Ты мой навеки

      Мягкая ночь опускалась на Эребор. Тонкий серп месяца едва освещал тёмные предгорья, заливая немногие безлесные участки холодным призрачным светом. Дверь в покои Подгорного короля отворилась, и на пороге возник тонкий силуэт эльфа. Серебристые волосы его теперь не лежали, рассыпавшись волной по плечам, а были заплетены в тугие косы. Он медленно и тихо подошёл к спящему Торину, в руках его сверкал эльфийский кинжал. — Прости, любимый! Но не быть нам вместе, — с этими словами Леголас приколол записку кинжалом к тумбочке и ушёл, он даже не заметил, как светлый амулет, висевший на его шее, сорвался с цепочки и свалился на толстую медвежью шкуру, застилавшую пол. Тихо прокравшись по коридорам спящей горы, принц спустился к загону с варгом. Тот радостно заскулил и завилял хвостом, увидев своего хозяина. Эльф открыл загон, ловко запрыгнул на чёрную холку и легонько пришпорил его ботинками: — Поехали, Полночь! Найдём место, которое будет нам по душе — волк в ответ прянул ушами и большими скачками понёс принца подальше от горы и Лихолесья. Леголас уезжал из родных и некогда нежно любимых им краев, с собой из Эребора он взял только одежду и оружие, купленное им на базаре.       Когда он уже выходил из своих покоев, ему почему-то вспомнился странный старик и принц взял с собой великолепный эльфийский лук. Когда он коснулся его, тот вспыхнул ярко синим цветом, руны на нём засветились и Леголас сильно обжёг руку. — Ну, быть по сему! — невесело воскликнул принц, завернул лук в ткань, чтобы он не жёгся, и прихватил свёрток с собой. Леголас долго ехал по предгорьям, знакомая местность сменялась абсолютно чужими пейзажами. Тропы уходили дальше, огибая горы, и приближаясь к степи, а где степь, там и орки. Край становился сумеречным и угрюмым. Ехать пришлось долго, наверное, принца уже хватились, возможно, его будут искать, но его это уже не волновало. Степь манила его, свист степного ветра в ушах пьянил. На пятую ночь своего путешествия Леголас подъехал к небольшой юрте, у порога которой сидел орк. Самый настоящий огромный орк. Заметив принца, он оскалился в подобии улыбки и сделал приглашающий жест к костру: — Садись! Гостем будешь! — на удивление у орка оказался хриплый, но не грубый, а скорее вкрадчивый голос. Леголас озирался вокруг, в поисках того, к кому были обращены эти слова, и даже не понял, что фраза была сказана на тёмном наречии, которое он даже не знал. Однако он понял, что сказал орк. — Не вертитесь, молодой человек! Я к вам обращаюсь. Садитесь к костру. Разделим трапезу. У меня есть вяленое мясо и сухари, в котле каша готова — к ногам присевшего к костру Леголаса полетела деревянная миска и ложка. — Благодарю, — ответил Леголас, принимая миску с кашей — почему ты не напал на меня, я же… — Эльф, — продолжил за него орк и хрипло рассмеялся. — А почему вы смеётесь? — А ты себя со стороны слышишь? Ты едешь по ночной степи, верхом на чёрном варге, с ятаганом в руке и хлыстом на поясе. Да, забыл, добавить, ты понимаешь тёмное наречие, — и орк расхохотался в голос. — Так получилось, — грустно вздохнул Леголас, — какой я теперь эльф. А вы орк? Вы не очень агрессивны и достаточно умны, — принц осёкся под пронзительным взглядом чистых зелёных и совсем не орочьих глаз. — Я не знаю, кто я, я не помню, кем я был. Я помню только раздирающую меня боль. Физическую и душевную. Меня предал мой лучший друг, это было так давно, — глаза орка заволокла дымка, Леголас слушал и пытался как можно тише дышать, чтобы не сбить этого странного тёмного. Орк посмотрел на принца: — Ты сейчас на грани, думай, решай, выбирай. Степные орки с радостью примут тебя в свой клан, если ты хороший воин, но если что, приходи к моему костру, я помогу тебе. — Почему? — Ты похож на меня, я тоже когда-то был таким. Ну, как решил? Останешься у костра или пойдёшь к детям степи? — Я пойду! Я хочу справедливости! Все рассказы о прошлом ничего не изменят! — Что же с тобой стало? — Не важно! Но я хочу, чтобы все те, кто виноват, ответили! Я хочу видеть, как виновный будет корчиться у моих ног, умоляя о гибели — глаза принца сверкнули ярко желтым. — Хорошее дело, — грустно сказал орк, — и ты думаешь, что это даст тебе покой и счастье? — Конечно! — Ну что ж, тогда иди! Скажу сразу, степняки жестоки, хитры и коварны, но они хорошие воины. По их законам любую вещь, будь то оружие, доспехи или раб, можно затребовать в поединке. — Учту, — буркнул Леголас, запрыгивая верхом на варга. Орк смутил его, до встречи с ним казалось, что всё просто и ясно. Орк грустно смотрел Леголасу вслед, он уже давно не был сентиментален, но этот мальчишка упрямством, гордостью и вспыльчивостью ему кого-то напоминал. Кого-то родного, близкого, но давно забытого. Когда-то этого орка звали Ландил. Когда-то давно, не в этой жизни он был одним из лучших лекарей Лихолесья и светлейшим созданием. Он, так же как и Леголас пришёл в степь, горя жаждой мести. Его светлая душа сгорала от боли. Он отомстил, но легче ему не стало, осталась только пустота. История шла по кругу и снова повторялась. Леголас ещё долго ехал по степи, пока не наткнулся на большое орочье стойбище. Врут те, кто считает, что орки живут в ямах, едят червей и плохо говорят. В стойбище находилось более полусотни юрт. Горели походные костры, обсуждали у них свои дела солдаты. Орчата дрались на палках, под одобрительные кивки своих отцов и старших братьев. Старые орки чинили оружие своих сыновей и внуков и вспоминали свою молодость. В центре посёлка стояло несколько гладко обтёсанных столбов с ошейниками для пленников, сейчас они пустовали. — Что привело тебя сюда? — Леголаса окликнул достаточно крепкий орк. Это был вождь племени. — Я хочу остаться с вами! — ответил Леголас, глядя вождю в глаза. — Тогда докажи, что ты хороший воин! Мы лишних ртов не кормим! — сказал вождь и потянул меч из ножен. Толпа вокруг одобрительно загудела, предвкушая хорошую битву. — Я принимаю бой! — и Леголас потянул из ножен ятаган.