Мечта в подарок

       Седрик был стар. Много более, нежели знакомые люди и нелюди могли бы себе представить. Он помнил города из белого мрамора, древних королей, Aen Elle, ушедших в другие миры. Его память сохранила и годы упадка, боль, ненависть и отчаяние, искрой вспыхнувшие в собратьях, и горечь собственного разочарования в борьбе. А потом осталась лишь пустота. Она, заменила мысли, чувства, желания, сделала безразличным ко всему вокруг. Порой он ощущал себя глиняным черепком, древним и бесполезным. Он не верил во что-либо, и ничто не могло его удивить.        Какое-то время ярким пятном в его жизни оставались видения — его дар или проклятье. Тут уж с какой стороны посмотреть. Иногда они несли с собой знания, грозно остерегали или же — очень редко — сулили радость. Но и с ними эльф научился бороться, напиваясь вусмерть. И один день плавно переходил в другой, не суля никаких перемен. Так было до тех пор, пока на горизонте не замаячила… она.        Ее Седрик заметил одним из первых, когда стоял в дозоре на своей вышке. Сперва он подумал, что это пришлый охотник или же просто бродяга. Уже после, разглядев незнакомца как следует, понял, что ошибся. Коротко стриженая, как после тифа, девушка в мужской одежде, спотыкаясь и падая, бодро приближалась к Биндюге. Эльфу стало интересно, и он решил рассмотреть новоприбывшую поближе.        Как выяснилось, не он один. Узреть эту персону сбежалась вся Биндюга. И было на что поглядеть! Бабы охали и ахали; дети глазели, открыв рот, не забывая, впрочем, колупаться в носу; мужики покидали, кто чем занимался, и без зазрения совести разглядывали чужестранку. Дама была одета, мягко говоря, странно. То, что Седрик ранее принимал за мужскую одежду, на проверку оказалось замшевыми штанами весьма странной формы: неприлично узкие сверху, со штанинами чем далее к низу, тем более широкими. Седрик не знал ни одного мужчину, который согласился бы их надеть или же, упаси Дева, носить. Не менее странно выглядела темно-зеленая туника с неприлично короткими рукавами и весьма интересным вырезом. Он был едва ли не до пупа и куда более откровенным, чем у местных шлюх. Дополнялось все это великолепие широким кожаным поясом, сплетённым из тоненьких ремешков, и странного вида башмаками с заклепками.        Это чудо природы бодро двигалось в сторону ворот фактории, охраняемых стражниками коменданта. Седрик искренне надеялся: дама знает, что делает. Люди Лоредо вовсе не слыли дамскими угодниками, совсем даже наоборот. Местные селянки рисковали ходить мимо стражи только в сопровождении братьев, мужей, отцов или же всех сразу. И поступали весьма разумно.        Пересекая Биндюгу, дева расточала улыбки направо и налево, похоже, искренне наслаждаясь вниманием к своей персоне. Обыватели радостно лыбились в ответ и, пристраиваясь в хвост, бодро тянулись за ней следом. Седрик решил дополнить ее немалую свиту своей персоной и проводить это чудо до места назначения. Утро переставало казаться обычным.        Наташа бодро маршировала через деревню. Солнышко весело сияло, птички выводили свои трели, а жители оказались милыми и приветливыми людьми. По правде говоря, когда вдали замаячила застава, она ждала вопросов от хмурого вида мужиков, по виду, карауливших… два дуба или же местное подобие шлагбаума — она так и не разобралась. Юная прелестница была готова к вопросам и даже сочинила весьма правдоподобную, на ее взгляд, легенду о бродячей торговке травами. Но, очевидно, селяне ее спрашивать постеснялись, лишь молча проводив взглядами. Прочие же, встреченные юной девой на пути, демонстрировали дружелюбие и решались проводить ее до городских ворот. Однако, по мере приближения к посту, толпа заметно редела, а вскоре и вовсе рассеялась. Не особенно расстраиваясь из-за потери группы поддержки, Наташа одарила выпучившего глаза стражника своей лучшей улыбкой. Тот, к сожалению, улыбаться в ответ не пожелал.        — Ты, мазелька, куда путь держишь? — вопросил стражник со сломанным носом, и Наташа искренне порадовалась, что речь она таки понимает и вербальных проблем с населением у нее не возникнет. Впрочем, сия радость слегка поутихла, когда девушка заметила двусмысленные улыбки местных стражей порядка. Она было открыла рот ответить, но не успела.        — Ты, Верениг, чавой не видишь — поступать к мадамке топаить, — ответ за девушку дал другой блюститель порядка. — Ужой-то и приоделась, и размалевалась. Дык мы сейчас сразу и опробуем. Верно я говорю, братцы?        Другие стражи этой заставы согласно закивали головами и заулыбались, демонстрируя гнилые зубы. Наташа задохнулась от негодования.        — Неизвестно кем уважаемый господин Вареник! Советую вам по-хорошему убрать от меня свои грязные лапы! Я…        — Скорбная разумом, — внезапно закончил за нее фразу невесть откуда взявшийся мужчина. Наташа в изумлении уставилась на негаданно объявившегося заступника и сообразила, что видит первого в своей жизни эльфа, так сказать, во плоти и крови. Он был действительно красив, много красивее, нежели она себе полагала, и это открытие радовало. «Йорвет вообще, наверное, выглядит как бог!» — возмечтала девушка, вновь воспрянув духом, и предалась мыслям о своем кумире.        — Бывает, просто себя не помнит, а бывает и падучая. Мaeth Шеала вчера привела, заплатила, чтобы приглядел. Да вот не уследил… Из дома выскочила, стала по округе шляться, насилу отыскал. Мaeth Шеала лечит ее…        — Ты слухай сюды, Седрик, — перебил мужчину счастливый обладатель поломанного носа, буравя сальным взглядом вырез на рубашке девушки, — я тебе не враг, но заберешь эту дуру немного опосля. Девка не пузырь, от тисканья не…        — Лечит ее, — с нажимом повторил эльф, — от тяжёлой формы сифилиса.        — Сифиля?! — завопил представитель порядка, уже вновь было потянувший руки к девушке. — Да чегой-то ты, сидх, доселе молчал? У меня дома женка молодая, да и мне мои яйцы пока еще дороги. Тяни ее отседова и запри покрепче! У, ведьмы, козья морда, вечно за собой каку-то заразу притянут…        Седрик не заставил себя уговаривать и потащил к себе домой упирающееся чудо. Слава Деве, хоть молчащее.