Для себя

Паша сидел в баре на диване за столиком, пил пиво из большой кружки и наслаждался своим хорошим настроением и многообещающим вечером. Это будет в первый раз, когда он, Мира, Мирон и Денис соберутся вчетвером после их неудачной прогулки в парке. Бородач не видел Мирона уже три недели, поэтому они договорились встретиться пораньше и пообщаться вдвоём, наверстать упущенное. Паша хотел знать всё - что Мирон делал дома, не приходило ли ему вдохновение (вдохновение во время своего бреда Мирон называл самым удачным, «Пиши больным, редактируй здоровым», перефразировал он одну известную цитату), как прошёл визит Дениса, и поругались ли они после того разоблачения. Бородач невольно улыбнулся, вспоминая, как ему тем утром позвонил Василенко и тихо-тихо сказал: - Он не ел ничего за эти три дня, только воду пил. Я думал... а он еды заказал, всю её выкинул в мусорку и упаковки разбросал, будто бы убирать лень. Пизде-ец... Паша хорошо представлял себе удивлённое и немного испуганное выражение лица Дениса, когда он ищет мусорку, чтобы, например, выкинуть фантик, а она вся заполнена картошкой фри и гамбургерами. Бородач сам через это прошёл. И через выкидывание еды в окно, и смывание в унитаз, и даже одна попытка спрятать её в морозилку, куда якобы никто не догадается заглянуть; да, поначалу это пугало, но Мирон такой, какой есть - со своими принципами и заморочками. Денис звонил прямо-таки громом пораженный, а заканчивал разговор уверенный, что направит рэпера на путь истинный, заставит съесть хоть кусочек... Вряд ли ему это удалось, так вот - поругались ли они? Если да, то Мирон вряд ли бы согласился на эту встречу вчетвером. Если нет, то что было? И самое интересное - почему друг опаздывает, когда обычно он точен, как часы, и предпочитает, скорее, прийти пораньше, чем опоздать? В последнее время контакт с Мироном был потерян: он не мог ни о чём говорить по телефону, кроме того, что он клубок ниток или любой другой шарообразный предмет, и это было прискорбно. Эти закидоны настораживали, плюс врачи когда-то диагностировали рэперу депрессию; вероятность того, что к старости у него поедет крыша - 100%, благо, Паша рядом будет. Благодаря своему лояльному, гуманному, и во всех отношениях складному характеру, Паша не только примирялся с лучшим другом, но и находил нечто гениальное в его заскоках. Иногда казалось, что Мирон нечто понял, что недоступно другим, и от этого медленно сходит с ума... Но вот и он, быстрым шагом идёт в сторону столика бородача. Паша поднялся и они радушно обнялись, Мирон похлопал его по спине и широко улыбнулся: - Пашка! Наконец-то я вижу небо не в чёрную клетку! Свобода...блять. - раздувая ноздри, мужчина глубоко вздохнул пропитанный запахами никотина и различных спиртных напитков воздух и развёл руки в разные стороны, - Пойду возьму себе что-нибудь! - с этими словами он быстро пошёл к барной стойке, уже начиная жестикулировать и кричать бармену. Паша опустился обратно на диван, довольный - друг хоть и выглядел, будто объявил голодовку (отчасти так оно и было), и явно схуднул за эти недели, но всё же он был бодр и весел, а это главное. На нём была сегодня его любимая чёрная рубашка (в сочетании с джинсами и кедами), и это что-то да значило. Бородач не видел его во время болезни, но помнил, каким тот входил в свою квартиру в её начале - бледный, злой, грустный, а главное - мокрый. «Мокрая курица», как потом по телефону часто его называл Денис. Мирон вернулся с такой же большой кружкой пива, только оно было заметно темнее. Усевшись напротив, он тут же начал быстро рассказывать про какого-то перспективного артиста, которого встретил по дороге и с которым разговорился. - Так вот почему ты опоздал, - заметил Паша, улыбнувшись с укором. - Нет, - отвёл взгляд Мирон, - не поэтому. Я потом скажу, когда все будут, - сказал он это невзначай, быстро, да ещё и махнул рукой, мол, вообще неважно, забудь. «Все? С Мирой он виделся только два раза в жизни, значит, он ждёт Дениса, - не мог не отметить Паша, отпивая из своей кружки, - значит, это касается Василенко», - про себя решил бородач, а вслух поинтересовался: - Ну как там твой «Джонибой-падла»? - жест бровями вверх-вниз. Мирон посмотрел на Пашу ясными, светло-голубыми глазами, и от этого открытого, испытывающего взгляда стало как-то не по себе. Рэпер как будто решал - рассказывать Паше, или нет. И если да - то с чего начать? - Он столкнул меня в озеро и даже не извинился, - прочистив горло, не без труда проговорил Мирон, по-прежнему глядя на бородача. - Я знаю, - негромко кивнул тот, намекая на то, что сам присутствовал при этом и самолично доставал для друга полотенце из рюкзака. Мирон не знал, что сказать дальше. Для него это и была точка отсчёта. Он отлично помнил, как почувствовал, что горячие руки парня упираются ему в грудь, а потом вода, заливающаяся в нос, в глотку, в глаза, под одежду... Эта ледяная вода будто сбила с него спесь, о которой он раньше не догадывался. Да, он был очень зол, с каждой минутой он злился всё сильнее, потому что голос изнутри ему подсказывал, что злиться должен, скорее, Денис. Мирон не мог до конца обдумать и понять, что же изменилось в его душе - разум затуманился, тело боролось с недугом, но внутри всё равно что-то кричало, что это он виноват перед Денисом, а не наоборот. Да, он раньше всегда критично о нём отзывался, когда-то там, в другой жизни, он его кинул, оставив довольно серьёзные моральные травмы, даже сейчас он строил недовольные рожи при встрече с ним и не желал извиняться за грубости... И то, что он сказал у озера, это "ты", это не было сексуально, как ему казалось, это было грубо, блять. Невежественно, нахуй. И за это было стыдно. И за прошлое стыдно, за всё, что было. И этот стыд не взялся из ниоткуда - сначала отношение к Василенко поменялось, а потом уже и отношение к своим поступкам. Парень был вполне спокоен, и по отношению с Мироном вёл себя достойно, сдержанно, сдав только под конец, но это было совершенно естественно. Это всё Мирон понял, когда до чёртиков обозлился у себя дома на всех - на, как тогда ему казалось, Пашу, мерившего на себя роль свахи; на Миру, которая как будто специально подвернулась другу на той кухне; на Жигана, на Дениса, который так и не извинился, и больше всего на себя. В тот день, самый первый и самый тяжёлый день своей болезни, он себя ненавидел - мечась по своей квартире, будто раненый обезумевший зверь, Мирон сметал всё, что сметалось - книги с полок, миллион листов бумаги, блокноты, оказавшиеся в ящике, одежда из шкафов, стулья... Если бы не было так холодно и не болело горло, мужчина бы выкидывал вещи в окно. Потом, правда, пришлось бесславно всё это собирать, но это было потом. Тогда, в горячке сидя на полу, среди штанов, ручек и разбитой кружки, в которой эти ручки стояли, он чувствовал себя жалким, разбитым, уличённым в чём-то гадком. Да, это была странная и сильно преувеличенная драма, которая, наверняка, была бы не так ярко выражена, если бы не высокая температура. Слава Богу, никто не видел Мирона в таком состоянии. Сейчас рэпер смотрел в глаза Паши, вспоминая, как без сил сидел у себя на полу, и почему-то не испытывая желания всё это рассказывать. Да и он мало что из этого помнил, только как крушил всё вокруг и как сидел на полу. Если бы это произошло не с ним, он бы высмеял подобную ситуацию. Он понял, что был несправедлив по отношению к Денису. Все эти дни он был немного навеселе, а когда окончательно напился, то позвонил Паша... И вот он говорит, что приедет Денис, разве было возможно отказать? Пусть едет. Нервничая, Мирон находился у двери практически весь день, поэтому, когда Василенко позвонил, он сразу же её открыл. Чувство вины грызло его изнутри, хотя он уже не помнил, за что виноват. Зная, как Денис к нему относится, и решив таким образом извиниться, Мирон его поцеловал, но во время поцелуя осознал, что, скорее, сам этого хотел, что просто нашёл повод. И это было страшно. Вот какое чувство зародилось внутри него в эти дни. Вот что заставило его чувствовать себя виноватым. Вот почему на душе было так тяжело! Он не был гомофобом, он не относился к геям плохо, он вообще к ним не относился. В себе его это не беспокоило, его напрягало лишь мнение общества. Перед глазами мелькали заголовки газет, репортажи, журналисты с каверзными вопросами, и, самое ужасное - шквал осуждения в сети: Инстаграм, Твиттер, контакт. Этого мужчина боялся больше всего на свете. Если люди начнут ему писать по этому поводу, или кричать на улице... Даже думать об этом было противно. Он, считавшийся андеграундом, подчинялся толпе, хотел, чтобы его любили, не признавая этого никому, кроме себя. Нормы морали, барьеры, лично поставленные в голове, злость, отчаяние, - разве это можно объяснить словами, оставаясь при этом мужиком? Разве можно всё это объяснить лучшему другу, так преданно смотрящему в глаза? - Нормально у нас с ним, - голос Мирона стал выше и предательски дрогнул, - мы поговорили, всё чин по чину, - продолжил мужчина, морщась и изгибая бровь, будто бы вспоминая, что было. Пока он не подберёт нужных слов, он не будет ничего рассказывать. - Вот и хорошо, - кивнул Паша, видя, что друг не очень хочет говорить на эту тему, поэтому не стал расспрашивать и начал рассказывать о нереально крутых принтах на футболках, новой блесне для удочки, а потом с блестящими глазами выпалил самое главное: - Мы с Мирой теперь встречаемся. - Даа? - опять голос вверх, так же, как и брови, - Ну, поздравляю, я рад за вас. - Мирон чокнулся стаканами пива с другом, - Давно? - Уже две с половиной недели, - довольно ответил Паша, оглядываясь в сторону дверей на улицу: не идёт она? И точно, она как раз вошла в бар. Паша поднялся и пошёл ей навстречу, в то время как Мирон сфотографировал их пиво и выставил в Инстаграм. И знаете, кто первым поставил ему лайк на фотографию? Правильно, @johnyboyriga. Ну а потом ещё пять сотен девиц и столько же мужиков, но это неважно. Важна была лишь мимолётная улыбка то ли смущения, то ли торжествования на лице Мирона, которая стала ещё шире, когда Паша привёл Миру к их столику. Девушка была в красивой чёрной майке, на которой был изображён (не поверите...) Сергей Есенин собственной персоной, и подпись: «В первый раз я запел про любовь, в первый раз отрекаюсь скандалить». Футболка была действительно красивой, и Мирон это заметил, на что девушка продекламировала ему всё стихотворение «Заметался пожар голубой», после чего добавила: - Здорово, да? В Москве на заказ сделали. Так же на ней были джинсовые короткие шорты и уже привычные круглые очки. Пышные чёрные волосы собраны в низкий хвост. Паша! Паша выглядел влюблённым, и это было замечательно. Он с нежностью обнял девушку, а она поцеловала его в губы. Мирон заметил это с большим удовольствием, и очень порадовался за друга. Хоть у кого-то в жизни всё наладилось. - А вот и я, - послышался за спиной Мирона бархатный баритон, от которого у рэпера непроизвольно побежали мурашки по спине. К их столику подошёл улыбающийся Денис, одетый в бордовую толстовку и чёрные джинсы с коричневыми кедами. На голове у него красовался причесон а-ля «электрошоком укладывался», ни для кого уже не ставший новостью. Парень быстро пожал Паше руку, поцеловался в щёку с Мирой. Он выглядел таким милым и довольным, что был похож на котёнка: казалось, если почесать за ушком, то заурчит. Мирон подвинулся к стене, уступая парню место рядом с собой. Василенко сел за стол, а потом произошло нечто из ряда вон выходящее: он наклонился к Мирону и прижался губами к его губам, после чего развернулся к Паше и Мире, скрещённые руки положил — на стол, голову — на руки, и как ни в чём не бывало спросил, сияя радостной улыбкой: - Как ваши дела?...

***

Мирон давно проснулся, но не знал, что ему предпринять, поэтому лежал без движения, готовый притворяться, что спит. Всё, что было вчера, он отчётливо помнил, потому что был не так сильно опьянён, как ему хотелось казалось. Просыпаясь с девушками он обычно улыбался, мягко будил их, потом так же мягко спроваживал, а что делать с парнем, который, к тому же, неизвестно где в квартире? Как бы не запрятался. В душе появился росточек какого-то чувства, от которого становилось теплее, но мужчина не понимал, что это. Он лежал, стараясь не шевелиться. Ёбаный стыд, по-другому не назовёшь. Он, взрослый мужик, известный в своих кругах исполнитель, лежит, подложив руку под голову и не знает, как ему вести себя с Денисом. С кухни послышался его приглушённый голос - парень звонил по телефону Паше, обращаясь к нему по имени, и говорил каким-то надтреснутым голосом. Неужели рассказывает о вчерашнем?! Жалеет?... Мирон поднялся на кровати так быстро, что перед глазами замелькали чёрные пятна и закружилась голова. Хотя, это же Пашка, чего уж тут... Мирон опустился обратно на кровать, закрывая глаза, всё равно чувствуя раздражающий стыд. Никто не должен знать, никто. «...так что пару слов о закате твоей карьеры. Готов? Он не готов! Не готов...» Он не готов, блять. - Как жаль, что это твоя квартира, и ты не можешь сбежать, верно? - раздался насмешливый баритон сзади. Мирон не открыл глаза, но плотнее сжал зубы. - Я там поесть приготовил. Повар из меня как из тебя балерина, но, кхм, пока никто не отравился, - продолжил Денис, в его спокойном голосе проскользнули весёлые нотки. Это странно подействовало на рэпера: он всё-таки распахнул глаза. «Хватит лежать и отказываться вставать, словно дитя малое! - отругал он сам себя голосом Паши, - Просто посмотри на него и сам поймёшь, что хочешь.» Он повернулся в сторону двери, спустил обе ноги на пол, коснулся волос рукой, всё ещё не глядя на Дениса, замершего в дверном проёме, поднялся, потянулся, сонными шагами пошёл было мимо него в другую комнату, но не удержался и быстро взглянул на него, после чего совершенно спонтанно притянул парня к себе за пряжку его ремня и вовлёк в нежный, томный, ни на что не претендующий поцелуй, который так разительно отличался от вчерашнего. Когда Мирон отстранился и прошёл мимо в ванную, ухмыльнувшись, Денис остался стоять на месте, отстранённо поднимая руку и пальцами касаясь своих губ, глядя вслед мужчине. Парень внезапно почувствовал себя очень счастливым.

***

...глаза Дениса, которые выжидательно и с надеждой смотрят на Мирона, прожигали мужчину насквозь. Мирон скромно корчится перед тарелкой дымящейся яичницы, заботливо приготовленной ему Василенко. Запах от неё, как и вообще от любой другой еды для Мирона, исходил тошнотворный - зелень, колбаса, кусочки жареного хлеба... Яичница, казалось, тоже пялилась на мужчину, (тошнило её от этого или нет - неизвестно), переливаясь в свете люстры над столом. Мирон не мог есть. Он с трудом заставлял себя смотреть на еду, подавляя тошноту. Пустой живот просто не требовал пищи - так, иногда смочить горло водой, не более. - Ну-у-у? - затаив дыхание, спросил Денис, подавшись вперёд. Он был похож на маленького мальчика, ждущего чуда в цирке: прыгнет ли с высоты 40 метров в маленький тазик с водой артист, или нет?. Мирон не хотел разочаровывать его, но и есть не мог. Он уже пытался отвлечь Дениса разговором (парень всё внимательно выслушал, ответил, и напомнил про полную тарелку), полчаса медленно разрезал яичницу, тщательно отделяя кусочки один от другого, вставал налить себе воды, пил по капельке... Скрючившись, он вяло спросил: - А себе?... - Поел, - находчиво кивнул Денис, продолжая выжидательно смотреть на мужчину большими глазами. - Ну, я... - собираясь с мыслями, чтобы убедительно отказать, Мирон отвёл глаза. - Я старался! - с нажимом сказал парень, - Хоть попробуй. - Н-ну да-а... - нацепив на вилку самый маленький кусочек, мужчина поднёс его ко рту, но в нос ударил запах зелени и жареного хлеба... - Нет-нет, спасибо, я не голоден! - Мирон жалостливо свёл брови, решительно поднялся из-за стола. Денис тоже поднялся: - Тогда съешь яблоко! Я купил. - Мм, аллергия на яблоки. - Надо же! Ну тогда печенье. - Овсяное? - с надеждой спросил Мирон, желая соврать, что на овсянку у него тоже аллергия. - И то есть, и другое. Оба артиста впились друг в друга взглядами. Денис ухмыльнулся. Мирон тяжко вздохнул и опустился обратно на стул. - Давай своё печенье.

***

Мирон опустил взгляд и старался как можно спокойнее смотреть на своё пиво. В душе нарастала паника, он почувствовал себя неловко, неудобно. Он не мог уйти, потому что у прохода сидел Денис. Рэпер был в западне! Пристально обведя людей в зале наигранно нахмуренным взглядом с лёгким испугом в глазах, он убедился, что свидетелей этого прецедента не было. Никого, кроме его лучшего друга и его девушки. «На-ху-я? Нахуя?! Мелкий, дурной мальчишка, что и кому ты хочешь доказать?» - Мирон, не выдавая внутренней бури, посмотрел на Пашу: тот тоже выглядел ошарашенным, хоть ничего и не сказал. Глаза у бородача бегали, Мирон знал, что это значит: друг судорожно придумывает нейтральную тему для разговора. Он-то хоть мог предполагать или догадываться, но вот Мира... Глаза у девушки заблестели, она открывала и закрывала рот, прикрывая его ладошкой. Она не знала ни-че-го. Мира быстро поднялась, и как-то плаксиво сказала: - Я в уборную, - и быстро зашагала прочь. - Я тоже, - мимолётно улыбнулся Денису и Мирону Паша. Мирон понял по добрым глазам друга: он всё объяснит девушке в самом выгодном свете и разрулит ситуацию. Рэпер широко раскрытыми глазами смотрел на своё пиво, пытаясь сдержать эмоции, и думал, что ему это мастерски удаётся, в то время, как выглядел в этот момент, словно очень удивлённая сова. А Денис всё так же улыбался, глядя на спинку дивана напротив, где недавно сидела его подруга. - Тебе тоже нужно в туалет, - сказал Мирон, двигаясь к проходу, намекая, чтобы Василенко его выпустил. - Да нет, вроде не... - И мне тоже надо. Иди, - процедил Мирон, скрежеща зубами и делая безумный взгляд. Парень вылезает из-за столика и идёт к туалету, оглядываясь на Мирона. Тот в свою очередь смотрит очень недовольно, практически агрессивно, раз за разом прокручивая в голове этот секундный поцелуй, желая ещё больше раззадорить себя. Потом в голове вспышки ожидаемого: он толкает непутёвого парня в кабинку, заходит сам, закрывает её, после чего, например, врежет ему с ноги... Ну ладно, не с ноги - с руки, но будет это очень эффектно, как в фильме «Карате-пацан». Ну, может и не очень эффектно, но по лицу-то он обязан попасть! - Всё, - Мирон трясёт головой, прогоняя летучие и быстро сменяющие друг друга мысли. Денис покорно заходит в уборную (Паши там не оказалась, комната была совершено пуста, видимо, он с пошёл за Мирой в женский), после чего Мирон сурово кладёт ему руку на плечо, ведёт в самую дальнюю кабину и толкает внутрь. Страх перед разоблачением заглушил чувство вины и диагностируемое им себе чувство влюблённости. Да, это будет разборка всех разборок.

***

Мира быстро зашла в туалет, чуть не столкнувшись в дверях с выходившей оттуда женщиной. Паша, чуть наклоняясь, последовал за ней. Девушка встала у раковины, уставившись на сначала на своё отражение, потом на отражение стоявшего позади бородача. - Ты знал?... - только и смогла произнести она. Мужчина виновато кивнул. - Давно?... Отрицательно помотал головой. - Расскажи мне всё, - глубоко вздохнув, Мира развернулась к Паше, взяв его за руку. И он рассказал ей, что Денис был давно влюблён в Мирона, а чувства Мирона открылись совсем недавно, вот они и носятся друг с другом. Мира, прежде всего, лучшая подруга Дениса, и будет думать о его положении, понадеялся бородач. - Ничего себе, - удивлённо протянула она, выслушав его не совсем правдивую историю до конца, - как писал Есенин: «Да, мне нравилась девушка в белом, но теперь я люблю в голубом», - на слове «голубом» она сделала особый акцент. Паша улыбнулся, озвучив свои мысли: - Одна из причин, по которым ты мне нравишься, эта та, что ты подберёшь цитату Есенина на все случаи жизни, - он потянулся к ней и нежно поцеловал. - Не на все, - с улыбкой возразила она, - только на тот случай, если лучший друг внезапно окажется геем. - Мне бы тоже не помешала на такой случай цитата! - заметил бородач, и они оба облегчённо засмеялись.

***

Щёлкнула задвижка кабинки. Мирон протиснулся мимо Василенко к унитазу, сбил рукой крышку вниз, сел на неё, после чего поднял взгляд на Дениса, глядя в его непонимающие, щенячьи глаза холодно и по возможности сурово. - Что. Это. Было? - чётко, по слогам выговорил он. Ситуация больше походила на то, что отец собирается отчитать сына за двойку. - Ты о чём? - Денис вдруг нагло ухмыльнулся, и этого Мирон вынести не смог. Он быстро рванулся и прибил парня к двери кабинки, предплечьем придавив ему горло: так, что тот поднял подбородок выше, чтобы смочь дышать. Разъярённое лицо Мирона было в паре сантиметром от его лица, но, как и в первый раз, Василенко не стал ничего делать со своей "прибитостью", хотя и был в состоянии оттолкнуть Мирона, так как был сильнее и накаченнее его. Но парень был готов к этому и примерно знал, чем всё кончится. Мирон быстро дышал, пристально глядя Василенко в глаза, дожидаясь ответа. Мужчина был зол, но только потому, что напуган. Причина была не в том, что он не хотел, чтобы Денис его целовал, а в том, что кто-то мог это видеть. Вместо раскаяния, объяснения ситуации и извинения, Денис подал голову вперёд и медленно, не отводя выразительного и наглого взгляда от глаз Мирона, провёл своей губой по верхней губе мужчины, слабо выдыхая ему в рот запах мятной жвачки. Это, как и ожидалось, произвело мгновенный эффект - злое лицо Мирона сделалось сначала удивлённым, а взгляд его - жалостливым и умоляющим («Ты попал, - пронеслось в его голове, - да, ты безнадёжно влип». ), после чего он быстро убрал руку с горла Василенко, положил ему обе руки на щёки и притянул к себе, втягивая парня в один из самых страстных и долгих поцелуев в его жизни. Да, Денис кое-что понял, кое-чему научился. Своими выходками он сносил крышу Мирону, а Мирон, в свою очередь, сводил его с ума тем, что позволял иметь над собой власть. Быстро завоевав язык Дениса, Мирон хотел было завести руки парня за голову, но тот не позволил мужчине этого сделать, как бы напоминая, что он не девушка, и не надо его ставить на эту роль. Василенко решил провести эксперимент: он, не отрываясь от губ Мирона, подался вперёд, отстраняясь от зелёной дверцы кабинки, после чего аккуратно взял рэпера за плечи и развернул его, поменявшись с ним таким образом местами. Углубляя поцелуй и отвлекая таким образом мужчину от происходящего вокруг, Денис мягко (но уверенно) завёл запястья Мирона над его головой. Тот не сопротивлялся. О-фи-геть. Сейчас Денис прислонял мужчину к стене, он руководил процессом, он заводил его руки над головой, а Мирон просто подчинялся - немедленно и беспрекословно. Чёрт, да он сам сейчас был как ручной котёнок! Василенко понял, что для него нет на свете ничего более сексуального и возбуждающего, чем повиновение Мирона. Рэпер сейчас не думал об этом. Как говорилось в одном рассказе, желание Дениса было для Мирона законом, пока желание Мирона - Денис. Их языки стали влажными и горячими, губы распухли от поцелуя, на глаза Василенко навернулись слёзы, потому что в попытке притянуть его ближе к себе в какой-то момент, Мирон слишком сильно потянул его за волосы, и вряд ли их близость ограничилась одними поцелуями, если бы в уборную не зашёл Паша. Оглядевшись по сторонам, он осторожно произнёс: - Миро-он! Ты его не задушил там? Верни нам Дениса живым. Хе-хе. У нас всё хорошо (это он имел в виду разговор с Мирой), а у вас?... По-прежнему не отрываясь от губ Мирона, Денис почувствовал, что мужчина улыбнулся, после чего всё-таки нашёл в себе недюжинную силу воли и отстранился. Как и в тот раз. Пытаясь отдышаться, они смотрели в друг другу в глаза, всё ещё находясь на расстоянии в пару сантиметров. В этот раз Мирон ничего не пытался найти в глазах Дениса, ничего не хотел себе уяснить или доказать. Он всё понял, как бы необычно для него это ни было. А ещё он вспомнил про удар с ноги, и понял, что его развели, а он был совершенно не против. Найдя свою руку под футболкой у Василенко, мужчина перенёс её на свой затылок, и, пытаясь изобразить серьёзное выражение лица ( у него ничего не вышло, он всё равно широко заулыбался), сказал: - Больше так не делай. Ему по-прежнему не нравился тот лёгкий поцелуй, по-прежнему было важно, чтобы никто их не заметил, но пока Денис так смотрит ему в глаза, всё уходило на второй план. Облизнув раскрасневшиеся губы, Денис игриво прищурился, но тут голос Паши прозвучал прямо над их головами: - Вы тут? Ссоритесь?... Мирон развернулся и открыл дверцу туалета. Они оба вышли: Денис, расправляющий задравшуюся футболку и пытающийся восстановить причёску, и Мирон, с живым блеском в глазах, нескрываемой широкой улыбкой и сбитым дыханием. - А, - коротко сказал Паша, - вы поссорились и уже помирились? Мирон, не говоря ни слова, положил руку другу на плечо и они вместе направились на выход из уборной, к их столику, где уже ждала Мира. Все расселись по местам, как вначале. Девушка сказала: - Вас долго не было, и я взяла на себя смелость заказать всем по гамбургеру. Все одобрительно замычали: разборки отняли много сил, все успели проголодаться. Паша, желая поскорее найти тему для разговора, обратился к Мирону: - Ты обещал сказать, почему опоздал, когда все соберутся. - А, ну да, - рэпер поднял и опустил брови, потом с улыбкой оглядел всех по очереди, - Как вы все знаете, скоро у Пашки будет отпуск на неделю ( бородач положи руку на сердце и кивнул, мол, виноват), так вот: я почти договорился, чтобы мы могли в Турции снять домик в два этажа у моря, на четверых человек. Как я знаю, у меня и у него (кивок на Дениса) нету в это время концертов... Что скажешь? - Мирон посмотрел на Миру, та с улыбкой кивнула и рэпер продолжил, - Цена очень приемлемая, особенно на четверых, кроме того, пляж, где находится дом - дикий, но неподалёку имеется большой супермаркет, а через пару автобусных остановок имеется торговый центр... Все были приятно удивлены внезапно исходящей инициативе от Мирона. Денис смотрел на него спокойными, но влюблёнными глазами, а Мирон под столом гладил его ногу своей рукой. Мирон не мог для себя не признаться, что прежде всего для отдыха искал удалённое от людей место, и то, что пляж дикий, имело для него основной вес. Значит, меньше шансов попасть людям на глаза, а в магазины все будут ездить по отдельности, по очереди; во всяком случае, он никогда не пойдёт туда с Денисом. Это был для мужчины шанс побыть с парнем вместе вдали от толпы. Был шанс понять себя. Да чёрт - это был шанс дать самому себе шанс! Ребята очень приятно провели вечер, много разговаривали, Денис с Мирой поспорили о том, кто лучше - Маяковский или Есенин, хоть сравнивать их было очень сложно, и уж тем более решить, кто лучше. Потом Мирон описывал сумасшедшие сны, которые ему снились во время болезни. Все смеялись.