Хроники Эдмории. Пробудившийся Страж (книга первая)

      Гневу Нэн не было границ. Когда Гросаур привёл всю горе-компанию обратно в библиотеку и сообщил им о пропаже Ксанфы, она взорвалась первой. Обругала их глупцами, обвинила Гросаура в том, что он пошёл на поводу у её сына, и наградила самого Эйгана парочкой нелестных эпитетов. После чего, не умерив пыла, развернулась к Дэйлану. — Я считала, что у твоего роду-племени головы куда холоднее, дитя ночи. Как ты позволил уговорить себя на подобную глупость? Эстег-Руа застыл у камина, сложив руки на груди. Рядом с ним стояли Андрэ и Соун. — Эйгану требовалась помощь в возвращении останков павших, — просто пояснил он, — а нам нужно было разведать, что творится в лесу. Не такое уж опасное задание, если соблюдать осторожность. — Не опасное? — взъярилась Нэн. — Расскажи это Ксанфе! — Мы должны вернуться, — подал голос стоявший у камина Эйган. Оборотень, уперев ладони в каминную полку, угрюмо смотрел на огонь. — Мы с Вэртаном обернёмся и обыщем подлесок. — Который полон орков, — резко бросила Нэн. — Дэйлан там, где мы потеряли Ксанфу, зеленокожих не почувствовал. — Не совсем так… — заговорил было вампир, но отловив его пристальный взгляд, замолчал. Эйган повернулся к матери: — Я отправлюсь на поиски Ксанфы и верну её в крепость. — Если она ещё жива, Эйган, — Нэн, закончив выплёскивать бессильную злость, упала в кресло. — Только тогда этот риск имеет смысл. — Ксанфу не так просто взять в плен. Я думаю, что упрямая девчонка решила без моего позволения провести разведку и теперь не может вернуться в замок, потому что-либо не может пробиться сквозь заслон орков, либо заплутала в лесу. — Напомнить тебе, к чему привела твоя давешняя уверенность в том, что твой отряд тоже заблудился? — подал голос сидевший за столом у расстеленной карты Джаверель. Двуликий развернулся к эльфу, скаля зубы. В глазах Верендейла заплескался янтарный огонь — Атилло просился наружу.  — Вместо того, чтобы напоминать мне о том, чего мне и так никогда не забыть, мог бы помочь, светлый, своими талантами! Джаверель спокойно пожал плечами. Демонстрация внушительных волчьих клыков двуликого его не впечатлила. — И как именно, по-твоему, я могу вам помочь? — Ты же у нас маг, помоги её отыскать! — По-твоему, я выйду на стены крепости, сделаю пару пассов руками и тут же скажу, где вы потеряли девицу? — Лаэт-Луг фыркнул. — Это не под силу даже магу десятого круга. Для заклятия нужны артефакты, которых у нас нет. Дэйлан, слушая речь эльфа, встрепенулся и устремил задумчивый взгляд на замершую в своём кресле Эмили. Хозяйка крепости в разговор не вступала, но, словно почувствовав его взгляд, подняла голову. Вампир в который раз словил себя на том, что после случившегося в подземелье его словно невидимой нитью связало как с Эмили, так и с Мандрэгом. Иначе почему он знает, что Сао думает сейчас о нём, а Манни мирно спит? — Ксанфа — дочь нашего союзника, — вновь заговорила Нэн, — наши кланы не одно столетие помогают друг другу противостоять общим врагам. Её отец не простит нам того, что мы не уберегли его дочь. — Ксанфа — воин, — напомнил Эйган, — а не слабая девица, что проводит дни напролёт за вышиванием сорочек. Она так просто врагу не сдастся. — Те, чьи кости ты вернул в замок, тоже были воинами, — резонно заметил Лаэт-Луг, — и куда опытнее, чем Ксанфа, однако это их не спасло. Дверь в библиотеку распахнулась, внутрь стремительно ворвался Саймон. — Какого Князя Тьмы вы взяли её с собой?! — проорал он с порога, ткнув пальцем в сторону дядюшки. Дэйлан с Андрэ едва успели перехватить распетушившегося оборотня до того, как он бросился на вожака клана. Верендейл жестом предупреждения уложил ладонь на рукоять висевшего на поясе меча. — Отпустите меня! — яростно кричал Саймон, дёргаясь в руках брата и Эстег-Руа. — Я его всё равно убью! — Это за что же, племянничек? — холодно полюбопытствовал Эйган. — Ты не должен был брать её с собой за стены! — ярился Саймон. — Ксанфа — воин, и не нуждается в твоей защите. А я — в твоём одобрении моих решений. Голос Верендейла медленно, но верно закипал от гнева. Нэн поспешила встать перед сыном. — Успокойся, — женщина уложила ладонь на его плечо. — Научись принимать свои ошибки и выслушивать справедливые упрёки, Эйг. Он бросил на неё тяжёлый взгляд. — Не от недорослей сопливых, мать, — прорычал глухо, но тем и ограничился. Слишком дорожил тем хрупким мостом, что им удалось навести в их отношениях.  — Выяснять, кто виноват, будем позже, — голос Эмили оборвал поднятый шум. — Сейчас следует думать лишь о том, как вернуть Ксанфу, — княгиня поднялась со своего кресла, привычно ища рукой опору. Лансери, шагнув к подруге, подала ей руку. Сао поблагодарила её мягким пожатием пальцев. — Гросаур, собери отряд для вылазки за стены. Твой план, дядя, — она повернула голову в сторону, откуда шёл голос Эйгана, — тоже не плох. Хочешь рисковать — рискуй. Бери своего кровника и обыщи подлесок. Только не сам. Джаверель и Дэйлан пойдут с вами. Помогут с магом, который привёл сюда орков. Возможно, компанию вам составит и Айяра. Эстег-Руа кивнул. — Я поговорю с ней. — Я пойду с тобой, — Лаэт-Луг выбрался из кресла. Возражать вампир не стал. Выпустив раскрасневшегося Саймона, они вместе с магом вышли из библиотеки. Какое-то время молча шагали рядом. У лестницы, ведущей на второй этаж, эльф остановился. — Ты давно видел Айяру? — спросил светлый. — Вчера днём, когда она вышла из портала… — Мокрая и в одном плаще, — договорил эльф. — Её экстравагантное возвращение вызвало в замке немало разговоров. Дэйлан пожал плечами. — Айяра всегда была такой. Я знаю её всю свою жизнь. Как и Манни. Она нам обоим помогла появиться на свет. — Так она ещё и повитуха, — эльф насмешливо поднял бровь. — У Айяры множество талантов, — признал Эстег-Руа, вспоминая о том, как Саведжа-Руа вернула его кузена из небытия. Магия некрофилусов была запретна во всех королевствах, жрица же использовала её с лёгкостью, свидетельствующей о немалом опыте. Вампир встрепенулся, прогоняя ненужные сейчас сомнения. — Я слышал о том, что она присутствовала при рождении моего отца, как и отца Мандрэга. — Ваши отцы — двоюродные братья, рождённые от родных брата и сестры Эстег-Руа — Альфуса и Элизабетт? Дэйлан подтвердил, попутно удивившись тому, что эльф, похоже, изучал генеалогию его рода. Светлый продолжил путь, однако, поднявшись по лестнице, снова остановился. Эстег-Руа едва не ввинтился носом ему между лопаток. Эльф развернулся, явив рассеянный взгляд: — Ты знаешь, сколько лет Айяре? — Понятия не имею, — Эстег-Руа пожал плечами, недоумевая с чего вдруг Лаэт-Луг так заинтересовался жрицей, связанной с их родом кровным договором. — Наверное, немало. Дамам любой расы не принято задавать подобные вопросы. Чревато неприятнейшими последствиями. — А её семья? Ты знаешь хоть кого-то из родни Айяры? — У неё нет родни. Её род вымер. — И что с ними случилось? — Таким не принято интересоваться, светлый. Я не задавал ей вопросов, чтобы не напоминать о том, что причиняет страдания. Лаэт-Луг открыл было рот, но тут же его закрыл и продолжил подъём по лестнице. Айяра выбрала для себя комнату сама, разместившись в гостевой спальне в тупике коридора. Дэйлан ещё ни разу не забирался в это крыло дома, потому сразу прикипел взглядом к картине, занимавшей добрую часть стены. На ней громадный изумрудный дракон изрыгал пламя на рыцаря, заслонившегося щитом, сотканным из самой тьмы. Эльф, заметив, что вампир остановился, вернулся к дитя ночи. — Это — Даррхар-Матах, — объяснил он. — Легенды говорят, что он был первым королем драконов. Повелители небес могли перемещаться между мирами. Они рвали ткань мироздания своим огнём, пока не были заперты Луноликим в неведомом нам мире. — Мой народ считал драконов своими лютыми врагами. Именно они помогли тёмному властелину открыть проход на нашу прародину и принесли в Эдморию первых детей ночи. — В их оправдание могу лишь сказать, что драконы были порабощены дроу, как и твои предки. Дэйлан так не думал. На этот счёт у его народа, достаточно натерпевшегося обид от драконов, было своё мнение. Скользнув взглядом по фигуре рыцаря со странным щитом, Эстег-Руа направился вслед за эльфом вглубь коридора. Подойдя к последней из дверей, светлый громко позвал жрицу. Ему не ответили и эльф обернулся на своего спутника. Вампир, шагнув ближе, уложил руку на ручку двери, но тут же отдёрнул пальцы. — Жжётся, — удивлённо выдал он. Эльф шумно втянул воздух носом и вдруг шустро отступил назад, крепко выбранившись на эльфийском. — Идём отсюда, — нервно скомандовал он вампиру, — и по-быстрому. Эстег-Руа нахмурил лоб: — Ты чего, светлый? Что с Айярой? — С ней всё будет в порядке, но нам следует уйти. Обойдёмся без её помощи. Лаэт-Луг развернулся на пятках и поспешил к лестнице. Полы одежд развивались за спиной светлого, как диковинные крылья. Дэйлан, мгновение поколебавшись, последовал за эльфом. *** Айяра, стоя в своей комнате, погружённой в сумрак, склонила голову к плечу. Вольная жрица слушала звук удалявшихся шагов. Лаэт-Луг её не разочаровал. Она всегда считала, что его магический дар был на порядок выше, чем он показывал. Почуяв её тёмную волшбу, светлый поспешил убраться подальше, прихватив с собой Эстег-Руа. Она знала, зачем они пришли. Знала, что из ночной вылазки Эйган Верендэйл снова привёл лишь часть своего отряда, но судьба Ксанфы вампирессу не волновала. Девчонка-оборотень не имела в предстоящей игре никакой серьёзной роли. Вполне можно было обойтись и без неё. Саведжа, содрогнувшись всем телом, вытянулась в струну, вжимая ногти в ладони. Изумрудные глаза вампирессы наполнились чернотой. Из горла вырвался хриплый стон. Где-то сбоку из темноты тут же раздался визгливый смешок. — Заткнись, — прорычала она, задыхаясь от сотрясавших её коротких жёстких конвульсий, — не то сожгу! Хохот захлебнулся, сменившись злобным шипением. Борясь с приступом, Айяра сжала зубы так, что из лунок дёсен показалась кровь. На этот раз её трясло намного дольше, чем в прошлый раз. Хозяин требовал свою собственность назад. Саведжа–Руа, цепляясь за стену, добрела до кровати и, упав на постель, скрутилась в дрожащий ком. Боль растворилась в костях и мышцах, опаляя горло едкой желчью. Помочь от её страданий не могло ни одно из известных ей заклинаний. Такова была цена её свободы. Когда всё закончилось, Айяра, распластавшись на спине, осторожно прощупала свой источник силы. Стены, взращённые магией Друзза, всё ещё держались. Воспоминание о драконе сорвало тихий всхлип с её губ. Будь проклят тот день, когда она встретила подлого обманщика! Её жизнь сложилась бы по-иному, не влюбись она в того, кто не был достоин её любви. Отлежавшись, Саведжа поднялась с постели и ухватилась за столбик балдахина. Занавеси из бархата она сорвала ещё в первый день, когда заселилась в комнату. Айяра любила свет, в отличии от большинства своих соплеменников. Однако шторы на окнах были плотно задёрнуты уже несколько дней. Защитный барьер — сложное переплетение нитей силы — отделял часть дальнего угла в спальне. Там, за ширмой, на круглом столике стояла магическая клеть. В ловушке чужого могущества мерно колыхалось облако непроницаемой тьмы. Время от времени в её глубине вспыхивали два раскалённых докрасна угля. Толкнув себя к защитному барьеру, Айяра, помедлив, сняла его взмахом руки. Заклинание сработало без осечек. Магия возвратилась к ней, вливаясь живительным потоком в вены. Выпрямив спину, Айяра тряхнула беспорядочно рассыпанными по плечами рыжими лохмами и гортанно произнесла короткое заклятье. Тьма в клетке заколебалась, явив два красных злобных глаза. — Чего тебе от меня надо? — сварливо осведомился демон. — Твои умения и знания. — Я не твой служка, ведьма. Меня пленил великий маг, тебе до него не дорасти, проживи ты хоть десять тысяч лет! Его оскорбление она проигнорировала, но ухмыльнулась весьма недобро. — Я спасла тебя от смерти, послед Князя Тьмы. Не переправь я тебя сюда в последний момент, и от тебя даже следа не осталось бы. — И как же я был спасён? — поинтересовался демон. — Попав из одной клетки в другую? Выпусти меня отсюда! — визгливо потребовал он. Саведжа изогнула изящную бровь: — И что ты сделаешь, когда я опущу барьер клети? — Я убью тебя, ведьма, — охотно просветил её демон. — Быстро и безболезненно. Почти. — Ты уже пытался, даже преуспел, но, как видишь, я вновь стою перед тобой во плоти. А вот я тебя уничтожу в два счёта. И возрождение тебе, в отличии от меня, не светит. Ты не хуже меня знаешь, что без тела фамильяра не сможешь долго пребывать в этом мире. А твой фамильяр — крауд — был уничтожен. Вернуться тебе некуда. Детишки оказались намного сильнее, чем я о них думала. — Я возьму тебя, как сосуд, — сгусток мрака заволновался, то вспухая облаком, то опадая на дно клетки уродливой кляксой. — Мой сосуд даже мне не принадлежит, — её губы расколола печальная ухмылка, — к тому же, твоя целостность нарушена, — она указала пальцем на рваное пятно в ткани мрака, — они тебя потрепали. Ты сейчас не настолько силен, чтобы сразиться о мной. Так что не пугай. Не страшен. Она замолчала, давая ему время обдумать её предложение. Оба знали, что выбора у него нет. Жить демону хотелось, пусть даже за пределами своего родного мира, откуда он был вырван магами императора дроу. Демон удивил, поломавшись совсем недолго. Всё-таки он принадлежал к высшим из своих собратьев. Умел принимать поражение. Но ведьма выиграла бой, а не войну. — Чего ты хочешь? — проскрипел он неохотно. — Скажи мне, как остановить пророчество? — Какое из них? — демон с издёвкой хихикнул. — Задай вопрос правильно, ведьма. Айяра поджала губы, пристально глядя в сгусток тьмы. Тот, казалось, веселился, следя за тем, как древняя мучительно размышляет над тем, как предотвратить то, что было внесено в Книгу жизни за тысячи лет до того, как она родилась. — Как остановить приход Творцов? Демон оценил её вторую попытку фырканьем. — Снова не тот вопрос, что следовало задать. Ты не способна увидеть всю картину в целом. Твой скудный ум… Демон взвыл, когда призыв Саведжы к силе сдвинул прутья клетки, обжигая его бока. Запахло серой и озоном, тьма зашипела от ярости. — Перестань! — провизжал он. Айяра шевельнула пальцами и клетка разрослась до прежних размеров. — Так как? — она склонила голову набок. — Продолжим нашу беседу, или тебе ещё поплеваться ядом надо? — Никто не знает, как остановить их приход! — если бы демон имел зубы, он бы их до корней стёр от бессильной злобы. — Битва братьев была предсказана при сотворении всего Ожерелья миров! — Тогда почему местом их сражения должна стать Эдмория? — Потому что Эдмория — центр Нити. Только отсюда можно открыть портал для их прихода. Оба хотят получить то, что им принадлежит по праву наследования! — Вот как, значит. Папаша-Создатель самоустранился, исчезнув в неизвестном направлении, а его детишки-Творцы, теша своё самолюбие, принялись делить миры, словно пирог на празднике. — Саведжа задрала губы. — Что ж, видимо, самим о своём спасении позаботиться придётся. — Ты и о себе позаботиться не можешь, куда уж тебе о спасении обречённого мира думать. — Я — не твоя печаль, дитя мрака, — отбрила Айяра, — расскажи мне лучше о том, как сумел Луноликий поднять и опустить Завесу? Демон долго молчал в явном ошеломлении. — Ты задала верный вопрос, — с удивлением проскрипел он через некоторое время. — Только ответ на него тебе не поможет. — Ответь, и я сама решу, прав ты или нет. — А если не отвечу? Айяра подняла руку, сложив средний и большой палец вместе. — Щёлкну, и клетка исчезнет. Клетка, но не барьер. Ты истаешь быстрее, чем снег на солнце. Демон разозлёно зажужжал, как стая мух. — Посох Создателя, — проскрипел он, — творение Отца, в котором заключена его сила. Только он способен закрыть портал между мирами. — Так же, как и открыть, — договорила она. — И где находится Посох? — спросила она, справившись в противной дрожью в коленках. — Этого не знает никто. — Лжёшь. — Взгляд вампирессы заиндевел, и клетка вновь сжалась, подпалив бока демона. Он, завизжав, раскрыл рваную щель рта: — Хватит! Прекрати, ведьма! — Говори, или сожгу дотла. — Ты!.. — клетка вернулась к прежнему размеру. Демон метнулся к Айяре, но вовремя остановился у самых прутьев, не касаясь их. Урок запомнил. — Спроси своего жреца, — проскрипел он, — того, кому ведомы тайны, что хранятся в подземельях Энайе Даан. Своего жреца, что жрецом не является! Окончание его фразы она пропустила мимо ушей, уцепившись за упоминание об Энайе Даан. Вот оно, спасение всего мира и её самой. Воистину следовало поблагодарить дух императора дроу за роскошный подарок в виде высшего демона. Потрепанного, желчного, как и все представители его рода-племени, но весьма болтливого. Добыть такого своими силёнками у неё бы не вышло. — Храм истинных, — пробормотала она. — Стоило догадаться, что без них тут не обошлось. То-то его жрецы на пепелище Гольмега так рылись. С сотню лет из проклятой пустоши не вылезали. Демон издал подтверждающий мурлыкающий звук. Глаза-угли неотрывно следили за вампирессой. Древняя, могучая, наделённая проклятым даром нетленности, но не настолько умная, насколько он сам. Демон Вельзар Навулл был намного старше и намного хитрее. Айяра, вырвав себя из размышлений, взглянула на своего пленника. — Будешь служить мне, — властно приказала она, — твою службу отмеряю в год. Когда он истечёт, я отправлю тебя обратно в твой мир. — Похоже, у меня нет выбора, ведьма, — смиренно согласился он. — Нет, если хочешь жить. Жить он хотел. А вот возвращаться в мрак Хаоса — не слишком. Эта реальность нравилась ему куда больше бесконечной пустоты его вселенной. Пусть даже и существовать этому миру оставалось не так уж долго. Ему — вечному и нетленному, предстоящая битва первородных Творцов была не страшна. К тому же тушку рыжеволосой ведьмы демон находил превосходной заменой своему разрушенному фамильяру. *** Ксанфа очнулась от шума воды. Она холодила живот, ноги — оборотень лежала наполовину в ручье, наполовину на пологом берегу. Пальцы зарылись в вязкую грязь. Опираясь на локти, двуликая вытянула себя из ручья и в изнеможении откинулась на спину, ощупывая горевший рот кончиками мокрых пальцев. Губы немилосердно пекло огнём. Где она и что произошло? Последнее, что Ксанфа запомнила, было то, как она пристально вглядывается в силуэты Верендейла и Эстег-Руа, собиравших останки у кострища. Дальше в памяти зиял провал. Она шевельнулась, сморщившись от прострелившей виски боли. Над ней расстилались небеса, усыпанные яркими точками звёзд. Стояла глубокая ночь, а значит, обморок её продлился не слишком долго. Впрочем, глянув на восток, Ксанфа решила, что пройдёт не так уж много времени, прежде чем небо начнёт сереть, уступая новому дню. Ей удалось сесть после нескольких неудачных попыток и Ксанфа прижала ладони к вискам. Казалось, её мозг был готов лопнуть. Девушка осторожно ощупала голову, но ни ран, ни шишек не обнаружила. Продолжив осмотр, она так же тщательно прощупала рёбра и конечности. Локти были содраны, коленки тоже. В остальном она была цела. Однако, кое-что всё-таки пропало. Перевернувшись набок и хватанув в кулак пустое пространство за спиной, Ксанфа поняла, что ножны пусты. Меч пропал, как и жилет с сапогами, а вот короткий кинжал так и висел на поясе. Что, во имя Моэрэ, происходит? Орки… Мысль-предупреждение заставила девушку быстро припасть к земле, ругая себя за неосмотрительность. Она сидела на открытой местности на берегу ручья и была видима со всех сторон. Осмотревшись, Ксанфа несколько успокоилась. Похоже, она находилась достаточно далеко от места, где был замечен враг. Обзор из леса перекрывала цепь из нагромождения камней. На востоке виднелись стены крепости. Ксанфа находилась в сотне локтей от спасительного убежища и, если воспользуется прикрытием ночи, то без труда доберётся до твердыни Сао. Осев на пятки, двуликая вытянула своё оружие из ножен. О том, что же с ней произошло, она подумает, когда окажется за стенами крепости. Как же горят губы… Она, застонав, прижала лезвие кинжала к губам. Холод металла принёс недолгое облегчение. Опуская руку, девушка задела рукоятью шнурок висевшего на груди амулета. Шестиконечный, с острыми концами, из тёмного, почти чёрного металла. Ксанфа подняла его к лицу. Откуда он взялся? Влажное прикосновение к щеке заставило девушку с криком отшатнутся. Выставив перед собой нож, двуликая оскалила зубы, но, увидев, кто стал причиной её испуга, с облегчение опустила плечи. Перед Ксанфой стоял большой угольно-чёрный волк. Полные разума янтарные глаза смотрели на девушку. К зверю неторопливо подошёл ещё один волк с серой шубой. Оборотень обошёл вокруг девушки и сел рядом, прислонившись к ней тёплым боком. — Вэртан… — Ксанфа прижалась к шее оборотня, едва не плача. Они нашли её. Она закрыла глаза, вдыхая родной волчий запах. Чёрный волк Верендейла — Атилло, подняв голову к небу, издал короткий лай с переходом в вой. Он был услышан и вскоре из леса показались всадники. Впереди всей группы скакал Саймон Дарель.