило плохо, но он старался. Обслуживающий королевскую тарелку Талли, пройдя мимо друга, ухитрился погладить его спину, делясь поддержкой. Сартари-Луг была известна своим острым язычком и считалась первой стервой королевского двора. — У меня есть дела поважнее, чем рассматривать мои двуногие персики, — Адаинэя пребывала не в духе и не была склонна шутить, — вести, что пришли от жриц из Храма, весьма неутешительны. — Маятники так и не остановились, — догадался Айрис-Нар, откладывая вилку. — Нет, — подтвердила королева, — и есть ещё кое-что. Настоятельница одного из наших храмов, Аловенна Бурерождённая, утверждает, что в Вааллелаэ Брум, у земель рода князей Сао, проснулся Страж камень. А это значит, что по земле Эдмории продолжает ходить один из потомков императора. — Это невозможно, — Сартари-Луг, звякнув украшавшими тонкое запястье браслетами, опустила руку на стол, — наследников не осталось. Королева светлых перевела на неё немигающий взгляд. — Как оказалось — мы ошибались, — холодно произнесла она, — а наши… временные союзники так и не смогли довести порученное им дело до конца. Хотя мы и передали им все копии родовых книг, что имелись в наших архивах. Все трое замолчали, переглядываясь друг с другом. — Нам следовало взять эту миссию на себя, — первой прервала молчание королева. — Однако вы уговорили меня поручить её тому, кто испокон веков был нашим врагом. И что в результате? Наследник был упущен. — Возможно, что вины нет ни на них, ни на нас, — Айрис-Нар покосился на молчавшую Сартари-Луг, именно ей было поручено провести переговоры об устранении интересующей их семьи, — наши документы не были полными. Часть летописей и книг крови была утеряна. У тёмного властелина могли быть иные потомки. — Других не было, — резко возразила королева, — император не имел бастардов. Князья дроу щедро мешали свою кровь с иными расами, порождая полукровок. Но только один раз за всю историю правления дроу кровь наследницы была смешана с кровью чужака. Наследник выжил и разбудил Страж Камень. — Но в Вааллелаэ Брум никогда не было замков властелина. — Сартари-Луг не желала признавать свой промах. — Наши жрецы ошиблись! — Боюсь разочаровать вас, моя леди, но ваше утверждение не совсем верно, — задумчиво возразил Айрис-Нар, сплетая на животе сухие, узловатые пальцы. — Один замок там всё-таки имеется. И появился он в Зачарованном лесу ещё до того, как там выросли первые ростки деревьев. — И кто же его построил? — вопросила королева. — Этого никто не знает, — он развёл руками, — даже самые древние из книг не дают нам однозначного ответа. Легенды говорят лишь то, что замок обладает собственным разумом и живёт в ожидании своего владельца. Его так и прозвали — Домом без Хозяина. Старое предание говорит о том, что если разумный двуногий сумеет договориться с замком, тот признает его своим владельцем и сделает подобным богам. А духи Вааллелаэ Брум встанут к нему на службу… — Клаудий обеспокоенно встрепенулся. — Нам нужно узнать, кто же разбудил Стража, моя королева, и сделать всё, чтобы наследник императора не попал в Дом без Хозяина. Он не должен достаться ни одному живому существу. То, что хранят его стены, не предназначено для нашего мира! Адаинэя слушала советника, закусив губу. — Нам нужен Тайрус, — сказала она, приняв решение. Айрис-Нар и Сартари-Луг подобрались в креслах. — Не самая лучшая идея, моя королева, — посмел возразить Клаудий. — Будет ли разумным посвящать сына казненного мятежника в столь… щекотливую тему? Кто может гарантировать, что… — Он лучшее, что у нас есть, — перебила его владычица светлых, — и жаждет в очередной раз доказать свою преданность мне. — Похвальное желание. Только кто знает, что твориться в его голове и как он поведёт себя, узнав, что именно от него потребуется совершить во благо нашего народа. По губам Адаинэи скользнула совсем не красящая её кривая ухмылка. — Вот ты и проследишь, мой верный Клаудий, чтобы у Тайруса Лаэт-Луга не возникло даже тени мысли о неповиновении моим приказам. При полном имени упомянутого королевой эльфа, руки Алантин-Тара дрогнули, и шатен едва не выронил блюдо со сладкими яблоками. Таэр-Луг удивленно глянул на друга. К счастью, оплошность Талли не заметил никто, кроме Максиммилиана. Алантин–Тар, взяв себя в руки, с грацией склонился к королеве, предлагая сочные пирожки с розовым вареньем. Адаинэя от блюда отказалась, шевельнув бровями. Дальнейший разговор перешёл на тему необычайно холодной весны. Алантин-Тар больше не ошибался. Максимилиан, расслабившись, загрезил с открытыми глазами, мечтая как можно скорее покончить со своими обязанностями, и утянуть Талли куда-нибудь в укромный уголок.