Лорд, Драко и некоторые другие

Габриэль жил своей спокойной, размеренной жизнью. За прошедшие месяцы окончательно привык к самостоятельному существованию и перестал оглядываться в испуге, что кто-то может заподозрить в нём беглого, малолетнего волшебника. Вжился в свой новый образ замкнутого, тихого очкарика, закрытого в себе, как улитка в домике. Общался с коллегами и соседями вполне дружески, никогда не отказывал им в помощи, но сам чаще держался отстранённо. Неугомонные миссис на работе всё так же пытались его опекать, впрочем, это было даже приятно. Габи привязался к месту и людям, которые были в его новой повседневности. Полюбил бегать по утрам (хотя раньше буквально выгонял себя из дома) и утвердился в фанатичной преданности утренним круассанам с сыром, полюбил возиться с землёй (несмотря на предыдущий опыт) и делился с ней излишками магии. О том, что было раньше, предпочитал думать, что это было не с ним. А сердце? Ну, что ж, и с этим можно жить. В мае Николаса с большой доставкой пророщенных цветов для местных флористов отправили в Хелстон, относительно большой город в двух часах езды от Ньюлина. Дениз намылилась с ним, а Габи хозяйка, миссис Андерсон, прикрепила к ним, для порядка. Всерьёз подозревая, что её шустрая дочь со своим бой-френдом будут останавливаться в каждой посадке, и доставка затянется. Габриэль сделал вид, что мотивы Вики не просёк и обещал проконтролировать, чтобы молодая поросль не пострадала в пути. Что имелось в виду - рассада или девица, не уточнялось, но деятельная мадам была успокоена. До Хелстона добрались с ветерком на большом фургоне фирмы. Дениз болтала за всех, Ник рулил, а Габи занимался своим любимым делом – пялился в окно. В городе разгрузились быстро, и документация была готова, можно оставшиеся полдня потратить на прогулку и знакомство с новым местом. Для Дениз и Ника город был хорошо знаком, и они умотали в новый кинотеатр. Габи с ними не пошёл, хотя и звали. Какое удовольствие сидеть на заднем ряду с постоянно целующейся парочкой? Договорились о встрече через три часа и разошлись по сторонам. Парень отправился гулять по городу, как он любил – бесцельно, просто идти, куда идётся. Ноги сами занесли его в старые кварталы. Только возле арки-входа в магическую часть старого городка он понял, куда его подспудно влекло. Задумался на минуту, и сделал шаг внутрь. Узнать его никто не узнает, другой человек вроде. А походить по улочкам, где всё дышит магией, так приятно. Можно не прятаться и использовать на себе чары охлаждения или трансформировать одежду на более подобающую. О, Габи много чего испробовал за дверями своей закрытой ото всех квартирки. Поначалу без палочки выходило много недоразумений, и в комнатах периодически случался катаклизм местного масштаба. Но постепенно бытовые мелочи выходили всё лучше, и в данный момент Симонс не испытывал проблем при трансформации своей магловской рубашки в лёгкую мантию. Прошёлся по кольцу торговых улочек, полюбовался витринами и просто прохожими и, уже решив уйти через арку обратно, наткнулся на ларёк с газетами. С первой страницы Пророка ему улыбался Драко, стоящий в обнимку с крупным привлекательным шатеном. Внутри привычно сжалось от такого привета из прошлой жизни. Габриэль завис у прилавка, продавец истолковал его заинтересованность желанием приобрести прессу. Но парень отказался, у него не было галеонов, только магловские деньги. Газетчик уверил, что это - не проблема, он закупает и магловские журналы на потеху волшебникам, поэтому фунты он вполне может принять по стандартному курсу и использовать в дальнейшем. Габриэль отчего-то очень захотел узнать, а что собственно произошло за те полгода, что его не было. Ведь волшебником он быть не перестал несмотря ни на что, а встроенное любопытство всегда при нём. Лавочник осчастливил его ещё и подшивками Пророка и других ведущих изданий. Расплатившись фунтами и спрятав уменьшенную версию покупок в карман, парень распрощался с торговцем, который был ужасно доволен, что сбагрил залежавшийся товар этому чудаку. Дорога в Ньюлин показалась в два раза дольше, а карман тянул к земле всем огромным грузом свербящего нетерпения, проснувшегося впервые за многие месяцы. Дома, изучив сначала свежее издание Пророка, Габриэль отчётливо понял, что любопытство – это зло. Лучше бы он не читал. Отчего-то захотелось покурить или напиться, хотя раньше юноша за собой такой падкости не замечал. Постоял на маленьком балкончике, вдыхая прохладу вечерних сумерек. Прочитанное в голове не укладывалось. Драко дождался своего нага, то есть мага, и выскочил за него замуж (или как там это называется) – допустим. А вот то, что наг-маг Реддл – бывший Воландеморт, это ж… Вспомнились все выражения, которыми он мог свободно оперировать ранее. А ведь Хорёк наверняка знал, кто его жених, когда предложил свою дружбу. Очередной раз подтверждение, что верить нельзя никому. Габриэль, вроде, успокоился. Принял к сведению новости, которые его больше и не трогают особо (по крайней мере не должны). Ещё раз поздравил себя, что вовремя слинял из этой клоаки и пошёл читать подшивку с начала года. Не проспав за ночь ни минутки, утром позвонил в офис теплицы и осипшим от большого количества шокирующей информации голосом известил Холин, что его продуло в поездке, и он отлежится пару деньков. Отказался от помощи обеспокоенной миссис Нойл. Ответил, что уже принял все необходимые препараты, и просто нужно отлежаться, у него такое иногда бывает. Нет, и приезжать кормить его тоже не надо. А кого бы не подкосила новость, что единственный и ближайший кровный родственник (Дурслей он не считал своими ни разу) – Тёмный Лорд, пусть бывший, но всё же. А ещё этот родственничек родителей убил, что в целом не благоприятно повлияло на судьбу и мироустройство Габриэля. Жалел ли он родителей? Трудный вопрос. С одной стороны - конечно да. Но с другой, была обида и непонимание. Как можно не обезопасить единственного ребёнка, не позаботиться о нормальных опекунах или приёмной семье на всякий случай, война же, не составить толкового завещания, чтобы сын не побирался до своего семнадцатилетия? Дочитав подшивки, Габриэль вынес вердикт - точно вовремя сбежал. Тем более, войны явно не предвиделось. Посмешили очерки о Дамблдоре и том, как его отправили на пенсию из Визенгамота, о том, как попечительский совет закрутил гайки, и в школе постоянно идут проверки и наводится порядок, близкий к заявленным высоким стандартам. «Ещё бы чай запретить в Хоге распивать» - съехидничал Габи про себя. И забросил прочитанные подшивки в кладовку. Напрягли упоминания о его поисках и о том, что периодически разгорается истерия из-за очередного найденного Поттера, который на проверку оказывается фанатом пропавшего или просто сумасшедшим. Ну что ж, любопытство потешил, за новостями следить теперь будет периодически, как и посещать магические кварталы Хелстона. Зачем себе отказывать лишний раз прикоснуться к магии в чистом проявлении, если это так приятно? Уложил новые знания в свою пустую, по определению кое-кого, черепушку («Да заткнись ты, сердце! Вспомнил, на свою голову!») и, отоспавшись как следует, зажил дальше, как уже привык. И длилось отрешённо-обывательское бытие до середины июня, а потом, по сложившейся традиции, ему опять помешали в этом. *** Северус стоял под деревом, переживая мощное чувство дежа-вю. Те же чары отвлечения внимания и невидимости, то же наблюдение за парнем, копающемся в земле, что и почти год назад. Только грядки другие. Были овощные, стали цветочные, и юноша немного видоизменённый, но по насыщенно-красивому цвету ауры понятно, что тот самый, который нужен. Пусть и цвет волос совсем не похож – тёмно-русый, с уже выгоревшими на солнце верхними прядками, и лицо не такое, более круглое со смешным вздёрнутым носиком вместо красивого и прямого, такого привычного, но всё равно это - Гарри! Поттер как всегда не берёгся, подставляя голую спину горячим лучам солнца, а когда нагибался, подвязывая очередной цветочный куст, милые ямочки на пояснице подмигивали Северусу, выглядывая из-за пояса потрёпанных рабочих джинсов. Вот парень выпрямился, потягиваясь, и стало видно, что Гарри подрос. Пусть ненамного, но плечи стали шире, и мышцы прибавили рельефа, оплетая худощавое тело, выдавая человека, который не пренебрегает физическим трудом. Мужчина замер под деревом и не находил в себе силы предпринять хоть что-то, стоял и смотрел. Любовался четкими движениями умелых рук, тем, как магия невидимыми на солнце искорками слетает с кончиков загрубевших пальцев и впитывается в растения и почву. А потом по дорожке между растениями к его Гарри прибежала какая-то девица, и очарование момента было грубо разрушено её неуместными вскриками. В руках она держала бутылку с водой и вместо того, чтобы вложить её в протянутую руку парня, начала его брызгать и громко визжать, когда Гарри пытался её поймать и спасти уцелевшую жидкость. В итоге, наглая девчонка в непозволительно коротких (по мнению Снейпа) шортах была захвачена в плен и прижата к телу одной рукой, пока Гарри пытался напиться, удерживая мокрую бутылку другой. Потом пленённая оказалась на свободе и уже, как бы извиняясь, стала смахивать капельки воды со смуглых плеч парня. Столько в этих жестах было повседневности и обиходности, привычности. Гарри принимал знаки внимания, не отстранялся. Северус невольно сжал кулаки, так, что короткие ногти впечатались до боли в ладони. В груди что-то болезненно напряглось, потянуло, словно скрипичная струна, оттянутая до предела, вздрогнула и лопнула, оглушив на высокой ноте. А действительно, с чего он решил, что юноша, отвергнутый так бескомпромиссно, будет неизвестно чего ждать, баюкая на груди свою несбывшуюся любовь? Гарольд уехал, навсегда вычеркнув прошлую жизнь, и даже зелья обратного действия у близнецов не пожелал брать. Он не собирался возвращаться и вполне неплохо обжился на новом месте, вон и подружку себе завёл. «А ты, Северус, как был упрямым зашоренным идиотом, не видящим своего счастья прямо под носом, так им и остался». Надо было найти силы развернуться и уйти. Он хотел разыскать Гарри – разыскал, он хотел убедиться, что у парня все в порядке – убедился. Пора и честь знать. Юноша всё так же разговаривал с беззаботно щебечущей девчонкой, не подозревая, что неподалёку, тяжело опираясь на забор, стоит человек, загнанный в угол чувством собственной вины и сожаления. Самое трудное решение в жизни Северуса Снейпа, взрослого и состоявшегося мага тридцати шести лет от роду, далось не легко. Его мальчик нашел покой в своей новой жизни, свободу и право выбора, о котором так мечтал всю жизнь. Так кто же такой Северус чтобы ему мешать? Теперь надо только отлепиться от проклятого забора и аппарировать как можно дальше. Только ни один более ли менее здравомыслящий маг не способен на нормальное перемещение в таком состоянии, когда внутри всё жжёт, и сердце ноет, пытаясь пробить грудину и остаться тут, рядом с Гарри. Пока оглушённый свершившейся потерей мужчина пытался найти силы для аппарации, в цветочном дворике появился новый персонаж, и девушка, наконец, отстав от Гарри, с визгом кинулась на шею парню, выглядевшему немногим старше обновлённого Поттера. Тот, белозубо улыбаясь, подхватил её под попку и, усадив к себе на талию, ответил на облизывания собственническим поцелуем. На что Гарри только покачал головой, а Северус замер, не зная, что и думать. - Габи, мы пойдём погуляем, ладно? – пробасил парень, наконец, отстраняясь от девичьих губ. - А что вы у меня спрашиваете? Вон, Вики вернётся, у неё и спросите, - голос у парня совсем не изменился, и Северусу, затаившему дыхание, захотелось зажмуриться, как коту на солнце. Лицо было не тем, но фигура и голос вызывали приятные мурашки. - Мама не отпустит, ты же её знаешь, а тебя вроде как за старшего оставили… - девушка просяще заглянула в глаза и протянула совсем по-детски, - Ну, Габиии... - Да идите уже! – парень притворно нахмурился, - Ладно, прикрою. И, Ник, если твоя девушка в десять не будет дома, то её маман оторвет вам уши. И мне за компанию. - А к чему тебе уши? Вот руки золотые - это да, а уши вроде как в работе и не пригодятся, - рассмеялся названный Ником и утопал, так и не ссадив девчонку, висящую на нем обезьянкой. Габи ещё раз покачал головой, и вернулся к подвязке кустов. Северус, пережив потрясение последних минут, восстанавливал дыхание и сердцебиение. Как всё-таки хорошо, что он - не горячеголовый гриффиндорец, а рассудительный слизеринец. Так кинулся бы в аппарацию, и собирай по кусочкам, поминая, как звали. После работы Гарри привел себя в порядок и, переодевшись в приличную одежду (а не грозящие съехать вниз джинсы), прошёлся по городу, заглянул в несколько продуктовых магазинчиков и отправился готовить ужин. Иногда возникало ощущение взгляда, греющего спину, и парень даже оглядывался несколько раз, но ничего подозрительного не заметил. Решил, что видимо отголоски наследия пошаливают. Такое с ним иногда бывает. То зрение становится чётким и резким, а то и вовсе ночным, тогда, как уже знает юноша, его зрачки перестают быть человеческими. То появляется неожиданно откуда-то взявшаяся сила, а после - наоборот мышцы ноют и слабеют, как после долгой тренировки или разгрузки тяжестей. Так что неясные движения в боковом зрении, уже не вызывали в нем прежнего чувства настороженности. Утром он, как всегда, отправился на пробежку. Воткнув наушники в уши и врубив на плеере классическую бравурную мелодию, отмотал положенные километры по околопортовым улочкам и возвращался домой с чувством приятной усталости и неприятно липнущей к телу пропотевшей майки. Последний квартал до дома Габи шел пешком, восстанавливая дыхание и пульс. Чувство, что за ним следят, опять кольнуло настораживающей ноткой. Пустая улица с редкими прохожими, узнаваемые лица. Откуда тогда это ощущение слежки? Впрочем, источник подспудного беспокойства, не заставил себя долго искать. Габриэля окликнул со спины до дрожи знакомый голос: - Поттер. Парень вздрогнул (и Снейп это заметил), но не развернулся, продолжил идти. - Гарри! Повторная попытка тоже не увенчалась успехом. Северус не смог больше ждать в неизвестности (всё-таки гриффиндор по нему плачет) и, в два шага догнав юношу, он перехватил его за предплечье, останавливая. - Гарри! – мужчина заглянул в глаза парня, сжавшегося под его взглядом. - Вы ошиблись, сэр. Я - Габриэль. Габи, не Гарри, - и мягко попытался высвободиться. - Ну, да, Поттер, а голос и аура - это счастливое совпадение, - Северус не ждал гостеприимной встречи, но парень его по-настоящему испугался, и это было неприятно. - Что вам нужно? - уже совсем другим голосом, сосредоточенным и отстранённым, спросил бывший Поттер, смысла отпираться, что не узнал Снейпа, не было, этот по-любому достанет. - Поговорить, - Северус старался держаться спокойно и, видя, как напряжен мальчишка в его руках, отчаянно желал его успокоить, только не знал как. - А вы вообще от кого? От Дамблдора, от Воландеморта или от обоих? – Габи возблагодарил свою отличительную черту, выработанную нелёгкой жизнью. В моменты напряжения или опасности мозг работал четко, и язвительность включалась автоматически. Северус проглотил колкость и как можно спокойнее ответил: - Я сам по себе. То есть от себя. Мы можем поговорить? Габи испытывал полный набор противоречивых чувств, густо замешанный на подозрении и недоверии, приправленный удовольствием видеть Северуса так близко после мучительных месяцев разлуки. Его магия тянулась, не спросив хозяина, ластилась к силе старшего партнёра. Юноша понимал, что правильнее развернуться и уйти, сбежать как можно дальше. Пока глупое чувство надежды опять не подняло голову. Сделать это ради себя, чтобы не выжигать потом снова и снова нутро холодом. Но кто бы слушал голос разума, когда вот он, Северус, совсем рядом, смотрит серьёзно и даже старается не хмуриться, как обычно? И Габи с опаской, но всё же согласился поговорить. Нет, к себе он Снейпа, конечно, не повёл. Кафе с излюбленными круассанами было уже открыто, и его хозяйка хлопотала у большой печи, закладывая заготовки, а в зале пока ещё никого не было, потому что часы показывали только начало восьмого. Вполне подходящее место и общественное вроде, и пригодное для разговора тет-а-тет. Обычно Габриэль и сам приходил сюда к восьми после пробежки и душа, но сейчас - особый случай. Хозяйка, выглянувшая на звук дверного колокольчика, поздоровалась с юношей и его гостем и вновь скрылась на кухне. Раз уж милый Габи заглянул сегодня раньше обычного, то его любимых булочек придётся подождать минут десять, а кофе себе и гостю он может приготовить и сам, потому что печь сейчас нельзя оставлять без присмотра. Северус молча наблюдал, как Гарри привычно и ловко управляется с мудрёной кофемашиной, явно не в первый раз. С тоской понимая, что парень здесь определённо прижился, и его будет трудно убедить покинуть насиженное место. Потом они всё так же молча пили обжигающий горячий кофе, сидя за столиком пустого зала кафе. Северуса невероятно тронуло, что Гарри помнил, какой именно напиток ему нравится – крепкий до изжоги, с одной ложкой сахара и сливками, больше для цвета, чем для вкуса. А Габи костерил себя, почём зря, что не сварил капучино или латте, показав, что всё помнит. Терпению Снейпа в очередной раз пришёл конец и, всматриваясь в чужое лицо, он попытался отгадать по нему эмоции. - И долго вы собираетесь прятаться и так жить? - Как жить? – не понял парень. - Как магл. Без палочки, отказавшись от магии. - А кто вам сказал, что я отказался? – Габи приподнял кисть, и в его руку мягко шлёпнулась сахарница, он деловито подсыпал немного сахара себе в кружку, больше для показухи, и после паузы продолжил, - Я не отказывался от нее, просто преобразовал немного под себя. - С такими способностями надо учиться, а не отсиживаться тут, - Северус никогда не умел толком похвалить, но всё равно попытался высказать одобрение как мог, потому что беспалочковая магия - это очень тяжело, для многих вовсе недоступно. А у этого невероятного юноши всё выходило легко, будто играючи. - Так вы за этим пришли, сэр? Я не хочу возвращаться, если вы будете настаивать, просто сменю место жительства, мир большой. Год перекантуюсь, а когда стану совершеннолетним, хрен кто от меня потребовать что-нибудь сможет. Но я очень бы не хотел отсюда уезжать, а вам лучше уйти, - и, уже вставая из-за стола, добавил ехидно, - Передавайте привет Драко и моему родственничку Реддлу. - Так вы знаете? – Северус был удивлён такой осведомлённостью человека, покинувшего магмир. - Ага, в Пророке прочитал, - безразлично ответил парень, выходя из кафе. Северус сорвался за ним и опять перехватил за руку, отмечая, что юноша взвинчен, и пальцы его подрагивают в широкой ладони мужчины. - Передам, - Северус пытался быть как можно мягче, боясь спугнуть. Посмотрев на нервные пальцы, зажатые в своей ладони, он проговорил как будто им, - Я не скажу никому, где вы находитесь. Можно я приду ещё навестить вас? – его чернющие глаза всматривались в серо-голубые на непривычном лице, и, медленно подняв ладошку, он поцеловал её в середину и сразу же отпустил из плена своих пальцев. Дождавшись заторможенного кивка, непонятно что означающего, быстро попрощался и, выйдя из кафе, аппарировал, воспользовавшись пустотой улицы. Гарри вернулся в свою квартирку дезориентированный, с ухающим в ушах сердцем и вопросом: «Что это было?». Разум вопил: "Беги, спасайся, дурак, даже думать не смей!" А сердце пропускало удары. В зеркало можно было не смотреть, судя по мешающим очкам, его зрачок был далёк от человеческого.