Трава над Понтаром

Спустившись за рябым бандитом в бани, Роше осознал, что валится с ног. С толикой недовольства сдал оружие охранникам, наградив их напутствием, что повыбивает все суставы на пальцах, если с клинком что-то случится. Они готовы были ответить тем же, но статус личного гостя Сиги Ройвена, который нехотя обозначил Рябой, заставил их прикусить языки. Оставив одежду в красиво убранной комнате для переодевания и обмотав бедра полотенцем, Роше вышел в банный зал, где его тут же ухватили три наипрелестнейших банщицы, облаченные в тонкие рубашки, с разноцветными тюрбанами на головах. Сначала Роше приняла большая сосновая кадка, наполненная восхитительно горячей водой, от которой поднимался тонкий аромат смолы. Тело растирали жесткими мочалками сразу четыре ловкие ручки, третья пара обосновалась в его волосах, разминала тонкими умелыми пальчиками усталые виски и тщательно выскабливала кожу, взбивая пригоршни пушистой пены. После была выложенная мелкой мозаикой комнатка, из стен и потолка которой били тугие струи воды, смывая усталость и навалившуюся в кадке расслабленную мутность мыслей. Потом его проводили в дальний угол закрытой зоны бань, расположив в небольшом угловом бассейне, размещенном на невысоком постаменте. Роше скользнул в теплую, обволакивающую воду и с наслаждением пригубил ледяной квас из кружки, которую услужливо поставила на маленький столик одна из банщиц. Девушки испарились, а когда их щебет стих в глубине залы, Роше позволил себе прикрыть глаза и откинуть голову на подложенную под затылок свернутую простынь. — Все в порядке? — голос Дийкстры грубо вырвал его из предательски расслабленного состояния. «А я ведь даже не услышал, как он подошел, — недовольно подумал Роше. — Неужто теряю хватку?» — Вполне, — произнес он вслух, открывая глаза. Дийкстра стоял перед ним, также прикрытый полотенцем пониже мощного торса. — Ты решил присоединиться? — Нет, — отрицательно покачал головой Дийкстра. — Я ненадолго. Вот-вот начнутся другие переговоры. — Понимаю, — кивнул Роше. Сколько таких переговоров в глубине вызимских бань он сам когда-то провел? Информаторы, соглядатаи, мелкие преступные царьки, которых за звонкую монету и обещание прикрыть глаза на их делишки, удавалось перетащить на свою сторону. Ничего не менялось — вопросы государственной важности продолжали решаться во влажном тумане городских бань людьми в наскоро намотанных на чресла кусках мокрой ткани. — Ты ведь не надеешься, что я уже все обдумал? — язвительно спросил Роше. Дийкстра усмехнулся и посмотрел куда-то поверх головы темерца, прищурился, будто что-то высматривая. — Обдумаешь, — ответил он. — Деваться тебе некуда. Разве что еще раз пообщаешься с Талером — и решишь. Ну что ты смотришь на меня, как целка на быка, Роше? Не делай вид, будто ты ни о чем не в курсе. Талер в Оксенфурте дал мне понять, что собирается с тобой поговорить и после ужина со мной заметил, что направляется искать твой лагерь. То, что ты не выбросил мою записку в ближайшую канаву, свидетельствует, что эта беседа состоялась, и тебя привело ко мне, по крайней мере, похвальное для любого шпиона любопытство. — Я не шпион, — Роше поднялся из воды и сел на бортик бассейна, кинув на бедра банную простынь. — Но, раз уж мы в бане, давай начистоту, Дийкстра. Талер рассказал мне о вашей встрече в Оксенфурте, скрывать не буду. Я выслушал его, сегодня выслушал тебя. Вижу, что вы с ним решили идти к одной цели, но меня несколько смущает, что итог событий вы оба видите по-разному. — Верно, — кивнул Дийкстра. — Раз уж мы решили говорить начистоту, то вынужден признать твою правоту, Роше. Гибель, кхм... ты понял, решит и мои задачи, и ваши с Талером. Они и впрямь разные, но я не вижу причин, почему мы не можем объединить усилия. Вы получите пакт с «черными», я — утерянные некогда бразды. Я дам вам ресурсы и поддержку, вы мне — свой опыт в проведении подобных мероприятий. Со всех сторон выгода, как ни крути. — Тогда зачем ты обещал мне поддержку для Темерии, — прищурился Роше, — если изначально знал о том, какие вести Талер везет из Горс Велена? Что за игры, милсдарь граф? — Потому что в, как ты изволил выразиться, играх с Севером нильфы могут и пожертвовать парой пешек, — Дийкстра нагнулся к Роше, опершись руками о край бассейна. — Эмгыр, получив желаемое, вполне способен изменить свое решение. Ни ты, ни Наталис в этом случае уже ничего не измените. Диктует условия тот, у кого кулак больше. И вот тогда мое предложение вступит в силу. План «Б», Вернон, надо иметь всегда. И зачем я тебе об этом рассказываю? — Не скажу, что ты меня убедил, Дийкстра, — Роше подался вперед, упираясь ладонями в колени. — Но я стал немного лучше тебя понимать. — Я тронут, — реданец распрямился, туже подоткнув полотенце на бедрах. — Так что? Ты в деле? — Я не говорю «нет», — ответил Роше. — Окончательный ответ дам позже. Мне нужно собрать кое-какую информацию и поговорить с Талером. — Воля твоя, — развел руками Дийкстра. — Только не затягивай. Дельце нужно обстряпывать поскорее. Меня уже тошнит от этого психопата. Кстати, раз уж мы заговорили о Талере. Мы договаривались еще раз встретиться уже в Новиграде, но на связь он больше не выходил. Когда ты видел его в последний раз. — Три дня назад у деревни Криволески, — ответил Роше, с плеском возвращаясь в воду. — Должен был быть уже здесь. Он уехал раньше меня, но в городе никто не видел размалеванного сапожничьего фургона. Впрочем, я не слишком усердно расспрашивал. Времени, знаешь ли, не было. — Ладно, — махнул рукой реданец. — Позволь мне этим заняться. В этом городе я найду и блоху в стоге сена, если понадобится. И мне надо идти, Роше. Ты поразмыслил над второй частью моего предложения? Роше усмехнулся и задумался на минуту. Потом, бросив на монументальную фигуру реданца хитрый взгляд, ответил: — Не откажусь. — А ты, выходит, нормальный мужик, Роше, — усмехнулся Дийкстра. — А то мне рассказывали, что ты чуть ли не святой. Я распоряжусь, чтобы тебя... обслужили. — Только у меня будет немного необычный запрос, — прищурился Роше. — Ничего не хочу об этом знать, — поморщился Дийкстра, — но маман передам. Она, уверен, разберется. Отдыхай. — И тебе не болеть, — хмыкнул Роше и снова прикрыл глаза. Приятный голос вырвал Роше из расслабленных раздумий. — Мне передали, что вы хотели бы отдохнуть, милсдарь. Напротив его бассейна стояла седовласая дама с весьма и весьма цепким взглядом, пытавшаяся скрыть настороженное любопытство за сладкой улыбкой. Влажный пар, смешанный с запахом мыла, дама отгоняла от лица кокетливым веером. — Хотел бы, — кивнул Роше. — Мне передали, что у вас, так сказать, особый запрос, — чуть тише произнесла дама, сделав акцент на слове «особый». — Так? — Стало быть, так, раз уж вам именно это передали, — усмехнулся Роше и хлебнул кваса из глиняной кружки. — Как я могу к вам обращаться? — Маркиза Серенити, — пропела дама. — Изволите пригласить девушку сюда или?.. — Или, — Роше поднялся. — Я предпочитаю выбирать сам. Маман развела руками в благожелательном жесте: — Что ж, тогда будем вас ожидать, милсдарь, — и, степенно повернувшись, удалилась, оставив Роше наедине с квасом и шумом воды, раздававшимся из соседней купели, где вяло плескалась пара важных купцов-краснолюдов, только что закончивших обсуждать цены на шафран и кошениль. Он вышел в общий зал через несколько минут, надев штаны и рубашку. Седовласая Серенити тут же проявилась из ниоткуда, певуче зашептав ему в ухо: — Ежели желаете эльфок или полуэльфок, то… — Нет, — поморщился Роше. — С вашего позволения, осмотрюсь сам. Не то, чтобы Роше чурался связей с эльфками, пусть даже и в таком ключе. Он понимал, что с нелюдями, пусть даже и такими премиленькими, какие водились в «Пассифлоре», никто делиться задушевными историями не будет. В Новиграде не слишком жаловали эльфов и с трудом терпели краснолюдов — впрочем, как и везде в последние годы. Кроме того, Роше искал совсем другой типаж. Подобную манеру обхождения обычно разыгрывала Бьянка, когда в роли шлюхи старалась втереться кому-то в доверие. Круглые наивные глазки, непонятно откуда прорезавшийся журчащий голосок, подобострастные интонации. А если гость отмечал странные шрамы на лице «путаны», Бьянка, расстроенно хлюпая носом, рассказывала печальную историю о клиенте-психопате, что саданул ее по лицу ножом. Жалость к белокурой «кошечке» с печальной судьбой обычно превосходно зарождала в посетителях необходимый уровень эмпатии. Роше часто сидел за стеной комнаты, в которой Вэс доводилось «работать», и всегда удивлялся тому, сколько лишнего выбалтывали ей размякшие «гости». Такими же талантами обладали еще несколько настоящих вызимских шлюх, которых Роше иногда посещал сам. Девушки его любили, если можно так выразиться — он хорошо платил, не обижал и не грубил, а щедрая плата за час непринужденной беседы никогда не бывала лишней, впрочем, как и такой неожиданный «отдых» сам по себе. Вернон Роше иногда посещал бордели просто, чтобы поговорить. Он прошел по щедро украшенной зале, отделенной от бань перегородкой, несколько раз. Девушки маркизы Серенити что-то ворковали ему вслед, в воздухе, влажном от пара, стоял приторный запах духов и пудры. Переходя из одной половины залы в другую, Роше внезапно наткнулся на ярко раскрашенного парня в аляповатом парчовом костюмчике. Что ж, Дийкстра не соврал, намекнув, что среди "предложений" "Пассифлоры" можно найти почти все. Роше недовольно поморщился, а разрисованный петушок что-то манерно зашептал ему в спину. — Отвяжись, — шикнул Роше. Тратить время на экзотические экземпляры вроде татуированных, раздетых по пояс зерриканок или девиц-карликов тоже резона не было. К тому же, Роше увидел то, что искал. — Ты свободна? На него уставились синие прозрачные глаза, притененные пологом пушистых ресниц. — Для тебя, красавчик, всегда, — промурлыкала девица. «Прямо, как обычно Бьянка отвечала», — вдруг вспомнил Роше. Можно было, конечно, на пару дней привезти ее сюда и пристроить в подобное заведение — добытой информацией потом можно было бы захлебнуться. Но мысль о том, чтобы снова выдать Вэс за шлюху, неожиданно показалась Роше отвратительной. И такое изменение в собственном восприятии несколько его озадачило. Вернон Роше четко осознал, что заставлять Бьянку изображать проститутку он больше не желает. — Ну так что, — девица, игриво проведя пальчиком по краю лазурного шелкового корсета, бросила на Роше взгляд из-под ресниц. — Идем? — Идем, — кивнул Роше. — Магда, — маркиза Серенити, появившись из-за пурпурной занавески, поманила девушку пальцем. Та виновато улыбнулась и отошла к маман, вскоре вернувшись к ожидавшему ее Роше с несколько испуганным видом. «Предупредили про особый случай», — понял Роше и постарался улыбнуться подружелюбнее. — Не бойся, — подмигнул он «бабочке». — Где тут у тебя гнездышко? Комната, куда голубоглазая Магда привела Роше, ничем особым не отличалась от покоев в десятке других дорогих борделей, в которых ему довелось побывать. Багровый шелк, мягкий полусвет, сладкие благовония и массивная дубовая кровать на широких низких ножках — чтобы меньше скрипела. — Мило тут у тебя, — сказал Роше. Девица неуверенно подошла к нему и провела руками по шее в обе стороны, скользнув под рубашку. Глаза ее все еще были немного испуганными. «Ждет, чего я попрошу, — усмехнулся про себя темерец. — Наверное, думает, что напоролась на любителя игр с плетками, воском, ножом или черт знает чем еще. Как обычно...» — Не бойся, — мягко сказал он, поймав ее ладони своими. — Я просто очень устал. Три дня в седле без передышки. Мне бы просто растереть уставшие плечи да поговорить с приятной собеседницей. Не скрывая облегчения, девица шумно выдохнула. — Хорошо, милый, — куда более спокойным голосом проворковала она. — Приляг, как тебе удобно, а я достану масло. Роше покорно разделся и улегся на живот, ощущая кожей прохладный шелк покрывала под собой. Девица извлекла склянку с маслом и перевернула стоявшие на комоде песочные часы — время пошло. Ручки у Магды были сильные и вполне умелые. Она скользила ладонями по спине Роше, осторожно, но до правильной, облегчающей утомление боли разминала узлы в натруженных плечах, большими пальцами с усилием проходила вдоль позвоночника, ослабляя нытье в пояснице. Потом переместилась ниже, пробежалась по напряженным ягодицам, ласково распределила масло по натертым бедрам. Дальше наступил черед забитых икр, и Роше даже стиснул зубы, когда девица с нажимом прошлась по твердым канатам уставших мышц. Когда ее ладошки снова скользнули выше по бедрам, потом нырнули между, поначалу лишь едва касаясь особенно чувствительных мест, он даже не стал сопротивляться. Кровать и впрямь почти не скрипела. — И о чем побеседуем, — она лежала рядом, игриво бегая ноготками по груди Роше, рисуя среди жесткой седоватой поросли замысловатые узоры. — Не знаю, — ответил он. — О жизни. О том, что вокруг происходит. — О жизни... — протянула она. — И как ты живешь? — Хреново, — с нарочитым вздохом сказал Роше. — С самого раннего детства. Знаешь... Моя мать была... — и он выразительно посмотрел на девицу. — Шлюхой? — спокойно сказала она. — Что ж, сладенький, профессия не хуже других. Палач, если уж быть откровенной, занимается куда менее приятными делами. А эльфкам обычно больше платят. «Заметила, — с удовлетворением подумал Роше. — Вот и славно». — Да? — удивленно спросил он. — У нас, в Вызиме, наоборот. — Здесь эльфки считаются, хм... особым сортом, — с готовностью ответила девушка. — Во всяком случае, в «Пассифлоре», но у нас тут вообще все по-особенному. Многие мечтают сюда попасть, но маркиза Серенити принимает к себе только самых лучших. — Вроде тебя? — Роше взял девицу за руку и чмокнул воздух возле ее пальчиков. — Не надо лести, — захихикала девица. — Впрочем, со мной ты не прогадал. Есть девушки и куда менее... талантливые. — О, не сомневаюсь, — покачал головой Роше, привстав на локте. — Так что там с эльфками в Вызиме? — девица сверлила взглядом висок Роше. Темерец состроил самую жалобную мину, на которую был способен, и со вздохом проговорил: — Плохо, Магда, плохо. Платили дрянно, обходились еще хуже. А я рос при борделе, потому насмотрелся всякого. Да... — А полуэльфам еще труднее? — Конечно, — кивнул Роше. — Эльфы считали меня ублюдком pavien, а потому сторонились, люди презирали за то, что родился у эльфской шлюхи. — И поэтому ты… — Угу, — мрачно ответил Роше. Разговор пришлось поддерживать, хотя эта тема для беседы никогда не приносила Роше большого удовольствия. Увы, своим удобством иногда нужно было жертвовать — необходимость сопереживать всегда помогала расположить к себе даже самых несговорчивых дам. — Хотя потом и пожалел. Потому что полукровка с обрезанными ушами выглядит еще более нелепо. — Как печально, — Магда, казалось, сокрушалась вполне искренне. "Бьянке стоило бы подучиться", — подумал Роше и скривился. — Что-то не так? — всполошилась девица. — Нет, — ответил Роше. — Вспомнил кое-что неприятное... Из детства. Неважно. А к тебе тут хорошо относятся? — Да, — улыбнулась шлюха. — У нас все просто. Если кто-то обижает девочку, то... Она провела ногтем под подбородком, оскалив ровные зубки. — Это хорошо. А как же храмовая стража? Они же не любят... подобные заведения. — Ха! — фыркнула девица. — Все мы люди, сладенький. И они — тоже. Они здесь частые гости. — Сюда, наверное, многие захаживают, — осторожно поинтересовался Роше. — Многие, — кокетливо улыбнулась Магда. — Место знаменитое. Барды, купцы, вельможи и даже некоторые из рыцарей Ордена Пылающей Розы. Здесь каждый себе забаву по душе найдет. — Скажи еще, что короля Радовида видела, — усмехнулся Роше, в надежде, что рыбка заглотит наживку. — Что ты! — искренне возразила девушка. — Когда король в городе, то ему доставляют, хм, развлечения прямо на борт галеры. — Девочек возят туда? — Не девочек, — заговорщически зашептала Магда. — Молоденьких мальчиков. Только обещай, что никому не скажешь? — Да кому же я скажу? — усмехнулся Роше. — Пойду, пожалуй, завтра же, покричу на базарной площади. Давно на костре не горел. Мальчиков, говоришь? — продолжил он, понизив голос. — Ага, — шепнула девица. — И ведь каков извращенец! Он их не трогает, представь себе, вовсе нет. Просто просит раздеться, смотрит и… — Не продолжай, — Роше скривился совершенно искренне. — Иначе меня стошнит прямо на простыни и твой прелестный животик. — А что, наши парни довольны. Работать не надо, а платит он ого-го, — Магда посмотрела на стоявшие на комоде песочные часы, в верхней части которых песка уже почти не осталось. — Кажется, мне пора, милый. А ты отдыхай. Роше расслабляться не стал. Как только девушка ушла, он быстро оделся, забрал у стражников бань свое оружие, прихватил оставленные в комнатке для переодеваний вещи и попросил проводить его в комнату, которую выделил для него Дийкстра. Ему очень хотелось пройтись, но он обошелся просто открытым настежь окном. Кажется, его и впрямь несколько подташнивало. Осталось сообразить, как использовать полученную информацию в своих целях. В том, что любую толику данных можно в нужный момент пустить в дело, Вернон Роше никогда не сомневался.