Власть над своей судьбой

        Наутро первым проснулся Нацу в удивительно бодром с учётом того, как он себя чувствовал вечером, состоянии. Пытаясь разобраться, где он и что происходит, перебудил остальных, Минерва швырнула в него котелком (который поймала Эрза), Марде Гир пригрозил всех проклясть, если они не заткнутся немедленно…         Они не заткнулись, так что следующие минут десять чихали и кашляли из-за рассыпавшейся в воздухе пыльцы; Стингу совсем поплохело — у него обнаружилась аллергия — так что Роуг утащил его к ручью, приходить в себя и заодно умыться. Меньше всего от проклятия пострадал Нацу, потому что успел замотать нос и рот шарфом.         После этого он наконец опознал Короля Преисподней и порывался немедленно бить ему морду; Эрза, хоть и отчаянно чихала, его не пустила. Однако объяснения того, почему драться с этериасом сейчас не стоит, в голове у него никак не укладывались. Даже аргумент «потому что Минерва тогда наденет тебе котелок на голову!» не подействовал. Минерва же заявила, что на котелок у неё вообще-то другие планы, но кое-кто, если будет нарываться, останется без завтрака.         Вот это, как ни странно, сработало. Нацу по крайней мере задумался, а Марде Гир тем временем куда-то смылся, — так что он в итоге отвлёкся. Потом вернулись от ручья Стинг и Роуг, и он окончательно переключился на другие темы.         Весь завтрак огненный драгонслеер не отставал от Эрзы: расспрашивал, что произошло, что происходит и где все… То и дело перебивал её, сам тараторил какую-то чушь — а иногда внезапно замолкал, будто подавившись словами. Эрза на вопросы и о Хэппи, и о Люси, и о Грее отвечала одинаково: «Не знаю».         Роуг, наскоро поев, сел перерисовывать с земли вчерашнюю карту — пока её окончательно не затоптали. Нормальной бумаги у него не нашлось, так что рисовал на форзаце сборника стихов, получалось криво, потому что мелко… Марде Гир заглянул ему через плечо, сказал:         — Мусор, — имея в виду то ли качество рисунка, то ли Роуга, отобрал у него книгу и карандаш и нарисовал карту сам. И ни то, ни другое не вернул.         Зачем ему карта, если он сам её составил по памяти — загадка.                  Решение идти напрямик, лесными тропами, перестало казаться удачным на третий день, когда отряд влез в болото. Особенно страдала и ругалась Минерва в сандалиях. Нацу тоже был в сандалиях, но не ругался и бодро травил Стингу и Роугу байки про то, что «это ещё ладно, вот помню три года назад мы с Хэппи…». Эрза, судя по выражению лица, эти байки слышала уже не раз и не два, но не перебивала.         Им удалось не влезть совсем уж в трясину, но день получился довольно неприятный, а к вечеру, как назло, пошёл дождь. Не ливень — но и не лёгкая морось, на которую можно не обращать внимания. Древесные кроны быстро намокли, с веток капало, а костёр разгораться ни в какую не желал — перспективы вырисовывались унылые. Ужинать пришлось хлебом, подсохшим сыром и сухофруктами, а потом соображать, как в таких условиях ночевать.         Марде Гир поступил просто: вырастил куст с широченными плотными листьями. По краям листьев торчали шипы, похоже, что ядовитые, но от дождя это безобразие защищало. Главное, помнить о том, что вставать под ним в полный рост не стоит. Король Преисподней сел на землю, скрестив ноги, прислонился спиной к трём стволам куста и начисто игнорировал остальной отряд.         Учитывая, что в укрытии ещё было место, Роуг посчитал это неправильным. Подойдя поближе, чтобы демон не мог сделать вид, будто за шумом дождя его не услышал, он спросил:         — Может, пустишь кого-нибудь?..         — Нет, — перебил этериас. — Только людишек мне не хватало.         — Но Минерва не человек, — решился возразить Роуг. Может, хоть её удастся пристроить? Учитывая, в каком она настроении после похода по болоту — так будет лучше для всех. На Марде Гире она хотя бы не рискнёт срывать недовольство… правда, тогда может сорваться позже и вдвое сильнее.         — И что?         — Роуг, иди сюда, хватит трепаться с этим!.. — как Нацу хотел обозвать Марде Гира, осталось неизвестным, потому что Эрза треснула его по затылку. Огненный драгонслеер недовольно на неё покосился, но возражать не стал: — Мы почти поставили навес!         Роуг оглянулся: действительно, Стинг и Нацу под руководством Эрзы соорудили что-то вроде шалаша из пары одеял и набросанных сверху веток (для непромокаемости, видимо). Сооружение получилось маленьким, учитывая, что предстояло там поместиться впятером… или вчетвером, если Марде Гир перестанет выёживаться.         — Так ты оставишь полудемона мокнуть под дождём вместе с людьми? — с еле различимой насмешкой спросил Роуг этериаса. Ему не нравилось указывать на то, что Минерва не человек, и тем более поддерживать мнение, что это делает её лучше людей — но что только не скажешь ради пользы дела.         — Демон должен сам уметь о себе позаботиться, — высокомерно отозвался Марде Гир, так и не посмотрев на собеседника. — Исчезни, человек, ты меня раздражаешь.         Роуг с трудом удержался от того, чтобы ответить: «Когда все раздражают, проблема не в окружающих, а в тебе самом». Что поделаешь, раздражение тут было взаимным, и вести себя с этериасом вежливо ему удавалось с трудом — особенно после двух-трёх реплик со стороны того. А ведь пока молчит, его вполне можно терпеть.         — Роуг, иди к нам! — на этот раз его звал напарник. Роуг покачал головой и хотел всё-таки продолжить переговоры, но, посмотрев на Марде Гира, наткнулся на колючий и холодный взгляд.         Предупреждение.         Предел, до которого Король Преисподней согласен его терпеть, достигнут. «Не говори ничего, потому что следующим ответом станет проклятие». И можно сказать «спасибо» за то, что не сразу проклятие.         — Спокойной ночи, — ровно сказал Роуг, отступая назад. Демон проводил его теперь уже безразличным взглядом.         Ребята в шалаше расположились разумно: Стинг в качестве буфера между Минервой и «феями», — только места почти не осталось. Нацу с Эрзой уже дремали, прислонившись друг к другу и укутавшись в одно одеяло. Минерва ворочалась, потому что опираться на Стинга по какой-то причине не хотела, а дерево казалось ей слишком жёстким. Роуг кое-как поместился между напарником и Эрзой, близко к переднему краю навеса, но, если поджать ноги, на него ничего не капало. Полусидя трудно нормально выспаться, но что тут поделаешь…         Утром все, разумеется, проснулись в одной куче — сбились вместе в поисках тепла. Роуг использовал колени Стинга вместо подушки, а к плечу драгонслеера света привалилась Минерва — во сне она однозначно выбрала между тёплым человеком и мокрым холодным деревом.         Марде Гир под своим кустом спал, подтянув колени к груди и положив голову на согнутый локоть; влажные волосы сбились неопрятной копной. Роуг, глядя на это, тихо фыркнул: сколько высокомерия, а во сне всё равно ничем не отличается от человека. Небось ещё и замёрз без одеяла, чучело…         Но, как тот сам сказал — демон должен уметь о себе позаботиться.                  К вечеру отряд выбрался из леса на просёлочную дорогу, так что ночевали они под раскидистым дубом на обочине. А к полудню следующего дня дорога вывела к дому у перекрёстка. Сперва показалось, что это постоялый двор – было бы неудивительно, - но скорее просто большой дом. Хотя в пристройке, наверное, могли найтись комнаты для гостей. Место явно переживало не лучшие времена (да и были ли они, лучшие? не похоже, чтобы здесь много кто ездил), но жильё не пустовало, так что Эрза решила, что они должны туда зайти. Как минимум, предупредить хозяев о возможной опасности — Магнолия с этериасами недалеко, — а ещё добыть провизии.         Но здесь вступало в силу то, о чём она говорила близнецам-драконам — как поведут себя демоны при встрече со случайными людьми?         — Думаю, нет смысла всем идти внутрь, — как бы размышляя, сказала она. — Толпиться там без толку — нам нужно только уточнить дорогу, рассказать о событиях в Магнолии и узнать, можем ли пополнить запасы.         — У нас нет денег, — напомнил Роуг.         — Потому я и говорю «узнать». Может быть, договоримся… Со мной пойдут Нацу и Стинг, остальные — подождите, пожалуйста, здесь, — произнесла Эрза спокойно и твёрдо.         Она не была командиром отряда, и формально на эту роль лучше подходил Стинг, как мастер гильдии, — но привыкла брать на себя ответственность. Ей случалось командовать «Хвостом феи» в бою, когда мастер Макаров был ранен (что с ним сейчас? сумел ли он найти и вывести в безопасное место кого-нибудь из членов гильдии? или... вывел ли кто-нибудь его, ведь без магии он просто старый человек?). Случалось вытаскивать свою команду из опасных переделок, принимать решения за доли секунды.         Но свой последний бой она проиграла, а из её команды с ней только Нацу. Грей погиб, Люси пропала, как и Венди.         Имеет ли она право говорить кому-либо, что делать?         Роуг и Стинг кивнули почти одновременно, соглашаясь с ней; Нацу ковырял подошвой камешки на дороге; Марде Гир опять ни на кого не обращал внимания (и, с её точки зрения, к лучшему — Эрза так и не решила, как с ним общаться, хорошо, что по большей части это делал теневой драгонслеер); а вот Минерва недовольно нахмурилась:         — Нет уж, Титания, так не годится. Выбирать продукты я вам не доверю — не вам же потом из них готовить! К тому же, — губы демоницы изогнулись в ядовитой улыбке, — у меня есть деньги.         Эрза сдержалась, чтобы не спросить, откуда. Лучше не знать. И лучше не лезть в конфронтацию — Минерва того и добивается, даже не потому, что хочет оспорить её лидерство, а ради самого процесса.         — Хорошо, — она холодно улыбнулась в ответ и повернулась к дому. — Пойдём. Раз у тебя есть деньги — значит, будешь завхозом.         Стинг поперхнулся, явно пытаясь сдержать смех. Но недостаточно хорошо пытался, так что Минерва, прежде чем последовать за Эрзой, двинула ему локтем по рёбрам.                  Когда «делегация» удалилась в дом, Роуг присел на камень у плетня и собрался ждать. Возможно, долго, потому что «завхоз»-Минерва может намеренно или ненамеренно усложнить ситуацию. Хотя то, что Эрза решила не спорить с бывшей «саблезубой», он одобрял. Кто-то должен проявлять сдержанность, хоть это и не всегда выглядит справедливо.         Его собственное общение с Марде Гиром проходило под тем же девизом.         Подумав об этериасе, он перевёл на него взгляд: чем занят, не решил ли от нечего делать сотворить что-нибудь опасное и вредное? Тот не решил: сел прямо на траву, скрестив ноги, и пытался расчесать волосы пальцами. Расчёску он из Куба, очевидно, не прихватил. У Роуга расчёски тоже не было, так что он не стал его беспокоить.         Время шло, возмущённых воплей, ругани или чего-то ещё, указующего, что разговор ушёл куда-то не туда, из дома не доносилось. Роуг, откинувшись на изгородь, смотрел, как по небу бегут облака, и наслаждался тишиной и покоем. Пока есть возможность. А то отряд либо идёт, либо устраивает бардак на стоянке: ещё ни одна ночёвка не обошлась без вечерних или утренних препирательств.         — Эй, человек… — неожиданно окликнул его Марде Гир. — Как тебя звали раньше?         — Что? — не понял Роуг, переводя взгляд с облаков на него (вот и всё, конец спокойствию). Тот бросил попытки — судя по всему, почти безуспешные — разобраться с причёской и сидел, просто сложив руки на коленях. По виду и не скажешь, что та ещё зараза.         — Ты говорил, что нынешнее имя сам себе придумал. Как тебя звали раньше?         Он никогда не подумал бы, что этериас запомнил сказанную в темнице фразу. Впрочем, если у того хорошая память — мог запомнить просто случайно. Но какая разница тому, для кого люди не более чем насекомые?         — Зачем тебе?         — Марде Гиру скучно, — усмехнулся демон. — Что они там делают так долго?         — Общаются с хозяевами дома, полагаю.         — Вот и Марде Гир будет общаться. А больше тут не с кем, только с тобой. Так как тебя звали?         — Райос, — после недолгих сомнений ответил Роуг. Если Королю Преисподней с какой-то радости захотелось это узнать — так пусть знает: информация бесполезная, никакого вреда от неё не будет. И наверняка ведь через несколько минут уже не вспомнит.         Этериас, наклонив голову к плечу, окинул его оценивающим взглядом.         — Марде Гир считает, что Райос звучит лучше, чем Роуг.         — Тогда мне так не казалось. А потом, — признался Роуг с коротким смешком, — уже как-то глупо было менять обратно.         — Люди всё время делают глупости.         — Делают, — согласился он. — Но где бы мы были без этих глупостей?         Он ожидал, что Марде Гир скажет в ответ какую-нибудь колкость, но тот промолчал. Возможно, тоже вспомнил про то, что с точки зрения людей заключать договор с одним из сильнейших демонов Зерефа — глупость?         Всё-таки с ним возможно разговаривать дольше, чем две минуты, и при этом не хотеть огреть его по голове чем-нибудь тяжёлым…         Хлопнула дверь, на крыльцо опрометью выскочила белокурая девчушка лет семи и, слегка картавя, торжественно объявила:         — Мама всех зовёт к столу! Только руки обязательно вымойте!         От неожиданности Роуг не удержался от смеха: таким резким оказался контраст между этериасом и серьёзной маленькой селянкой. Успокоившись, спросил:         — Ну что, пойдём мыть руки и обедать?         Марде Гир покосился на него с досадой, явно не понимая причин веселья, но кивнул. Когда они уже поднимались на крыльцо, а девочка бодро удрала обратно в дом, Роуг решился попросить:         — Марде, пожалуйста, ты можешь за столом не оскорблять хозяев?         — Марде Гир никого не оскорбляет, — фыркнул этериас, — только констатирует факты.         Роуг еле различимо вздохнул: спорить тут бессмысленно. Да и цель не в том, чтобы поспорить, а в том, чтобы не злить хозяев дома, раз они даже кормят путников обедом. Жаль, некоторые не имеют представления об обычной человеческой вежливости.         — Можешь просто ничего не говорить? Очень тебя прошу.         Маленькая проводница вернулась проверить, где они задержались, и Марде Гир не ответил. Но позже, когда споласкивал руки в умывальнике, коротко бросил:         — Так и быть.         — Спасибо, — вполголоса сказал Роуг.         Пусть демону и не нужна его благодарность, но всё же.                  Роуг боялся, что несмотря на обещание этериас скажет какую-нибудь гадость, но обед прошёл на удивление мирно. Старик-хозяин и его дочка с супругом уже узнали всё, что хотели, от Эрзы, так что не донимали гостей расспросами. Только трое разновозрастных детишек болтали почти без умолку, но они поладили с Нацу и в основном приставали к нему. А огненный драгонслеер не против был поговорить — когда рот не занят едой. Говорить с набитым ртом он тоже пытался, но это пресекла Эрза.         Им предлагали остаться переночевать, но они решили сразу отправиться дальше — до вечера ещё можно немало успеть. Хотя куда они спешат… пожалуй, хорошо, что старик не спросил, потому что никто из них не мог бы ответить. Не «куда», а «откуда». Бегство. Попытка ускользнуть из захлопнувшейся ловушки, по крайней мере, для людей. Для демонов — кто их поймёт? Можно спросить, но не факт, что получишь ответ.         Когда Стинг набрался наглости и спросил Минерву, она покрутила пальцем у виска и ответила: «А что, в Тартаросе было оставаться, с этим цирком уродов? И я хочу вернуть свою магию!».         Для Короля Преисподней первый аргумент, наверное, тоже годился.         Путешествие проходило куда спокойнее, чем опасался Роуг. В первую очередь, Марде Гир вёл себя хорошо (ужасно глупо звучит: будто речь не о могущественном демоне, а о ребёнке!) — то есть, никого не пытался убить и к людям придирался в пределах нормы. А нормой Роуг считал состояние, когда ни у кого не возникало желания придушить этериаса и закопать в ближайшей канаве.         С распределением обязанностей всё вышло очень просто: Эрза занимается костром, Минерва готовит, а они со Стингом и Нацу на подхвате, таскают дрова, воду, обустраивают стоянку. Марде Гир не делал ничего — но и не мешал, так что пусть так. Зато он лучше остальных знал, куда идти. Правда, после первого же «короткого пути» его очень просили больше так не делать. Нет, пройти по тропе через ущелье правда было короче, чем по дороге, огибающей гору, но какие там обнаружились дебри! К концу дня даже сам этериас, кажется, пожалел, что туда полез, хоть и ни слова про то не сказал. Что уж говорить об остальных путниках — менее живучих. Особенно страдала Минерва: в силу своей полудемоничности тоже живучая, но гораздо менее удобно одетая.         Когда они перебирались через один из оврагов по поваленному дереву (мощному, но уже потерявшему большую часть коры, влажному и потому скользкому), на последних шагах она оступилась и не упала только потому, что Эрза успела поддержать её. Минерва оскорблённо надула губы и не сказала «спасибо», а Марде Гир отметил:         — Что ты за демон: даже по бревну пройти без помощи человека не можешь…         — А что я умею как демон? — немедленно возмутилась она, будто только и ждала повода, чтобы сорваться. После того, как они полдня по милости Короля Преисподней пробирались через лесную чащу, то и дело теряя тропу, — её, пожалуй, можно было понять и простить. — Ломать двери и путать следы?! Хочешь, чтобы я что-то могла — научи меня!         — Сама разберёшься, — резко ответил он, но потом пояснил: — Мне неоткуда знать, в чём состоит твоя сила. Полагайся на интуицию и думай. Надеюсь, ты не так глупа, как всякие людишки, и что-нибудь сообразишь.         — Соображу, — ядовито бросила Минерва в ответ.         Роуг отчасти сожалел, что она не стала настаивать: как минимум потому, что Марде Гир очевидно пытался от неё отделаться и сыграл на её гордыне, чтобы этого добиться. С другой стороны, если бы Минерва продолжила к нему цепляться — это могло кончиться серьёзной ссорой. И только ссор между демонами отряду не хватало… Особенно на исходе дня, когда все уже замучились хуже некуда. Да и вообще. Начнут эти двое швыряться проклятиями — что делать остальным? Только прятаться. Вряд ли Марде Гир, если разозлится, будет заботиться о том, чтобы кроме объекта его недовольства не пострадали случайные люди. Минерва чуть менее опасна… но только потому, что меньше умеет.         Всё-таки хорошо, что они не подрались.                  Ущелье они покинули без серьёзных потерь, хотя Нацу чуть не лишился сандалии: порвался ремешок, и она упала в ручей — но её успел выловить Стинг, прежде чем уплыла далеко. Правда, при этом шлёпнулся в воду, так что до вечерней стоянки шёл мокрый и недовольный. А Нацу — босиком, потому что попытки починить ремешок на ходу успехом не увенчались.         Они остановились на привал, когда в поле зрения появилась дорога. Стинг приткнулся поближе к костру сушиться, Эрза помогла Нацу починить сандалию — последствия тяжёлого дня сходили на нет. Все устали настолько, что поначалу даже говорить сил не было — ужинали в молчании, что случалось нечасто. И, видимо, поэтому на удивление мирно.         Вставать и идти мыть посуду потом стало настолько лень, что Роуг малодушно решил отложить это до утра; и, что характерно, остальные последовали его дурному примеру. Стинг вообще задремал над пустой тарелкой.         Эрза решила наточить нож, которым обзавелась на ферме, — своё пока единственное оружие. Правда, точить его было почти бесполезно, но она не оставляла надежды добиться от старой железяки толку. Тогда старик-хозяин со всей широтой души предлагал ей ещё топор, но тот, судя по виду, пролежал в сарае пару десятилетий и оружием мог считаться только как тяжёлый тупой предмет. Так что от этого раритета она со всем уважением отказалась.         Нацу поворошил костёр, чтобы огонь разгорелся ярче, и уставился на языки пламени. Вряд ли там было что-то действительно увлекательное, но созерцание изрядно затянулось. Роуга подмывало спросить, что такое он там высмотрел. Просто так.         Но Нацу заговорил раньше:         — Вот мне интересно… — он в задумчивости почесал затылок, — а почему метки не исчезли? Они же магические!         — Они ставятся магией, — поправила его Эрза, не прекращая водить точильным камнем по ножу, — и имеют некоторые свойства, но по сути знак гильдии — рисунок, нанесённый на кожу. Сам рисунок никуда не денется, есть магия или нет.         — А… — кивнул огненный драгонслеер, хотя не факт, что понял.         Роуг вспомнил, что в темнице видел Короля Преисподней полураздетым — но знака гильдии на нём не заметил. Чаще всего метки наносили на руки или плечи, реже — на бедро или на грудь. Интересно, как с этим у демонов? Любопытство сгубило кошку, говорят. Но этериас обретался тут же, рядом, так что Роуг не удержался.         — А где у тебя метка? — полюбопытствовал он и добавил полувопросительно: — Была?..         Марде Гир покосился на него с уже привычным раздражением, но ответил:         — На спине, под левой лопаткой. Энд сжёг её.         Роуг вспомнил ожоги, которые тоже видел в темнице, и еле различимо вздохнул.         — Значит, с «Тартаросом» всё?         — Они безнадёжны. И если бы метка осталась целой, я сам бы её стёр. Не стоит оставлять такие связи.         — Марде, — задумчиво позвала Минерва и, видя недовольный взгляд в ответ, покачала головой: — Нет, на «вы» и «милорд» не буду, я не в твоей гильдии. У тебя вообще нет гильдии, раз с «Тартаросом» ты расплевался окончательно.         — Это пока. Могу новую основать, если захочу.         — Но не захочешь, потому что в душе ты одиночка и терпеть не можешь всю эту канитель с подчинёнными и распределением обязанностей, — предположил Роуг. Наглость, но он не удержался.         Марде Гир презрительно фыркнул, однако, что интересно, не возразил. Только сказал:         — При определённых обстоятельствах гильдия может стать полезным инструментом.         — А название?         — Что название?         — Как бы ты её назвал? В гильдию с глупым названием я не пойду, — Минерва по-девчоночьи хихикнула: когда отряд выбрался из дебрей, у неё резко улучшилось настроение.         — Зачем придумывать название, если я пока ничего основывать не собираюсь?         — Элизиум, — со смешком предложила Эрза.         — Почему?         — Потому что не Тартарос.         — Звучит неплохо, мне нравится.         — Умолкните, женщины! Минерва, если ты хотела спросить у Марде Гира что-то по делу — у тебя есть пятнадцать секунд, чтобы это сделать. Хватит болтать ерунду.         — Ла-а-адно, — она ехидно улыбнулась, но спросила вполне серьёзно: — Ты потому так настаивал на том, чтобы стереть мою метку? Чтобы не «оставлять связей»?         — А что, ты думаешь, метка «Тартароса» — просто красивая картинка?         — Не красивая. Кстати, будешь основывать новую гильдию — придумай что-нибудь более эстетичное. Так что с меткой не так?         — Любая метка — это связь с гильдией, — объяснил полусонный Стинг, которого разбудили разговорами — и он, раз уж проснулся, решил поучаствовать. Удивительно ещё, что тему разговора уловил верно. — Насколько крепка эта связь, зависит от традиций конкретной гильдии и её мастера…         — И мне страшно представить, какие традиции могут быть у «Тартароса», — закончил за него Роуг.         — Правильно, человечки, правильно, — Марде Гир усмехнулся. — Даже знаки ваших «светлых» гильдий могут скрывать неожиданные сюрпризы. Любого, кто носит метку «Тартароса», мастер может выследить. Как минимум. Теперь понимаешь, Минерва?         — Понимаю, — скупо кивнула девушка. — Я бы тебя поблагодарила, если бы не была уверена, что ты это сделал по каким-то своим соображениям, а не чтобы помочь мне.         — Марде Гир не нуждается в твоей благодарности.         Роуг еле заметно покачал головой. Марде Гир может быть древней тварью, одним из сильнейших демонов Зерефа… но насколько же он предсказуем в некоторых вопросах!         Минерва, склонив голову на бок, испытующе разглядывала этериаса, будто в его облике было что-то, что могло объяснить причины действий. Хмурилась — между тонких бровей пролегла морщинка, как трещина на белом фарфоре. Алые губы шевельнулись, сперва проговаривая что-то беззвучно, а после она спросила:         — Тогда что тебе нужно? — и в интонациях проскользнуло тщательно скрываемое напряжение. — Что тебе нужно от меня?         Роуг понимал её тревогу и не винил её за то, что она не задумалась об этом раньше. Последние дни были непростыми… И она всё ещё отчасти человек, а люди иногда помогают друг другу просто так, не потому, что им что-то нужно. Но не демоны. Хорошо, что Минерва об этом вспомнила. И ему самому не стоит забывать.         — Пока ничего не нужно, — ответил этериас. — Но я, в отличие от Энда, не разбрасываюсь ресурсами.         — Я не намерена быть «ресурсом»! — Не скрытый повязкой глаз Минервы вспыхнул гневом, но она осеклась и судорожно вздохнула, когда натолкнулась взглядом на чёрную бездну в глазах Короля Преисподней. Ни эмоций, ни желаний — ничего, только хищная темнота.         — От тебя это не зависит.         После этого уже никто не пытался продолжать разговор. Эрза, напряжённая, как струна, принудительно запихнула Нацу под одеяло и легла сама, положив под руку кое-как наточенный нож. Минерва укуталась в плащ и демонстративно повернулась ко всем спиной. Роуг растолкал вновь задремавшего над немытой тарелкой Стинга, чтобы тот всё-таки лёг нормально, укрыл его одеялом и остался сидеть у костра, допивая остывший чай.         Он не сомневался, что все его товарищи подумали об одном и том же: они для Марде Гира тоже ресурсы. И, вероятно, расходные.