"Царица Кобра"

1 Девушка растерянно смотрит на сломанную цепочку своего кулона и в десятый раз повторяет чинящее заклинание. Не срабатывает. — Может на нём защита? — предполагает Панси. — На маггловском кулоне? — фыркает девушка ей в тон. — И в кого ты такая язва? — скучающе вопрошает брюнетка. — Вся в тебя, — Гермиона картино прикладывает руки к сердцу, а затем вздыхает. — Это память о родителях… Не знаю, что делать. — О Мерлин, мы дождались этого момента! Есть что-то, чего не знает сама Гермиона Грейнджер! — внезапно воскликнула Паркинсон. — Ладно, прости-прости. — девушка вскидывает руки в извиняющемся жесте. — Я не хотела тебя обидеть. Дай мне его, — Слизеринка сейчас олицетворение любопытства. Если до этого было скучающая поддержка, то теперь во взгляде брюнетки мелькает интерес, не совсем искренний, скорее, в качестве извинений за своё недавнее поведение. На Слизерине почти всегда так, никто не говорит прости — если только сама Гермиона, другие лишь в исключительных случаях — но их дела говорят куда больше, чем пустые слова. Гермиона протягивает кулон в виде головы змеи, осторожно поддерживая поломанную цепочку. Слизеринка так же осторожно принимает его, и что-то меняется в её взгляде, только вот каштановолосая не совсем может понять, что именно. Может ей показалось? Сначала губы Слизеринки подрагивают, будто та сдерживает всеми силами какую-то гадость, ну, или не очень приятную шутку. Грейнджер даже может предположить, какие именно ассоциации вызывает символика змей у Слизеринок. Но через секунду, взгляд той застывает, становится задумчивым. Спустя десять секунд Паркинсон отдаёт Гермионе её кулон. — Думаю, он всё же зачарован. — только и говорит она. Замолкает, будто собирается с мыслями, смотрит так, будто хочет спросить. Но передумывает, видимо. — Поищи в библиотеке заклинания более высокого уровня. — советует она. — В конце концов, разве для тебя есть что-то невозможное? В конце концов, на Слизерине особо личные вопросы не в чести. 2 Громко хлопнула дверь. Резким, вызванным Стихийной Магией, порывом ветра по всей комнате разнеслись свитки. — Они использовали меня! — выдохнула Грейнджер, со злости кинула сумку куда-то в сторону и плюхнулась на свою кровать, не замечая того, что в комнате кроме неё ещё кто-то есть, да и откуда она могла знать, ведь, одним из немногочисленных плюсов быть Слизеринкой — это своя личная комната, а для того, чтобы заметить непрошенного гостя, она была слишком… расстроена и зла. — Что, Грейнджер, увидела истинное лицо твоих новых «друзей»? — проговорил голос откуда-то с боку. Девушка вздрогнула от неожиданности, подняла свою голову с горы подушек и, смахнув с глаз слёзы, посмотрела на нарушителя её спокойствия. — Малфой? — сказать, что Гермиона была удивлена — значит ничего не сказать. — Что ты здесь делаешь? И вообще, как ты попал в мою комнату. Хотя нет… — несмотря на жгучую ярость и обиду на своих «друзей», Гермиона не потеряла свою способность трезво мыслить и здраво размышлять. — Главное тут не в этом. Что тебе здесь понадобилось? Если бы у тебя был очередной приступ «Я-Ненавижу-Магглорождённых-Особенно-На-Слизерине» ты бы не стал ждать меня, и уж тем более, ждать меня тут. Так, что тебе нужно? Малфой полностью проигнорировал слова девушки. — Откуда у тебя это? — спросил он, прищурившись и вытаскивая из кармана поблёскивающий на свету медальон, который Гермиона без заминок узнала. Девушка непроизвольно поднесла руку к шее, сжав воздух там, где раньше висел этот самый кулон. Сколько помнит себя Гермиона он всегда был на ней. Вот только, стоило ей забыть украшение, которое в связи с обстоятельствами требует починки цепочки, его тут же находит Малфой. И почему у неё такое ощущение, что Слизеринец его и искал? — Какое тебе дело, Малфой? Верни мне его. — требовательно произнесла Слизеринка и протянула руку вперёд. Нет, она не будет забирать медальон силой, всё-таки это не Гриффиндор, а Слизерин, где ценится уверенность в себе и в своих действиях, а не правило: «Сначала делай — потом думай». — Это мой медальон, а не твой. И я не обязана перед тобой отчитываться. — Я в последний раз тебя спрашиваю, откуда он у тебя! — Драко слегка повысил голос и нахмурился. — Откуда это может быть у Грязнокровки? Кровь. Да, её родители Магглы… были. Да, она Магглорождённая. Да, ей не место среди студентов благородного Факультета Слизерина. Кровь… Да, это её больное место. Нет, она гордиться своим происхождением. Но больно осознавать, что её никогда не примут здесь. Она чужая здесь. И он, этот напыщенный сноб и самодовольный павлин, Драко Люциус Малфой, намеренно бьёт её по самому больному. Но она не собирается молча сидеть и терпеть его ну уж очень раздражающее присутствие. Как там говориться? «Ударили по щеке, подставь другую… и ударь сам». Хотя здесь больше подойдёт другое… «Око за око, хвост за хвост». Живоглот, будто разделяя мнение своей хозяйки, зашипел на блондина. — Послушай меня, самодовольная ты задница, мне плевать на твоё мнение обо мне. Но не вспоминай при мне про вашу дурацкую склонность к делению людей не по личным качествам, а по крови. И не потому, что это меня задевает, нет, за всё это время можно и привыкнуть к этому. Но говоря сейчас об этом, ты оскорбляешь память моих родителей, пусть, как оказалось и приёмных, а этого я тебе не позволю. — волшебная палочка девушки уткнулась в грудь юноши. У Малфоя в свою очередь самоуверенности поубавилось. — Я понятно изъясняюсь или ты так потерялся в своих масках «человека» и «мерзавца», что даже это тебе не понятно? И куда же делся тот вполне адекватный Малфой, что был здесь ещё недели три тому назад? — Гермиона протянула одну руку вперёд, не опуская при этом свою волшебную палочку. — Отдай. Медальон. Мне. Немедленно. Это единственная оставшаяся память о них, ведь остальное исчезло. Я с самого детства ношу его и не позволю какому-то напыщенному индюку лишить меня памяти о них. — юноша вложил медальон в руку девушки. — А теперь… Вон! Юноша не успел заметить, как оказался за пределами комнаты Грейнджер. Может не стоило так резко? Всё-таки она переживает потерю, да ещё и выяснилось, что семья Грейнджеров удочерила её. Но его раздражало то, что, когда Слизеринцы, в том числе и он, приняли эту девушку, как полноправную студентку факультета Салазара Слизерина, Грейнджер умудрилась связаться с Гриффиндорцами, и ладно там с Долгопупсом, хотя его личность тоже там фигурировала, он бы не стал поступать так, но с этим заносчивым Поттером, мерзким Уизелом и стервозной Узлетой… Это просто бесило. Ну, что ж, зато он получил ответ на вопрос и стал на один шаг ближе к своей цели. А извиниться он сможет и потом, когда Грейнджер остынет, а она простит. Так ведь?.. 3 Два дня проходят, как ни в чём не бывало. Девушка продолжает общаться с Гриффиндорцами, сыпать колкостями, игнорировать Малфоя. Драко начинает закипать ещё на первый день, и честно говоря, он не знает, что раздражает его больше. Паркинсон смотрит ехидно, однако, это ехидство направленно неизвестно на кого, и это довольно напрягающе. Весь завтрак она шепчется с Грейнджер, и у них такие говорящие лица, что только Гриффиндорцы и не смогут понять, что девушки что-то затевают. Впрочем, львы на стол змеек и не смотрят. Малфой только надеется, что мстить они решили не ему, в конце концов, девушки опасны в своей злобе. Особенно Слизеринки. Особенно, если одна из них в своих мозгах носит наверное всю библиотеку. Они уходят, и блондин вздыхает одновременно с облегчением и с тревогой. Сегодня выходной, и не хотелось бы его портить. «Хотя, — с мрачным весельем думает Драко. — они и так уже испорченны» 4 — Эй, Малфой, друзей потерял или свою грязнокровку? — спросил Поттер, глумливо улыбаясь. — Сгинь, Поттер. — раздражённо бросил блондин, ещё этого придурка видеть с утра в выходной нахватало. — В любом случае это тебя не касается. — Слышал, вы с Грейнджер повздорили. С чего бы это вдруг? Ты ведь был так мил к этой грязнокровке. — А вот это точно не твоё дело. — Знаешь, моё. Ты вашей ссорой перекроешь весь эффект всего нашего милого представления. — пожал плечами Мальчик-Который-Выжил и пошёл в сторону стола факультета Гриффиндор. Малфой слегка растеряно посмотрел «этому выскочке», как мысленно охарактеризовал Слизеринец Поттера, вслед и тоже сел за стол своего факультета. Что не так? Поттеру надоела его игра? 5 Двери в Большой Зал распахнулись, и в помещение гордо вошла Гермиона, одетая в милое белое платьице. В волосы девушки, которые были заплетены в причудливые косички, были вплетены живые белоснежные цветы. А такие же белые туфли на довольно высоком каблуке не только завершали сказочный образ девушки, но и делали её немного выше. Где-то половина студентов потеряли свои челюсти на полу от удивления. И было чему удивляться. Где это было видано, что Заучка-Грейнджер, Магглорождённая Волшебница, ошибочно попавшая на Факультет Змей, с библиотекой в голове, эта серая мышка, надевала платья, да и вообще, что-либо, кроме наглухо застёгнутой школьной формы. Девушка заметила какой фурор она произвела на окружающих и улыбнулась Панси. Паркинсон, наверное, самая первая Слизеринка, заметившая её, как человека, а не инкубатор готового домашнего задания и ответов на уроках для получения призовых балов. Сейчас же, Паркинсон помогла ей с этим образом. Грейнджер невозмутимо села с краю стола своего факультета и начала обедать, всё время замечая любопытные взгляды на себе. — Гермиона!.. — кто-то позвал её, наверное, минут пять спустя, и девушка лениво повернулась на звук голоса. — Дай списать эссе по Трансфигурации. Даже так? Гермиона мысленно усмехнулась. Ну да, конечно, зачем ждать чего-то, если обед почти подошёл к концу, а преподаватели удалились? Она надеялась, что хитрая усмешка не проявилась на её лице. В лицемеров играть можно вдвоём, лживый полудурок. — Рональд, а что с твоим эссе? — тихо спросила Гермиона, недовольно глядя на рыжего паренька, видимо весь её факультет разделял её мнение, правда по другой причине. — Потерял? Уизли-младший энергично закивал, в тот момент он был похож на какой-то поломанный или же бракованный китайский болванчик. — Да? — спросила Слизеринка, рыжий вновь кивнул. — Ну так я нашла его. Рон победно усмехнулся и самодовольно покосился на копавшеюся в своей сумке Гермиону. Малфой от злости сжал руки в кулаки, неужели она, даже после того, как узнала о том, что они её использовали, будет пресмыкаться перед Уизелом и помогать ему? — Вот. — Гермиона протянула рыжему абсолютно чистый пергамент. — Не знала, что ты настолько умственно-ограниченный, что не смог написать даже своё имя… Слизеринцы засмеялись, вскоре весь Большой Зал утонул в дружном хохоте. Уизли-младший побагровел от злости и ярости. Замах, и, несмотря на весь этот шум, звук пощёчины облетает помещение. Гермиона приложила свою руку к месту удара и попыталась сдержать слёзы. Драко хотел вскочить и помочь, но его внезапный порыв остановил его лучший друг, Блейз. Забини покачал головой и взглядом указал на Грейнджер. Волшебная палочка Гермионы впилась в шею Гриффиндорца, тот судорожно глотнул и испуганно посмотрел на неё. — Слушай меня внимательно, позор благородного дома Годрика Гриффиндора, и запоминай. Да, я была серой мышкой. Но ни это, ни статус моей крови не давало и не даёт вам права пользоваться мной. Я человек, а не вещь. Знаешь, в моей умненькой головке столько весьма и весьма неприятных проклятий, что даже Мадам Помфри затрудниться их все снять, это уже проверенный особо любопытными змейками на их личном опыте. Не смей ни ты, ни твоя очаровательная сестрёнка, что только и умеет, что пускать слюни на «Героя», ни сам ваш «Герой», что выжил тогда только благодаря жертве своей матери, подходить ко мне. — Грязнокровка… Жалкая Слизеринка… — прошипел рыжий. — Видимо у тебя совсем отсутствует чувство самосохранения. — невербальное заклинание, и лицо рыжего покрылось наростами. — Я горжусь тем, что мои родители — Магглы, а я — Магглорождённая! И я горжусь тем, что шляпа распределила меня на факультет Салазара Слизерина! Резко развернувшись на каблуках, она направилась к двери. Уже подойдя к ней, Гермиона повернулась и, недовольно поджав губы, сказала: — Ты бы зубы почистил, Уизли, а то из твоего рта воняет. Надеюсь твоих скудных познаний и извилин хватит на такое простое действие. Грейнджер улыбнулась и, под дружный смех студентов, вышла из Большого Зала. Что ж, Шалость Удалась… 6 — Гермиона!.. — юноша догоняет девушку, но та всё равно не сбавляет скорость. — Гермиона!.. — Ты что-то хотел, Невилл? — Нет… То есть, не совсем… То есть, да. Я хотел, чтобы ты знала, я… мы с Полумной не участвовали в этом. — Я знаю. — Слизеринка пожала плечами. — Мы всё равно хотим с тобой дружить. — Спасибо, Невилл… — тихо сказала Грейнджер и тепло улыбнулась, идя чуть медленнее, чем до этого, чтобы Гриффиндорец тоже успевал идти. Некоторое время они шли в тишине, пока не дошли до места, где им следовало разойтись. — Слушай, Гермиона… Я… я хотел бы извиниться… — Тебе незачем извиняться, Невилл… Это не твоя вина. — Нет, дослушай! Пожалуйста… Я хотел, я правда хочу извиниться за их поведение… Мне всё равно, что Поттер — Мальчик-Который-Выжил, это не даёт ему право издеваться над людьми и… и делать то, что он делает вместе со своей шайкой. Я понимаю ещё, ну вражда, ладно. Но то, что… Но это… — Невилл… — Нет, правда… Кем они себя возомнили? Считают себя чуть ли не самим Мерлином! — Невилл, успокойся… — Вражда враждой. Но ты-то, что им сделала? Они просто… просто выбрали наименьшую из зол… — Значит, я — наименьшая из зол?! — возмутилась девушка. Пусть говорила она тихо, почти шёпотом, но её голос, полный возмущением, укором и обидой, звучал слишком громко в тишине коридора старинного замка. — Если я не пыталась сама идти на конфликты, значит, я — наименьшая из зол?! Значит, в то время, когда я пыталась доказать остальным Слизеринцам, что я достойна находиться на этом факультете, чтобы они меня, не дай Мерлин, ночью моей же подушкой не задушили, а они могут, хотя они бы скорее всего выбрали другой способ, и не знаю, что было бы хуже, и их родители бы замяли это, всего-то смерть какой-то Магглорождённой, так пшик, так что им ничего за это не было, ваш факультет уже приписал меня в наименьшее из зол?! Под конец своей речи, Грейнджер уже захлёбывалась своим негодованием. — Гермиона… — Не стоит, Невилл. Прости меня, я вспылила. Но, на будущее, не стоит более извиняться, по крайней мере, так… бурно. Я понимаю, что ты не хотел меня обидеть. И прекрасно осознаю, что Грифы принимали меня за серую мышку, которая не в состоянии за себя постоять, в общем-то я и была ею, только за исключением того, что я могу защитить себя. Но осталось ещё два года, пора в корне поменять их стереотипы. — Гермиона, я… прости. — Ничего, Невилл, ты тут не виноват. — девушка ободряюще улыбнулась. — Ладно, мне пора. — Да, конечно. До скорого, Гермиона Джин Грейнджер. — До скорого, Невилл Долгопупс. Юноша повернулся и зашагал прочь, но спустя два шага резко развернулся. — Гермиона! — Слизеринка повернулась. — Ты здорово его уела. — Спасибо, Невилл. — Гермиона улыбнулась и пошла в библиотеку.