Кое-что подороже

9. Несколько дней выдались дождливыми, а потом с новой силой грянуло солнце. За проведенное безвылазно в норе время Фродо вроде бы притих, если и вредительствуя, то по мелочи, а по большей части - мирно занимаясь своими делами, например, рисуя красками в альбоме. Сюжетов для картин было всего два: или две фигурки, обе с шерстью на лапках и кудряшками на головах, на пороге норы с зеленой дверью (очевидно, прекрасно и беззаботно живущие исключительно вдвоем) или же крылатая и клыкастая клякса, уносящая в зубах потрясающую мечом другую кляксу, сплошь бородатую. Одним словом, все пожелания налицо. Он требовал почитать, спеть, сказок и по широкой дуге обходил гнома. Обходить-то обходил, но Торин от недостатка сыновнего внимания все-таки не страдал. То тазик с мыльной водой под дверь сунет, то лягушку в кровать... На что рассчитывал ребенок в последнем случае, непонятно: на манерную девицу, которая всю эту мелкую живность даже на картинках боится?.. Что ж, от безвылазного сидения дома кто угодно бы задурил, и Торин придумал, что когда дождь закончится, надо будет непременно предложить Фродо покататься на Резвом. Все-таки сухарики и кусковый сахар ребенок таскал исправно, а синяков новых взамен не приносил... Глядишь, встречный ветер немного проветрит дурную голову, а уставший, он и есть станет лучше, и спать станет как убитый - а не шарахаться полночи по дому: "Пить хочу! Сказку! Песенку! Бутерброд! А можно я с тобой лягу, папочка?" Причем спать у себя, как и полагается взрослому воспитанному хоббитенку, а свободное место в кровати старшего полурослика достанется Торину... И уж тогда!.. - Еще один день такой мерзости - и я сам начну сходить с ума! - пожаловался Бильбо. Сырость и серость за окном напоминали скорее раннюю осень, чем конец июня. Ни толком прогуляться, ни посидеть с трубкою на лавочке в палисаднике - курить им пришлось у открытого окна. Торин согласился, что да, уныло как-то все, но в оконной тесноте тоже было неплохо: например, обняться, наглаживая теплую шею полурослика под бестолковыми кудряшками, и чувствовать, как сбивается его дыхание. Румянец на щеках, румяные губы едва касаются мундштука, розовый язык проскальзывает совсем уж непристойно... - Маленький похабник! - А я что, а я ничего! - Папочка, ты где? А ты что делаешь? Фродо будто нарочно дожидался момента, чтоб заново начать свое нытье. Торин уже от всей души предложил, чтоб Бильбо припахал мальчишку к каким-то делам, потому что это вообще здорово способствует перенаправлению имеющейся дури в мирное русло... и едва не остался отлученным от тела больше, чем есть. Потому что "Ты бы еще подмастерьем в кузницу его отправил! Фродо, знаешь ли, не гном!" Идея с кузницей, кстати, была очень даже неплохая, но аргумент, что Фродо - гном наполовину, пришлось пока проглотить. Четвертое утро, солнечное и свежее, было богато на события. Торин стряхнул с подушки жирного садового слизня, ловко и привычно перешагнул притаившийся таз с водой, вовремя заметил веревку-растяжку по дороге в ванную, отплевался от хозяйственного мыла на зубной щетке... И в зеркале встретился взглядом с отчаянно-виноватым серым взглядом полурослика: - Торин, беда! Здесь, в чистеньком Бэг-Энде, все беды были такими же под стать - изящными и миниатюрными, словно как называть ящиком фарфоровую бонбоньерку. - И что теперь? - Кто-то вместо мыльного декокта поставил бутылку с "жидким гвоздем", а я как раз вечером собирал стирку... "Кто-то", пользуясь хорошей погодой, благополучно успел исчезнуть в саду - Торин и не сомневался. - В этой стирке было в основном твое... Неизвестно, как "жидкий гвоздь" склеивал то, что надо, но одежду в лохани и саму лохань он склеил намертво. Торин сам поколупал край этой окаменелости и махнул рукой: - Выбрасывай! По итогам этой "стирки" в наличии у Торина остались куртка с рубашкой и нижние штаны: - Теперь и не выйдешь - примут за этого вашего чудного Эмета! У вас есть где-нибудь поблизости лавка готового платья? - Боюсь, там все рассчитано в основном на хоббитов! То есть, там, наверно, все сошьют под заказ, но надо будет подождать... А как ты туда пойдешь? Нет сомнения, нижние штаны у гнома были чудесные, из тонкого льна и с вышитым гербом Эребора, но для прогулки не годились абсолютно. - У тебя есть какая-нибудь повозка? Если не идти, так доехать. Нашлась даже не телега, а самая настоящая коляска - старая, но чистая и на отличном ходу: поездка к портному просто на глазах превращалась в почти торжественный выезд. Резвый, когда его запрягли, очень удивился, но повел себя как абсолютно благонравный пони. - Он какое-то время поначалу возил тележки с углем, - сообщил Торин, - и запросто мог увезти даже сразу две! Правда, перекусал всех рабочих, пришлось вот забрать - так от него страдаю один я! И поцеловал своего полурослика в нос: - Показывай дорогу! - А вы куда?! - из-за угла, будто только того и ожидая, вынырнул мелкий пакостник. Кажется, собственная шутка с "гвоздем" уже не выглядела такой привлекательной. Вдобавок папочка куда-то собрался в компании пришельца-узурпатора! - Да вот, прокатиться немного! - Мы скоро вернемся, солнышко! - Ага, только у портного мне новые штаны купим... И чего-нибудь сладкого к вечернему чаю, хотя... Чего-то сладкое к чаю было уже аргументом. А Резвый, на каждом шаге звеневший медными бляшками на сбруе, был аргументом решающим. - Я хочу с вами! Пасси сказала, там сегодня приезжие будут торговать!.. Наивно распахнутые глаза, точно два круглых сапфира, ласковая улыбка, чудесные черные кудряшки - всего этого хватало, чтоб умилить кого угодно. Вот и полурослик, недавно так сердившийся за испорченную бадью, совершенно растаял: - Только переоденемся, мой хороший! Надо сказать, Фродо здесь наряжали, будто куклу: костюмчик из синего бархата, серая рубашка и даже, словно у взрослого, шейный платок из шелка и с настоящей булавкой! Бильбо не удержался и прошелся по макушке Фродо щеткой для волос: - Какой же ты у меня взрослый! "Взрослый" Фродо расположился, непостижимым образом заняв полколяски, и они поехали. На рынке и вправду было сегодня как-то уж слишком шумно из-за разных приезжих и из-за толпящихся своих. Но перед копытами Резвого все расступались, словно это и вправду был королевский выезд. Фродо моментально выпросил себе пакет карамелек и упоенно чавкал ими, с набитым ртом комментируя все происходящее вокруг, и даже, увлеченный, не стал возражать, когда его, настрого наказав и на шаг не уходить, оставили на улице вместе с коляской и Резвым у коновязи. Возможно, еще и потому, что здесь же внезапно объявилась девица Пассифлора. Слегка похваставшись купленными у приезжих бусиками, она решительно забралась в коляску рядом с Фродо и пакетом леденцов - тот даже убрал ноги с соседнего сиденья. - О, полосатенькие! Вкусные, обожаю такие! Портные провозились с Торином сравнительно недолго, прямо при нем собрав по готовым лекалам вполне себе приличный костюм. Правда, явно хоббичий, но вполне себе годный; а получив оплату, обитатели лавки долго кланялись и говорили, что в следующий раз, если милый мальчик испортит еще что-то из одежды, сами готовы приехать в Бэг-Энд со своими тканью и иголками. Вдобавок, Бильбо, крутившийся неотрывно рядом, сделал подарок - ярко-синий шейный платок. - У тебя ведь все равно есть практически все, а этот будет под цвет глаз... Как же чудесно Бильбо умел краснеть! И как было его не поцеловать за такой от всего сердца сделанный подарок. И примириться со смешным фасоном костюма, и снова поцеловать полурослика... И вернуться к коляске как раз к финалу очень жаркой беседы: - Да Резвый вообще сразу пять тележек с углем может везти и не устанет! - храбро кричал Фродо. - Вот в шахте ему и место! - отвечал из другой коляски бледный остроносый хоббитенок. - Только жрать и резвый этот Резвый! А Вихрь - лучший во всем Шире! - А вот и увидишь! - отвечала Пасси, и, сплюнув, снова забираясь на коляску Фродо с земли. - До края и обратно! А кто проиграл - тот дерьмо и сам только и жрет! Зачинщик подобрал поводья и заорал на своего рыжего пони. - Резвый, пошел! - скомандовал Фродо, перебравшись на сиденье впереди. И два раза повторять не пришлось, потому отвязанный Пассифлорой Резвый пошел... А произошло все - буквально в несколько секунд, даже не успеть добежать до колясок. - Что мы наделали... - охнул у плеча Бильбо. - Что же мы наделали! Ничего хорошего: в последние три дня Резвый только и делал, что отдыхал. Соперники мчались с диким грохотом, чудом не сбивая прижавшихся к заборам прохожих. Что орал Фродо - не разобрать, и не факт уже, что не просто от ужаса. Махал, только бы не опрокинулись! Очевидо, Махал был настолько ошарашен тем, что Королю-Под-Горой вздумалось молиться, что он даже выполнил просьбу Торина, позволив коляске не разлететься в клочья и дребезги на крутом повороте; правда, и поймать Резвого Торину не дал сразу, только снова на площади, на самом финише, куда Резвый примчался первым. Он спокойно позволил хозяину себя поймать, только ронял ртом белую пену и храпел, покушаясь цапнуть подоспевшего соперника. - Фродо! - повторял на одной ноте Бильбо. - Фродофродофродо!.. - Фродо! - басом повторил Торин и, чуть опередив полурослика, снял наследника с коляски сам. И своей широкой гномьей ладонью отходил "милого ребенка" пониже спины. А затем точно таким же жестоким образом расправился с его романтической возлюбленной. 10. - Фродо Бэггинс, тебе никто не разрешал прикасаться к конфетам! Будь воля Торина, просто лишением сладкого дело бы не обошлось, но полурослик не смог придумать ничего более сурового. Спасибо, за трепку, устроенную мелкому вредителю, не выставил гнома из дома в тот же вечер. Хотя поскандалили они двое знатно: Бильбо вообще редко срывался, а тут что-то проняло - еще б немного, и тарелками начал швыряться, как сварливая гномка. А вечером Торин уткнулся носом в закрытую дверь спальни. - Хватит дурить, Бильбо, ты что? - Ничего. Просто, знаешь, все не так... не так, как надо, и если так все пойдет и дальше, возвращайся домой, Торин. - А ты? - А я ни разу не видел Фродо таким! И ни разу с ним не ссорился! - Ты его совсем распустил. - А ты его побил, это еще лучше, а?! Потом, конечно, вроде бы помирились, но осадочек остался. - Извини, но на этой неделе ты наказан - ты уже забыл? - Все я помню, - проворчал ребенок, - я это не себе! Пасси заболела вчера, я к ней пойду! - Надеюсь, она не сладким обожралась... - Торин, как ты можешь!.. Фродо, не пихай конфеты в карман! - Не обожралась. Горло болело вчера, а сегодня гулять не вышла. - Фродо, ты все только передавишь, не клади их туда - ты в карманах таскаешь все подряд, как в помойном ведре! Ладно, если только еще и еду для пони, а один раз даже я достал дохлую мышь! - Это я с Мерри поменялся на свисток, она для дела нужна была! - Давай я сделаю сейчас быстрый пирог с малиной и мы вместе пойдем навестим Пассифлору? Ясное дело, что начинки от малинового пирога Фродо напробовался всласть в процессе готовки. После дождей этой малины, налившейся и теперь нарумянившейся под жаркими лучами была в Бэг-Энде просто пропасть: дурманный дух плыл по норе. Чистая постель пахла сушеным малиновым листом, а сам Бильбо был слаще любых пенок с варенья и с румяными, будто ягодный сок, губами... - Папочка, а пирожок не пригорит?! Час спустя они шли к дому мамы Пассифлоры; и зрелище было почти идиллическое. Фродо несся впереди, размахивая пакетом с тянучками и не пропуская ни грязных луж, ни других мало-мальски интересных вещей. Следом шел Бильбо с увернутым в полотенце пирогом и, наконец, замыкал шествие Торин, ощущая себя немножко нелепо, перепоясанный мечом поверх хоббитского костюма и с набитой сумкой в руках. "Бетула - вдова, но такая гордая, ни разу не попросит, а ведь когда дети болеют, столько всего надо!" - заявил полурослик, собирая в качестве гостинца и банку с медом, и сладких коричных лепешек, и мятных леденцов от кашля... Словом, мысль Торина про сладости вполне могла обернуться пророчеством. Да и не мешало приглядеться, что это Бильбо так заспешил к бедной вдове... - О! - Фродо с разбегу перескочил канаву возле аккуратной норы за низким белым заборчиком. - Мы и пришли! Ой, а я еще для Пасси сейчас цветов нарву! - и отважно полез в чужой палисадник. - Фродо, если госпожа Лили тебя снова поймает и крапивой, она будет абсолютно права, Фро... Естественно, Бильбо, сунув все гостинцы Торину, рванулся вылавливать наследника из чужих кущ. Круглая дверь открылась: - Ох!.. Я думала, это знахарка пришла... Мать Пасси оказалась низенькой и какой-то серо-изможденой. - Извините, если испугал вас, госпожа Бетула: тут кавалер Пассифлоры принес ей гостинец, я и Бильбо - только сопровождающие... - Проходите, - кивнула хоббитушка. - Что-то моей Пасси совсем нехорошо... Несмотря на летний день, в доме было жарко натоплено: - Где только простудиться смогла, негодница... "Негодница" уютно возлежала в большой комнате среди горы подушек и выглядела и впрямь неважно. Бледно до синевы. - А вы пришли все-таки познакомиться с моей мамой, мистер гном? А я уже и передумала, вдруг вы опять будете дра... кха-кха!.. драться! Кашляла Пасси совсем нехорошо - словно собака лает, и дышала с каким-то присвистом. - Все напасти за один раз! - пожаловалась мать. - И простыла, и почесуха сразу вылезла на руках - а ведь сроду не было... - Мы пришли! - Бильбо и Фродо оба были немного запыхавшимися, а мальчик в руке, будто трофей, держал выдранный с корнем цветок. - Пасси, а я тебе колокольчиков принес! - Быстро назад! - скомандовал Торин, мимо Бетулы выскочив на порог. - Фродо - вон! - Что случилось? - Красная зараза случилась, вот чего. - Пасси, моя Пасси! - Бэггинс, уведи его, ради Махала!