Лунный цветок

      Шло время, и Зереф все чаще прибегал к силе проклятого фолианта, сила книги влекла его к себе. Чем чаще он использовал ее против врагов, тем больше был риск потерять душу. Об этом часто упоминала Мевис, пытаясь отговорить брата использовать проклятую книжку, но Зереф словно не слышал ее, продолжая упорно изучать книгу и использовать ее силы в темных ритуалах. Семь генералов-демонов беспрекословно слушались его, признав законного хозяина, как и самм фолиант, вот только сила проклятой вещи была куда выше магических сил темного бога, но юноша не признавал это. Он старался познать те заклятия, которые некогда могла применять его мать, чтобы усилить свой темный Ад, и даже не замечал, как становился более замкнутым, как сердце начало твердеть.       Чувства отступали на второй план перед жаждой запретных знаний. Не обращая внимания, на косые взгляды со стороны других божеств, очень скоро достиг цели. Его искусство темной магии и сил тьмы превзошло по силе даже искусство Алессии, но цена, которую он заплатил за это, была слишком высока. Зереф перестал, что-либо испытывать: сердце тёмного божества стало камнем в прямом смысле этого слова. Фолиант отравил не только душу, но и высосал жизненную энергию. Когда Драгнил заметил это, изменения в его организме уже были неотвратимы. Он смотрел на всех с полным равнодушием и безразличием, ничто не радовало и не печалило его, он позабыл, что значит чувствовать, но страшнее всего было то, что это нравилось темному божеству. Его все устраивало.        Однажды, бродя коридорами Вейлеона, он столкнулся с Мевис лицом к лицу. И когда уже собирался пройти мимо, Мевис взяла его за руку и не отпустила. Она не позволила тёмному божеству пройти мимо, хоть Зереф очень этого хотел. — Отпусти, — прошептал парень, но руку не стал вырывать, лишь ждал, пока девушка сама его отпустит. — Что с тобой стало, Зереф? Я не узнаю тебя, я не могу так больше, — она опустила взгляд и продолжила — я знаю, что это неправильно, но больше не могу сдерживаться… меня тянет к тебе, и я не пойму почему: то ли твоя темная магия так влечет мою белую, то ли… это ты сам, — дальше слова были не нужны, обняв девушку и слегка приподняв подбородок, Драгнил впился в пухлые губы и отошел на пару шагов в сторону, прижимая хрупкую девушку к стенке. Она не отталкивает его, а лишь сильнее прижимается, делая их объятия еще крепче. Твердая каменная оболочка, окутывавшая его сердце, резко треснула, и сквозь образовавшуюся трещину, проступила кровь, а вместе с ней темное божество ощутило легкое покалывание в груди и боль. Он словно ожил, оттаял, позволив былым чувствам и страсти взять вверх, холод отступал, становилось тепло. Это тепло белой магии, что исходило от Мевис, тепло, которого никогда не будет у него.       Он медленно отстранился, понимая, что это неправильно, и стоило ему это сделать, как тепло исчезло, рана на сердце перестала кровоточить, но трещина осталась. Это пугало темное божество. — Не стоит так переживать за меня, Мевис, — сказанное им прозвучало так же чуждо и холодно, сдержанно, словно, поцелуя вообще не было. Зереф боялся показать сестре свой страх, а еще больше — показать истинные чувства к ней. Уже отойдя от девушки на приличное расстояние, он бросил странную фразу, напоследок: — Меня вызывает отец, прости, но я спешу. И еще, я не стою твоих переживаний, найди себе занятие получше.       Мевис смотрела как он уходит, не силах сдвинутся с места. — Зереф, — лишь прошептала она. Но он уже не слышал ее, идя по коридору Вейлеона в покои отца. «Что с тобой сделала эта книга? Ты стал холодным и бесчувственным, я не узнаю тебя, брат».       Мевис понимала, что отношение брата к ней изменилось после того, как он изучать фолиант, что принадлежал его матери, и светлая богиня, не могла остаться в стороне, наблюдая, как любимый страдает и меняется из-за проклятия чертовой книги. Стоило Зерефу скрыться за дверями покоев отца, как девушка последовала в его покои, чтобы избавиться от фолианта. Раз Зереф не понимал, что он меняет его в худшую сторону, Вермиллион решила действовать сама. «Я не позволю этой дряни поглотить его, я не потеряю Зерефа», — но стоило светлой богине переступить порог покоев Драгнила, как она ощутила враждебно настроенные чары, что охраняли фолиант.       Она лишь слегка коснулась книги, как ее руку тут же охватило темное пламя. Мевис вскрикнула и отдернула ее, но было поздно: пламя, пожирало плоть богини, охватив уже всю кисть ее левой руки. Собравшись с силами, девушка стала читать заклинание, что быстро уничтожило пламя, но ужасные ожоги, которые должны были исчезнуть вместе с пламенем, никуда не делись. — Это проклятие?! — прошептала Мевис, внимательно осматривая искалеченную руку. Смерив книгу жгучим взгядом, девушка произнесла заклятие и направила здоровую руку прямо на объект своей ненависти, после чего книга впыхнула алым пламенем и через минуту превратилась в пепел. Богиня света тяжело дышала, наблюдая, как догорает проклятый фолиант, но стоило ей повернуться и сделать шаг в сторону двери, как пепел поднялся в воздух и стал восстанавливаться в твердый темного цвета переплет. «Невозможно», — подумала девушка, наблюдая, как обугленнные странички меняют цвет, как зола медленно собирается из крупиц в нечто боьшее и как белеет пепел, возвращаясь в изначальный вид. — Моя магия бессильна против тебя?! — Мевис не верила тому, что происходило, но зато, стоило книге снова вернуться в прежний вид, как левая кисть богини отозвалась болью, и девушка еле-еле сдержала крик, чтобы никто не услышал ее. За дверью послышались шаги, и Вермиллион поспешила телепортироваться в свои покои, что бы не быть обнаруженной в покоях Зерефа.

***

— Хотел поговорить с тобой, — Верховный бог строго смотрел на отпрыска сверху вниз, словно перед ним был смертный. — О чем, отец? — Зереф был все также равнодушен к этому взгляду, и это бесило Верховное божество. Амила, что стояла у изголовья трона и тоже присутствовала при разговоре с племянником, казалась темному божеству подавленной и чем-то сильно окороченной. Зереф почувствовал это. Он уловил в воздухе слабый запах полыни, вербены, и можжевельника. «Состав этих трав входит лишь в одно зелье, и это…» — Тебя не должно касаться то, что делала твоя тетка! — удар кулаком по украшенному позолотой подлокотнику кресла оторвал Зерефа от мысли, что так и норовила сорваться с уст. Он почувствовал, как с фолиантом творится что-то неладное. Всего на несколько секунд, но его сердце вновь оттаяло, сбрасывая каменую оболочку. Но тут же кольнуло и снова вернулось к прежнему состоянию. «Что-то не так, кто-то пытается уничтожить фолиант!» — Что ж, поздравляю, вас с очередным отпрыском, дорогая тетушка, надеюсь, он будет лучше меня или же Мевис, — темное божество поклонилось, а Верховный бог лишь кашлянул и, сменив грозный взгляд на полный презрения, продолжил. — У меня для вас с Мевис есть задание. Из подземного мира сбежал демон, древнее божество огня, которое, как и остальные древние боги, что поддерживали сторону твоей матушки, были свергнуты мной в преисподнюю. Он угрожает смертным, и я хочу, чтобы вы с Мевис его отправили обратно. Отправляйтесь немедленно.