Бойся Дика

— Рэндал, — мама заглядывает в комнату, и вид у нее какой-то беспокойный, почти напуганный. — К тебе пришли, спустись. Она уходит, оставляя дверь приоткрытой, и я выхожу следом. Медленно спускаюсь по лестнице, и с каждой ступенькой постепенно вид открывается всё больше: вот мамины ноги, затем чужие кеды с розовыми шнурками, вот уже вижу край клетчатой рубашки посетителя и, наконец, улыбка Дика. — Привет, Рэнди, — довольно мило приветствует и снова обращается разговором к моей матери: — Немного трудно, конечно, миссис Уорт, но главное — стараться и идти к цели. Тем более учителя нам всячески помогают. Мама поддакивает, кажется, по инерции, а сама только и делает, что рассматривает Дика. Едва ли не восхищённо, с неподдельным любопытством не сводит взгляда с его лица. Неудивительно, ведь когда она видела его в последний раз, ему не было еще и четырнадцати. — Пойдём, — киваю притворяющемуся вежливым засранцу и поднимаюсь обратно. Захожу в комнату, и почти сразу дверь открывается и входит Дик. — Миссис Виола Уорт невероятно учтива, — а Дик сама пренебрежительность. — А где отец? — Он уехал по работе. Закрой дверь. Дик лёгким движением захлопывает и, кажется, ждёт еще чего-то… — Ключ? — оборачивается и хмурится так, словно верит в существование этого самого ключа. — Комната не запирается, — пожимаю плечами и сажусь на стул возле компьютерного стола. — М-м-м, так ты любишь рисковать, — усмехается, — ну, я не против. Делаю вид, что не понимаю, о чём он, да и Дик теряет к этому интерес — осматривает комнату. Без должного любопытства пробегается взглядом, и по его лицу не разобрать, что думает насчёт места моего обитания. Равнодушный такой. — Садись, — указываю на стул рядом с собой, обычно на нем сидит Джефф, когда мы играем. — Только не говори, что мы будем играть… — Дик садится и с недоверием поглядывает на компьютер, который я включаю. — Будем, ты когда-нибудь это делал? Есть предпочтения? — спрашиваю, не надеясь на положительный ответ. — Бля, Рэнди, — и Дик собирается подняться, отодвигает стул и вот уже привстаёт… кладу руку ему на бедро и сжимаю. Стараюсь сделать всё так же, как делал он тогда, перед посещением директора. — Останься, я обещал, что ты хорошо проведёшь время, — голос отчего-то звучит шёпотом, но, пожалуй, это и лучше. А Дик не двигается, смотрит то мне в глаза, то на мою руку, и, в конце концов, усмехается: — Ты хоть понимаешь, насколько это многообещающе? — Вполне, — и поворачиваюсь к монитору, убираю, наконец, руку с его бедра, чтобы отодвинуть клавиатуру. — Тебе нравится убивать? Нравится, я знаю, в общем, тут просто надо всех мочить. Если же тебя убьют, не расстраивайся, оживёшь. — Это онлайн игра? — фыркает. — Ну и задрот же ты. И дальше всё как-то проще и легче, Дик даже немного втягивается, и получается у него не так плохо, как я ожидал. А еще везёт ему невероятно, и наловчается он быстрее, чем когда-то учился я. Везучий всё-таки, до омерзения везучий Дик Кайзер. — Вам принести чего-нибудь перекусить? — мама открывает дверь, а Дик даже не оборачивается, он полностью в игре. — Дик, будешь чего? — А? Нет, — отмахивается и расстреливает игрока, выглянувшего из-за угла, почти в упор. Меня бы тут убили. — Нет, мам, — мотаю головой, и она уходит. — Ты прям локацию зачищаешь, — делаю комплимент, и мне хочется убиться, когда вижу надпись, сообщающую, что Дик лидирующий игрок. Джефф бы повесился. Забавно выходит после этой надписи, когда Дик просто отодвигается, и его почти сразу же убивают. — Я поиграл, достаточно? — зачем-то спрашивает, пока я организую выход. — Что дальше по плану? Не успеваю ответить, потому что ему звонят. Дик вытаскивает телефон и поднимается, отвечая на звонок. — Нет, нет, — говорит кому-то на том конце, — не могу, нет, я… — чувствую, как смотрит на меня, прежде чем отвернуться, — я у девчонки. Э?! Сверлю его гневным взглядом, а он делает вид, что не замечает, хотя смотрит в окно и улыбается. Ну не птичкам же улыбается. — Не, — смеётся, — пока еще ломается. Да, у нее дома. Чертыхаюсь от очередного подтверждения его ублюдочности… словно до этого было мало. Как он смеет вообще?.. — М, да, — кивает, — ага, да… Глупо как-то ждать, пока он наговорится, поэтому я захожу в свою игру, в ту самую, которую проходил с Джеффом в прошлые выходные. Застрял на уровне с тропиками и никак не могу найти пещеру… — Темно, ты хоть что-нибудь разбираешь? — Дик внезапно со мной говорящий — уже слишком неожиданен, и я даже вздрагиваю, когда он садится рядом. — Или бежишь наугад? — Это просто листья… слушай, — перепрыгиваю через поваленное дерево, — а зачем ты сказал, что находишься у девчонки? — Зачем? — насмешка, и сейчас будет плохое, чувствую. — Затем, что я говорю правду… — Э? Что ты… — пытаюсь вставить, но Дик еще не закончил мысль: — … Это правильный Дик Кайзер. Как правильный Рэндал Уорт, только Дик Кайзер. Воистину, он знает, как меня заткнуть. Я не могу придумать, как его заткнуть, а вот он знает, черти гнетущие. Едва не падаю в яму, заваленную листьями, и, отскочив в последнюю секунду, попадаю в ловушку. «Game over», бляди. Дик фыркает, наверняка раздумывая над тем, какой я криворукий, и мне становится стыдно. Гневно стыдно, это почти обидно, только более жгуче. — Перестань, — вырывается помимо воли. — Это сложный уровень, его тяжело пройти. Ловушки всё время меняются местами, и запомнить что-либо нереально. — Перестань? — кажется, он слышал только это, по крайней мере цепляется за пустяковое. — Ты говоришь мне перестать? Я даже еще ничего не делаю, спокойнее, Рэнди, — и снова фыркает. — Ты фыркаешь, — раздражительность пенится как пиво в бочке, хотя это не свойственно мне, совершенно не свойственно, — фырканье выводит. — Да? А быть может, тебе просто неудобно играть в моем присутствии, а? В мозгу проводится идиотская параллель с туалетом, когда я не смог поссать при нем… но Дик же не проводит эту же параллель, верно? Кошусь в его сторону и снова перевожу внимание в игру… приходится с самого начала уровня бегать. — Почему неудобно? — теперь уже фыркаю я, и в глазах рябит от листьев… и правда темно. — Мне же не нужно вытаскивать член, — и сразу прикусываю себе язык, я идиот неосторожный, чёрт. Чёрт-чёрт-чёрт. Почему я говорю всё, что в голову приходит. Дик ожидаемо заливается смехом, и тут уж, кроме как на себя, мне не на кого злиться. Да, ляпнул, да, снова дал повод, да… — Эй, поверни налево, а то эти лианы тебя удушат, — не сразу понимаю, что он даёт подсказку по игре. Дик подсказывает по игре, мир переворачивается. — Откуда ты знаешь? Ты что, читер? — Кто? — спрашивает так искренне, что вопрос о читерстве автоматически становится смешным и нелепым. Ага, читер Дик Кайзер, играющий ночами и посещающий игровые тусовки, исключительно игровые. «Ну, не тупи, Рэнди». — Просто ты слишком хорошо управляешься для новичка, — кажется, кнопка «W» заедает. — Хах, — усмехается вроде как второму комплименту за день, — я со всем хорошо управляюсь, не удивляйся. О, да, ответил в лучшем стиле Дика Кайзера. Наверное, он так всегда делает… что-то типа после поджарки яичницы: «Пф, идеальные яйца от идеального меня», а возможно, даже после секса встаёт и выдаёт в таком роде: «Хороший секс, но обыденный, ведь это же я им занимался», а после отсоса как ни в чём не бывало: «Быстро же ты кончил… но со мной так всегда, я же поразителен»… Господи… что я несу-то, а?! Ловлю себя на тихом смехе, и Дик замечает это — чувствую взгляд. Быть может, он даже думает, что связался с сумасшедшим, и, вполне вероятно, это и правда так. Боюсь, что он спросит, о чем я думал, и мне придётся врать. Но нет, Дик просто пододвигается ко мне и не спрашивает ничего. Какое-то непродолжительное время играю, а он молчит и наблюдает за мной. Никаких больше подсказок (может просто не хочет выдать в себе читера, да) и… — Вы всегда так с этим Джеффом? — разламывает Дик едва ли не перемирие, и что значит «с этим Джеффом»? Это сойдёт за проявление ревности? — Убого, мне вас жаль. — Очевидно, нет, не сойдёт. — Хм? Где тут убого-то? Весело же. — Пытаюсь прибавить оригинальности или просто добавляю для издевательства: — Трогать труп одноклассника почти час — вот это убого. — Ты, гляжу, только об этом теперь и думаешь, — не показывает обиды, уверяю себя, что просто не показывает. — И не делай из меня некрофила, за труп ты никак не сходил. — Ну, я старался не шевелиться… — Забавный ты, — одёргивает. — Ждёшь не дождёшься, когда я к тебе приставать буду, да? — Что? — аж мышка перестаёт скользить на мгновение. — Сдурел? — Нет, я чувствую, только и всего, — отвечает таким обыденным голосом, словно не говорит ничего нереального и вздорного. — Слушай, Дик, — морщусь то ли от того, что мне неприятно, то ли эти чёртовы листья подзаебали, перед глазами уже всё мельтешит, — не перегибай, ладно? Я, конечно, всё понимаю, но и ты пойми, — едва не вылетаю во внезапный овраг, дыхание перехватывает, — всеми этими вот фразами ты только подкрепляешь во мне отчуждение. Знаешь, отвращение какое-то, нет, я не брюзга и человек толерантный, но… — Ахахах… ахах… ахахаха! — Дик едва не падает со стула от хохота, но успевает схватиться за моё напряжённое плечо. — Отчуждение! Аххах... ахаха! — угорает, как, наверное, никогда не угорал. — Я ничего смешного не сказал, — пытаюсь одёрнуть его так же успешно, как он порой одёргивает меня, но не выходит: — Ахах, ну да, ага, не сказал, — утирает выступившие слёзы в уголках глаз, — ахаха… ха… Закатываю глаза в раздражении, и дыхание прерывается еще раз и вернее. Потому что Дик вздумал придвинуться вплотную и начать рассматривать меня почти на клеточном уровне. Чёрт, ну зачем так близко-то? — Дик, — предупреждаю его, но уверенности в том, что это сработает, не существует. — Ты играй, играй… — переходит на шёпот, и уже только от этого покрываюсь мурашками. Становится зябко. Хочется сказать ему, чтобы он не мешал мне, чтобы он не вздумал отвлечь меня, проходящего уровень так успешно, но вдруг это сделает только хуже? Вдруг тогда Дик специально собьёт игру? Да и пальцы, дотрагивающиеся до кадыка, — не страшно, щекотно, но совсем не страшно. В остальном же он смотрит на меня слишком откровенно (я бы постеснялся так лупиться и на человека в отключке) и порой касается мимолётно. Не всегда открытых участков кожи, иногда он проводит ладонью по спине, надёжно прикрытой футболкой, а иногда это плечо. И всё же ему определённо нравится моя шея… Отодвигается, и я расслабленно выдыхаю, наконец Дик завершил исследование. А я почти отыскал пещеру, и скоро можно будет закан… — Эй! — аж подрыгиваю на месте, когда Дик внезапно кусает меня за мочку уха. Агрессивно, не щадя, и от этого, сукин он сын, больно! — Ты чего?! Потираю зону неожиданного поражения, зону чужого варварского нападения, зону, до чёртиков горящую. — Да не плачь ты, — еще смеет насмехаться и давать указания одновременно, — играй дальше. С обидой оглядываюсь на него, вновь подозрительно отодвинувшегося, и всё же возвращаюсь в игру. И, наверное, зря, потому что Дик больше не медлит. Проводит пальцем по уху, усмехается каким-то своим, без сомнений чудным мыслям и пододвигается вновь. Чужое дыхание опаляет щёку, горячая ладонь поглаживает плечо, а игра от этого сливается в одну большую ночь. Ничего не разбираю из происходящего на мониторе, да я и в жизни-то происходящее уже мало разбираю. — Как ты себя чувствуешь? — не пойму, насмешка звучит в его вопросе или праздность. — Нормально, — и вроде слово такое лёгкое «нормально», а язык едва не ломается. — М-м-м, — а потом творится то, что не описать. Точнее, описать можно, но как-то странно, и я бы лучше получил удар в нос, чем… чем это. Рука ползёт по груди, и я ёкаю, когда скользкой змеёй она устремляется в паховую зону. — Хочешь? — шепчет это Дик, или я ослышиваюсь, фиг поймёшь, а всё уже обрывается. Не я его отталкиваю, а он отстраняется, так и не достигнув пальцами цели. И что это было? — Тебе нужно попросить, Рэнди, — отвечает на мой вопрос, который я так и не произнёс, — просто попроси, и не нужно больше притворяться, что тебя интересует тупая игра. И, найдя пещеру, будучи в двух виртуальных шагах от нее, я сворачиваю игру. В конце концов, этот чёртов комп не имеет никакого значения сегодня. — Попроси, — повторяет Дик, и выглядит при этом сверхнагло. Это лицо… сколько раз я видел это выражение на его лице? Такое довольное, с полуулыбкой, с прищуренным взглядом. Сколько? Наверное столько, сколько раз он задирал других, насмехался и унижал — то есть не счесть. Множество раз я видел, как он с друзьями заталкивал кого-угодно-попавшегося в шкафчик и запирал. Множество раз я видел, как Дик пинает по коридору чей-то рюкзак. Множество раз я слышал его оскорбительные стишки, да, Дик у нас определённо еще и талантлив. И да, в этом году он спокойнее, и всё же… … глядя прямо в глаза извечному победителю, ублюдочному Дику Кайзеру мне надо попросить его отсосать? Сказать: «Расстегни мне ширинку и займи рот», — самому Кайзеру? Сглатываю с трудом и отвожу взгляд… можно ли такому, как я, осмелиться хотя бы промямлить под нос просьбу о минете? А уж если подумать, кому промямлить… чёрт, не покидает ощущение неправильности. Если я попрошу, он должен моё лицо в месиво превратить, разве нет? — Так что? — кажется, Дика не смущает мое затруднение, наверное, он даже не подозревает о нем. — Будешь? Или я проваливаю домой, Рэндал. У тебя последний шанс, и знай, рот есть рот, ты можешь закрыть глаза и не осознавать, чей он. Дик говорит неправильные вещи, стыдливые и иррациональные, и смысл их давит куда-то в печень и отдаёт в селезенку. Чума, попросить Дика Кайзера о минете, чума… я покойник. В прошлом году в выпускном классе учился Игг Донхелл, и не в курсе, что именно, но что-то они с Диком не поделили. И это было немного странно, потому что Дик всегда ладил с парнями из старших, а тут не заладилось. Помню фрагментами, как Игг кричал, и его исказившееся в гневе лицо со сверкающими глазами пугало всех очевидцев происходящего. В том числе и меня. Помню, как Игг размахивал руками, жестикулируя, а Дик не показывал эмоций, казался абсолютно равнодушным, хотя у меня на его месте ушла бы земля из-под ног, а он просто открутил крышку пластиковой бутылки, сделал несколько глотков, закрутил обратно и убрал в шкафчик. Удар был резкий, и Дик неплохо так в него вложился, потому что Донхелл моментально оказался на полу, прикрывая лицо. Дик даже ничего не сказал тогда, развернулся безмолвно и ушёл. Это был один из тех моментов, когда я видел наяву пропасть между нами, наполненную лавой, болотом, тайгой… да всем, что непреодолимо. «Отсоси мне, Дик». Казалось бы, всего три каких-то слова, два из которых вполне себе приличны. Три слова, после которых и правда «рот есть рот, ты можешь закрыть глаза и не осознавать, чей он»… три лёгких слова… Дик не выдерживает, поднимается и, считая, что дело гниль, идёт к двери. Шаги не быстры и не медленны, но уверенны и ясно дают понять, что входящего в эту комнату Дика я больше не увижу. — Отсоси мне, — слишком тихо, даже я не слышу, приходится повторить: — Отсоси мне. Слышит наконец. Дик поворачивается и усмехается, складывает руки на груди и выглядит круто, чёрт побери, а я наверняка жалок. — Что? — поднимает бровь. — Что ты сказал? — Я… — облизываю губы и впиваюсь взглядом в пол от безысходности. — Я сказал… я попросил сделать мне минет. — Хах, Рэнди, когда просят, говорят «пожалуйста». «Да, но когда просят о таком, лицо превращают в кровавый блин», — не рискую озвучить. А вообще я надеюсь, что дальше этого всего мы с Диком не зайдём. Он ведь понимает, что это максимум наших интимных отношений, понимает? Вновь смотрю на его лицо, и нет, ничего эта дрянь не понимает, оттого что не желает понимать. — Отсоси мне, — заминаюсь, — пожалуйста. А Дик лишь усмехается на столь дерзкую просьбу, говорю же — дрянь он, редкостная дрянь. — М-м-м, невероя-я-ятно, — противно тянет и, похоже, готовится театр одного актера, прямо в моей комнате, — примерный Рэндал Уорт, тихий и вежливый, просит меня сделать ему минет. Ужас, — изображает смесь страха и удивления, картонно, почти мультяшно, — что бы сказали учителя, Рэндал! А мать? Ты подумал о матери и отце? Ай-ай-ай, — грозит пальцем, — как нехорошо, как же нехорошо просить о таком. Интересно, он видел, что я этого боюсь, или бьёт наугад? Стыд завладевает горлом и щеками, глаза начинает щипать едкостью, и нет, я не хочу плакать, просто что-то горько во рту. — Дик… — пытаюсь сладить, но он не даёт мне права, легко затыкая: — Рэнди-Рэнди, кто же знал, что ты такой… под всей твоей маской хорошего, доброго парня, прячется… — Замолчи! — не выдерживаю и вскакиваю, — замолчи, ты сам меня вынудил! Слишком. Я видел, что все это игра, что он специально меня поддевает, и всё же было бы проще, если бы Дик просто избил меня до полусмерти. Серьёзно. Но Дик предпочитает давить на самое больное и самое тяжёлое… я понял. — Вынудил? — притворно удивляется, ничуть не пугаясь моей злости. — Я вынудил тебя попросить меня о… — Да-да-да! — плюхаюсь обратно на стул и раздвигаю колени в стороны. — Давай уже, приступай! После этого я должен вылететь в окно, или, как минимум, услышать парочку нелицеприятных злых слов, но Дик лишь, улыбаясь, подходит ко мне и, пожалуй, это бесит даже больше. Забываю о страхе, во мне клокочет небывалая ярость, потому что всё опять идёт именно так, как Дик того хочет. Блять. — Приступаю, ты ведь нетерпеливый, — и с этими словами он становится на колени. Его руки ложатся на мои бёдра, а улыбка всё так же не сходит с лица. Это было бы отвратительно и мерзко, если бы не общее положение, которое наверняка интересно смотрится со стороны. Надо бояться Дика…смотрю на чёртовы губы, и досада грызёт. Он так легко превращает свои желания в мои. Всё извращает так, что мне приятно видеть его перед собой на коленях. И одно лишь это делает Дика достойным страха перед ним.