"Киборгам слова не давали..."

      Павел пожелал незваному гостю немедленно провалиться в преисподнюю и даже не подумал открывать, но внезапно замок входной двери щелкнул, и она распахнулась. — Павлик, не веди себя, как ребенок, это же глупо. Долго ты собираешься бросать трубку? Я ведь знаю, что ты… — ворвавшаяся внутрь стройная зеленоглазая шатенка замолчала, удивлённо уставившись на Жужу. — Даже так? — она смерила соперницу оценивающим неприязненным взглядом и перевела его на бывшего любовника. — Алёна, положи ключи на тумбочку, — спокойно выговорил он. — С какой стати? — фыркнула девушка. — Любопытно, где ты её нашёл? Надоело валяться у меня в ногах, умоляя вернуться? Решил найти вариант попроще? — Проще тебя — а так бывает? — неожиданно вступила в битву Жужу, — Как нужно себя не уважать, чтобы врываться в дом к мужчине, который ясно дал тебе понять, что не желает иметь с тобой ничего общего. Паша, ты ведь дал ей это понять? — Джулия повернулась и вопросительно посмотрела на Павла.       Сержант ошарашено кивнул. В её глазах-вишнях светилось что-то новое — озорное и дерзкое, то, чего он раньше никогда не замечал. — Какой ты у меня молодец, — неожиданно Джулия обхватила его за крепкую шею, притянула к себе и жарко поцеловала в губы.       Полицейского ценили на службе именно за быстроту реакции и скорость принятия решений, поэтому он и не подумал теряться, а, перехватив инициативу, углубил поцелуй, продемонстрировав девушке, как виртуозно владеет этим искусством.       Всё еще находясь под впечатлением от окатившей её волны приятных ощущений, Жужу отстранилась, чтобы перевести дыхание, и поймала себя на мысли, что сделала это очень неохотно. — Ну знаешь! — взвизгнула Алёна, яростно швырнула в Павла ключ и выскочила, громко хлопнув дверью. — Ай, как неловко получилось, — Джулия изобразила раскаяние и закусила нижнюю губу. — Я тебе всё испортила, да?       Парень плохо её слышал. Он старался глубоко дышать и усиленно думал о злобном и придирчивом начальнике управления, чтобы вернуть неприлично увеличившемуся мужскому достоинству прежний размер. Благодаря начальству возбуждение немного схлынуло, и теперь Пашка пытаться переварить, что это, собственно говоря, только что было.       Высокий широкоплечий серьёзный Павел сейчас выглядел таким растерянным и трогательным, что Жужу невольно улыбнулась. Получив неожиданную встряску, она вдруг поняла, что парень ей нравится и целоваться с ним, в общем-то, далеко не противно. И это открытие ей совсем не понравилось. Глупо обманывать себя ложными надеждами. Ведь если он узнает обо всём, то, конечно же, брезгливо отвернется от неё.       Девушку вновь нервно затрясло, и она разразилась громкими рыданиями. Сержант в очередной раз оторопел от такой резкой смены настроения. Он подхватил захлебывающуюся слезами Джулию на руки, отнес в комнату, усадил на диван и умчался на кухню за водой.       Когда парень вернулся и сел рядом, она ухватила двумя руками протянутый ей стакан и, судорожно всхлипывая, сделала глоток. — Что случилось, Джулия? Зачем ты снова меня пугаешь? Я опять тебя чем-то обидел? — Нет, Паша, это не ты.       И тут девушку прорвало. Она уткнулась ему в грудь и, не переставая лить горькие слёзы, принялась рассказывать его рубашке обо всём, потому что боялась поднять голову и посмотреть ему в глаза. О том страшном дне, о смерти брата, за которую так никого и не наказали, о том, как ей теперь стыдно и страшно даже с таким хорошим парнем.       С каждым её словом Павел мрачнел всё больше и нежно поглаживал плачущую навзрыд Жужу по спине, не обращая внимания на промокшую на груди форменную рубашку, которая теперь наверняка была вся в разводах от расплывшейся туши для ресниц. «Ну, сволочь! Я тебе покажу», — уже с середины рассказа он размышлял над тем, как лучше прищемить подонку яйца.       Приглушенные всхлипы становились всё тише и, наконец, совсем смолкли. Выплеснув нервное напряжение, обессиленная рыданиями девушка уснула. Сержант осторожно уложил её на диван, укрыл пледом и пошел на кухню варить себе кофе. Ему было над чем подумать.