Рождественское чудо в разных кроссовках

21 декабря. Проснувшись от того, что кто-то звал его по имени и настойчиво теребил за плечо, Ганс распахнул глаза. Рядом с его кроватью стояла Гретель. Она была облачена в строгий костюм, да и вообще выглядела так, как будто собралась куда-то идти. — Что случилось? — парень резко сел в постели. — Я проспал? — Нет, — усмехнулась Грета, складывая руки на груди и внимательно глядя на брата. — Ганзель, мне нужно уйти по делам. Не знаю, когда вернусь, поэтому ты свозишь Брин в город, чтобы она смогла купить себе обувь. — Издеваешься? Почему я? — Потому что у тебя сегодня выходной! — девушка потрепала брата за щёку и щёлкнула его по носу. — Завтра у Брин самолёт, поэтому обувь она должна купить сегодня. Если ты ей не поможешь, я оставлю её здесь до конца новогодних праздников! — Я всё понял, — выдохнул Ганс. — Сделаю, как скажешь. Отвезу в магазин, верну обратно, но завтра она должна улететь. Поверь, я ничего не имею против, но я не горю желанием встречать праздник с посторонним мне человеком. — Ты зандуда, но я тебя очень люблю, — Гретель поцеловала брата в макушку и быстро покинула его комнату. — Подлиза, — Ганзель откинулся спиной на постель, а после взглянул на будильник. До звонка оставалось каких-то пятнадцать минут. — Боже! Карапузик, ты не могла подождать, пока я проснусь, прежде чем сообщить мне о том, что сегодня я лишён выходного? Забравшись под одеяло с головой, парень размышлял о предстоящем дне, который ему придётся провести в компании Брин. Эта девчонка вызывала в нём противоречивые чувства, и он никак не мог понять, какое из них сильнее. Он то ли восхищался этой сумасшедшей и беспардонной девушкой, которая жила по своим правилам, то ли пугался того, что, когда она находилась рядом, у него появлялось желание наплевать на всё и совершить какое-нибудь безумство. — Ганс, — голос Брин раздался так близко, что парень вздрогнул от неожиданности. Высунув голову из-под одеяла, он удивлённо посмотрел на стоящую рядом девчонку и нахмурился: — Ты что тут делаешь? Стучать тебя не учили? Пожав плечами, девушка постучала по прикроватной тумбочке и хитро прищурилась. — Доволен? Слушай, если ты уже проснулся, то, может, мы позавтракаем и поедем в магазин? — Я ещё не был в душе, — отозвался Ганс, проведя ладонью по лицу. — Так иди! Или тебе составить компанию? — Знаешь, что? — фыркнул парень. — Давай, иди отсюда! Я пойду в душ, когда придёт время. Сейчас я этого сделать не могу. — Что так? У тебя утренний стояк, и ты стесняешься выбраться из-под одеяла? Нет, это какой-то кошмар! Какой-то дурацкий сон, который никак не закончится! Что эта девчонка вообще себе позволяет? Говорить такое первому встречному… Как у неё только язык поворачивается? И ведь даже не краснеет, словно с её губ срываются не пошлости, а слова о погоде за окном. — Ты что несёшь? — рыкнул Ганзель, кутаясь в одеяло и поднимаясь с кровати. — У тебя хоть капля совести есть? Врываешься без стука в спальню к малознакомому мужчине, пристаёшь к нему со своими недвусмысленными намёками! — Что я делаю? — переспросила Брин, а после громко расхохоталась. — Боже мой! Ганзель, если бы я к тебе приставала, то твоё одеяло сейчас бы валялось на полу, а на тебе бы не было трусов, — пожав плечами. — Конечно, если они вообще на тебе есть! — Немедленно выйди из моей комнаты, — чётко произнёс Ганс. — Когда я буду готов, я спущусь вниз. Сам! Без чьей-либо помощи. И в душ я пойду тогда, когда придёт время. Я жду, когда зазвонит будильник. Пока он не прозвонил, я сплю, даже если я не сплю! Ясно? — Ясно, — отозвалась Брин. Она посмотрела на прикроватную тумбочку, а после взяла в руки будильник и направилась к окну. — Ты куда? — насторожился парень. – Эй, я тебя спрашиваю! Ты что задумала? — увидев, что девушка открывает окно, он бросился к ней, но было уже поздно. Брин, не обращая внимания на его слова, выбросила будильник на улицу. — Что ты наделала, ненормальная? — Избавила тебя от мучительного ожидания, — ответила брюнетка. — Согласись, теперь даже дышать стало гораздо легче! Яростно рыкнув, Ганзель закрыл окно и ушёл в душ, громко хлопнув дверью. Сказать по правде, ему хотелось отшлёпать эту нахалку, которая то ли откровенно насмехалась над ним, то ли проверяла границы его терпения. Если она занималась вторым, то её можно поздравить. Его терпение скоро лопнет, и он, несмотря на обещание, которое дал Грете, выкинет эту девчонку из дома к чёртовой матери! — Так, спокойно… Не обращать внимания на все эти провокации, — шептал Ганс, стоя в душевой кабине под прохладными струями воды. Это было самое безумное утро в его жизни. Эта девчонка довела его до трясучки. Он был готов просто взорваться. Вся это ситуация его взбесила и… И завела. Впрочем, может, его завела не ситуация, а сама Брин? Её взгляд, слова, поведение… — Чёрт! — выругался парень, включая воду похолоднее и мысленно моля бога о том, чтобы ему удалось пережить этот день. Покончив с водными процедурами, Ганзель вернулся в комнату. К его огромной радости, спальня была пуста. Прям даже и не верилось, что эта девчонка так просто отступила, не попыталась дождаться его или, того хуже, вломиться к нему в душ. Пройдя в гардеробную, парень осмотрелся по сторонам. С учётом того, что у него почти выходной, Ганс натянул на себя джинсы и лёгкий свитер, решив, что сегодня можно обойтись и без выходного костюма. Спустившись вниз, парень вошёл в кухню. Вдохнув полной грудью аромат свежеприготовленного какао, Ганс мысленно улыбнулся и уселся за стол. — Вот я здесь, — Ганзель взглянул на Брин, которая занималась тем, что ополаскивала посуду. — Надеюсь, ты довольна? Кстати, если ты не заметила, у нас есть посудомоечная машина. — Если ты не заметил, у меня есть руки, — усмехнулась девушка. — И сидеть они мне не мешают! — Ты это к чему? — К тому, что мне не сложно вымыть пару бокалов, — закрыв воду, Брин вытерла руки и обернулась. По её губам скользнула очаровательная улыбка. — Что это? У тебя закончились парадные костюмы? — покачав головой. — Слушай, а тебе так даже лучше. Выглядишь отлично. Такой милый. Прям душка! — Да ну тебя, — отмахнувшись от назойливой девчонки, Ганзель почувствовал, что его одолевает смущение. С чего вдруг? Неужели его зацепили её слова? Это же просто болтовня… А может, и нет. В любом случае, ему было приятно, что Брин обратила на него внимание. Хотя она не первая, кто замечает его и… «Зато она первая, кто не стесняется об этом говорить!» — воскликнуло подсознание, перебивая мысли хозяина. — Что? Тебе правда идёт! — улыбнулась Брин, наливая какао в большую чашку и протягивая её Гансу. — А костюмы, по твоему скромному мнению, мне не идут? — полюбопытствовал парень, внимательно глядя на собеседницу. — Идут, — ответила девушка. — Особенно хорошо они смотрятся в тот момент, когда на тебе чёрная рубашка и когда ты без галстука. И всё же так… — окинув парня взглядом и закусив губу. — Так тебе лучше. В этом наряде ты более домашний, спокойный… — Не подлизывайся! — Я серьёзно! Почему ты не ходишь на работу в таком виде? — Я похож на идиота? — Ганзель удивлённо посмотрел на девушку. — Брин, пойми наконец, что люди вроде меня ведут себя по-другому. Мы ходим на работу не так, как нам удобно, а так, как это принято, говорим так, как гласят правила, а не так, как нам хочется. Мы за столом соблюдаем положенный этикет, потому что так положено, потому что мы так воспитаны. Ясно? — Ясно, — вздохнула девушка, поморщив носик. — В общем, пляшете под чужую дудку. — Да чтоб тебя! — выругался Ганс. Как ей это удаётся? Как она умудряется вывернуть всё, что он высказывает так доходчиво и правильно, в другое русло и при этом так, что по её словам выходит, что права она и его доводы уже не кажутся такими убедительными, как раньше. — Брин, ты живёшь так, как нравится тебе, а я так, как положено человеку моего положения и круга. — И ты никогда не хотел наплевать на правила и жить так, как требует душа? — спросила девушка. — Когда-то давно хотел, а теперь… Я слишком взрослый для подобных экспериментов. — Не смеши меня, — улыбнулась Брин. — Тебе ещё только тридцать. У тебя вся жизнь впереди! Никто не говорит, что ты должен совсем забить на правила, просто дай себе послабления. Попробуй! Не понравится — всегда можешь снова стать хмурым и занудным! — Не знаю, — вздохнул парень. — Возможно, ты права, и попробовать стоит. Как-нибудь… — Эй! Зачем ждать какой-то как-нибудь, если это можно сделать сегодня! От костюма ты уже избавился, так что вперёд! Я в тебя верю! — Нет, — покачал головой парень. — Я не готов и вообще… — Ганзель, давай так, — предложила Брин. — Ты соглашаешься провести этот день так, как я, а именно дурачишься, совершаешь безумные поступки… За это я улечу завтра, как и обещала. Если ты откажешься, — хитро улыбнувшись. — Я поговорю с Гретой и… И останусь до новогодних праздников. — Ты… Ты этого не сделаешь! — выдохнул парень, поднимаясь со своего места. — Ты не сможешь! — Ещё как смогу! Ну, так как? Согласен? — На что? — осведомился Ганс. — Говори конкретно, а то я тебя знаю. Потом всплывёт то, о чём и уговору не было. — Значит так! — обрадовалась девушка тому, что парень согласился на её авантюру. — Ты проводишь этот день не так, как привык. К тому же время от времени я буду подкидывать тебе идеи безумных поступков, а точнее то, чего ты никогда бы не сделал. Ты их выполняешь, а если вдруг отказываешься, я загадываю желание, и ты выполняешь его. Один отказ — одно желание. По рукам? Внимательно посмотрев на девчонку, Ганзель пытался собраться с мыслями и решить, что ему делать и как выкрутиться из этой ситуации. Конечно, он имеет право отказаться и даже не объяснять причину, но если он так поступит, то… Брин решит, что он струсил, и снова будет это взгляд. Взгляд, который сводил его с ума, который он то ли ненавидел, то ли… — По рукам, — согласился парень. — Но при одном условии. — Даже так? — усмехнулась девушка. — Мне начинает это нравиться. Я согласна. — Даже не спросишь, что я попрошу взамен? — Когда ты на меня так смотришь, я готова согласиться на всё, — выдохнула Брин, а после расхохоталась. — Ладно, излагай уже свои требования и пойдём. — Поменяемся местами. Я буду выполнять твои безумные требования, а ты… — окинув брюнетку взглядом и улыбнувшись. — А ты будешь делать то, что делают люди моего круга. Откажешься — я загадываю желание. Согласна? — Да не вопрос! — отозвалась Брин, направляясь в прихожую. Натянув на себя куртку, она принялась надевать свои кроссовки, когда рядом раздался тихий смех. Взглянув на веселившегося парня, девушка покачала головой и продолжила своё занятие. — Слушай, если тебя так радуют разные кроссовки, то, может, тебе самому начать в них ходить? — щёлкнув пальцами и посмотрев на Ганса. — Точно! Слабо составить мне конкуренцию и пойти в магазин в разных кроссовках? — И не мечтай, — отозвался Ганзель. — Я что, похож на психа? Нет, я не утверждаю, что раз ты ходишь в такой обуви, то ты ненормальная, просто… — Проехали! Я всё поняла. Значит, ты отказываешься? — Да, — подтвердил Ганс. — Я отказываюсь. — Тогда я загадываю первое желание, — Брин пожала плечами и, довольно улыбнувшись, посмотрела на парня. Что бы такое загадать? Что бы эдакое попросить? Идея! — Снимай часы! — Что? — не понял Ганзель. — Зачем? — Сегодня ты живёшь без учёта времени, — почесав носик. — Не смотри на меня так. Или ты остаёшься при часах, но идёшь в разных кроссовках, либо ты идёшь в нормальной обуви, но часы остаются дома! Посмотрев на девушку испепеляющим взглядом, Ганс молча снял с руки часы и положил их на обувную полку. Обувшись в ботинки, он накинул на себя тёплую куртку и хрипло пробормотал: — Ты мне за это ещё ответишь. — О, как! Ну, что ж… Буду ждать!

***

Выбравшись из автомобиля, Брин посмотрела на огромный торговый центр и присвистнула. Девушка никогда не бывала в подобных местах, да и вряд ли магазины, которые тут находятся, для таких, как она. Если только посетить это место как музей, а купить тут что-то — это непозволительная роскошь. — Слушай, а ты адресом не ошибся? — осведомилась брюнетка, почесав носик. — Мне нужен обувной магазин, а не Лувр. — Вообще-то, Лувр находится в Париже, — усмехнулся Ганзель, взяв брюнетку за руку и потащив за собой. — Да-да… На правом берегу Сены, на улице Риволи, — отозвалась Брин. — Я в курсе. Я почти всё знаю о Париже. Дело не в этом. Если я куплю себе здесь обувь, у меня просто не останется на кафе. Готова поспорить, что тут даже домашние тапочки стоят целое состояние. — Эй, кто-то обещал делать правильные поступки, — произнёс Ганс, входя в огромное здание. — Все девушки из моего круга одеваются в этом торговом центре. — Я эту обувь даже оплатить не смогу! — Сдаёшься? — Конечно! — улыбнулась Брин, качая головой. — Ганзель, я сумасшедшая, но не настолько! Давай, загадывай своё желание, и пойдём в нормальный магазин. В кроссовках, как ты понимаешь, не так уж и тепло. Ну, чего ты хочешь? Немного нахмурившись, парень внимательно посмотрел на брюнетку, размышляя, чего бы такого ему загадать. В голову, как назло, ничего не приходило, а потом… Потому Ганса осенило. Да, это будет небольшим безумством с его стороны, но не зря же они сюда ехали, и потом нужно было отблагодарить Брин за её чудное какао и бесподобные печенья. — Я хочу купить тебе берцы, — произнёс Ганс, взяв девушку за локоть и направившись в сторону большого лифта. — Поздравляю! А я-то здесь, каким боком? — Ты должна их принять! — Думаешь, я от этого откажусь? — осведомилась брюнетка, входя следом за парнем в стеклянную кабину. — Не дождешься! — А если я скажу, что такие, как я, как правило, покупают тут подарки своим любовницам? — усмехнулся Ганзель. — Всё равно согласишься? Взглянув на Ганса, Брин довольно улыбнулась и, облизав губы, произнесла: — Слушай, если ты намекаешь на секс, то я согласна! Ради такого я не только берцы приму, но ещё и буду в каждом магазине на кассе говорить, что я твоя любовница! — Так, стоп! Я просто куплю тебе обувь, а ты её примешь и всё! — То есть секса не будет? — наигранно расстроилась девушка, надув губки. Мысленно считая про себя до десяти, Ганзель отвернулся в сторону и принялся бездумно смотреть на проплывающие мимо этажи. Нужно было успокоиться. Слова Брин… Это просто очередная болтовня. Скорее всего, она поняла, как выбить его из колеи, и теперь пользуется этим, а на деле так никогда бы не поступила. «А если бы поступила?» — осведомилось подсознание, заставив хозяина посмотреть на всё это с другой стороны. Чёрт… А если девчонка говорила серьёзно? Что, если она действительно пошла бы на это? Господи, о чём он думает? Эта… Эта сумасшедшая в разных кроссовках не может вызывать у него никакого желания, кроме как желание, чтобы она покинула его дом. «Да ну? А утром это что было?» — ехидно напомнил внутренний голос о ледяном душе. Ганзель так увлёкся своими мыслями, что не замечал ничего вокруг. В себя его привела звонкая пощёчина, которая чуть было не сбила его с ног. Пару раз моргнув, парень удивлённо уставился на разъярённую блондинку, которая обозвала его извращенцем, а после выскочила в раскрывшиеся двери лифта. — Не понял, — пролепетал Ганс, потирая щёку. — Что это было? — Ничего особенного, — сказала Брин, разводя руками. — Просто я ущипнула её за попу, а она решила, что это сделал ты и… — расхохотавшись. — Чёрт! Я и не думала, что выйдет так здорово! — Прости, что ты сделала? Ущипнула её? Брин, ты что, не в своём уме? Это же ненормально! Люди не могут так делать! — Почему не могут? Очень даже могут! — девушка немного приблизилась к парню. — Хочешь, докажу! — Не трогай меня! — Ганзель на всякий случай отступил на шаг и с опаской посмотрел на девчонку, которая прожигала его своим взглядом и бессовестно хохотала. — Ты мне за это ответишь! Не думай, что я прощу тебе такой фокус, — покачав головой. — Это не шутки. За подобное предусмотрена статья в уголовном кодексе. Сексуальное домогательство ещё никто не отменял. — Какое? — брюнетка снова рассмеялась. — Не говори ерунды! Единственное, до чего ты в тот момент домогался, это стеклянная стена лифта. Ты так страстно и внимательно на неё смотрел, что… Договорить Брин не успела, потому что ей пришлось торопливо догонять Ганса, который молча покинул кабину лифта. Шагая мимо магазинов, коих на этаже было навалом, девушка время от времени бросала на парня и слабо улыбалась. Даже в хмуром виде он умудрялся сохранять в себе некое очарование. В такие моменты Ганзель был похож на взъерошенного котёнка, который забился в угол и шипел на каждого, кто пытался к нему подойти. Так и хотелось взять его на руки и приласкать. — Долго ты ещё будешь дуться? — Отстань, — буркнул Ганс. — Я думаю, как тебе отомстить. — И как? — усмехнулась Брин. — Получается? — Пока не очень, — был вынужден признать парень. Он действительно не мог решить, что сделать, чтобы эта нахалка поняла, что она не всесильная, а также уяснила, где находится место для таких, как она. Ганзель уже собирался сдаться и бросить это занятие, но в этот момент его взгляд скользнул по одной из витрин, на которой стоял манекен. На пластмассовой пародии на человека было надето белоснежное пальто. Этого хватило, чтобы в голове вспыхнула идея, как поставить эту девчонку на место. Да! Именно так он и поступит. Предложит ей покинуть этот торговый центр так, как должна выглядеть истинная леди. Вряд ли эта любительница разной обуви согласится на подобное, и тогда он загадает, чтобы она молчала до вечера или до завтрашнего дня. А если Брин согласится… Она сама увидит, как нелепо смотрится во всём этом, как глупа её попытка походить на того, кем она не является, и вот тогда-то смеяться будет он. — Идём, — взяв девушку за локоть и потянув её за собой. — Будем делать из тебя приличную и воспитанную девочку. — Как именно? — поинтересовалась Брин. — Поделишься своими планами? — Внешне… К сожалению, только внешне, — отозвался Ганс, входя в магазин и принимаясь неторопливо ходить между стеллажами в поисках подходящей одежды. — Изменить твой характер за пару часов я не сумею, а вот преобразить тебя не так уж и сложно. — Зачем тебе это? — Хочу, чтобы рядом со мной видели изысканную леди, а не… Не… — Не оборванку! — ехидно подсказала Брин. — Что ж… Если ты так хочешь, то давай попробуем. Отказываться не стану. — Боишься моего желания? — полюбопытствовал Ганзель. — Боюсь, что оно будет скучным и не интересным, — выдохнула брюнетка, терпеливо ожидая, пока парень выберет для неё наряд на свой вкус. Он сосредоточенно рассматривал вещи, что-то бормотал себе под нос. Ганс были таким милым в этот момент, что девушка не смогла сдержать улыбки. Её бывший парень никогда не ходил с ней по магазинам и уж тем более не выбирал ей вещи. Он просто давал деньги и… Так, стоп. Что за мысли? При чём тут её бывший и вся эта ситуация? Ганзель не её парень, а всё происходящее лишь игра. — Вот, держи, — парень вручил девушке пару платьев и брючный костюм. — Иди в примерочную, а я принесу всё остальное. — Буду с нетерпением тебя ждать, — выдохнула брюнетка и, довольно улыбаясь, скрылась в одной из примерочных кабинок. — Клоунесса, — пробурчал Ганс, пытаясь собрать в кучу все свои мысли, которые отчего-то глупо хихикали и пускали слюни. Он так и не смог найти ни одного нормального объяснения тому, отчего же он так робеет перед этой вздорной и беспечной девчонкой. Почему все её слова вгоняют его либо в краску, либо в ступор? Почему он, взрослый и образованный мужчина, не может найти ответ на все эти глупости? Он должен… Должен поставить эту нахалку на место. Должны же у неё быть рамки, за которые она никогда не выйдет сама, и граница, за которую она не пустит посторонних. Потерев переносицу, Ганс направился в сторону примерочных, попутно размышляя, чего бы ещё предложить Брин. Его взгляд скользнул по стеллажу, где находилось нижнее бельё. Хм… Кажется, это именно то, что нужно. Не каждой девушке понравится, что столь интимный предмет гардероба для неё выбирает мужчина. — Сейчас мы посмотрим, правда ты у нас такая боевая или только делаешь вид? — усмехнулся Ганс, предвкушая реакцию брюнетки на такой подарок. Добравшись до нужной кабинки, он постучал в дверь. — Возьми ещё вот это. К приличному наряду нужно приличное бельё! — Благодарю, — отозвалась Брин, забирая у парня кружевные комплекты и плотно прикрывая дверь в примерочную. — Слушай, а ты вообще собираешься посмотреть, как я буду в них выглядеть? Просто согласись, глупо носить такую прелесть, не имея возможности похвалиться. — Вечером Грете похвалишься, — фыркнул Ганзель, понимая, что его план провалился. Брин не просто приняла подарок, она ещё была не против продемонстрировать, как он будет на ней смотреться. Господи, как так можно себя вести? Нет, её завтра же нужно выпроваживать из дома, пока она не успела повлиять на Гретель. Пусть летит в свой Париж и делает там всё, что сочтёт нужным, а он… Он забудет про неё, как про кошмарный сон. Почувствовав прикосновение к плечу, Ганс обернулся и чуть было не рухнул на пол. Перед ним стояла Брин в одном из тех комплектов, которые он ей подобрал. Она чуть надула губки и, невинно моргая глазками, пробормотала: — Ну, как? Мне идёт? — С ума сошла? — охнул парень, торопливо осматриваясь по сторонам и быстро заталкивая брюнетку обратно в примерочную и закрывая дверь. — Ты что творишь? Тут же люди, и тебя могут увидеть! Приличные девушки себя так не ведут! — Так мне идёт или нет? — Не знаю! Я не рассмотрел! — Зайди и посмотри, — усмехнулась Брин. — Мне нужно мнение со стороны. — Значит так, сиди там и не смей выходить! Я сейчас позову продавца, и ты с ним обсудишь всё, что тебя волнует. Ясно? Не дожидаясь ответа, Ганзель направился на поиски консультанта, мысленно ругая себя за то, что затеял всё это. Если бы он знал, чем всё это обернётся, то просто купил бы чёртовы берцы, за которыми они сюда приехали, и вернулся домой, где Брин не смогла бы ставить его в такие неловкие и нелепые ситуации.

***

Передав свою спутницу в заботливые руки услужливых консультантов, Ганс в ожидании Брин сидел на мягком пуфе и лениво листал рекламные журналы. Парень не мог сказать, сколько прошло времени с того момента, как он оставил девушку на попечение продавцов. Его часы остались дома, к чему было не так-то просто привыкнуть. Ганзель уже несколько раз бросал взгляд на запястье, не находя дорогое чудо техники, и лишь усмехался. И как этой девчонке удалось уговорить его на подобное? Он же… Он никогда не расставался с часами, жил по минутам, по заранее расписанному графику, а сегодня всё не так, как обычно. Ганс даже не мог сказать, что у него сейчас по расписанию: то ли посещение спортзала, то ли обед, а не зная об этом, он призадумался, а чего же ему хочется на самом деле? — Надеюсь, ты не скучал? Чуть вздрогнув, Ганзель оглянулся на голос и торопливо поднялся с насиженного места. На миг он решил, что обознался или что это ему мерещится, но перед ним действительно стояла Брин. На девушке было одно из платьев, которое выбрал для неё Ганс. Тёмно-вишнёвого цвета, не слишком короткое, оно замечательно подчёркивало фигуру брюнетки. Да и белоснежное пальто прекрасно смотрелось на этой чертовке, которая каким-то образом умела выходить из любой ситуации целой и невредимой. Кажется, он хотел посмеяться над ней, решив, что ей не удастся выглядеть так, как выглядят девушки его круга, но… Боже, как же он ошибался! Брин… Она словно всегда была такой, словно привыкла к подобному. Она больше не была той девчонкой в разных кроссовках, которую он принял за бродяжку. — Ого! — восхищённо выдохнул Ганзель. — Это действительно ты? — А ты сомневаешься? — улыбнулась брюнетка, пристально глядя на парня. — Нет, просто… Просто не привычно видеть тебя в сапожках, а не в кроссовках. И вообще… — шумно вздохнув, Ганс в очередной раз окинул девушку взглядом. — Ты замечательно выглядишь. Тебе всё это идёт, и ты… Ты стала такой… Такой… — Какой? — поинтересовалась Брин. Понимая, что ещё немного и он наговорит лишнего, Ганзель взял себя в руки. Не стоило расслабляться. Да, она была великолепна, но не более того. Ей удалось вписаться в тот образ, в котором он не надеялся её увидеть, но… Это лишь образ. На деле Брин осталась всё той же вздорной девчонкой, которую никакой наряд не исправит. — Выглядишь, как настоящая леди, — пробормотал парень, пожимая плечами. — Можешь, когда хочешь. Тебе бы ещё манеры подучить, и твой внешний вид стал бы соответствовать твоему внутреннему. — Спасибо, — очаровательно улыбнулась брюнетка. — Ты такой милый. Я просто растаяла от твоих комплиментов. Кстати, если ты больше ничего мне покупать не собираешься, то мы можем идти на кассу. Остальные вещи уже там. Кроме того нежно-голубого платья. — А оно-то тебе чем не угодило? — осведомился Ганзель, направляясь к кассе, чтобы оплатить покупки. — Оно замечательное! — Не спорю, но в нём у меня открыта спина. — И? Тебя это смущает? Ты, ущипнувшая за попу постороннюю девушку, стесняешься открытой спины? — Скорее того, что на ней, — отозвалась Брин. Она тихо вздохнула и посмотрела себе под ноги. Ей не хотелось об этом говорить. Это не то, чем можно очаровать мужчину, тем более такого. — А что на ней? — А этого я тебе не скажу, — произнесла брюнетка. — Не спрашивай об этом, — заметив, что парень пытается возразить. — И если ты человек чести, то ты не попросишь меня ответить на этот вопрос в качестве желания за что-либо. Внимательно посмотрев на собеседницу, Ганзель вдруг поймал себя на мысли, что ей удалось его заинтересовать. Ему хотелось узнать, что же такое скрывает эта девчонка? Почему она может шутить и говорить о пошлостях, а это запретная тема? Ганс даже был готов согласиться на какое-нибудь безумие, лишь бы разговорить Брин, но потом решил, что не стоит этого делать. У всех есть свои тайны, и потом… Он выяснил самое главное. У этой девчонки есть черта, за которую она никого не пустит. Осталось самое малое. Узнать, есть ли рамки, за которые не выйдет она сама. — Хорошо, — забрав пакеты с покупками, Ганс вместе с Брин покинул магазин. — Я не буду об этом спрашивать. Идём. Тут на первом этаже есть пара замечательных супермаркетов. Купим продукты к столу и Рождественскому ужину. — Здорово! — обрадовалась девушка. — Покатаем друг друга в тележке по супермаркету! Это так здорово! Вот увидишь, тебе понравится! Жаль только, Грета не с нами, она бы точно пришла в восторг! Слушая болтовню Брин, Ганзель плёлся следом и молил Бога о том, чтобы эта идея была самой нелепой за весь этот день, потому что большего безумия он просто не выдержит.