Лунный цветок

      Иллюзия не помогла: наколдованный Мевис великан тает под силой жара демона. Смертные уже успели покинуть это место, и теперь в битву можно было пускать что-нибудь посильнее иллюзии. Небеса стремительно затягивались тучами и сотрясались от всполохов молний. Первые тяжелые капли дождя упали на землю, и с первым раскатом грома разгорелась неслабая битва. Это было первое и, наверное, последнее сражение в жизни Зерефа, когда он лично выступил против такого же зла, каким был сам. Его теневой боевой конь, сотканный из кошмаров, и черные латы сверкали во всполохах молний, а рядом с ним в серых доспехах выступала светлое божество — Мебиус Баргряная.       Тот день Драгнил запомнил надолго. Из преисподней смог сбежать огненный демон Багруф. Он шел, оставляя после себя выжженную землю, там, где он прошел, не оставалось ничего живого… он хотел свергнуть богов, освободить своих братьев из Ада, но этому не суждено было исполниться. Сейчас его вызов приняли двое самых отчаянных божества, посланных верховным богом, двое неразлучных друзей. Мебиус вздрогнула и лишь сильнее сжала булаву в обеих руках, когда огненное чудище смотрело на нее в упор. — Не бойся, мы справимся, — голос Драгнила, как обычно, стал лекарством от страха. В глазах темного божества читалось столько решимости в этот момент, что девушке на мгновение показалось, что они действительно смогут повергнуть демона и загнать обратно в преисподнюю. Мевис чувствовала тревогу, она знала, что им не хватит сил, тем более, ее рана… тем временем, пока Мебиус старалась придумать план, демон злобно зарычал, издав звук загнанного в угол зверя. Он изрыгнул часть магмы на землю, но тут же смог подчинить ее себе и соорудить огненный хлыст приличной длины. — О, как мило, а я уже надеялся, что он безмозглая тварь, — сплюнув на землю, Зереф выступил вперед, заслонив собой девушку. — Не волнуйся, я быстро с ним справлюсь, тебе не стоит пачкать милые ручки о столь грязного выродка, — прошептал он напоследок и ринулся в бой. — Нет, брат, стой! — но было поздно, темное божество уже стремительно двигалось к своей цели. Рана на руке сильно запульсировала, Мевис схватилась за кисть, роняя оружие на землю. Все произошло слишком быстро: защита не сработала, божественная броня не выдержала столь мощных ударов плетью и вот он уже лежал в луже собственной крови. Взор юноши был затуманен. Отрыгивая собственную кровь и опустив взгляд на развороченный живот, Зереф почувствовал, что ему осталось недолго, но он не жалел о том, что спустился сюда, на землю, о том, что принял сторону сестры. — Почему?— это все, что он успел произнести, отлетев в сторону Мевис, которая пыталась справиться с болью в руке. Она с ужасом заметила, как Зереф отлетел в сторону, поднимая по дороге клубы пыли. — Моя защита не сработала, — сказал он, отхаркиваясь кровью и смотря на ужасную рану, что проходила от правого плеча наискось до правого бедра, доспехи были разворочены вместе с плотью. Он видел собственные внутренности и чувствовал запах горелой плоти… его собственной плоти. — Мевис, — простонал Драгнил сквозь стиснутые зубы, сестра медленно опустилась на колени возле брата. По щекам Вермиллион текли слезы. — Уходи, Мевис.       Брюнет краем глаза заметил, как тварь медленно приближается к ним, как земля трескается и превращается в пепел там, куда ступает тварь. Он с ужасом осознал, что ему не хватит сил защитить сестру и что их обоих здесь ждёт лишь погибель. Говорят, боги бессмертны, но Зереф не верил в это, зная, что любое божество можно убить, только для этого нужно самому быть божеством… или же демоном. — Дурак, что ты наделал? Зачем?! Вечно ты оставляешь меня одну во всем разбираться! — Уходи, Мебиус, — он заметил, как его подруга пыталась залечить рану. Хоть и понимала прекрасно, что это бесполезно. — Оставь, тут уже бесполезно твое лечение, просто уходи, — собрав волю в кулак, парень из последних сил высвободил, насколько было возможно, свою божественную силу и открыл портал на небеса позади демона. — Что ты делаешь? — Мебиус наблюдала, как дрожащей рукой Зереф пытается удержать портал открытым — Ступай туда, ты сможешь, я знаю, ты сможешь пробежать между его ног, а я пока, — приподнявшись на локтях и взяв в руки меч, он медленно стал подниматься на ноги, кровь из раны хлынула лишь сильнее. — Отвлеку его на себя, — в глазах Мебиус застыли страх и отчаяние. Развернувшись, она посмотрела на демона, что перешел с шага на бег и уже мчался всей своей огненной тушей прямо на них двоих. «Это моя вина», — мелькнуло у нее в голове, на лице богини появилась печальная улыбка. — «Это мне стоит отвлечь его на себя, прости, братик, тебе всегда достается за нас двоих. Я не позволю тебе погибнуть. Только не здесь и не сейчас!» — Прости меня, — прошептала она, целуя бледный лоб Драгнила и еще раз взглянула в эти черные, подобно бездонному омуту, глаза, столь пленительные и обворожительные, а затем, встав на ноги и закрыв его собой, выставила вперед оружие и стала читать заклятие. — Это моя вина, я попыталась уничтожить фолиант, и это повлияло на твою защиту. Я хотела освободить тебя от этого проклятия, я хотела спасти тебя, спасти твою душу, пока ты окончательно ее не потерял, но… у меня было слишком мало сил. Прости, позволь хотя бы сейчас спасти тебя по-настоящему и не жалей меня, — дальше шло уже заклинание: вокруг Драгнила стали проявляться свет и тепло. Стоило Зерефу услышать первые строки, как сразу стал понятен план подруги. — Нет, прекрати, не делай этого, только не божественный свет! Остановись, Мебиус! — но его голос тут же стал эхом среди пустоты, что окружила его: исчезло поле боя, его окружила тьма, время замерло, и демон тоже исчез. — Нет, Багряная, что же ты наделала! Мебиус!       Его собственный крик прошелся эхом по пустоте, и та, содрогнувшись, потрескалась, свет потихоньку стал проникать внутрь, и вскоре божество зажмурилось. Он вновь был на вершине Вейлеона. — Нет, верните меня сейчас же назад! — он кричал, стуча в золотые ворота, что вели на Землю. К нему уже спешили феи со всяким снадобьем и другие боги, включая верхового. — Зереф, что случилось? Боже мой, где Мебиус… — Она применила божественный свет… — сжав кулаки до хруста и продолжая истекать кровью, он опустился на колени и впервые за всю бессмертную жизнь заплакал.