Божественная комедия

Стайлз напряженно всматривался во внутренности ритуально убитого петуха. Стайлз учился предсказывать погоду. Стайлз безнадежно лажал. Дерек наблюдал за стараниями любимого человечка издалека. Дерек очень сочувствовал Стайлзу. Дерек думал, что Питер, блять! Когда Верховный жрец разбудил Стайлза ранним утром торжественным сообщением о том, что юному жрецу пришло время учиться гадать на погоду, тот отнесся к этой затее скептически. Он не понимал, как погода может подчиняться каким-то мирским знакам. Однако рука еще побаливала после недельной чистки горшков в рамках предыдущего наказания, поэтому с Верховным Стайлз решил не спорить. В конце концов, что такого страшного? Как оказалось, гадать предполагалось на петушиных кишочках, и теперь грустный Стайлз, скривившись, ворошил палочкой омерзительные шматочки и изо всех сил старался увидеть в них погоду хотя бы на сегодняшний день. - Сегодня ни одна туча не посмеет сокрыть от людей великое Дневное светило! Будет ясно! Патетически изрекал Стайлз и тут же оказывался мокрым до нитки из-за непонятно откуда взявшегося ливня. - Дождь будет сильным, но недолгим! Почти уверенно добавлял он, в ту же секунду отскакивая от ударившей неподалеку молнии. - Гроза будет сильной, но не сильнее афинского летнего зноя! Настаивал Стайлз, в отчаянии наблюдая за неспешно опускающимися с неба снежинками. Дерек, с полчаса уже наблюдавший эту картину, преисполнился подозрениями, которыми и решил поделиться с Верховным богом-громовержцем Питером, по совместительству – своим дядей. Божественного родственника он нашел за неподобающим занятием – Питер, похихикивая, следил за потугами юного возлюбленного Дерека и посылал на землю весьма неожиданные для афинского лета осадки. Дерек доходчиво объяснил дяде, что мучить беззащитных людей нехорошо, и настойчиво попросив его вернуть ясную безоблачную погоду, спустился обратно к Стайлзу. - О, прекраснейший Стайлз! Красота сияющего небесного светила меркнет перед прелестью твоих.. Велеречивый комплимент был прерван молнией, прицельно ударившей с неба прямо в Дерека, и подленьким хихиканьем Питера. Стайлз оценивающе оглядывал прическу Бога войны. - Тебе не идет химия. Констатировал он и, выкинув нафиг бесполезные теперь внутренности, вернулся в храм. Тогда Дерек осознал, что в гробу он видал искрометный дядюшкин юмор.