Лунный цветок

      Потеря Мевис, светлой богини-заступницы, отразилась на всех. Больше всего от потери дочери страдала Амила. Она практически не отвечала на мольбы смертных, погрузившись в заботы о маленьком комочке жизни, что совсем недавно появился у нее. Верховный же старался избегать как Амилу, так и Зерефа. Райские сады больше не цвели, не было слышно пения птиц. Объявлен траур. Все жители небесного города находились в глубокой печали, все, кроме одного. Драгнила, больше ничего не держало здесь, и хоть смерть Мевис Вермиллион не была подтверждена, после полного восстановления темное божество решило покинуть небесный город навсегда. Сначала он решил забрать кое-что важное. То, что считал по праву своим и что могло ему пригодиться в странствиях по миру живых. «Меня здесь больше ничего не держит», — он с безразличием покинул свои покои и, взяв фолиант матери, вышел прочь.       На дворе стояла глубокая ночь, кравшись по коридорам Вейлеона, Зереф думал лишь о том, что будет после того, как он покинет город богов и спустится к смертным. Он не верил, что Мевис мертва, и собирался найти ее. Даже если она умерла, он знал способ, как вернуть ее к жизни. Для этого он долго готовился, изучая древние свитки в тайной секции библиотеки и фолиант его покойной матушки. Для обряда возвращения к жизни умершего ему было необходимо кольцо бессмертия, а для собственной защиты — клинок возмездия. Лишь с этим оружием он мог противостоять отцу, если тот вознамерится преследовать его и помешать планам.       Уже сжимая в руках меч и собираясь надеть на палец кольцо, он заметил, что в зале героев кое-что поменялось: в центре зала появилась статуя, покрытая черным балахоном и обвязанная позолоченной лентой. Он чувствовал, как от нее исходит аура, столь знакомая. Любопытство взяло вверх и, потянув за конец ленты, он увидел ее спящую в кристалле и не мог поверить, что все это время она находилась здесь. Мевис была словно спящая красавица, заключенная в кристалле. Одновременно он почувствовал, как за спиной выросла тень, а аура, исходящая от этой тени, не внушала страха — Ты пришел посмотреть на свое самое большое злодеяние? Вот, смотри, братец, чем я стала из-за тебя. Это все твоя вина, видишь, во что я превратилась? — призрак медленно проплыл мимо него и остановился в нескольких шагах напротив. Зереф до сих пор не мог поверить, что перед ним дух сестры. — Мевис, — прошептал он, и его дрожащая рука потянулась к полупрозрачному телу девочки. Вермиллион одарила его холодным пронзительным взглядом, а в следующий момент на пороге зала героев появился верховный бог в сопровождении охраны. — Зереф, стой! — но темное божество уже невозможно было остановить. — Ты сделал это с ней? — спросил он, опустив голову очень низко, так низко, что глаз не было видно из-за длинной челки. — Да. Я не мог потерять ее и не хотел. Это все твоя вина, ты виноват в том, что с ней произошло! Не стоит скидывать свою вину на других, ты такой же, как и твоя мать! Бессердечный, ты ставишь свои интересы и гордыню выше всех остальных, ты переступаешь даже через близких, лишь бы достичь своей цели! Это твоя вина и ничья больше, темное проклятое божество. Я проклинаю тебя, тебе не познать покоя и смерти, пока ты не искупишь своих грехов! — Она заслуживала перерождения! Ты не позволил ей переродиться! Говоришь, я тщеславен и честолюбив, а что же ты?! Разве так любящий отец должен поступить с любимой дочерью? Удерживать здесь ее призраком еще большее преступление, нежели мой проступок. Умри! — обнажив меч, темное божество метнулось в сторону верховного бога. Его глаза горели огнем, но охрана, взяв его в плотное кольцо, не позволила достигнуть цели. Когда Зереф понял, что эта драка безнадежна, а одолеть отца ему не хватить мощи, он бросился к кристаллу и, срубив его мечом, открыл портал и забрал с собой тело сестры. Темное божество скрылось в портале, что вел в мир смертных.