***
Тем временем неподалеку происходило совсем другое сражение. Существо, окутанное белым светом, пыталось убить темного Бога, но ей это все никак не удавалось. Зереф же пытался все время подобраться к ней поближе. Уворачиваясь от ее ударов и всплесков света, юноша пропустил лишь однц атаку, отчего на лодыжкы с тыльной стороны стал виден характерный ожог. — Жжётся! — он слегка вскрикнул от боли и тут же стих, сжав зубы и стараясь не показать врагу, насколько на самом деле ему больно. «Эта оболочка уже не выдерживает, я чувствую, что она не пригодна. Значит, придется использовать его до самого конца, а после этого боя я вряд ли смогу сражаться с Мевис в этом облике, значит, придется принять свой истинный. Больше откладывать нельзя, я должен сконцентрироваться на атаке». — Неплохо! — улыбнувшись и сильно прищурившись, Зереф пытался рассмотреть лицо существа, что сейчас так яростно атаковало его. — Верни мне, верни мне всех! — оно взмыло опять ввысь, готовясь атаковать сверху. Но Зереф это просчитал и лишь стоял, ожидая атаки. В каждой из его ладоней уже давно было сформировано по темному шару энергии. — Ну, давай! — проговорил он вслух, провоцируя сделать атаку и глядя на существо исподлобья. — Верни мне его! — прокричало существо, совершая рывок в сторону Зерефа, но в этом была величайшая ошибка. Стоило им сблизиться, как Зереф позволил атаке пройти сквозь него, и, как казалось существу внутри целительницы, это была победа. Но Лисанна ошиблась. Этого он и добивался. Темная энергия в его руках наконец спокойно могла проникнуть внутрь девушки и полностью изгнать из нее тот белый ослепляющий свет. Откашлявшись собственной кровью, Зереф улыбнулся. — Вот и все, теперь ты не сможешь призвать тот све. Итак, что мы имеем? Юная девушка, способная исцелять любую рану, сейчас во власти тьмы, — улыбка на его лице больше напоминала кривую усмешку, но даже она вызывала в девушке приступ ярости, только вот подпитываться от темной энергии она не хотела. Схватив ее за горло, Зереф приблизил ее лицо, насколько позволяли силы, и спросил очень тихо: — Ты так сильно хочешь отомстить за него? — он кивнул в сторону мертвого Чени. — Я дам тебе силу, чтобы отомстить… — книга выпала из рук Божества и словно по приказу открылась на нужной странице. — Я наделю тебя силой и даже выдам тебе обидчика, но за это тебе придется послужить мне, ты станешь Айлой, одним из моих слуг-демонов, ее душа уже давно жаждет свободы, и ты послужишь мне. — Нет! — девушка пыталась вырваться, но было поздно: внутри нее все закипало, и злость, накопленная во время битвы, никуда не делась, она лишь росла, пытаясь прорваться наружу. Стоило ей услышать речь Зерефа, как чувство ненависти быстро сменилось страхом, страхом стать похожей на темного Бога. — О нет, не сопротивляйся, ее пробуждение уже не остановить, все, что тебе останется, так это помолиться Богам, чтобы Айла сохранила твою жалкую душонку в этом теле, и вы смогли сосуществовать вместе, — тьма окутала девушку подобно вихрю, а ее крик заглушал вой стихии. — Вот и все, — еле дыша произнес Зереф, и в его руке появился кристалл с темным дымом внутри. Он одним быстрым движением вогнал этот кристалл в грудь девушки, словно вбивая осиновый кол. Темное Божество откинуло на несколько метров от смерча, что только начинал расти вокруг израненной целительницы, ее губы еще что-то шептали, но криков не было слышно из-за гулкого воя ветра и стона крон деревьев, что окружали это злосчастное место. — С днем рождения, Айла Проклятая, — прохрипел Зереф, чувствуя как последние силы покидают это тело, ему нужно срочно было найти новое. Но хранитель не готов к переселению столь мощной души в новую оболочку. «Он просто не выдержит, и его разорвет на части, а терять печать я не могу, но что делать… если я не найду в срочном времени замену, то просто перестану существовать. Нет, нельзя, я ведь еще не закончил. Я еще не готов к тому, чтобы так вот просто умереть», — усмехнувшись самому себе, еле поднявшись на ноги, Божество устремилось прочь.***
Череда унылых ни чем не отличавшихся будней: лишь просмотр сквозь решетку на то, как встает и садится солнце. Это все, чем мог довольствоваться узник самой охраняемой тюрьмы земель Вечности — Ардиго*. Жерар это прекрасно знал, ведь именно здесь Минерва упорно держала его, пока он окончательно не сломался духом и не принял ее предложение стать одним из ее детей ночи. Сколько же сейчас прошло времени? Сколько дней с момента, как Алия отправила его сюда и почему молчат старейшины, разве им настолько безразлична его судьба? Все придворные знали, как близко располагался, пусть и не по своей воле, Фернандес к королеве Минерве. Госпожа сильно была привязана к новообращенному и еще не до конца познавшему все прелести вечности вампиру. Вот если бы она была жива… тогда бы все было по-другому. Жерар жалел, что в тот день столь холодно расстался с ней, даже не попрощавшись как следует, и что все это время жалел о проведенной с ней ночи и ту жестокость, что он проявил к ней. А ведь чем она заслужила ее? Ничем. Она любила его до самого конца, а он ничего не чувствовал и заставить себя никак не мог. Судьба-злодейка сыграла с ним злую шутку, подарив ему любовь к Божеству и тем самым наказав его, дав понять, что им никогда не быть вместе. В то же время она подарила ему шанс все изменить, круто перевернув его жизнь чуть ли не вверх тормашками и отняв у него частичку человечности, сделав его чем-то большим, чем-то возвышенным, но, опять-таки, к его новой спутнице по жизни он не испытывал ничего, кроме связи, что бывает у всех новообращенных со своим создателем, как у новорожденных детей и матери. Дверь камеры противно скрипнула, резала тонкий слух вампира, к сожалению, он не видел того, кто именно пришел его навестить, так как был подвешен на крюках, и его лицо было обращено к серой стене и маленькому окошечку, через которое он наблюдал, как сменяется день ночью. — Так значит, это правда, и тебя действительно собираются казнить. Не везет тебе, любовь моя, не везет, — по телу вампира пробежали мурашки. Жерар не мог не узнать вошедшую, ибо это была Минерва. «Но как! Как такое может быть, ведь она мертва!» — разум не мог найти логического ответа на поставленный вопрос, а подсознание пыталось определить, является ли услышанное реальностью, заставляя ум хаотично думать, а тело пытаться развернуться и посмотреть на ту, что пришла к нему на закате. Вот только сделать это было не так легко, как казалось ему на первый взгляд: кандалы противно впивались в кожу, безжалостно травмируя нежные запястья, заставляя мелкие порезы кровоточить. Мучительно брыкаясь и, наконец затихнув, понимая, что в этой ситуации он не в силах ничего поделать, он сдался, принимая очередной вызов судьбы и отдаваясь воле случая. Тень медленно бродила по камере туда-сюда, но никак не хотела быть узнанной, она словно рассчитала расстояние, с которого было бы возможно увидеть ее лицо и специально держалась этой дистанции, чтобы не дать Жерару сделать это. Нежные женские руки медно стали бродить по гладкой бледной коже юноши где-то в области живота, лишь изредка поднимаясь к сморшившимся от мурашек, что не переставали бегать, соскам. — Что же ты молчишь, мой глупый приемник? Скажи мне, ты скучал? — руки сами легли на плечи к пленнику, даря тому нежные и приятные ощущения. Движения были легки и непринужденны, словно знали все уязвимые места на теле вампира, заставляя его дыхание быть сбивчивым, а разум отказывался верить в то, что сейчас происходило. И все же он не мог сопротивляться. Не мог противостоять и сопротивляться, и вскоре она услышала то, ради чего пришла. — Молю Вас, госпожа, если это Вы, простите меня за все. И убейте, я сейчас опасен даже для вампиров, возможно, Алия права, и мне стоит умереть? Расстроить планы Зерефа насчет меня, — а дальше лишь приглушенный стон, сорвавшийся с потрескавшихся пересохших губ. Чьи-то острые и тонкие клыки впились в предплечье Фернандеса, и стон повторился. Но только на этот раз он звучал более жалостно и напоминал скуление побитой собаки, нежели наслаждение. Две аккуратненькие дырочки и фиолетово-синеватый засос вокруг них. Он был отчетливо виден на бледной коже вампира. Цепи тихонько покачивались и звенели от легких прикосновений. Их звон больше напоминал звон колокольчика в руках маленькой девочки, что играла с Жераром в прятки. — Минерва, — он прошептал ее имя с трепетом, словно она была одной из Богов, что спустилась на землю, чтобы подарить ему столько блаженства. Но в то же время что-то острое впилось в предплечье юноши, заставив ощутить боль, тем самым отрезвив его разум от иллюзии, что терзала его разум, как оказалось на самом деле, на протяжении суток. Все это время он лежал на кушетке в одной из отдаленный камер все того же Ардиго и бредил. Все случившееся с ним можно было выдать за легкий бред человека, страдавшего лихорадкой и каждый раз болезненно переносящего ее приступы. Алия приходила к нему каждый день, увеличивая дозу снадобья, что дал ей сам совет старейшин, дабы усугубить наказание до предела и посмотреть, сколько он сможет продержаться без человеческой крови. Но только совет и сама девушка не учли, что силы печати могли выйти из-под контроля, а его бредни и галлюцинации, вызванные снадобьем, выведут его из того стабильного состояния сна, в котором он находился на протяжении последних нескольких дней. — Это был сон? — сев на кушетку и притронувшись к шее и не найдя на нем следов от засоса, Жерар тяжело вздохнул и осмотрелся по сторонам. Камера действительно была такой же, вот только все это время он спал, и его сон был столь крепким, что казался реальностью. — Ты очнулся?! — голос Алии, что прозвучал довольно неожиданно даже для нее самой с нотками удивления, словно произошло что-то из ряда вон выходящее и неправильное. — Совет решил таким образом наказать меня? — Да, наблюдать за твоими страданиями, это было… — приложив к нижней губе палец, вампирша задумалась, каким словом описать то, что происходило на ее глазах с ним, пока он спал. — Мне нравились твои стоны, а еще то какова на вкус твоя кровь… — Алия выпустила клыки облизнулась, считая что это должно вывести Страника из себя. Но Жерар лишь усмехнулся, отвернулся и хмыкнул в ответ, показывая, что ему плевать на то, что она испила его крови. — Я пришел с миром. И не собираюсь сопротивляться, я просто хотел попросить помощи и получить разрешение на месть, повести вас в бой против Зерефа, но раз мне суждено провести вечность в этой клетке… я не буду против твоей компании. Можешь приходить, когда захочешь, — он отвернулся от нее, подставляя спину для удара специально, чтобы девушка могла расслабиться и дать слабину, ведь если она нападет первой на беззащитного заключенного наказание ей не избежать. Но она не была столь глупа, как казалось вампиру, девушка давно испытывала к нему слабость, завидуя его близости к самой госпоже и тому, как Минерва относилась к нему и ставила его выше остальных своих детей. А ведь что именно она нашла в нем? Для вампирши до сих пор оставалось загадкой. Зайдя в камеру, она посмотрела на него с ненавистью и легко читаемым презрением в глазах. Хотя за этим взглядом скрывалось нечто большее, и Жерар это понял, стоило девушке поднять глаза и посмотреть на него исподлобья. — Зачем ты пришла? Хочешь увидеть меня сломленным и измученным? Не выйдет, меня сломали уже давно, все, что сейчас перед тобой, — это осколки меня прежнего, собранные воедино. Но это не я настоящий… тот я давно умер в этой камере, и сделала со мной это твоя госпожа. А теперь ты пытаешься провернуть то же самое. Вот только ты не она и никогда ею не станешь, поэтому скажу тебе сразу: твои мотивы и цели не сходятся и не сойдутся. Я не стану подчиняться тебе, как ей, ты не она, ты даже ногтя ее не стоишь. Ты никогда не сможешь ее заменить, поэтому оставь иллюзии. Если моя смерть принесет тебе хоть чуточку покоя, то убей меня прямо сейчас, тянуть время и наблюдать за тем, как меня медленно убивает яд, не так весело, как если бы они позволили тебе пытать меня раскаленным железом или вспороть мне живот, раз за разом позволяя регенерировать, чтобы пытка казалось вечной, не так ли? — он повернул лицо в ее сторону и посмотрел пустым ничего не обозначающим взглядом. Казалось, жизнь действительно давно покинула это тело, заставляя бродить по земле лишь пустую оболочку. — Так зачем ты пришла? — повторил он свой вопрос и, поднявшись на ноги, медленно без резких движений подошел к вампирше.