- Мне плевать на твою любовь.

      Одна, до безумия холодная неделя заканчивалась, но улучшений в погоде никто не предвещал. Холод продолжал лезть сквозь щели, поближе к людям. Армин по убеждениям Аккерман нашел себе подругу, с которой к концу недели стал почти лучшими друзьями. Есть на свете люди, которые его понимают. И девушка, замерзая в своей холодной комнате, нашла прекрасный способ, чтобы согреться. И Леви одобрил этот самый способ. И вот уже почти неделю, они сутками сидели в кабинете капрала и увлеченно разговаривали. Иногда, если разговор был особенно интересным Микаса оставалась на ночь, и тогда они разговаривали еще и всю ночь, а опомнившись утром, Ривай под предлогом, мол скоро все равно вставать, да и разбудишь кого-нибудь, не давал девушке уйти. Так и ее будни наполнились смыслом, и впервые, за долгое время чем-то искренне радостным; и будни капрала стали намного счастливей и интересней. Даже в такой холод жизнь налаживалась и Аккерман начинала догадываться, что любовь — это не только вечные разочарования, страдания и прочие недуги. Ханджи все же разработала индивидуальный план по выздоровлению Микасы, однако он был не закончен, не хватало буквально двух пунктов, но ученая не могла понять каких. У Капрала и подчиненной нашелся еще один способ видеться чаще, он с плохо скрываемым удовольствием принял на себя весьма ответственную задачу научить темноволосую ходить. Таким образом, она практически жила в комнате Леви, а он был совсем не против такого «нарушения правил».       И все же… Как мы уже знаем, всему хорошему приходит конец, и в данном случае этому концу послужил Эрвин Смит.       У Ривая наконец-то появился такой гость, как хорошее настроение. Оно сохранялось весьма продолжительное время, но этим опять же холодным утром, Ривай был зол как никогда. Мало того, что Смит по особым обстоятельствам загрузил его работой, так он еще и не мог видеться с девушкой. Она, конечно, приходила, но, ненадолго, ссылаясь, что многоуважаемому капралу надо доделать свою работу и дописать все отчеты. Однако ни вчера, ни сегодня она не приходила, а у него не было времени из-за работы, чтобы узнать в чем дело. Но, заподозрив что-то неладное, он все-таки решил сходить и узнать у кого-нибудь, а может и у самой девушки, почему она больше не посещает его. Первой ему попалась Ханджи и после его вопроса она сильно помрачнела и, ссылаясь на Смита, быстренько скрылась. Леви занервничал. Заходя в кабинет к Смиту, брюнет был готов рвать и метать от ярости. Не произнося ничего похожего на приветствие, он строго и грубо спросил: — Где Аккерман? — да он все еще не мог привыкнуть, что лучше называть ее по имени. А Эрвин на такой вопрос поежился и с непоколебимым видом не переставал писать на бумаге. Черкал пером и молчал. — Смит, где Аккерман?! — разъяренный капрал еле сдерживался, чтобы не разломать тут все. — Сядь, дело есть, — тихо и немного виновато пробурчал Смит. Он прекрасно ощущал свою вину, ибо Зое давно рассказала ему об отношениях Ривая и Микасы. Он не находил в этом ничего плохого и считал, что будет даже лучше если Леви найдет себе индивидуальное счастье и хоть иногда будет ходить с хорошим настроением. Темноволосый сел перед Смитом и ожидал, когда тот начнет говорить, но тот молчал, не зная как лучше высказаться. — Какое дело?! Что, мать вашу, произошло?! — чуть ли не кричал он. — В общем, как ты знаешь, Аккерман потеряла ноги в бою, — Брюнет нахмурился и поправил: — Ноги у нее есть, она просто не может ходить, — более мягко произнес он. — Так вот. Она не может участвовать в вылазках, и мы все прекрасно это знаем, — он говорил осторожно, чтобы Ривай, ненароком, от услышанного не убил кого-нибудь или не разнес весь кабинет. (Да, в злости он мог сделать все, что угодно). — Ближе к делу, — поторапливал Леви. — В общем, мне, чуть больше шести месяцев назад, поступила просьба от приближенного короля: отдать Микасу Аккерман в его распоряжение, в его личную армию. Но тогда я решительно ответил отказом. Однако неделю назад, я отправил ему письмо с вопросом: Возьмет ли он в свое распоряжение Микасу Аккерман, если она, в буквальном смысле, потеряет ноги. На следующий день мне пришел ответ, я удивился, почему так быстро, — Леви замер в ожидании, а Смит продолжал говорить как можно осторожнее, чтобы не наболтать лишнего, — И ответ его содержал много раз повторяющееся «да» и после не меньшее количество благодарностей и подпись. Так вот, я хотел получить из всего происходящего выгоду… — он тянул, не зная как лучше сказать. — И что?! Что ты сделал?! — злобно прошипел Ривай. — Я продал ее. Мы заключили сделку, и он вложил весьма большое количество денег в легион разведки. Однако, по нашему договору Аккерман должна пробыть у него хотя бы год с небольшим, на случай, если я передумаю. В общем, с недавних пор, Микаса Аккерман принадлежит ему. — Сука… — прошипел Леви и вскочил с места. — Ты продал ее?! Продал, как вещь! Какого черта, ты мне не сказал?! Смит, да ты последняя… — блондин прервал его, не дав закончить пламенную речь. — Ты прекрасно знаешь, что разведотряду нужны деньги, на пищу, на вылазки.… А не сказал я тебе потому, что знал: Ты не дашь мне этого сделать. Тем более, она стала бесполезна для легиона… Что прикажешь с ней делать? — Дурак, — вырвалось самое приличное слово их всех крутившихся у него в голове. — Ну, дурак… Черт подери, ну вот какого черта?! — (слово «черт» тут зашкаливает, но в голову не лезло чего-то более приличного) — Мы прекрасно обходились и без этих денег, тем более ты говорил, что ближе к марту нам должны были выделить сколько-то! Да и что за тупой вопрос: что с ней делать? Отдал бы мне в помощники… — выдавил он, стараясь не кричать. — Я вечно не успеваю с документами, а так она бы мне помогала, — он медленно уходил от вновь жестокой реальности в мир в его голове. — Она уезжает послезавтра, в полдень, за ней пришлют карету, — (карету потому, что приближенный короля весьма богатый старик) — Послезавтра? — растерянно произнес он, осталось так мало времени… — Она сама хоть знает об этом? — тот в ответ коротко кивнул. — Где она сейчас? — Должна быть в общей комнате, Зое предупредила ее, чтобы она не попадалась тебе на глаза. — Был гадом, гадом и сдохнешь — злобно произнес Ривай. — Год с небольшим — это сколько? — Ну, от года и трех месяцев, до полтора, — произнес Смит. — Ровно через год и три месяца, я заберу ее обратно, но, надеюсь, получится раньше, — Леви пытался оптимизничать. Он совершенно не представлял, как он будет жить без нее. Но его спокойствие длилось недолго. Он вспомнил, как почти полгода назад ездил за центральную стену и видел того мужика, и помнит, зачем ему Аккерман. Лицо его искривилось в ужасе. — Отмени сделку! Слышишь, она не поедет туда ни при каких обстоятельствах! — Смит нахмурился и принялся растолковывать капралу, что отменить это невозможно. Деньги не вернуть, так как немного, но Смит уже потратил на закупку пищи и прочих нужд. Да и вряд ли приближенный короля согласится расторгнуть «контракт». — Ты понятия не имеешь, зачем она ему! — кричал брюнет. — Зачем? — растерянно спросил Эрвин. — Он либо продаст ее, либо сначала воспользуется как шлюхой, а потом все равно продаст, ты же знаешь, что она — азиатка. Последняя. Ты прекрасно это знаешь и все равно продал ее! — злобно орал Леви. Сейчас ему было уже все равно: услышит его кто-то или нет, он пытался докричаться до Эрвина, который и понятия не имел, какую ошибку совершил. — С чего ты взял? — настороженно спросил блондин. — Я ездил туда. Тогда еще в июне он просил, чтобы я продал ему Аккерман, старик упомянул, что хочет продать ее! — капрал был готов сорвать голос, но Эрвин, даже понимая свою, мягко говоря, оплошность, упорно не слышал Ривая. — Ривай, я не знал, и исправить ситуацию я уже не могу. Смирись, слышишь? Минимум год, ты ее не увидишь, и никто не в силах предотвратить это.       Леви в безнадежности выбежал из кабинета, и, схватившись за волосы, прислонился к стене. Голова шла кругом, он понятия не имел, что ему делать. Также, его весьма удивляло отношение Смита к происходящему. Это ужасное чувство безнадеги сводило с ума и приводило в бешенство. Он был готов реветь как малый ребенок, но даже на это у него не хватало сил. Решив не медлить, он спешно встал и чуть ли не бегом направился к комнате Микасы. Благо в комнате, кроме Микасы была лишь Брауз, которая увидев капрала, спешно удалилась. Микаса с легкой улыбкой на губах сидела в инвалидке и что-то делала. Очередная головоломка Арлерта. Услышав хлопок двери, она обернулась. Улыбка с лица быстро слезла. Она до безумия была счастлива видеть его, но прекрасно помнила, что Зое и Смит запретили ей попадаться ему на глаза. Она с искрами в глазах полных счастья говорила совершенный бред, который говорить не было ни малейшего желания. — Сэр, понимаете ли… Капрал… Вам нельзя… В общем. Я не… Точнее, Ханджи мне сказала… — он с незаметной грустной улыбкой протянул девушке руку. Она не смело протянула свою, и оперевшись на него, встала. Он резким движением вновь держал ее, а талию, как это было примерно два дня назад, и они прекрасно поняли друг друга без лишних слов. Она, обвивая шею мужчины, притягивала его к себе ближе возможного, а он с такой же страстью целовал ее будто бы в последний раз. Хотя кто знает, когда будет этот последний раз? У обоих было странное желание слиться воедино, но благодаря мозгу Зое и физиологии человека, к великому сожалению, они понимали, что это невозможно.       Спасибо бдительности Брауз, которая никого не пускала в комнату, догадывалась, что там происходит, то о чем окружающим знать не обязательно Леви и Микасу никто не отвлекал друг от друга.