***
Спицы в руках Маринетт быстро-быстро порхали, собирая длинную тонкую нить в будущую потрясающую красоту. Адриан не сомневался: вещи, созданные его девушкой, всегда поражали воображение — своей простотой, элегантностью и акцентами на мелочах, которые придавали всей работе шарм, ту самую изюминку, ощущение законченности и органичности. — И что же это будет? — с любопытством поинтересовался он. Зелёные глаза не отрывались от голубого клубка шерсти, которые весело подпрыгивал на подушечке рядом с Маринетт, когда она дёргала за нитку. Изо всех сил Адриан сдерживал свои кошачьи инстинкты и не пытался нахулиганить. Однако с каждой минутой клубок казался всё более и более привлекательным, поэтому Адриан решил перенести всё внимание на Маринетт, которая уже немного покраснела от его пристального взгляда. На её губах появилась лукавая улыбка. — Сюрприз. — Если для меня, то не очень похоже на сюрприз. Я же не должен знать, что это будет, — усмехнулся Адриан. Маринетт снова поддёрнула нить и, не отвлекаясь от вязания, ответила: — Ты мне нужен был для снятия мерок. — Так ведь ты уже, — Адриан задумчиво почесал голову, окружность которой сегодня как раз-таки вычисляла Маринетт. — Ой, погоди-и, это что шапочка? Его глаза заинтересованно вспыхнули. Он даже подобрался поближе к ногам Маринетт — сидел-то на полу, а она — на своей кушетке — и обнял её сразу за обе голени. Маринетт, похоже, не возражала. Бросив на Адриана быстрый взгляд, она улыбнулась и продолжила вязать. — Да, чтобы ушки у котёнка не мёрзли. — Ой, какая ты милая! Адриан не удержал в груди довольного мурлыканья — оно рокотом огласило всю комнату. Впрочем, теперь его это ни капли не волновало: стесняться своей особенности, полученной благодаря камню чудес, он перестал вот уже как пару лет назад. Прижавшись щекой к коленям Маринетт, Адриан влюблённо вздохнул и прикрыл глаза. — Я тебе говорил, как сильно люблю тебя? — Говорил, — в голосе Маринетт чувствовалась смущённая улыбка — Адриан давненько наловчился различать тон, с которым она обращалась к нему. — И сегодня в том числе. — Тогда ещё разочек скажу, — замурлыкал он и потёрся щекой о женские колени. — Люблю-люблю. Ты у меня такая мастерица. Ладонь Маринетт легла на макушку Адриана, нежно взлохматила волосы. Он от удовольствия даже зажмурился и стал подставлять то одну сторону головы, то другую, чтобы Маринетт непременно почесала везде, а особенно — за ушками, отчего мурлыканье только усиливалось. — Какой же ты милашка, — рассмеялась Маринетт и, наклонившись, чмокнула его в висок. — Но и ты мастер — не хуже меня. Адриан нахмурился и выпрямился, чтобы глянуть на неё. Маринетт уже отложила вязание в сторону и с лёгкой полуулыбкой смотрела на Адриана. — Вот, помнишь? Она подняла руку и потрясла ею. На запястье красовался тот самый удачливый браслет, который Адриан подарил Маринетт на четырнадцатилетие. А ведь уже пять лет прошло с тех пор… — Просто потому, что мне захотелось сделать такой же тебе, — улыбнулся он и тоже поднял руку, чтобы показать браслет, который презентовала ему Маринетт. Она улыбнулась ещё шире. Тонкие женские пальчики коснулись ладони Адриана, погладили кожу на запястье. Он не удержался и переплёл их пальцы, а потом, повинуясь порыву, притянул к себе их импровизированный «замочек» и оставил на тыльной стороне ладони Маринетт пылающий поцелуй. А потом ещё несколько. Маринетт смущённо рассмеялась и попыталась высвободить руку. Однако Адриан ей такого не позволил: он шустро пересел с пола на кушетку, притянул свободной рукой Маринетт за затылок ближе к себе и накрыл губами её нежные розовые уста. Она потрясённо выдохнула, но на поцелуй ответила мгновенно. На некоторое время они оба выпали из реальности; не осталось ничего, кроме обжигающий прикосновений губ и языка, тяжёлого дыхания и тихих возбуждающих стонов. — Отвлекаешь, — выдохнула Маринетт, когда Адриан оставил в покое её губы и оставил цепочку поцелуев на щеках, спустился ниже к шее. — Мне надо доделать твою шапку. Пусти. Вот только вопреки словам она сама подалась к Адриану, когда тот щекотнул пальцами кожу напряжённого живота, скользнув под футболку. — Я мр-р-росто даю тебе отдых, — промурлыкал он и осторожно прикусил мочку уха, обвёл языком серёжку-гвоздик, вырвав из груди судорожный вздох. — Адриан, ну правда, — Маринетт надула губки, которые Адриан тут же поцеловал, и рассмеялась. — Ты хочешь остаться без шапки? — Так лето же ещё на дворе, — улыбнулся он. — Успеется. Адриан снова вернулся к старательному выцеловыванию шеи Маринетт. Она со вздохом обняла его за плечи, откинула голову назад, чтобы Адриану было удобнее — да и нравилось ей быть податливой в его руках. — А я хотела ещё и варежки успеть связать. А то шарф у тебя есть, а другого не хватает… Ой! Маринетт прикусила себе язык: почти проболталась! Но Адриан всё-таки уловил скрытый подтекст в её словах, а потому замер и через секунду-другую хмуро посмотрел на Маринетт. — Что ты имеешь в виду? — Ничего такого, — скороговоркой протараторила Маринетт и притянула его к себе за шею. — Я как обычно болтаю всякую ерунду, пора бы уже привыкнуть. Цокнув языком, Адриан ласково нажал на её аккуратненький носик. Маринетт досадливо скривилась и уткнулась лбом в плечо Адриана, отчаянно надеясь, что он не будет докапываться. Вот только Агреста так просто не проведёшь. — Твоя ерунда — совсем не ерунда, — серьёзно заявил он. — Так, скажи, пожалуйста: значит, тогда это ты мне шарф связала? Отец его у тебя заказал? Звучало так тупо, что Адриан сам поморщился от своих слов. Стал бы его отец что-то у кого-то заказывать: просто заставил бы Натали купить подарок, а она всегда выбирала по своему вкусу. Вот уж как удивился Адриан, когда ему подарили шарф! Так обрадовался, что отец наконец-то стал уделять ему чуточку больше внимания, но на самом деле… — …это же ты мне его подарила, да? — шёпотом спросил Адриан. Осознание накрыло его с головой. Маринетт прогудела ему в плечо что-то неопределённое. От этого у Адриана мурашки по спине пробежали, и он сильнее стиснул Маринетт в объятиях. — Почему ты мне ничего не сказала? Она обиженно засопела и подняла голову. — А что ты хотел услышать? Ты был так рад, когда думал, что его подарил тебе папа, поэтому я не решилась портить тебе день. А потом… — Маринетт улыбнулась и ласково погладила его по щеке, — а потом это стало не так уж и важно. Мне главное, чтобы ты был счастлив — а всё остальное так, вторично. Нежность затопила Адриана по самую макушку. Он любовно прижался лбом ко лбу Маринетт и, прикрыв глаза, замурлыкал. — Но ты не должна отказываться от своего авторства, Принцесса. Это важно. Маринетт мягко поцеловала его, запустила пальцы в спутанные светлые волосы. — Мне важнее всего ты, — проникновенно произнесла она. — Поэтому отпусти меня, Котёнок, мне надо доделать тебе шапку и варежки. Вот только Адриан не планировал так просто её отпускать. Он пересел на кушетке так, чтобы оказаться за спиной Маринетт, а она сама очутилась между его ног. Руки скользнули на тонкую талию, а губы — прижались к обнажённой коже плеча. — Всё, — промурлыкал Адриан, оставляя россыпи поцелуев. — Не мешаю. Помогаю. Маринетт с улыбкой покачала головой, ласково потрепала Адриана по голове и притянула обратно своё изделие. Хотелось закончить его побыстрее, чтобы потом не волноваться за своего вредину, который раз за разом забывает надеть на патруль шапку зимой, а потом несколько недель подряд чихает и сопливит. А что может быть лучше и приятнее собственноручно сделанной вещи? Такой, какой не найдёшь в магазине. И Маринетт, наслаждаясь приятной близостью, продолжила вязать, вкладывая в изделие всю свою любовь, которую хотела бы подарить Адриану. А её у Маринетт было навалом.День 2: Вещи ручной работы
2 апреля 2023 г. в 07:18