Власть над своей судьбой

      Оплавленные потрескавшиеся скалы исходили жаром, лужи магмы остывали, покрываясь буроватой коркой, рядом с растекшейся сталью. Запахи дыма, лавы и раскалённого металла были столь сильными, что в лощине становилось тяжело дышать.       Маги, поддерживая друг друга, выбирались туда, куда не дотянулся хаос боя с мастером «Тартароса». (Хотя трудно сказать, что принесло больше разрушений, огненные проклятия или их собственная магия.)       Роуг, чуть прихрамывая, добрался до места, где была даже не только земля, но и трава. И оступился на половине шага, когда увидел обгоревшие обрывки костюмчика своего иксида. Этого не должно быть. Фрош не должен был находиться здесь! Он задохнулся от приступа паники и еле выговорил застывшими губами:       — Фрош… Фрош!       Тьма внутри шевельнулась, тошнотой подкатывая к горлу. Уши будто залило водой, но через неё всё-таки пробился ровный голос:       — Ти-хо. С твоей крысой всё в порядке.       — Фро не крыса, Фро иксид!       — Фро — глупая… зараза! — Марде Гир зашипел от боли, когда кинувшийся к напарнику котёнок запнулся о его обожжённую руку и кубарем покатился по земле. — Проклятия на тебя нет… — зло пробормотал он, сплёвывая кровь от прокушенной губы.       — Фрош? — Роуг, наклонившись, сгрёб кота в охапку и быстро осмотрел: — Ты в порядке? — потом перевёл взгляд на этериаса: — Марде?       — Чего тебе? — недружелюбно отозвался тот, но его перебил Фрош:       — Марде хороший, защитил!       — Мне больше нравилось, когда был «страшный», — сердито буркнул этериас. — Заткнись, бестолочь.       Роуг, всё ещё прижимая к себе иксида, подошёл и опустился на колени рядом с ним. Серьёзно сказал:       — Покажи, что с рукой. Тебя, значит, тоже зацепило?       Когда он вытаскивал Марде через тень, серьёзных ожогов у того не было. Значит, потом. Хотя, занимаясь координацией, тот не должен был лезть в гущу боя и, кажется, действительно не лез.       — Защитил! — радостно заложил Короля Преисподней Фрош, и тот опустил голову, пряча лицо за растрепавшимися волосами.       — Заткни его, иначе я за себя не ручаюсь.       — Фро, хватит, я уже понял, — послушно обратился к другу Роуг. — Посиди немного молча, хорошо? Марде устал, ему не нравится шум.       — Фро не шумит… — расстроено пискнул иксид, выворачиваясь из его рук, однако после этого затих. Приткнулся к колену Роуга, сложил лапки и выжидающе уставился на этериаса.       Роугу хватило беглого взгляда, чтобы убедиться, что тут потребуется помощь целителя. Он смутно помнил, что Король Преисподней умеет заживлять свои раны, но раз сейчас этого не делает — видимо, не может. Всё же Марде не мазохист, чтобы оставить без лечения серьёзный ожог.       Он оглянулся на товарищей: Венди колдовала над Лаксасом, которого кое-как перенесли за пределы лощины. Сам же Роуг, как один из наименее пострадавших, вместе с Гаджилом и тащил. Следующим на очереди был то ли кое-как подлатанный во время боя Пантерлили, то ли контуженная и обожжённая Эрза, то ли истощивший все силы Фрид. Повреждённое предплечье Стинга уже бинтовал Гаджил; Эдель, сдержанно ругаясь сквозь стиснутые зубы, накладывал себе повязку на рассечённую икру. Минерва сидела, опираясь на камень и запрокинув голову: из правого глаза, не укрытого повязкой, сочилась кровь. Нацу скорчился на земле, его рвало желчью и пламенем, а Игнил в человеческом облике (без одежды, но кого это сейчас могло волновать?) бережно придерживал его за плечи. Проклятый огонь Энда оказался неподходящим для огненного драгонслеера.       Никто не вышел из этого боя невредимым. У самого Роуга, правда, всего лишь ныла голень — кажется, слегка потянул мышцы слишком резким движением, — и на руках и лице было несколько мелких ожогов и ссадин. Подпалённая одежда вообще не считается.       Он вернул взгляд к этериасу. Нет, Марде определённо не помешает помощь целительницы, а не простая перевязка. Ожог выглядел неприятно. Это, кажется, называется второй, а то и третьей степенью?.. Роуг с трудом понимал, как этериас терпит и спокойно разговаривает — ему должно быть адски больно.       — Венди, как сможешь, подойди — здесь тоже нужна твоя помощь! — окликнул он девочку, и она, коротко обернувшись к нему, кивнула. Скоро ли она освободится? Он не имел ни малейшего представления. Быстро ли работает целительская магия? И хватит ли Венди сил на всех?       Роуг снова перевёл взгляд на Марде Гира и попросил:       — Расскажи теперь, что случилось.       Может быть, разговор отвлечёт его от боли. Без целителя тут мало что можно сделать, а у Венди ещё минимум трое пациентов, чьё состояние хуже.       — Что, что… Огненную стрелу не заметил вовремя, пришлось рукой ловить.       — Я могу чем-то помочь?       — Само пройдёт со временем. Бывало и хуже.       — Может, хотя бы перевязать?       — Не нужно.       Кажется, его безразличие было не наигранным: он действительно не считал, что с раной нужно что-то делать. Пугающее равнодушие к собственной боли, хотя, может быть, естественное для демона Зерефа и (бывшего) члена «Тартароса».       Роуг не мог относиться к этому так же спокойно, но что ему оставалось?       — Всё с тобой ясно… Чуть позже Венди тебя полечит — чтобы не ждать, пока «само». И… — тут он спохватился: судя по тому, что Эдель и Гаджил используют для перевязок бинты, а не разрезанные рубашки, кто-то таки додумался взять походную аптечку, о чём сам он позорно забыл напрочь. Кое-что он всё-таки мог. — Я на минуту, ладно?       Гир неопределённо качнул головой, похоже, не возражая даже против того, чтобы он вдруг провалился в Преисподнюю.       Роуг вернулся через пару минут с флаконом обезболивающего зелья. Проверить, как действуют человеческие лекарства на этериаса, как-то не случалось (Эрза ведь даже предлагала, но тот отмахнулся, а настаивать тогда никто не рискнул…), но вред оно причинит вряд ли. Максимум не подействует, как не действуют — по словам самого Марде, — многие яды: проклятия просто подавляют их.       — Вот, держи, это обезболивающее, — он протянул демону флакон. — Может, будет полегче, — попытался улыбнуться ободряюще, но получилось криво, потому что только что ему снова попался на глаза обгорелый костюмчик Фроша.       Марде Гир посмотрел флакон на свет, зачем-то взболтал, открыл и принюхался к зелью (как он может разобрать что-то, кроме гари и крови?..) — но пить не торопился. Роуг не стал его уговаривать, потому что мысли его заняло другое; он опустился на землю рядом с Фрошем, не зная ещё, что собирается делать: снова обнять его, что-нибудь сказать, или, может, за уши оттаскать за то, что заставил так волноваться? Молчание затягивалось, и, видимо, что-то на его лице отразилось такое, что заставило котёнка нервно вцепиться самому себе в кончик хвоста и спросить:       — Роуг сердится?       — Нет, Фро, я… — нет, он не сердился. И пугать друга не хотел. Но… было это «но», был страх, отголосок которого он мог ощутить до сих пор, и тень, крадущаяся за спиной. Эта мысль ударила, как распрямившаяся пружина. — Сказано же тебе было сидеть в лагере! Фрош, неужели ты не понимаешь, как тут было опасно? Ты мог погибнуть! Что бы я без тебя делал?       Тьма внутри него знала ответ.       — Почему ты у меня такой неслух… — закончил он почти жалобно.       — Фро не неслух, Фро молодец! — решительно возразил иксид и подёргал Марде Гира за штанину: — Скажи?       Тот устало вздохнул и отхлебнул наконец зелье.       — Он действительно молодец. Я слишком сосредоточился на координации и прозевал атаку Энда. Фрош оттащил меня в сторону.       Роуг посмотрел на него с искренним удивлением: неужели Марде Гир правда похвалил Фроша? Если на то пошло, вообще хоть о ком-то высказался одобрительно — прямо и без оговорок. Если такое и бывало раньше, Роуг не мог припомнить. Впрочем, он не поручился бы сейчас за ясность мыслей и памяти. Пускай он почти не ранен и магию истратил не до нуля, но измотан, и пока не отдохнёт, не поспит хоть пару часов, лучше вряд ли станет. Но вряд ли ему в ближайшее время светит сон. Отряду вообще не стоит оставаться прямо здесь, где шум и всплески магии могли привлечь внимание.       (Если на них сейчас нападут, мало кто сможет защищаться.)       Кто должен принять это решение? Эрза без сознания, а следующий в цепочке командования, наверное, Гаджил, но он всё ещё занят оказанием первой помощи. Прав ли он?       Если бы Энд привёл с собой кого-то из подчинённых, они уже узнали бы об этом. Пожалуй, в большой спешке действительно нет смысла.       Роуг снова перевёл взгляд на Марде Гира, возвращаясь к мыслям о нём и о его непривычных реакциях. А было ведь ещё то, что он заметил во время боя…       Впрочем, сейчас его внимание привлекло другое.       — Где твоя книга? — с беспокойством спросил он, уверившись, что у этериаса нет привычной сумки и вообще ничего, куда можно было бы положить книгу.       — Спрятал, — усмехнулся Марде Гир. — Не дурак же я тащить её к Энду.       Пару мгновений Роугу очень хотелось сказать «но достаточно дурак, чтобы самому явиться к нему!». Однако он только коротко спросил:       — Где? — хотя вовсе не был уверен, что демон расскажет, ведь забота о сохранности книги доходила у того до паранойи. Не был даже уверен, что ему стоит это знать — но сказанное не вернёшь.       — В твоих вещах, — усмешка стала на порядок более ехидной. — Там её точно никто не найдёт, потому что там невозможно что-то найти.       Роуг вспомнил палатку, которую делил со Стингом, Лектором и Фрошем, творящийся там бардак, который был заслугой Стинга, но притом состоял из всех вещей, включая его вещи тоже, — и про себя согласился, что найти там что-либо действительно невозможно. Тем более что Марде наверняка рассчитывал забрать книгу сразу после того, как разберётся с Эндом.       Если разберётся. А на что он рассчитывал в случае, если бы ему не удалось?.. Хороший вопрос, но Роуг не сомневался, что задавать его вслух не стоит.       Когда-то он уже держал книгу Марде Гира в руках. Возможно, единственный человек, кроме Зерефа, который когда-либо её касался.       И не менее хороший вопрос — что бы он сделал, если бы Король Преисподней погиб, а у него осталась книга, которая с некоторой вероятностью позволяла воскресить его. Одного из сильнейших демонов Зерефа, древнее чудовище, мир без которого определённо был бы безопаснее и чище.       Этот вопрос не стоило задавать уже самому себе, потому что Роуг опасался — знал — что ответ окажется далёким от благоразумного.       — Сам-то найдёшь? — хмыкнул он.       — Ты сомневаешься в моих возможностях? — вскинулся Марде Гир.       — Я не сомневаюсь в умении Стинга сотворить на пустом месте всепоглощающий бардак, против которого не помогут даже древняя магия и демонические силы, — рассмеялся Роуг. — Но… выбирая между тобой и бардаком, поставлю, пожалуй, всё-таки на тебя.       Этериас взирал на его веселье неодобрительно, но говорить ничего не стал. Опустил взгляд на пустой флакон, который держал в ладони, и рассматривал его, будто в стеклянной бутылочке простой формы действительно было что-то интересное.       А Роуг рассматривал его, не уверенный, что ожидает или желает увидеть.       Он когда-то — в темнице, в Кубе, — уже видел Короля Преисподней раненым. Видел слабым, лишённым доступа и к магии, и к проклятиям. Сейчас же… да, Марде Гир был ранен. Выглядел усталым.       Но не слабым.       А его рана — как знак того, что он вышел за рамки, которые сам же старательно выстраивал. Король Преисподней, пожалуй, не стал бы защищать даже своих согильдийцев.       Не стал бы называть людей по именам.       Не оставил бы свою книгу там, где люди могут её найти. Да, рассчитывал вскоре забрать, но… он не мог быть на сто процентов уверен в победе. Он слишком умён для этого. Самоуверен, но его самоуверенность имеет пределы.       (Однако полезть сражаться с Эндом в одиночку ему глупости хватило. Или чего-то другого?)       — Что интересного высмотрел, а, глупый человек? — с задумчивой иронией поинтересовался Марде Гир, и Роуг чуть не дёрнулся, осознав, что, во-первых, последние несколько минут откровенно пялится на него, во-вторых, тот уже смотрит вовсе не на флакон от зелья.       Он ответил первое, что взбрело в голову, потому что озвучить свои размышления не мог никак:       — У тебя волосы растрепались. Давай приведу в порядок?       После первой реплики рядом с его коленом раздалось тихое, но вполне отчётливое: «Фро тоже так думает!».       Судя по тому, как на мгновение туда метнулся взгляд Марде Гира, тот тоже услышал. Что за выражение мелькнуло в его глазах, Роуг разобрать не успел, но вслух этериас ничего не сказал, только после небольшой паузы наклонил голову во вполне отчётливом жесте согласия.       Вот и хорошо.       Резной гребешок — всё тот же, с розами — лежал у Роуга в кармане, будто талисман, потому что это точно не та вещица, которую имеет смысл тащить с собой на поле боя. И в этом кармане, в отличие от левого, жжёных прорех не было, так что гребень никуда не делся. Хотя даже если бы потерялся — обошёлся бы без него. Можно и пальцами расчесать. Всё аккуратнее будет, чем то, что есть.       Марде Гир сказал: «Заплетёшь заново», — без намёка на вопросительную интонацию, а дальше сидел молча, чуть наклонив голову и спокойно выжидая.       Никаких указаний действительно больше не требовалось.       — Ты был у меня в голове, — задумчиво сказал Роуг, медленно разбирая по прядке измочаленную косу. Это всё-таки слишком не давало ему покоя, чтобы он мог промолчать. — Почему?       — Как и у всех.       — Нет, не так. Думаю, что не так… Как тень, стоящая за плечом. Знаешь, за левым плечом у меня стоит тьма — всегда, всё время, не давая забыть о себе. А ты — за правым.       Он провёл подушечками пальцев по шее этериаса — от границы волос вниз, — и тот не возмутился прикосновению, хотя оно явно было излишним и в причёсывании не нужным.       Только фыркнул:       — Что за чушь. Почему за правым?       — Тебе бы только придраться. Потому что левое занято.       — Ха. Что мне какая-то тьма. Захочу — станет не занято.       На секунду Роугу безумно захотелось поверить, что Марде Гир может прогнать его тьму. Защитить его. Чушь. Демон не станет этого делать… просто потому, что не станет.       Но он ведь защитил Фроша?       Фрош мог сегодня погибнуть. Чуть больше года от событий Великих Магических Игр. Об этом ли говорил его альтер-эго? Здесь была поворотная точка? Или события пошли другим путём?       Роуг уже не раз думал об этом. Они отменили будущее, в котором использованы Врата Затмения… но будущее, в котором он станет одержим тенью, всё ещё могло наступить.       Сегодня Фрош не погиб. (Благодаря Марде Гиру.) Значит ли это, что котёнок теперь в безопасности? Они оба в безопасности?       Вряд ли. Но сейчас Роуг не хотел об этом думать — и не знал, что сказать.       Молчание казалось почти неловким.       — Я хотел увидеть, как умрёт Энд, — медленно произнёс Марде Гир. — С более близкого расстояния — поэтому смотрел твоими глазами.       Роуг не сразу сообразил, что это ответ на прозвучавшее несколько реплик назад «почему».       — Почему не Эрза? Она была ближе.       — Она бы меня не впустила.       — А я, значит… — Роуг не договорил, потому что ответ тут был очевиден. Впустил. Неосознанно. А если бы и осознанно, эффект, пожалуй, был бы тот же.       Потому что дурак. «Глупый человек».       — А ты глупый человек, — тихо хмыкнул Марде Гир. Вряд ли, конечно, прочёл его мысли, его телепатия, вроде бы, работает не так. Просто совпало.       Возражать Роуг не стал. С чего бы?       И сколько можно отвлекаться? Стоит заняться плетением косы. Расчесать-то он почти уже расчесал, только последнюю пару минут, после того, как вручную распутывал особо упрямый колтун, расчёска так и валялась на коленях, а волосы он перебирал пальцами. А это не очень эффективно. Нравится ему, а Марде Гиру то ли всё нормально, то ли всё безразлично (нравится — очень вряд ли), — но не эффективно. Так что, одёрнув себя, он занялся делом.       И между тем бросал осторожные взгляды на товарищей по отряду, чтобы убедиться, что никто не влезет не вовремя. Если честно, не только потому, что лучше бы не донимать Короля Преисподней лишний раз (особенно насчёт того, зачем его вообще понесло искать Энда). Он просто не хотел, чтобы кто-то вмешался. Ему просто нравилось сидеть вот так, перебирая пахнущие дымом волосы демона, нравилось спокойствие, хоть оно и было по большей части иллюзорным.       Он не сомневался, что этого спокойствия не будет, если появится кто-то ещё.       Но пока никто не вмешивался: нашлись другие дела. Стинг, от которого Роуг скорее всего ожидал какой-нибудь выходки, пока не отходил от Минервы — она, похоже, чувствовала себя скверно, а значит, по мнению драгонслеера света, нуждалась в моральной поддержке. Вот и ладно.       Надолго отвлекаться от плетения не стоило: только отвлечёшься, всё идёт вкривь и вкось, приходится переделывать. Впрочем, он ведь никуда не торопится?       — Роуг, я… благодарен тебе за помощь, — полушёпотом сказал Марде Гир, когда он закончил плести косу — и уже пару минут сидел, бездумно теребя пальцами «кисточку» на её конце.       Сперва Фрош — молодец, теперь и он «спасибо» дождался. Так странно — до почти болезненного чувства в груди.       Не о причёске ведь речь. Совсем не о причёске.       — Один я мало что сделал бы. Так что тебе стоит благодарить не только меня.       — И не надейся!       — Хорошо, я сам всех поблагодарю от твоего имени.       — Роуг… — тихо и с оттенком угрозы.       — Ладно, ладно, молчу.       Глупое сиюминутное желание: обнять, чтобы как-то увериться в том, что они выжили и всё в порядке. Он ведь действительно волновался. Или злился. Не понять, что сильнее.       И эту глупость он сделал.       Марде Гир на пару мгновений застыл неподвижно, когда вокруг него сомкнулись чужие руки.       — Думай, что делаешь.       — Я прекрасно понимаю, что делаю.       — Вряд ли, глупый человек, вряд ли, — покачал головой он, а затем сообщил прохладным тоном: — У тебя есть пять секунд, чтобы отпустить меня. Потом прокляну.       Нарываться Роуг точно не хотел… так что отсчитал четыре секунды и отпустил. Марде Гир, видимо, тоже считал, потому что не проклял.