Лунный цветок

      Сквозь сон и закрытую крышку гроба Жерар слышал, как за окном тарабанил дождь. Погода сильно изменилась с момента его прибытия в земли Вечности. С той ночи, что он провел с Алией в камере, уже прошло три дня. Совет снял с него все обвинения, выдвинутые перед этим и построенные на нелепых теориях и необоснованных версиях того, что он причастен к смерти Минервы. Сама Алия выступила на совете довольно уверен, и все ее показания были в его пользу, также вампирша пыталась доказать совету, что Фернандеса можно по праву назвать законным наследником и приемником самой Минервы, а тем самым он имел полное право призвать армию Земель Вечности и выступить с ней в поход против сил тьмы. Ее речь была столь страстной уверенной, что не поверить было просто невозможно.       Сейчас все было позади, и шум дождя успокаивал вампира. Странник знал: рано или поздно демоны Зерефа доберутся и сюда. Земли Вечности будут обречены, если к этому моменту ничего не предпринять, и беда, постигшая Фиор, никак не минует их стороной. Детям ночи, как и другим народам, что населяли Фиор, нужно выступить, сразиться за свою свободу, иначе их ждет гибель. Когда ему дали слово на совете, он напомнил им, что война, которая до этого была попросту проигнорирована, рано или поздно придет и сюда. Не все были согласны с мнением вампира, но большинство, на удивление Жерара, согласились с тем, что в словах молодого обращённого есть истина и что им все же придется готовиться, возможно, к самой затяжной войне.       Сейчас, лежа в гробу и восполняя потерю сил, Жерар думал лишь о двух вещах: о предстоящей войне и о Цветке. Эльза занимала практически все мысли молодого вампира. Ведь только ради нее он все и затеял. Каждый раз, стоило закрыть глаза, образ Титании так и вырисовывался в его подсознании: алые, словно кровь, волосы, карие ясные и выразительные глаза, пухлые губы вызывали в юноше столько желания, что сдерживаться, находясь рядом с ней, было сложно. Подсознание и фантазия рисовали в голове юноши немыслимые сцены страсти и любви. Он не раз представлял себе, как целует и ласкает девушку, как проводит с ней не одну ночь, полную желания и огня любви, в котором сгорал Фернандес уже не один год, вот только после мнимой смерти девушки, посчитав, что она погибла, эти чувства в душе слегка притупились. Убедив себя в том, что он потерял ее навсегда, ему самому хотелось умереть и он искал смерти. Но судьба распорядилась иначе, наградив его бессмертием и вечностью, которую предстояло коротать в одиночестве. Но и тут судьба была то ли благосклонна, то ли так сурова, что послала в спутницы жизни Минерву, а теперь еще и Алия. Образ Эльзы тут же словно стерся, теперь он уже видел перед собой красивую смуглую вампиршу с очень длинными заплетенными в косу волосами.       Она манила его к себе указательным пальцем, томно вздыхая, от таких мыслей вампир открыл глаза, его дыхание сбилось, а сердце бешено заколотилось. Сон и дремоту как рукой сняло. Вампир выбрался из своей «постели» и, несмотря на дождь, что шел за окном, вышел на широкий балкон. Из одежды на нем были лишь кожаные обтягивающие брюки. Подняв голову и взглянув на небо всего раз, вампир прикрыл глаза, слушая музыку дождя и поставляя лицо под холодные струи воды. Он не боялся намокнуть. Сейчас ему хотелось разобраться в себе. Он боялся, что та ложная страсть и уловка, к которой он прибегнул, чтобы командовать столь сильной армией будет, стоит ему очень дорого. Что, если Алия и вправду в него влюбилась? Он не мог обманывать ее и дальше позволить собой рисковать ради него, ведь он признался в камере, что все это он затеял ради Лунного цветка, что все это ради той одной, кому навсегда будет принадлежать его сердце. На минуту ему померещилось, что сейчас не ночь, а день, и что его тело купается в теплых лучах солнца. От этой мысли ему самому стало не по себе. Но волнение тут же улеглось снова, сменившись покоем. «Почему мне показалось, что сейчас день? И почему кажется, что вот-вот наступит рассвет?» — эта мысль не давала Жерару покоя. Он все продолжал стоять под дождем, не шевельнувшись ни разу. — Ты давно не был в столице и уже отвык от временного пояса и того, что здесь вечная ночь. Открой глаза и взгляни на ночное небо, усеянное миллионом звезд, это все твоя родина. Ты вправе здесь быть как любой другой ребенок ночи, — Алия подошла к нему сзади неслышно. Ее руки уже нежно ласкали торс юноши. Развернув Фернандеса к себе лицом, девушка заглянула в зеленые полные смятения глаза. В глазах девушки легко читалась страсть, желание и жажда, неутолимая жажда крови. Кровь Жерара была особенной, в нем текла кровь самой Минервы. — Вот, смотри, — она подвела его к самому краю балкона и, облокотившись об каменные перила обеими руками, гордо посматривала вдаль на открывавшийся ее взору красоту Земель Вечности. Посмотрев на бескрайние земли Вечности, что принадлежали детям ночи, Жерар тяжело вздохнул. Он повернулся и посмотрел на девушку, что теперь задумчиво рассматривала его. Дождь уже не смущал обоих, наоборот, он придавал этой ночи и этим двоим еще больше романтической атмосферы. Казалось, они могут стоять под дождем вечно. — Алия… — тихо произнес Фернандес в надежде объяснить свои мотивы, ибо дальше вести эту игру он не мог. Повернувшись к ней лицом, вампир взглядом, полным решимости, посмотрел на девушку и, положив руки на хрупкие плечи, уже собирался произнести целую речь о том, что она служила не больше, чем приманкой, пешкой в его игре и что настоящих чувств он к ней никогда не питал и не питает, но ее тонкий указательный пальчик к его пухлым губам и произнесла. — Не думай ни о чем, не думай о том, что будет завтра, думай о том, что происходит сейчас, — после чего она робко стала касаться свей верхней губой его губ, словно поддразнивая мужчину, но эта игра недолго продлилась. Обняв ее за талию, вампир впился в ее губы ответным длинным поцелуем. Жерар не стал углублять его, словно ждал разрешения. И девушка, подавшись вперед, сама воспользовавшись ситуацией, углубила поцелуй, бесцеремонно ворвавшись своим языком в рот вампира. Они оба повалились на пол, причем Алия оказалась сверху. Ее руки ласкали торс молодого вампира, и хоть ласки девушки были ему вовсе не противны, он бы предпочел, чтобы она не повторяла ошибки прошлой ночи. — Алия… послушай, я… — но девушка вновь не дала ему договорить, нахально накрыв его губы своими. — Подожди, — он слегка отодвинул ее от себя пытаясь остановить. — Я завтра выдвигаюсь с армией, чтобы выступить против Всадника. — Знаю, я уже догадалась о твоих намерениях, как только взглянула в твои глаза. Я совершила ошибку. Всю свою жизнь я ненавидела тебя, считая, что госпожу Минерву у меня украл именно ты, ведь она заботилась о тебе больше, чем обо мне, и даже больше, чем о… — тут вампирша запнулась понимая, что чуть не взболтнула лишнего, но Жерар не придал ее словам большого значения, лишь слегка оттолкнув ее от себя, встал с каменного холодного пола и ушел с балкона, медленно переходя в комнату. Она поднялась и тоже последовала за ним. — Я знаю, что ты хранишь верность Цветку, и не претендую ни на что, но прошу тебя…. не отталкивай меня сейчас. Я прошу тебя взять меня с собой. Я не буду обузой, я прекрасный воин и буду верна тебе целую вечность, мне не нужна твоя взаимность, достаточно лишь быть рядом. Служить тебе… — Алия, я не могу…., а если ты погибнешь, — от одной этой мысли он чувствовал сильное беспокойство в душе, что быстро сменилось равнодушием. Ведь он не сможет ее удержать в столице, он не ее хозяин, не ее создатель. Ее создала Минерва, как и его, как и многих, кто жил в этих краях. Все они были ее детьми, по крайней мере, большинство из них, но свою кровь при обращении королева вампиров давала лишь единицам. И одним из них был он. — Прошу тебя, — девушка стояла позади него, прижавшись широкой мужской спине, а ее глаза наполнились слезами.

***

      Стоило закончиться холодному и низкому туннелю, как глазам трех путников предстала величественная гробница, созданная исключительно изо льда. Посреди этой пустой комнаты стоял гроб. На нем не было крышки, поэтому как только троица стала приближаться к нему, внутри стало сразу видно тело юной ведьмы. — Госпожа, — вскрикнув и прикрыв рот рукой от ужаса, Леви не могла сдержать слез, ее взгляд сразу же сменился с полного надежды на взгляд мстителя, бросив факел себе под ноги, она бросилась к гробу с криком. — Госпожа Дождия! — Нет, нет, это не правда, он ведь любил Вас, Вы говорили мне, что он любил Вас… — вскоре ее голос перестал дрожать, а слова стали тонуть в беспорядочном рыдании и стонах. Девушка плакала от бессилия. Вся ее миссия с самого начала была обречена на провал, спасать было некого. Эльза и Гажил замерли возле входа в том месте, где проход с грота в комнату расширялся и позволял пройти человеку. Они знали, что слова утешения сейчас ни к чему и могут даже разозлить девушку. — Идем, Эльза, нам лучше оставить их двоих, — стоило наследнику драконьей крови это сказать, как своды пещеры противно заскрипели прямо над головами путников, по стенам грота стала появляться большая трещина. — Леви, — девушка ринулась к молодой ведьме, но одна из огромных сосулек, которыми был увешен грот, упала прямо перед ее ногами, чуть не прибив Эльзу. — Нет, Эльза! — Гажил успел схватить ее за руку и потянуть на себя. Оба рухнули на ледяной пол пещеры. Еще одна огромная сосулька опасно покачивалась прямо над их головами. Другая, что была в опасной близости к первой, резко сорвалась и полетела прямо на тех двоих. Умело обняв девушку за талию, они откатились в сторону. Сосулька с грохотом разлетелась на сотни крупных и мелких осколков. Не став терять времени, Гажил с Эльзой поднялись на ноги и оглянулись в поисках Леви. Девушку оглушила одна из сосулек, и теперь ведьма лежала неподалеку от гроба без сознания. Теперь этим двоим, стоило быстро придумать план, как выбраться и спасти Леви из-под града из сосулек, что вот-вот должен был разыграться не на шутку.