Слезы дьявола

Дом престарелых находился на самой окраине Аркадия Бэй, и добраться до него можно было только одним автобусом. Сев, как обычно, у окна, Макс глубоко вздохнула и что-то беззвучно забормотала. Она все еще не знала, что ей делать. Вновь вернуться в прошлое по той фотографии и позволить отцу Хлои погибнуть? Сама мысль об этом чертовски пугала. Однако какой может быть выход? Ей так и не хватило духу сказать Хлое правду. Да и разве она поверит? В отчаянии Макс обхватила голову руками. — Эй, что с тобой? — обеспокоенно спросила сидящая рядом Кейт и машинально поправила крестик на груди. Вчера они долго разговаривали. Макс удалось выяснить, что в этой реальности с Кейт не происходило ничего, хотя бы отдаленно напоминавшего ТО происшествие. Она не состояла в «Циклоне», но это не мешало ей поддерживать приятельские отношения с Макс. Лучшими подругами Кейт считались Стелла и Алисса; кроме того, Кейт состояла в нескольких христианских клубах. Одним словом, Кейт была счастлива. У Макс значительно потеплело на душе, когда она узнала об этом. — Слушай, а Стелла давно встречается с Уорреном? — спросила она тогда. Кейт наморщила лоб: — Я точно не знаю. Он же сначала к тебе присматривался, но когда ты вступила в «Циклон», переключился на Стеллу. А ты что, не помнишь? — Не помню, — задумчиво ответила Макс. — Как ни странно, я не помню. В своем разговоре с Кейт Макс обмолвилась, что случайно стала свидетельницей аварии, и вскользь упомянула о родителях мистера Мэдсена. Оказалось, что Кейт время от времени наведывается в дом престарелых — просто так, по собственной воле. — Понимаешь, когда я их вижу, всех этих стариков, у меня сжимается сердце. Им так одиноко… Мир вокруг них продолжает меняться, а они уже не могут к нему приспособиться. — Говоря это, Кейт заметно погрустнела. — Я часто рисую для них, играю на скрипке. Так они снова чувствуют, что кому-то важны. Тогда Макс и предложила Кейт вместе съездить в дом престарелых — прямо с утра. Сначала Кейт засомневалась, ей не хотелось пропускать занятия, но потом все-таки согласилась. В конце концов, один прогул не повредит ее репутации примерной студентки. Тем временем, автобус возвестил о своем прибытии к цели, резко остановившись. Истерично взвизгнули тормоза. Кейт и Макс вздрогнули, но, ошалело посмотрев друг на друга, облегченно рассмеялись, встали и бодро прошагали к выходу. Оказавшись на улице, девушки направились в сторону трехэтажного невзрачного здания, прячущегося за буйной зеленью деревьев. Было бы невозможно догадаться, что это дом престарелых, если бы не медная табличка рядом с дверью. Ухоженный двор, скамейки, даже домики для птиц, висящие на деревьях — казалось, здесь делают все, чтобы старики и старухи не чувствовали себя как в тюрьме. И все же у них не было возможности уйти. Здесь находилось их последнее пристанище. Постаравшись выбросить из головы все глупые мысли, Макс сосредоточилась на своем задании — отыскать родителей Дэвида. Кивнув Кейт, она потянула дверь на себя и вошла в светлую приемную. За столом сидела симпатичная пухленькая медсестра и внимательно читала газету «Индепендент». Заметив подошедших девушек, она подняла глаза и приветливо спросила: — Чем я могу вам помочь? — Доброе утро, — начала Макс, — я хотела бы навестить мистера и миссис Мэдсен. Вы не подскажете, в какой комнате они живут? — Одну минутку, — медсестра взяла со стола толстую тетрадку и начала ее перелистывать. - Вот, Кристофер и Дженна Мэдсен, комната 16. Первый этаж, по коридору направо. Вообще-то их, кажется, обычно навещал сын. С ним что-то случилось? — К сожалению, да. Вчера он попал в аварию и сейчас лежит в больнице. — Боже мой! — глаза медсестры округлились от страха. — Надеюсь, он поправится? Такой хороший мужчина! Хоть и тяжелый у него характер, но это после войны, все знают… Ладно, не буду вас задерживать, можете идти, — она еще раз указала девушкам на коридор, села на стул и вновь взяла в руки газету. Дойдя до комнаты под номером 16, Макс вдруг почувствовала сильное волнение и дрожь в коленях. Кейт ободряюще сжала ее руку: — Не бойся, все будет хорошо. Давай я подожду тебя здесь. — Спасибо, Кейт, — Макс набрала в грудь побольше воздуху и легонько постучала в дверь. — Войдите, — раздался женский голос, на удивление звонкий. Осторожно открыв дверь, Макс вошла в комнату. Обстановка была простой: две кровати, две тумбочки, невысокий комод, зеркало на стене, письменный стол и стул. Возле двери на полу лежал коврик для ног. Стены были выкрашены светло-зеленой краской. Кажется, зеленый — это цвет надежды? Какая тут надежда… На одной из кроватей лежал седой мужчина, укутанный одеялом. На другой кровати сидела женщина в розовом халате и таких же мягких тапочках. Ее длинные черные волосы были заколоты шпильками. Глаза, такие же, как у Мэдсена, приветливо смотрели из-под очков в коричневой оправе. Макс даже растерялась, смотря на женщину. «Она же совсем не похожа на выжившую из ума старуху! Что она здесь делает?» — Здравствуй, девочка! — женщина улыбнулась Макс. Говорила она тихо, чтобы не разбудить мужа. — Ты ко мне или, может быть, ошиблась палатой? — Если вас зовут Дженна Мэдсен, то к вам, — собрав волю в кулак, ответила Макс. — Я пришла по просьбе вашего сына Дэвида. Он… — Ах, это Дэвид попросил тебя прийти! — Миссис Мэдсен прямо-таки расцвела от упоминания о сыне. — Неужели он наконец-то смог устроиться на хорошую работу? Он так переживал, что ему отказали в полиции! Даже охранником нигде не соглашались брать! Хорошо еще, что позволили водить автобус, а то он остался бы совсем без средств к существованию, бедняжка! — К сожалению, дело не в этом, миссис Мэдсен, — Макс на цыпочках подошла к женщине и присела на край кровати. — Ваш сын в больнице. Вчера неподалеку от Блэквелла произошла авария. Мать Дэвида сдавленно охнула и схватилась за сердце. — Мистер Мэдсен довез меня до академии, потом поехал дальше, и в его автобус врезалась машина. Я не успела далеко уйти, поэтому сразу прибежала на место происшествия, а потом поехала в больницу. — Как он? Скажи, как он себя чувствует? — Уже лучше. У него сломана рука и пара ребер, но жизни ничего не угрожает, — повторила Макс слова, сказанные врачом. Про страшные сны Дэвида она решила ничего не говорить — вероятно, мать и так об этом знает. А если не знает, так нечего пугать ее еще больше. — Надо же, Дэвид в больнице, а я и прийти к нему не могу… Хорошо, что ты мне рассказала… кстати, извини мое поведение, я даже не спросила, как тебя зовут? — Макс Колфилд. — Ты учишься в Блэквелле, да? Дэвид возит тебя на занятия? — Верно. — Как это хорошо, что кто-то о нем беспокоится! Ты ведь знаешь, — Дженна Мэдсен многозначительно понизила голос, — Дэвида многие недолюбливают, потому что считают, что у него вздорный характер. Но это не так! Он храбро сражался, был достойным солдатом… — Ее голос задрожал, а по щекам побежали слезы. — Бедный мой мальчик! Сколько всего ему пришлось перетерпеть! Макс окончательно смутилась. Она и так чувствовала себя неловко из-за того, что пришлось сообщить этой женщине дурную весть. Мать Мэдсена похвалила ее за заботу, но ведь это Макс виновата в том, что случилось с Дэвидом. Макс — и больше никто. — Может, вам лучше не расстраивать этой новостью вашего мужа? — осторожно спросила она, опасаясь, что лезет не в свое дело. Но Дженна лишь слабо махнула рукой. — Я бы и не стала. Он все равно ничего не поймет. — В ответ на вопрошающий взгляд Макс она пояснила: — Альцгеймер. Та стадия, когда уже и себя толком не помнишь, не то что родных и близких. Кристофер считает меня то сестрой, то сиделкой, то еще кем-то… В глазах Макс отразился немой вопрос. Дженна поняла ее без слов и печально вздохнула. — Я здесь ради него. Он уже не приспособится к жизни вне этих стен, а мне… Мне просто нужно быть рядом с ним. Ради этого запереть себя в доме престарелых — не такая уж большая жертва, Макс. Любовь, — она мечтательно уставилась в потолок, — странная штука… — Надо же, — только и смогла выговорить Макс. Миссис Мэдсен все больше и больше восхищала ее. «Интересно, а я бы смогла вот так просто отказаться от привычной мне жизни? Ради Хлои я отказалась бы от многого, без сомнений. И все же видеть ее в инвалидном кресле…» Тем временем Дженна встала, подошла к кровати мужа, поправила ему одеяло и с нежностью поцеловала в лоб. Потом, словно о чем-то вспомнив, подошла к своей тумбочке, открыла ее и выудила оттуда какую-то книжку. Приглядевшись, Макс поняла, что это — альбом с фотографиями. Действительно, как еще старшему поколению хранить драгоценные воспоминания? Немногие приноравливаются к современной технике. — Ты уж меня прости, — извиняющимся тоном прошептала миссис Мэдсен, — просто вдруг нахлынуло… Хочешь посмотреть? Макс пожала плечами. Собственно, почему бы и нет? Мать Дэвида открыла первую страницу. Стандартное семейное фото: она, муж и маленький Дэвид посередине. Обычный толстощекий карапуз, ничего не подозревающий о своем будущем. Далее последовали фотографии Дэвида в более старшем возрасте — в детском саду, в школе, в армии… Одна фотография почему-то особенно привлекла Макс. На ней Дэвид, одетый в военную форму, стоял по стойке «смирно», держа в руках оружие. Но его лицо, как обычно бывает на таких фотографиях, не выглядело суровым — наоборот, его губы были растянуты в улыбке, а глаза светились восторгом. Рядом кто-то приписал, что это фото было сделано в Ираке в 2007 году. — Да, он гордился тем, что борется за безопасность мирных граждан, — промолвила Дженна. — Война… какое же это страшное слово! Не только для жен и матерей… Какое счастье, что Дэвид вернулся живым! Макс продолжала задумчиво глядеть на фотографию. Внезапно в ее голове стрельнуло: «Дэвид говорил, что получил ранение, спасая своего товарища… А что, если я…» Она нерешительно коснулась фотографии. Вряд ли у нее получится. Перемещаться в прошлое по фотографиям наверняка можно только в том случае, если на них есть она сама… Однако гладкая поверхность вдруг задрожала и покрылась мелкой рябью, а комнату залило ослепительно белым светом. Макс зажмурилась и ощутила, что летит куда-то в пустоту. Через некоторое время ощущение полета прекратилось, и неподалеку послышались чьи-то незнакомые мужские голоса. Решившись посмотреть, где она очутилась, Макс открыла глаза и обнаружила себя прячущейся за кустом макии*. В каких-нибудь трех шагах от куста стояли и о чем-то переговаривались несколько американских солдат. И одним из них, без сомнения, был Дэвид Мэдсен.