***
Всю дорогу до станции они, как ни странно, молчали – каждый размышлял о чем-то своем. Когда они наконец протолкались в набитый до отказа поезд и вцепились в поручень у дверей, молясь, чтобы их не вынесло наружу выходящей на следующей станции толпой, Акира вдруг сказал: - Знаешь, до сегодняшнего дня я не думал, что играть в школьном клубе может быть весело. - Ты и про командную игру раньше так говорил, - в голосе Шиндо промелькнули нотки самодовольства. - Я не привык играть в команде. - Меня в первый раз насильно заставили. Я тогда поспорил с одним старшеклассником на фестивале школы Хадзэ…из-за тебя, кстати, - Шиндо отодвинулся подальше от выхода. – Он хвалился, что выиграл у тебя, я не поверил. В общем, мы сыграли в го, я продул половину моку, и он сначала хотел окунуть меня в холодный бассейн, но потом решил заставить меня пойти с ним на турнир. Дальше сам знаешь. Акира долго думал, что на это ответить: Шиндо своими неожиданными рассказами порой выбивал его из колеи. И как прикажете реагировать на фразу о том, что Шиндо из-за него с кем-то поспорил…а на что он там поспорил? И кто у него выиграл? Акира понял, что запутался окончательно, и махнул на все рукой, сказав только: - Да, тот турнир я помню. - После этого мы с Цуцуи-саном начали вдвоем практически с нуля… Знакомое имя резануло слух, и подсознание услужливо подсунуло образ высокого парня в очках, склонившегося над старым гобаном в кабинете химии, где занимался после занятий го-клуб школы Хадзэ. - Помню. Ты уже сто раз об этом говорил, - он старался скрыть раздражение, но голос все же подвел. Шиндо замолчал на полуслове и уставился в окно. Все как всегда. Они вечные соперники в игре, разве нужно что-то еще? Шиндо смотрит вперед странным отрешенным взглядом, а его губы шевелятся, словно он что-то проговаривает про себя. Когда Акира увидел это в первый раз, он грозился отправить Шиндо в психбольницу, потому что тот его здорово напугал своим видом, а Шиндо только серьезно посмотрел на него и сказал «знал бы ты, о чем говоришь». И вновь уставился в пространство, будто видел нечто, не доступное глазу. Постепенно Акира привык – как привык к дурацкому вееру, маниакальной помешанности на Хонъимбо Сюсаку и галстукам с покемонами, которые Шиндо в знак протеста надевал на все официальные мероприятия – костюмы он ненавидел. - Приехали, - буркнул Шиндо и потянул Акиру за рукав к выходу. Го-салон, который хотел посетить Шиндо, располагался в двух шагах от станции. Пока они поднимались в лифте на пятый этаж, Шиндо встряхнулся и, навесив на лицо улыбку, толкнул дверь, крикнув прямо с порога: - Всем привет! Все присутствующие тут же повернулись в их сторону, и Акирой овладело сильное желание спрятаться под стол. - Шиндо-кун! – пожилой мужчина поднялся со стула и подошел ближе. – Вот уж не ожидал тебя увидеть! Тот довольно засмеялся: - Простите, дел много. Можно нам поиграть? - Нам? – взгляд мужчины переметнулся на Акиру. – Это…это же Тойя-кун! - Здравствуйте, - поклонился Акира. - Тойя? Тойя Акира?! - Эй, я думал, вы по мне соскучились! – возмущенно завопил Шиндо, потрясая кулаками в воздухе. Откуда ни возьмись на него вдруг набросился подозрительного вида мужик и запустил пятерню в волосы Шиндо, взлохмачивая их еще сильнее: - Зазнавшийся сопляк! - Каваи-сан, хватит! - Ах ты мелкий поганец! Ты должен был сказать, что выиграл матч за кубок благодаря мне! - Это с какой стати?! Акира наблюдал за происходящим с квадратными глазами. Когда мужчина, которого Шиндо назвал Каваи-саном, начал его душить, он пошел было в их сторону, но на его плечо легла рука того пожилого человека: - Для них это нормально. Вот, возьми, - он протянул Акире баночку холодного чая, - за счет заведения. - Спасибо. Вы давно знаете Шиндо? – вырвалось у него против воли. - Да, - владелец клуба облокотился на стойку. – Впервые я увидел его тринадцатилетним парнишкой-инсеем, и он едва доставал мне макушкой до плеча. Он приходил почти каждый день и играл со всеми подряд. Я очень многому у него научился. Не думал, что стольким вещам меня может научить ребенок. А теперь он вырос, - его взгляд, направленный на Шиндо, все еще громко ругающегося с Каваи-саном, был полон отеческой нежности. – Шиндо-кун приходит поиграть со стариками, когда у него есть время. Правда, больше всех его здесь любит Каваи-сан. - О да, я заметил, - пробормотал Акира, глядя, как он опять лохматит Шиндо волосы, а тот пытается дать Каваи-сану хорошего пинка. Поиграть со стариками? В свободное время, которого нет? Шиндо? Акира на автомате открыл банку и отхлебнул чай. Сколько еще неожиданностей ждет его сегодня? - Отлично! – Шиндо в другом конце комнаты потирает руки, глядя, как посетители передвигают столы. – Выберите десять человек, которые будут со мной играть. Тойя! - Что? – от громкого крика Шиндо Акира подпрыгивает на месте. - Скольких сможешь взять на учебную партию? - Десять-пятнадцать человек легко возьму. Шиндо расплывается в улыбке, и люди тянутся к нему, как к солнышку. - Шиндо-кун, можно мне тоже сыграть? - А-а-а, Кобаяси-сан! Давно не виделись. Ну ладно, садитесь вот сюда. И даже не надейтесь выиграть у меня на девяти камнях. - Ах ты постреленок! – дедушка с тростью в руках усаживается за указанный стол и грозит Шиндо пальцем. А Акира ловит себя на том, что улыбается, глядя на красного от перенапряжения Шиндо, возбужденно размахивающего руками и что-то кому-то втолковывающего. Он ведь и сам раньше много играл с посетителями салона Ичикавы-сан, когда же он перестал это делать? - Тойя-кун, можно с вами сыграть? Перед ним в нерешительности топчется несколько пожилых людей. - Конечно. Прошу, присаживайтесь. Улыбка становится шире. - Тойя! – окликает его Шиндо и подмигивает. – Повеселись от души! Белые камни в чаше холодят пальцы. «Вспомним молодость, - мелькает в голове шальная мысль. – Интересно, получится ли сделать ничью на двенадцати досках одновременно?» Они вышли из го-салона только к вечеру; время за игрой и обсуждениями пролетело незаметно, и если бы Каваи-сан не предложил отвезти их домой, так как уже темнело, они бы, скорее всего, не обратили внимания на поздний час. - Может, поедим? – предложил Шиндо, с обожанием глядя на вывеску закусочной, в которой подают рамен. - Да…давай, - после секундной заминки согласился Акира – ужин дома он уже все равно пропустил. Донельзя довольный Шиндо тут же рванул вперед, и когда Акира вошел внутрь, тот уже сделал заказ и нетерпеливо вытягивал шею, выжидая, когда ему принесут еду. - Шею вывихнешь, - отметил он, усаживаясь за выбранный Шиндо столик у окна. Перед ними поставили две тарелки с лапшой и большой чайник с жасминовым – судя по запаху – чаем и два стакана с холодной водой. Акира не успел ничего сказать, как Шиндо уже вылил треть воды в чашку. - Не могу пить кипяток, - объяснил Шиндо, глядя на удивленного Акиру. И набросился на свою порцию, будто год не видел ни крошки еды. Акира аккуратно разломил палочки и подцепил ими рамен, от которого поднимался пар. - Представляешь, Ичидо-сан жаловался сегодня, что я постоянно разрезаю его камни, - Шиндо не мог заткнуться даже во время еды. – А я ему говорю, что это не я виноват, а игра такая: либо ты разрежешь, либо тебя. Ну, не кири – так харакири! К горлу подкатил смешок. Акира тщетно пытался сдержаться, но, один раз хихикнув, понял, что это бесполезно – и захохотал в голос. - Это…самая…идиотская…шутка про го, которую я слышал, - задыхаясь от смеха, выговорил он. Шиндо смотрел на него во все глаза, не обращая внимания на остывающую в тарелке лапшу. - Я никогда раньше не видел, чтобы ты смеялся, - вмиг посерьезнев, выдал он, отложив палочки. – Нет, правда! Не знал, что ты умеешь! И засмеялся сам. Акира смерил его уничижительным взглядом: - Еще одно слово, и я надену тарелку с лапшой тебе на голову. - То есть ты не будешь свою доедать? Отдай мне, я доем. И тут же потянулся палочками к нему в тарелку. Акира, вздохнув, пододвинул к нему остатки своей порции. Кусок не лез в горло, и он пытался компенсировать это тремя чашками восхитительного горячего чая. В том, чтобы сидеть вместе с Шиндо в этом захудалом ресторанчике вместо ужина дома, было что-то до одури умиротворяющее. - Вот теперь я могу добраться до дома, - жизнерадостно сообщил Шиндо, покончив с овощами. Оставшуюся часть дороги они провели в тишине: наевшийся до отвала Шиндо клевал носом, а у Акиры вообще редко возникало желание разговаривать с кем бы то ни было. На пересадочной станции, где им предстояло разойтись в разные стороны, Шиндо задорно подмигнул ему: - Сегодня было весело! Увидимся завтра. И, глянув на часы, вихрем умчался, чтобы не опоздать на электричку. А Акира, стоя на платформе, почему-то подумал, что родители Шиндо дали ему на редкость подходящее имя. Хикару, что означает «сияющий». Да, сегодня было весело, Шиндо. Только он вряд ли когда-нибудь скажет это вслух.***
Хикару вот уже десять минут торчал перед зеркалом, мучительно пытаясь ровно завязать галстук. Одна из причин, по которой он не любил официальные приемы – ненавистный дресс-код. - Хикару, ты готов? Мама, надевшая ради приема свое лучшее платье, зашла к нему в комнату. - Дедушка уже приехал, а такси будет через десять минут. Акари-тян тоже здесь, ждем только тебя. Хикару сунул в карман брюк мобильник и одернул пиджак. На дурацкий вечер идти не было ни малейшего желания, но мама и дедушка так обрадовались, да и Акари захотела пойти. Правда, из них всех что-то понять мог только дедушка. Такси довезло их до академии го меньше, чем за час: на удивление, в центре города не было пробок, и они приехали даже раньше, чем планировали. В вестибюле Хикару неожиданно заметил светлую макушку Яширо и радостно замахал ему: - Привет, Яширо! - Шиндо! – тот вынул из ушей наушники, когда увидел его. - Давно здесь? Яширо начал что-то рассказывать, и Хикару порадовался временной передышке – слушать болтовню Акари с мамой сил уже не было. Акари во все глаза разглядывала академию. Ладно, чего уж там, пусть развлекается. Последнее время они больше ругались, чем нормально разговаривали, и он, наверное, перед ней виноват… - Яширо, а твои предки приехали? – спросил Хикару с надеждой, но он отрицательно покачал головой. - Не смогли. «Не захотели», - понял Хикару по интонации друга и мысленно посочувствовал, зная, как для него это было важно. - Зато мой учитель здесь. А ты с кем пришел? - А, с мамой, дедушкой и Акари. - Девушка твоя? – Яширо посмотрел на нее, выглянув из-за плеча Хикару. – Вон та в красном платье? Симпатичная. Везунчик ты. - Да, наверное. - Она играет в го? - Довольно паршиво, - Хикару рассмеялся. – Сколько форы ни дай, все равно продует подчистую. Но для уровня школьного клуба сойдет. По громкой связи объявили начало, и народ из вестибюля направился в зал, отведенный для торжественных мероприятий. - А где Тойя? – Хикару завертел головой в разные стороны, но своего соперника в толпе так и не увидел. Не может быть, чтобы Тойя опаздывал, это же Тойя! Тойя, который всегда приходит на двадцать минут раньше и злится, даже если опаздываешь на полминуты! Ведущий уже проверял микрофон на сцене, Курата-сан что-то втолковывал Амано-сану, делающему пометки в своем потрепанном блокноте, учитель Яширо разговаривал с репортером Ивамурой, мама и Акари украдкой фотографировали все подряд, а дедушка озирался по сторонам, выглядывая знакомых ему по «Миру го» профессиональных игроков. Издалека Хикару заметил спешащих к нему Ваю и Исуми-сана и практически бегом бросился им навстречу: - Тойю не видели? – с места в карьер спросил он, видя, как при этом скривились друзья. - Никуда твой драгоценный Тойя не денется, - Вая презрительно фыркнул. – Нужен он кому-то больно. Мы вообще-то пришли тебя поздравить! Крутые были матчи. - Спасибо. Но мы все выиграли, не только я. - Давно пора было намылить корейцам шею, - мечтательно протянул Вая. – Особенно Юнг-Ха, бесит, аж не могу! - Кстати, Су-Ёнг передавал привет, - вспомнил Хикару. – Спрашивал, как у вас дела. И Чао Ши с китайскими ребятами про вас спрашивал, особенно про тебя, Исуми-сан. И про Ли Пина номер два. Вая возмущенно завопил, а Хикару с Исуми-саном расхохотались в голос. - А Очи, Кадоваки-сан и Хонда-сан придут? - Очи уже здесь, видел за поворотом отблеск его очков, а про остальных не знаю. - Черт, где все-таки Тойя? Хикару достал телефон и набрал въевшийся в память номер. В ухо понеслись длинные гудки. - Хикару, тебя искал один высокий человек в очках, сказал, что пора начинать, - Акари, подошедшая сзади, аккуратно тронула его за плечо. - Тойи все еще нет, - устало сказал Хикару и вдруг увидел его, пробирающегося через толпу. Тойя запыхался от быстрого бега и остановился в двух шагах, пытаясь отдышаться. - Этот день надо в календаре отметить: я пришел раньше, а ты опоздал. - Застряли в пробке. Когда начало, не знаешь? - Уже объявили, так что пойдем. Акари, потом найдемся, - махнул рукой Хикару и поспешил к сцене. Ведущий проговаривал заранее отрепетированную речь, сквозившую фальшью, а Хикару впал в ступор от мысли, что ему тоже придется что-то сказать. Можно, конечно, спихнуть все на Тойю, но все-таки капитан команды теперь он, Хикару, и это было бы неправильно. Да и выглядел Тойя не лучшим образом: его лицо было цвета известки, и его чуть ли не шатало из стороны в сторону. - Эй, ты в порядке? – громким свистящим шепотом поинтересовался Хикару у стоящего перед ним Тойи. Он повернулся к нему и некоторое время молча смотрел на Хикару, словно раздумывая, отвечать или нет. - Я забыл дома таблетки, - безжизненным голосом наконец откликнулся он. – У тебя нет каких-нибудь обезболивающих? - У мамы или Акари найдется, наверное. Продержишься? - А какой у меня выбор? Хикару нахмурился и, достав мобильник, начал набирать сообщение Акари. Если Тойя начал жаловаться, значит, ему и правда плохо. Свет от прожекторов и ламп слепил глаза, а от аплодисментов в зале в ушах зазвенело. Ведущий передал Хикару микрофон. - Всем добрый вечер, - он улыбнулся в объектив камеры Ивамуры. – Спасибо, что пришли сегодня и что поддерживали нас во время турнира. Он говорил какую-то чушь, которую от него ждали, под одобрительные кивки Амано-сана и Кураты-сана, украдкой таскающего с подноса тарталетки. Хикару поклонился и передал микрофон Тойе. Тот был немногословен, как всегда, и, кажется, с облегчением выдохнул, отдавая микрофон Яширо. Банкет был устроен с размахом: призовой фонд турнира на взгляд большинства присутствующих явно превышал норму, и праздник спонсоры устроили соответствующий. Прошла, казалось, целая вечность, прежде чем Хикару нашел своих, и мама отдала ему блистер с таблетками, случайно обнаруженный в сумочке. Тойя, которого Хикару тащил за собой, как на буксире, вцепился в стакан с водой и залпом опрокинул его в себя, запивая анальгетик. - Большое спасибо, - поклонился он матери Хикару. - Да не за что…может, выйдете на улицу подышать? - Хорошая мысль, - согласился Хикару, заметив в толпе приближающегося к ним Огату-сэнсэя. Снаружи было довольно прохладно, несмотря на конец весны, и Хикару пожалел, что не взял с собой куртку. Тойя, держась за поручень, уселся на ступеньку крыльца, уронив голову на руки; Хикару, недолго думая, плюхнулся рядом. - Твои родители не пришли сегодня? - Они сейчас вообще не в Японии, - буркнул Тойя. – Ичикава-сан собиралась прийти, но у нее не получилось. - Может, тогда домой поедешь? Все равно нам необязательно дожидаться заключительной части вечера. Тойя промолчал, смотря куда-то в пространство. Хикару сидел с ним, пока окончательно не замерз, а потом резко вскочил на ноги: - Я пойду, меня дедушка и мама с Акари уже, наверное, потеряли. Увидимся на Вакаджисисен. Он кивнул, оставаясь сидеть на крыльце. Когда Хикару развернулся, чтобы уйти, тот окликнул его: - Шиндо! - Да? - Спасибо.***
Акира подошел к турнирной таблице и сделал пометку о выигрыше напротив собственного имени. Его противник, игрок девятого дана, сдался в середине матча, понимая, что с ним ему не сладить – оно и к лучшему. Согласно записям, Шиндо вчера тоже выиграл, так что побед у них поровну. А кто первый проиграет, неделю кормит другого обедом: у Шиндо любой спор почему-то заканчивается едой. В том или ином смысле. В магазинчике у лифта Акира увидел новый выпуск «Мира го» и не глядя отдал за него всю имеющуюся в кошельке мелочь. На развороте была их большая фотография с кубком: Яширо с маниакальной улыбкой смотрит в камеру, он сам пытается ухватить кубок обеими руками, чтобы его не уронил Шиндо, который от избытка чувств не мог даже его удержать. Две страницы текста, включающего в себя разнообразные интервью, еще несколько фото поменьше… Акира вздохнул. Понемногу все это начинало раздражать. Последней в колонке напечатали очередную фотографию, будто мало было запечатлеть несчастный кубок только с одного ракурса: на ней они с Шиндо держали его вдвоем и смотрели не в камеру, а друг на друга. Кажется, Шиндо тогда что-то сказал, и Акира повернулся к нему, чтобы ответить, и в этот момент репортер включил камеру. Электричка опоздала, так что домой Акира возвращался в довольно скверном настроении. Дома его ждала мать, сосредоточенно собирающая вещи, и при виде чемоданов в прихожей к его горлу подкатила тошнота. - Я вернулся, - крикнул он с порога, ставя обувь на полочку. - С возвращением, - мама вышла из гостиной. – Акира-сан, ты послезавтра очень занят? - Ты что-то хотела? - Да, ты не мог бы проводить меня днем в аэропорт? Вещей многовато накопилось. Акира окинул взглядом три больших чемодана, прикидывая, во сколько ей обойдется доплата за перевес. - Конечно. Мама потянулась к нему, чтобы обнять, но он инстинктивно отклонился в сторону, и ее руки безвольно опустились. Он не возразил ни словом, ни жестом, когда мать поставила его перед фактом своего переезда к отцу, понимая, что родителей его мнение не волнует, но, оставшись в тот вечер один дома, разбил кулаки в кровь о стену, чуть не проломив в ней дыру. Мама чувствовала, что Акира лишь вынужденно принимает ее выбор, но все ее попытки разговорить сына упирались в глухую стену отчуждения. «Делай что хочешь, - кричал его взгляд, - только оставь меня в покое!» Акира смог съесть лишь полчашки риса с овощами и после этого сразу ушел к себе, грея замерзшие руки о кружку с горячим чаем – последнее время ему почему-то постоянно было холодно. Он прямо в одежде забрался под одеяло и свернулся калачиком на футоне. Хотелось разнести в щепки полдома, и, будь он сейчас один, он бы это сделал. Акира пожалел, что не договорился сыграть сегодня с Шиндо – на нем можно было сорваться, как он делал это всегда, сбросить напряжение, тугой спиралью свившееся внутри. Они бы снова поругались, и Шиндо убежал бы домой, шарахнув дверью об косяк. Смутно осознавая, что делает, Акира достал телефон и набрал нужный номер. - Где пожар? – практически сразу отозвалась трубка голосом Шиндо. - То есть? – скрыть удивление он даже не пытался. - Что случилось, что ты решил мне позвонить? Акира подавил желание звучно приложиться лбом об татами. - Эй, Тойя, ты в порядке? «Ни черта». - Да. Хотел спросить, сможешь ли ты прийти завтра в го-салон. - Не могу, у меня дела в выходные. Сыграем на Вакаджисисен, видел жеребьевку? - Видел. Он перекатился на спину и уставился в потолок, медленно вращающийся перед глазами. - Проиграешь мне в финале, будешь неделю мне рамен покупать. - Перебьешься. Молчание в трубке прерывалось лишь шумом дыхания. Акира злился на Шиндо, который почему-то продолжал висеть на линии, и не понимал, почему он сам до сих пор не нажал на отбой. - Шестнадцать на четыре, хоси, - вдруг сказал Шиндо, и Акира на автомате ответил: - Три на шестнадцать, комоку. - Четыре на четыре, хоси. - Шестнадцать на семнадцать, комоку. - Семнадцать на пятнадцать, какари. Губы сами собой растянулись в улыбке, и Акира закрыл глаза, представив перед собой доску, на которую мысленно ставил камни, и сидящего напротив Шиндо, непременно с обтрепанным веером в руке. - Одиннадцать на восемь. Вот гад! - Сдаюсь. - Отлично, значит, в первый день турнира я свой обед на твой счет запишу. - Какого хрена?! - Ты проиграл первым, а спор есть спор! - Мы спорили только на официальные матчи! - Так поэтому я сказал только про один день, а не про обещанную неделю! Брось, Тойя, умей проигрывать. - Придурок! – огрызнулся Акира. – Ладно! - Бывай, - хмыкнул Шиндо и положил трубку. Акира посмотрел на таймер, показавший сорок две минуты и тринадцать секунд. Кажется, он уже превысил лимит звонков на этот месяц. Утопив кнопку выключения, Акира кинул телефон в сумку и сунул голову под подушку. Настроение немного улучшилось. Аэропорт Нарита напоминал гигантский улей. Как только они с матерью прошли внутрь со стоянки такси, на них лавиной обрушился царящий в здании гвалт. Лавируя в толпе с тележкой, Акира опасался, как бы их ненароком не сбили с ног вместе со всеми чемоданами, которые Тойя Акико на нее погрузила. - Отец тебя встретит? - Да, конечно. Я пойду посмотрю, не пора ли на регистрацию. Он остался с вещами, облокотившись на тележку. Акира понимал, что мама не может оставить отца в Пекине одного, учитывая его проблемы со здоровьем, но он не хотел, чтобы она уезжала. Ему всего лишь хотелось возвращаться в дом, где его хоть кто-то ждет. Разве это так непозволительно много – желать, чтобы его кто-нибудь где-нибудь ждал? - Акира-сан, пойдем, регистрация уже начинается, - мать мягко приобняла его за плечи, для чего ей пришлось практически встать на цыпочки. Он аккуратно высвободился из объятий и толкнул вперед тележку, злясь от того, что ее заносит на поворотах. Он шел не оборачиваясь, чувствуя спиной взгляд матери, потому что боялся, что, посмотрев ей в глаза, сломается и попросит ее остаться. Акира переставил чемоданы на ленту транспортера, пока мать оплачивала провоз лишнего багажа. Взгляд зацепился за оранжевую этикетку на ручке последнего из трех чемоданов, и Акира следил за ускользающим ярким пятнышком, пока вещи двигались в сторону отдела погрузки. - Акира? – мама тронула его за локоть, и он все же повернулся в ее сторону, продолжая хранить молчание. Она улыбнулась робкой извиняющейся улыбкой и легонько погладила его по щеке: - Береги себя, сынок. Ему хотелось одновременно отпрыгнуть от нее на метр и ухватить, поймать ее руку и прижать крепче к своему лицу, чтобы сохранить в памяти тепло ее прикосновения. Но он смог лишь кивнуть ей в ответ. Когда мать направилась к зоне таможенного контроля, Акира не выдержал и окликнул ее: - Мама! - Да? - Счастливого пути. Она с улыбкой помахала ему рукой и скрылась за раздвижными непрозрачными дверьми. Электричка уже почти час стояла на путях между двумя станциями, и Акира десять раз пожалел, что не взял такси, опасаясь пробок в центре Токио. Из-за дождя на переезде в нескольких сотнях метрах от ближайшей станции произошла авария, и поезд продвигался вперед со скоростью несколько метров в минуту. От информационных объявлений не было никакого толку, ибо машинист каждые пять-десять минут повторял примерно одно и то же, и Акира, вытащив из сумки плеер и распутав наушники, вставил внутрь диск с аудиоматериалами для учебника корейского. Поезд резко тронулся с места; Акира поставил диск на паузу и вынул один наушник. Машинист в очередной раз сообщил об аварии и о том, что из-за повреждения путей поезд доедет только до ближайшей остановки. Акира посмотрел на сплошную стену дождя за окном и поежился, вспомнив, что как раз сегодня утром выложил из сумки зонт. Что ж, за полчаса быстрым шагом дойти до дома он, наверное, сможет… Дождь оказался ледяным. Вкупе с холодным пронизывающим ветром и отсутствием у Акиры чего-то более теплого, чем тонкая замшевая куртка, положение было незавидным, но после оплаты проезда денег на такси уже не осталось, а от этой станции в его сторону автобусы не ходили. Крепко зажмурившись, он выбежал под ливень, чуть не взвыв, когда холодные струйки воды потекли ему за шиворот, и помчался бегом к дому, проклиная дождь, застилающий глаза. Когда он закрыл за собой входную дверь, он был похож на водяного: вода стекала на пол с мокрой одежды и волос, хлюпала в ботинках, просачиваясь везде, где только можно, в то время как на нем самом не осталось ни одной сухой нитки. Дрожа от холода, Акира стянул промокшие туфли, кинул сумку в угол прихожей и побрел в сторону ванной. Лежа в горячей воде и отрешенно смотря в потолок, он пытался продумать новый распорядок дня. Если завтракать в кафе и обедать в академии, то ему пока что не придется готовить, и этот вариант сойдет до тех пор, пока он не научится ладить с плитой. Со стиркой все проще, на случай форс-мажора неподалеку есть прачечная и химчистка. С деньгами проблем быть тоже не должно, за матчи им платят больше, чем они могут потратить, а мать не далее, чем пару дней назад показала ему, как оплачивать счета за коммунальные услуги. Мозг, привыкший планировать каждую мелочь, работал на полную. Нужно написать напоминалку по поводу платежей за дом в начале каждого месяца, сходить в супермаркет за продуктами… Акира с головой погрузился в воду. Вот бы полежать так еще немного, но если он не вылезет сейчас, то так и уснет, не добравшись до своей комнаты. Кажется, дополнительные одеяла хранятся в шкафу в одной из гостевых комнат. Утро понедельника по праву можно было назвать чуть ли не самым ужасным утром за всю его короткую жизнь. Его знобило несмотря на надетый поверх рубашки свитер, голова по ощущениям казалась отлитой из чугуна, а насморк был такой, что впору было затолкать в каждую ноздрю по носовому платку, и через несколько минут с него начало бы капать на пол. С грехом пополам найдя в аптечке лекарство от простуды, Акира развел порошок кипятком и, размешав его в чашке, залпом опрокинул в себя перед тем, как выйти из дома. На улице шел ливень, не прекращающийся со вчерашнего дня, и к станции Акира бежал, перепрыгивая через глубокие лужи. Хорошо, что сегодня только два тура Вакаджисисен, а с Шиндо, который, конечно, выиграет, ему играть только в финале – Акиру не покидало подозрение, что все было подстроено специально. В академии, как назло, вовсю работали кондиционеры: несмотря на отсутствие жары, внутри здания было очень влажно и душно. Акира поплотнее замотал шарф на шее и заправил кончики под горловину свитера, молясь, чтобы никто не приставал к нему с расспросами. Согласно жеребьевке, его первым противником будет инсей, проторчавший в первой группе то ли два, то ли три года подряд, так что закончит он, скорее всего, быстро, и у него будет время отдохнуть перед вторым матчем. Главное, не наткнуться на… - Тойя! …Шиндо. Акира вздохнул и уже было повернулся в его сторону, но того быстро утащили в свою компанию его друзья, с которыми он вместе занимался на курсах инсеев. Оно и к лучшему. Проследив по схеме рассадки, где ему предстоит сидеть, Акира нашел свое место и практически упал на стул. Голова кружилась и болела. - Ты чего тут сидишь? – в блаженную тишину ворвался громкий голос. Шиндо пододвинул стул и уселся напротив; Акира настороженно следил за ним из-под длинной челки. - А что мне еще делать? – огрызнулся он, смерив Шиндо раздраженным взглядом. – Отцепись от меня уже. Увидев выражение лица Шиндо, Акира тут же пожалел о сказанном, но исправлять ситуацию было поздно: тот пожал плечами и ушел, стараясь не смотреть в его сторону. Черт с ним. Главное, отыграть матчи и добраться до дома, а там видно будет. Как и ожидалось, его противник сдался довольно быстро. Акира аккуратно сгреб камни с доски в чашу и поставил ее на гобан, после чего вышел в коридор проветриться. У торгового автомата, пиная машину, чтобы та выдала ему банку газировки или хотя бы вернула за нее деньги, торчал Шиндо. Автомат сломался еще в пятницу, и, судя по всему, его до сих пор не починили. Из игрового зала, чуть не плача, выбежал незнакомый парнишка. Давно среди инсеев не попадалось никого выдающегося, вот они и проигрывают даже профессионалам низкого ранга, что уж говорить о них с Шиндо? Этот Вакаджисисен, пожалуй, для них двоих будет последним, да и на этом-то их, по идее, быть не должно, но раз уж больше некому… Левый висок взорвался острой болью, и Акира, судорожно нащупав в кармане таблетки, проглотил три штуки вместо одной и запил водой из бутылки, прихваченной из дома. До начала следующего тура оставалось полчаса. Вторым противником был профессионал второго дана, сдавший экзамен два года назад. Акира не помнил его фамилии, но он как-то играл с ним в лиге Оотэай, и тот проиграл ему вчистую, да и сейчас даже его отвратное состояние не могло повлиять на ход игры. За соседним столом Шиндо играл с Очи – исход матча можно было предсказать еще до его начала. С той экзаменационной игры Очи не выиграл у Шиндо ни разу и вряд ли когда-нибудь сможет. Как, впрочем, и многие другие. Акире льстила мысль, что из всех профессионалов рангом ниже седьмого дана с Шиндо не сладить никому, кроме него самого. Да и многие игроки с более высоким рангом по реальному уровню игры стояли гораздо ниже. На ум почему-то пришел Огата Дзюдан со своей поганой ухмылочкой, и Акира стиснул зубы. Сколько раз за последние два года ему хотелось съездить гобаном по лицу бывшего учителя, не счесть, но пока что Акире не удавалось побить его в официальном матче, а на его учебные заседания он после отъезда отца не ходил ни разу. Акира окинул взглядом доску. Можно было сыграть и получше. Сидящий напротив него парень уже изгрыз свой веер, что, впрочем, никак ему не помогло. - Сдаюсь, - выдавил он. - Спасибо за игру. Все. Акира убрал камни и направился к выходу, по пути сообщив результат одному из руководителей. - Тойя-кун, вы не дождетесь результатов и окончательной жеребьевки? - Нет, мне уже нужно идти. Я завтра приду пораньше и посмотрю таблицу. До свидания, - Акира поклонился и направился к выходу, чувствуя, как качается под ногами пол. Дома он, не раздеваясь, забрался под одеяло и попытался заснуть, но сон не шел: потолок вращался перед глазами сломанным калейдоскопом, голова с левой стороны все так же раскалывалась, несмотря на лошадиную дозу обезболивающего. Разум подсказывал, что нужно встать и достать из аптечки лекарства, но у Акиры не было сил даже поднять руку, не то что встать на ноги. В жаркой полудреме он поставил будильник на телефоне и отшвырнул его подальше от футона, чтобы завтра утром случайно его не отключить, и посильнее укутался в одеяло. Его колотило в ознобе, а лицо горело, будто его сунули головой в котел с кипятком. «Надо встать, - билась в воспаленном мозгу мысль, - надо встать, но я не могу». Глаза закрылись, и Акира провалился в беспокойный сон. Наступившее утро по своей кошмарности легко переплюнуло предыдущее: он потратил полчаса на то, чтобы сесть на футоне, и еще минут десять на то, чтобы встать, а ко вчерашнему насморку добавился ужасающий кашель. Так как вчера он, конечно, не купил продукты, холодильник сиял девственной чистотой, а желудок, казалось, прилип к позвоночнику. Акира уставился на распечатанное расписание матчей, прикрепленное к холодильнику дурацким магнитом в виде горшка с цветком, и удостоверился, что после сегодняшнего турнира его ждут три дня отдыха. Пообещав себе зайти в поликлинику сразу по окончании игры, он трясущимися руками закрыл за собой дверь. Это всего лишь простуда, не пропускать же из-за этого турнир? Народу в игровом зале немного: до начала было еще двадцать минут, и Акира беспрепятственно подошел к турнирной таблице. В третьем раунде он играет с Ваей – другом Шиндо. Легкая добыча. В четвертом туре с тем, кто выиграет в поединке двух профессионалов, каждого из которых он в свое время обыграл в лиге. Сложностей не предвидится. Остается только Шиндо, который опять опаздывает. В висок и глаз будто вворачиваются раскаленные шурупы, но пить таблетки больше нельзя: перед этим нужно хоть что-то поесть, а при одной мысли о еде его практически выворачивает наизнанку. Вот бы этот день поскорее закончился. Вая, четвертый дан, садится напротив и сверлит Акиру злобным взглядом. Кажется, этот парень ненавидит его с первого взгляда, а то и дольше, но его это никогда не волновало: издевки и неприязнь окружающих с годами стали привычными и отскакивали от него, будто между ним и миром вокруг была прозрачная, но чертовски прочная стена. Они все могли говорить что угодно. - Удачной игры. Ведь даже если все они сто лет будут учиться го, им вовек его не догнать. До подсчета очков, как обычно, не дошло ни у него, ни у Шиндо, прибежавшего за полминуты до начала игры. Учителя, казалось, хотели закончить турнир побыстрее, сократив перерыв между матчами до десяти минут. Акира даже не пытался встать со стула, понимая, что, если попробует сделать это сейчас, просто-напросто отключится. Шиндо, к счастью, после вчерашнего не пытался с ним заговорить, а сейчас вообще разговаривал с Ваей, и они оба над чем-то смеялись, пока учитель не приказал им заткнуться. Второй матч прошел в тумане. Акира играл практически вслепую: доска расплывалась перед красными воспаленными глазами, превращаясь в дрожащее черно-белое марево. Противник сдался на середине партии, но Акира понимал, что еще немного, и измученный организм откажется работать. - Сыграем прямо сейчас? Голос Шиндо, совсем рядом. Акира кивнул и потянулся к чаше, чуть не выскользнувшей из вспотевших ладоней. - Тойя, ты в порядке? - Да что ты привязался с этим вопросом?! – рявкнул не выдержавший Акира и мучительно закашлялся. – В порядке, не в порядке, тебе-то что за дело? Его голос стал похож на змеиное шипение. - Ты выглядишь так, словно не в состоянии играть, - серьезно констатировал Шиндо с ноткой обеспокоенности. - Не неси…чушь, - его скрутило в новом приступе кашля. – Или думаешь, что в таком состоянии я тебе проиграю? - А тебе нужно только у меня выиграть? – глаза Шиндо сверкнули недобрым блеском. – Только это? Акира не успел ответить. - Пожалуйста, начинайте игру! Камень дрожал в неслушающихся пальцах. Выиграть у Шиндо…будет тяжело, но он обязан справиться. Иначе Шиндо перестанет его догонять… Занять верхний левый угол. Защитить центр. Порезать его группы внизу. Закрыться справа. Атаковать. Картинка перед глазами размывалась, как свежая акварель, на которую капнули водой. - Тойя! Эй, Тойя! Голос Шиндо доносился как сквозь ватную подушку, по спине тек липкий пот. Доиграть до конца. Доиграть. Чаша с грохотом опрокинулась на пол, и черные камни, подпрыгивая, раскатились по углам. Акира почувствовал, что куда-то падает, и потерял сознание. Свет померк.