street fighting

Зейн проснулся от заливающего всю комнату яркого света. Занавески были отдернуты и, через огромные оконные рамы было видно, как солнце начинало выходить и освещать всё вокруг. Брюнет лежал в огромной кровати Найла. Да, он хорошенько проветрил вчера все свои мысли и вернулся к блондину. Пару раз он, правда, заблудился в этих глупых коридорах, а потом начал звать Хорана, и когда тот отозвался, он увидел его шикарную спальню. Стены этой комнаты были выкрашены в цвет хаки, на полу был постелен ламинат из лиственницы. От всей комнаты веяло спокойствием и уютом. Здесь пахло фотографиями, в основном в воздухе витал запах очень свежих фото. Брюнет переночевал здесь всего раз, а уже был чертовски влюблен в эту комнату. В ковер из слоновой кости, в стол из дуба, в эту мягкую огромную кровать, постельное белье которой было из натурального шёлка. Это просто, блять, вы слышите? Из натурального шёлка, и оно так приятно охлаждало тело. Было так приятно спать, обнимая вкусно пахнущего блондина после душа. А сейчас половина кровати ирландца пустая, но его место совсем ещё теплое. Зейн упал на место блондина, вдыхая его запах и касаясь своей кожей приятного шёлка. Малик, совсем чуть-чуть, совсем немного, он был эгоистом. Ладно, нет, он был эгоистом и может не совсем чуть-чуть, но он всегда думает о других и делает всё ради них. Ради Томлинсона, например, значит он не эгоист, думал он. Если честно, то Зейн не хотел вылазить из этой кровати и возвращаться в свой убогий мирок. Он хотел умереть и чтобы его похоронили, замотав в эти шёлковые приятные на ощупь простыни. Чёрт, он просто ведет себя как пятилетний ребёнок, который впервые увидел машинку своей мечты или что-то вроде того. Шёлковые простыни, комната цвета хаки, Найл, блядский зеркальный потолок, кедровый пол. Это всё, чёрт возьми, крутилось в голове Малика, делая смерч прямо в его мозгах. Или ураган, мать его, Катрину. Он на минуточку забыл, кто он такой. Он забыл, что он парень из грёбаного криминального района. Он забыл, что он парень из южной части Лондона, а не из западно-центрального в котором люди ходят в деловых костюмах и придерживаются изысканных манер. Да, он ходит в лучший художественный университет Лондона, но... Скорее всего, его оттуда скоро попрут. Зейн не хочет быть ни от кого зависимым, он не хочет быть зависимым от блондина. Ведь, если эта зависимость перейдет в нечто большее, он не сможет позже избежать ломки. Его тело будет всё ломить и, нет, не от наркотиков, а от человека. От Найла. Он дал вчера слабину и согласился быть парой, но, чёрт возьми, он вроде хочет этого, а вроде и нет. Он словно грёбаная девчонка меняющая свое мнение по три раза на дню. Эта комната стала для Зейна какой-то колыбелью покоя. Здесь было слишком уютно и приятно. Малик думает, почему бы ему самому не сделать нечто подобное в его обшарпанной квартире и вспоминает, почему он не может этого сделать. Он, мать вашу, не богатей какой-нибудь. Он долбаный, обычный парень из дурацкого южного района Брикстон. Там люди учатся выживать и бороться за свою жизнь. Кенсингтон чертовски сильно отличается от района Зейна. Очень сильно. Он не хочет возвращаться домой, но ему уже правда нужно уходить отсюда. Вчера всё было так прекрасно, а сегодня тупые мысли снова лезут в голову брюнета, заполняя какой-то хренью всю его черепную коробку до краев. Малик встал с кровати, он в последний раз провел рукой по шёлковым простыням и улыбнулся себе. Он больной, определенно. Или же у него просто появился новый фетиш — шёлковое постельное белье. Брюнет развернул голову и увидел на кресле оливково-коричневого цвета его аккуратно сложенную одежду. Найл приготовил ему одежду. Никто не заботиться о Зейне — кроме Луи — он сам всегда заботится о себе. Эта забота, заставляет его чувствовать внутри себя легкие покалывания и разливающееся тепло. Это так необычно. Это слишком необычно. Зейн переоделся в свою одежду, в которой пришел вчера и... Все его вещи были на своих местах. Ключи, телефон. Всё было при нём. Его одежда теперь пахла лавандой и она, чёрт возьми, никогда не пахла так. Но ему даже нравится, он не против, правда, не против. Малик открыл дверь спальни и пошёл по широкому коридору, осматривая некую живопись на стенах дома. В основном весь второй этаж был забит картинами обнаженных девушек. Скорее всего, отец Найла, полный извращенец, думал Малик. Брюнет спустился вниз по лестнице и услышал шум посуды и запах. Приятный запах, исходивший от какой-то выпечки. Это точно была выпечка, Зейн чувствовал запах. Возможно это торт, брюнет помнил, как он пек торт со своими сестрами и он, потом также само пахнул или же... Может быть, это и не торт, однако попробовать он это «что-то» очень захотел. — Доброе утро, — радостно сказал брюнет и сел на стул рядом с водителем, который вчера привез его. — Ты должен был ещё спать, — сказал Найл, аккуратно выкладывая шоколадные маффины в тарелку. — Ты что сам это испек? Ты... Во сколько ты встал, малыш? — Зейн был ошеломлен, если честно. — Это неважно, — ответил он и поставил тарелку в центр стола, наливая Зейну сок, а Арчи кофе. — И да, я сам испек это, поэтому угощайтесь. Оба. Арчи конечно уже ел мою стряпню, так что, эм... — Чёрт. Ты, блять, ещё и готовишь, — вырвалось у Зейна наружу. — Извини. Я... Я попробую, — сказал Зейн, он взял один маффин, поднес ко рту и откусил кусочек. — И? — выжидающе смотрел Найл на брюнета. — Ну, как тебе? Зейн потряс одним пальцем, мол, минутку и сказал: — Эти чертовски вкусно. Очень и очень вкусно. — Согласен, господин Хоран, — произнес водитель. — Арчи, я Найл. Хватит называть меня «господином», я чувствую что, как будто, ты мой раб, когда зовешь меня так, — проговорил блондин. Зейн усмехнулся тому, что Найл вроде и живет красивой, богатой жизнью, но всё равно остается простым и не зажравшимся оленем. Чёрт, олени, Зейн забыл бегать. Он так долго валялся как овощ, что забыл, что теряет свою форму, а ещё сидит и уплетает уже второй кексик за обе щёки. — Арчи, друг, что ты делал вчера? Ничего странного не слышал? — неожиданно для Хорана спросил брюнет у водителя. — Нет, всё было тихо. Периметр тоже был чист. Всё в норме, — ответил мужчина. — Это здорово, что всё было тихо, — подмигнул он блондину. Найл кинул на него грозный взгляд, но он не получился совсем грозным, он был милым. Блондин не умел злиться. Хоран тоже взял с тарелки шоколадный маффин и надкусил, слизывая языком шоколад сверху. Зейн за всем этим жадно наблюдал и перестал жевать. «Где он вообще взял этот долбаный шоколад?», — мысленно спрашивал себя брюнет. — Ты можешь не есть так, — сказал Малик блондину, когда тот потянулся за вторым кексом и проделал всё, то же самое, как и с первым. — Как? — Как порно-звезда. Вот как, — ответил брюнет и Найл чуть не подавился выпечкой из-за этого. — Что? Кто? Порно-звезда? — заваливал Найл брюнета вопросами. — Что за порно ты смотришь, Зейн? — рассмеялся блондин. — Знаешь, я видел одно такое порно, где парень ел кекс и дрочил себе, а потом... Арчи рядом с ним перестал жевать свой маффин и громко закашлял. — Я, наверное, пойду, — сказал он. — Ох. Прости, чувак. Правда. Ты можешь доесть, а я обещаю, что буду молчать и... — Зейн, — прервал его Найл. — Успокойся, — блондин, будто приказал ему замолчать. Малик заткнулся и продолжил забивать свой рот выпечкой Найла. Хотя он бы не прочь забить его и ещё кое-чем, но ладно, раз ему всем своим видом сказали молчать, он будет молчать, и поедать, молча кексы. — Госпо... Найл, звонил отец и он просил передать, что вечером придет Ариана, — сообщил Арчи, когда собирался уже выйти из кухни. В его руках была кружка кофе и утренняя газета. — Эм, хорошо. Спасибо, Арчи, отдыхай, — сказал блондин, и мужчина скрылся за дверью, выходя из кухни. Хоран пил сок, не смотря на Зейна. Он избегал его взгляд. Найл чувствовал напряжение в воздухе, и что-то просто пошло не так. — Ты не можешь меня игнорировать. Я всё ещё здесь, и ты испек мне эти божественные кексы, и ты просто... Повернись ко мне лицом и объясни, кто такая Ариана, — не выдержал брюнет и резким голосом выговорил это ирландцу. — Я испек их для Арчи, — ответил Найл, развернувшись обратно к брюнету. — Арчи, значит? Хорошо. Зейна раздражала вся эта непонятная ситуация. Очень сильно раздражала. — Ариана - моя невеста, — выпалил Хоран. — Это шутка? Если да, ха-ха, очень смешно, — съязвил Зейн. — Наши отцы дружат, и они хотят свести нас, но, эй, не будь таким... Ты выглядишь напряженным, — Найл подошёл к брюнету ближе и сел к нему на колени. — Расслабься, ладно? У неё есть парень, у меня есть парень. Она придет, и я буду рассказывать ей, какой прекрасный у меня появился бойфренд, — блондин поцеловал брюнета в шею, затем сдернул лямку от майки на его правом плече в сторону и поцеловал прямо туда. — Что-то я не понимаю эту хрень. Что это, нахрен, такое, Найл? Твой отец, что не знает, что ты по парням?— спросил Зейн, пытаясь игнорировать тот факт, что он начинает возбуждаться от того, что блондин целует его и трется об него. — Он говорит, что это всё гормоны. И, что это скоро пройдет. Однажды он застукал меня и, кажется, я немного сломал его психику... — Ну и правильно. Он сломал тебя, ты сломал его. — Наверное. Это просто встреча. Мы с ней просто друзья, — поцелуй в губы, — всего лишь друзья, — поцелуй в ключицу. — Я... Я хочу трахнуть тебя на твоих шёлковых простынях, — прошептал Зейн в ухо блондина, запуская туда свой язык, облизывая его ушную раковину. — Ну, так сделай это, — простонал блондин. — А потом я разложу тебя на дубовом столе, хорошо? — Зейн закусывал кожицу на шее. Она была такой покрасневшей со вчерашнего дня. Он нежно провел по засосу языком. — Чёрт возьми. Пошли быстрее. Мой член, блять, сейчас взорвется, — быстро проговорил Найл, встав с колен Зейна и схватив его за запястье, потащил за собой. — Ты не злишься за вчерашнее? — зачем-то спросил Малик мимоходом. — Я всё равно попробую тебя уговорить, может позже, за минет? — блондин поднял одну бровь вверх и улыбнулся. — Если так, то я подумаю, — улыбнулся Зейн в ответ.

***

— Я могу одолжить тебе деньги, чтобы ты оплатил часть своего обучения, — сказал Найл, проводя пальцами по голой груди брюнета. Они опять были обнажены и, да, они занимались сексом на шёлковых простынях Найла, на ковре, и Зейн снова отсосал блондину, усадив того на стол из дуба. Чёрт, время снова пролетело. Этот ирландец так сильно затягивал Зейна в свои сети. Малик немного терялся. — Я заработаю сам, — резко сказал Зейн. Найл перестал водить по груди Зейна пальцами и лег на спину. — Я не говорю, что я заплачу за тебя или ещё чего. Я... Я одолжу их тебе, Зейн. Ты отдашь мне, когда сможешь. Как ты смотришь на это теперь? — Если честно, то я чувствую себя шлюхой, — признался Зейн. Его будто что-то душило внутри и не давало дышать полной грудью. — Почему? Эй, Зейн, ты не шлюха. Ты... Зейн, чёрт возьми, я не покупаю твои услуги... Я... Ты очень сильно нравишься мне. Очень, Зейн. Я хочу помочь. Я хочу, чтобы ты перестал быть таким несчастным и побитым жизнью... — Мне нужно идти, — Зейн резко подорвался с кровати и впопыхах надел на себя свои шмотки. — Я позвоню, ладно? Отпиши потом, как пройдет свидание... — Это не чертово свидание, Зейн. Это не свидание. Ариана — моя подруга. — Хорошо, да, подруга. Ладно. — Зейн... — Я найду выход сам, — сказал брюнет. Он подошёл к блондину ближе, обойдя кровать и склонившись, поцеловал в уголок губ. — Тупой характер вылазит наружу. Не обращай внимания. Я напишу тебе или наберу. Хорошего дня, Ни, — Зейн вышел из комнаты Хорана, оставив его одиноко лежащим на кровати. Найл думал, что вот, он смог, он получил этого горячего парня. Такого непохожего на других из всего его окружения. Такого острого на язык и такого импульсивного. Хоран мог сказать, что Зейн ему больше чем просто нравился, он был чем-то большим для него. Это немного странно, но блондин чувствовал, словно какую-то связующую цепочку между ними. Он знал, что всё это было не грёбаной случайностью. Не случайно они тогда пошли в тот клуб с Гарри, не случайно он попал на ту вечеринку, не случайно, чёрт возьми, столкнулся с Зейном в университете, не случайно заночевал у него и уж тем более не случайно они переспали. Случайности, мать вашу, не случайны. Всё это происходило не случайно, возможно это было предрешено самой судьбой. Кто знает, чёрт возьми. Кто знает. Найл верит в судьбу и в то, что случайности не случайны, а Зейн не верит в судьбу и говорит, что все случайности случайны. Две противоположности. Два индивида. Художник и фотограф. Две творческие личности. Что выйдет у них в итоге? Найл немного боится того, что Зейн такой зажатый и, нет, не снаружи... Снаружи он показывает себя сильным и властным парнем, но, а внутри… Внутри он избит, он морально истощен. Проблемы с семьей, нехватка денег, эта его «гнилая любовь» и кровавые бои. Это всё так давит на него. Это чертовски сильно давит на него. Найл хочет помочь. Он просто всего-навсего хочет помочь этому идиоту. Всего лишь помочь и показать, что светлое чувство существует. Любовь существует, пусть Зейн пока её и не разглядел. Но он обязательно увидит и тогда определенно должно быть всё просто замечательно. Ведь должно.

***

— Томлинсон, твоя задница такая огромная, что я увидел её издалека и сразу же понял, что она именно твоя, — сказал Зейн другу. Малик не общался с Луи со вчерашнего дня и даже не удосужился позвонить, но... Ведь он был занят, очень сильно занят. Томлинсон работал сегодня в супермаркете и его по полной загрузили работой. Он стоял на лестнице и расфасовывал по стеллажам разную продукцию. — Не завидуй моей заднице, Зи, — шатен шлепнул себя по пятой точке и спустился на одну ступеньку вниз, чтобы поприветствовать своего друга. — Ты вторая Ники Минаж, — улыбнулся брюнет, а Томлинсон на это лишь скривился и посмотрел на него таким взглядом, мол, «ты, что совсем обдолбался?». — Знаешь, Зейн, иди-ка ты куда шёл, — шатен снова продолжил расставлять товар по полочкам. — Я уже пришёл. К тебе. Как дела? — Ты не позвонил мне. И нет, я не обиделся, твоя личная жизнь налаживается и это круто. Я рад. — Мы... Я согласился на отношения, — сказал Зейн. — Что? Серьезно? — шатен удивился. — Вы потрахались? — спросил он и Малик кивнул. — Ох, и как это было? Где это было? Блять, что было, Зейн? — Томлинсону просто не терпелось услышать историю Зейна. — Я думаю это немного личное, — ответил брюнет и да, он, правда, это сказал, то чего раньше бы никогда не сделал. Томлинсон разразился смехом и чуть не упал с лестницы. Все проходившие возле него люди кидали на него пренебрежительные взгляды. Луи прекратил смеяться и посмотрел на лицо своего друга. Оно было серьезным, и ему явно не было смешно. — Ох. Чёрт. Правда что ли? Да ладно, Зейн. Ты чего стал таким серьезным? Личное? Личное, блять? Зейн, не ты ли рассказывал мне как какой-то парень перепутал тебя с кем-то и сделал тебе минет по ошибке, и... Чёрт, ты всё мне рассказываешь. Что такого вообще? У него, что четыре соска или что? Или... — Боже мой, Томлинсон. Останови свой непрекращающийся словесный поток, ради Бога, чёрт возьми, — сказал Малик. — Зейн, ну мне, правда, интересно. Как тебе дом и вообще? — Я влюбился. Шатен чуть не уронил коробку с товаром на пол. И, чёрт подери, если бы уронил, то не получил бы зарплату в ближайшие месяцы. Он бы вообще её не получил. — Что ты сказал? — Я влюбился в шёлковые простыни, — ответил брюнет. Томлинсон спустился с лестницы и заехал Малику кулаком в челюсть. — Ты, блять, совсем придурок? Твою мать, за что ты меня ударил? — брюнет совершенно не понимал, почему его ударил Томлинсон. — Это ты придурок, Зейн. Я думал... Я... Боже, какой же ты мудак, Малик. Ты понимаешь, что сказал только что? Я, чёрт возьми, думал, что ты влюбился в блондинчика, но нет, блять, он влюбился в какие-то простыни... — Шёлковые... — Ты издеваешься надо мной? Слышал бы тебя сейчас твой блондин. Пиздец, Зейн, — шатен не хотел больше с ним разговаривать, он просто не хотел больше видеть этого идиота. Потому что хватит. Луи думал, что помогает ему, наталкивает на правильные мысли и к правильному человеку, ведь... Это именно то, что нужно Зейну. Его семья перестала с ним общаться, некоторые друзья отвернулись и... Однажды они просто встретились и начали дружить. Это было весело и беззаботно, но сейчас Луи растет в эмоциональном плане, да и вообще, а Зейн зациклен на деньгах — да, Луи тоже на них зациклен, но не так сильно — боях, на том, что любви нет, он просто... Томлинсон устал вечно направлять его. Он устал. Они кстати стали друзьями, после того как надрали друг другу зад, сцепившись на улице и затеяли драку. Луи хотел тогда что-то стащить у него, но не вышло и, кулак Зейна ударил Томлинсона в живот. После этого, когда они оба были разбитыми, Луи узнал, что Малик раньше дрался и ходил в какую-то секцию. Он нашел Пейна и это просто случилось. Бам. Будто какой-то взрыв. Они начали все вместе тусоваться, гулять, Зейн стал частью его жизни. Но... Малик должен разложить всех своих тараканов в голове по своим полочкам. Разложить их правильно и перестать думать о дерьме. У всех жизнь не сахар, не стоит об этом говорить каждый раз. Да, ты сказал это один раз, но и всё остановись на этом. Делай, блять, хоть что-то, чтобы не было так хреново, как сейчас. — Уходи, Зейн, ты никогда меня не слушаешь. Ты всегда делаешь всё по-своему, и получается всё через задницу. Я говорил, что ты можешь рисовать картины. Ты, чёрт возьми, рисуешь шикарно. Ты... Да, ты сам знаешь это. Ты мог бы их продавать тем, кто ценит такое, потому что серьезно, даже я люблю то, что ты рисуешь. Это не просто мазня. В общем, ты всегда был против этого. «Отстань от меня с этим. У меня скоро бой». Всегда одно и то же. Всегда. Хоть с блондином ты меня послушал и сделал всё нормально, но опять-таки ты ведешь себя просто чертовски глупо сейчас. Ты ведь не жалеешь? Тебе понравилось? Это же был не тупой трах. Открой наконец-то свое грёбаное сердце кому-нибудь. Открой его, чёрт тебя дери. — Ты такой умный. Но ведь ты такой же, — начал Зейн. — Ты точно, чёрт возьми, такой же. Раздаешь мне каждый раз свои правильные советы и задвигаешь умные мысли, пытаешься поставить на правильный путь, но, блять, ты, Томлинсон. Ты сам не следуешь своим советам. Ты только их озвучиваешь, но никогда не выполняешь сам. Они что на тебя не распространяются? Ты тоже боишься открыть свое сердце для чего-то более серьёзного, потому что... Что с кудрявым? Вы поговорили? Чего ты молчишь? — Мы поговорили. Вчера. И да, я пытаюсь открыть своё сердце, и после смены я иду с ним на свидание. — Ох, поздравляю тебя, дружище. Отличного свидания, — сказал брюнет и, развернувшись, пошел прочь. — Хватит бегать от самого себя и своих чувств, Зейн. Чувства сильнее и дороже любого шёлка или даже тех же денег, — крикнул Томлинсон вслед Зейну и снова вернулся к расфасовке и расстановке товара. Их дружба ни в коем случае не пойдёт под откос, оба перебесятся и поймут, что были не правы. Хотя был не прав один лишь Зейн. Он один всё ещё не знает, как правильно ему стоит поступить.

***

Зейн сидел в своей квартире на своей мягкой немного скрипучей кровати и рисовал карандашом какие-то узоры. Он расслаблялся, рисуя, и отвлекался от идиотских мыслей в своей голове. Томлинсон взорвался сегодня из-за его слов и да, Зейн понимает, что виноват. Но он не хочет продавать свои картины. Луи просто не понимает, что это слишком сложно. Это только, кажется так со стороны, то, что это охренеть как легко, но нет. Это ни черта ни легко. Возможно, ему и стоит попытаться сделать это. Ведь денег уже почти не осталось. Зейн не верит в то, что у него может это получится, но Томлинсон верит в него и это многое значит для него. Его... Его парень заботится о нём. И это настолько необычно, что Найл его парень. Телефон Зейна завибрировал рядом с его коленкой, оповещая о только что прибывшей смс-ке. Зейн разблокировал экран и открыл смс от его парня. Боже, это всё ещё так дико. Его парень. От кого: Холодные глазки Время: 23:10 хэй, крутой парень, как ты? чем занимался/занимаешься? я показал твою фотку Ариане. она сказала ты горячий хх Зейн усмехнулся и начал писать ответ. Кому: Холодные глазки Время: 23:15 посрался с Томлинсоном. почти ничем. сейчас рисую. она за тебя рада? кстати, забыл спросить, Арчи живет с вами? От кого: Холодные глазки Время: 23:17 почему? она рада. да. она даже благословила наши отношения :D эм, на заднем дворе есть небольшой летний домик и он живет там. он классный. поэтому да. он почти часть семьи. Кому: Холодные глазки Время: 23:23 просто наговорили друг другу много лишнего. надеюсь, мы скоро помиримся. ) охренеть. можно я тоже буду твоим водителем? От кого: Холодные глазки Время: 23:26 ты будешь моей горничной Кому: Холодные глазки Время: 23:28 сместишь с поста Женевьеву? От кого: Холодные глазки Время: 23:30 нет. заставлю её взять над тобой шествие. и думаю, ты будешь мило смотреться в фартуке хх От кого: Холодные глазки Время: 23:35 может быть. не хочешь пересечься завтра? я собираюсь пойти в универ и... я хотел бы посидеть в художественной студии и, если хочешь, то ты мог бы прийти и посидеть со мной... От кого: Холодные глазки Время: 23:37 да. круто. я приду. а потом... у меня есть один план. у тебя есть выходной костюм? Кому: Холодные глазки Время: 23:39 нет. а зачем он мне? От кого: Холодные глазки Время: 23:41 узнаешь. Арчи привезет тебе его утром. и не отказывайся. он должен тебе подойти. Кому: Холодные глазки Время: 23:43 я будто в грёбаном фильме «Красотка» Кому: Холодные глазки Время: 23:44 ну, не в том смысле… От кого: Холодные глазки Время: 23:45 спокойной ночи, красавчик хх Кому: Холодные глазки Время: 23:47 ночи хх до завтра, Ни