Ты мой навеки

      Трандуил на секунду недоумённо уставился на повисшую плетью руку, затем злобно глянул на Торина, бережно держащего в руках Леголаса и громко крикнул: — Взять! — естественно, что в погоню, он отправился не один. Эльфийские лучники моментально окружили Торина и Двалина. Дальнейшие события ещё долго вспоминали очевидцы. Мощный поток магии отбросил самонадеянных эльфов и их короля, как ветер отбрасывает листья. На опушку выехал знакомый возок и грозный голос спросил: — Кто смеет атаковать друзей Радагаста Бурого? — Торин обернулся и на секунду потерял дар речи. На знакомых санях стоял Радагаст, но в своём истинном обличии. Теперь майяр выглядел не как чудаковатый старичок с клочковатой седой бородой и перемазанными птичьим помётом волосами. Все видели высокого статного воина, с каштановыми волосами до плеч, глаза его горели синим огнём, рука сжимала посох. Радагаст презрительно ухмылялся, глядя на испуганного Трандуила, и всем стало видно, что у майяра во рту волчьи клыки. В возок тоже были запряжены вовсе не кролики, а адские гончие, которые при случае могли пообедать варгом. Торин с мечущимся Леголасом на руках и Двалин тут же вскочили в возок и гончие рванули с места. Первым в себя пришёл Двалин: — Радагаст, а почему … Майяр ухмыльнулся и продолжил: — Сумасшедшим притворяюсь? Ну, сам посуди, здесь в округе полно людей и эльфов, зачем их пугать истинным видом? Кто может, сам увидит, а остальным знать не обязательно. Возок подкатил к избушке посреди леса. Радагаст неожиданно властно скомандовал: — Торин, отнеси мальчишку в дом и осмотри его. Мази возьмешь в моей сумке, — Двалин было направился вслед за Торином, но был остановлен Радагастом: — Не стоит! Торин сам справится! Торин вошёл в дом и положил свою ношу прямо на стол, затем развернул камзол и ужаснулся ещё больше. В бледном свете дня Леголас выглядел ещё страшнее. На спине и ягодицах не было ни сантиметра целой кожи, между бёдер всё было в засохшей крови и было не понятно, то ли это кровь от ран, то ли от внутренних повреждений. На запястьях и тонкой шее были воспалённые раны от ошейника и наручников. Торин даже не знал, как ему осмотреть мальчишку, чтобы не причинить лишней боли.       Торин решил сначала проверить юношу на предмет внутренних повреждений, справедливо полагая, что они самые опасные. Он достал из сумки жирную заживляющую мазь, вымыл руки в тазу и подошёл ближе к столу.       Леголас снова очнулся, от того что его спина и попа соприкоснулись с твёрдой поверхностью стола. Он мучительно застонал и вдруг почувствовал, как чьи-то руки легли ему на колени и попытались развести его ноги в стороны. Принц закрыл лицо ладонями и зарыдал: — Нет! Нет! Нет! Только не снова! Умоляю вас, хотя бы не сейчас! Так больно! Не надо! — Торин отпустил колени принца, затем отнял руки эльфа от заплаканного лица и тихо проговорил: — Я вижу, что тебе очень больно, но пойми надо там осмотреть и наложить заживляющую мазь. Никто кроме меня не знает всего, что с тобой случилось. Можно, по возвращению в Эребор, сказать всё целителю, он поможет, но лучше обработать сейчас. Ты позволишь? — Леголас снова закрыл лицо руками и зарыдал.       Торин осторожно развёл колени эльфу и, смазав один палец мазью, бережно ввёл его в анус эльфа. Одновременно с этим он положил широкую ладонь на низ живота Леголаса и начал осторожно надавливать ладонью на живот, одновременно с этим шевеля пальцем в эльфе. Принц в голос завыл, тело его колотила крупная дрожь, он не мог успокоиться. Торин же, продолжая ощупывать эльфа, вдруг тихо заговорил: — Вижу что больно. Терпи, хороший. Я уже почти всё, — с этими словами Торин вынул палец из Леголаса и посмотрел на эльфа, — всё хорошо, серьёзных разрывов нет, я поставлю тампон с мазью и всё. Хорошо?       Принц не отвечал, он продолжал громко выть, закрыв лицо ладонями. Торин же выбрав кусок чистого полотна, скрутил из него плотный жгут, щедро пропитал его мазью и осторожно ввёл в порванный зад Леголаса. Эльф взвыл и потерял сознание. Глядя на затихшего Леголаса, Торин пожалел, что не порубил гадюку Трандуила на куски. Выглянув из избушки, Торин потребовал чистой воды и ножницы. Принца нужно было перевязать, а для этого его необходимо было хотя бы частично отмыть. Торин взял кусок полотна, намочил его в любезно принесённой Двалином воде, и начал обтирать израненное тело Леголаса. Дверь в хижину распахнулась, и на пороге возник Радагаст: — С минуту на минуту здесь будут орлы, к ночи будете в Эреборе, — Подгорный Король только порадовался, что принц без сознания. Он снова завернул принца в камзол, прихватил сумку с травами и только поднял Леголаса на руки, как снаружи послышалось хлопанье огромных крыльев.