Ты мой навеки

Подгорный Король снова поцеловал принца, попутно стягивая с него штаны. Перед Дубощитом предстало прекрасное молодое тело, гибкое как виноградная лоза. Гном осторожно провел широкой ладонью по мускулистому животу Леголаса. Эльф прикрыл глаза и длинно вздохнул. — Не бойся, я не сделаю тебе больно. Только скажи, и я остановлюсь, — принц широко распахнул глаза, прислушиваясь к ощущениям, а потом выдавил испуганным голосом: — Прошу, продолжай, — и столько ужаса было в его голосе, что Торин вздрогнул. Он укрыл эльфа шкурой, погладил его по волосам и сказал: — Я не насильник. Ты боишься меня, думаю нам лучше лечь спать. — Правитель Эребора задул лучину, лёг в темноте на шкуру. Он уже начал засыпать, когда услышал тихие всхлипывания Леголаса. — Эй, ты что? Не бойся, я же сказал что не трону тебя, — Торин положил руку на плечо эльфа. Этого оказалось достаточно для того, чтобы Леголас в голос зарыдал. Он плакал, закрыв лицо ладонями, всхлипывал и бормотал: — Не чувствую, ничего не чувствую…Что со мной стало…Не нужен, я никому не нужен… — Не говори так, — тихо сказал Торин, — прижимая плачущего эльфа к себе. — Ты прав, мне очень страшно, но я хочу, чтобы в этот раз решал я с кем мне быть, пожалуйста, Торин, — и Леголас выбравшись из-под шкуры, лёг на неё, закрыл в отчаянии глаза, раздвинул ноги и прикусил губу. Всё его тело напряглось в ожидании боли.       Торин с удовольствием бы отказался от затеи Леголаса, но не мог. Дело было даже не в желании, а в том, что эльф был на грани истерики. Откажись Торин сейчас, то Зелёный Лист точно бы умер, а скорее всего, нашёл бы кинжал или меч. Дубощит сел рядом с принцем и начал нежно гладить его и целовать. Леголаса била крупная дрожь, не то от страха не то от истерики, но он не открывал глаза. Он всё трясся и трясся. Торин начал снова его целовать, лег рядом с ним и положил руку на пах Леголаса. Принц вздрогнул, пошире развел ноги и всё. Тело не отзывалось на ласку. Дубощит шептал на острое ухо, что всё будет хорошо, что он его не обидит. Что на данный момент больше всего смущало Торина, так это то, что в такой ситуации у него стояло. Леголас лежал рядом и терпел, он именно терпел ласки Торина. Вдруг он сел, посмотрел на гнома глазами полными слёз и сказал: — Нет, я сам всё сделаю. Не трогай меня, — Торин подчинился, он видел, в каком состоянии эльф и боялся ему возражать. А ещё, несмотря на слёзы принца, он заметил, что в его глазах теперь появилась жизнь. Боль и жизнь. Это было хорошо. Озадаченный таким поворотом Торин сел. Эльф как будто только этого и ждал. Он оседлал бёдра гнома. Судорожно стиснул зубы и насадился на его немалый член разом на всю длину. — Куда? Без смазки…- Торин попытался снять с себя Леголаса, но тот вцепился в плечи гнома так, что остались синяки. — Я…буду…решать…сам… — Леголас двигался на члене Дубощита, он стонал от физической боли, но душа его начала успокаиваться. Пусть это было больно, но это был его выбор. Он сам так захотел. Торин почувствовал, как по его члену медленно потекло что-то горячее и липкое. «Кровь!» — мелькнула в голове страшная мысль, «я порвал его». Торин уже хотел ссадить Леголаса с себя, как тот сказал: — Если ты и, правда, желаешь мне добра, то прошу, не мешай, — пальцы принца впились в плечо Торина ногтями, оставив глубокие кровавые борозды. Дубощит даже не обратил внимания, он в ужасе смотрел на лицо эльфа. От боли Леголас прокусил губу, кровь тонкой струйкой стекала по его подбородку, но он продолжал эту добровольную пытку. Подгорный Король попытался его успокоить и остановить, но принц отбросил его руку. Никто из них не знал, сколько продолжался этот кошмар, но Торин, наконец, кончил. Это не принесло ему удовольствия, а только облегчение. Эльф посидел ещё немного на опадающем внутри него члене, а потом сполз с колен гнома, немного постанывая от боли и держась за живот: — Я буду всегда решать сам! — твердо сказал эльф, улёгся на шкуру, против обыкновения не сворачиваясь калачиком, а вытягиваясь на ней. Он улыбнулся и к огромному удивлению Торина начал дремать. Смертная бледность уходила с его лица, он улыбался. — Леголас, — Торин осторожно коснулся его плеча. Принц не вздрогнул, не испугался. Он открыл глаза и вопросительно посмотрел на Торина. — Я порвал тебя, прости, — виновато сказал Торин. — Ты не виноват, — сказал эльф и улыбнулся. Мне надо было быть осторожнее. — Позволь я осмотрю и промою раны? — Торин смотрел на эльфа, но не делал никаких движений, боясь спугнуть его. — Может, спать лучше ляжем? Само зарастёт, я же эльф. — Мне так спокойней будет. — Ладно. Мне на бок перевернуться? — Да, давай. Торин принёс чашку с отваром целебных трав, осторожно развел ягодицы принца и начал оценивать размер ущерба. Всё оказалось не так плохо, хотя пару разрывов пришлось промывать. Леголас шипел как рассерженный гусь, но не мешал. Торин смыл кровь и семя с бёдер Леголаса, ополоснулся сам и робко присел на край шкуры. Он тоже очень устал и хотел спать, но без разрешения принца не решался лечь рядом. Он не знал, что ещё принц придумает в следующий момент. Леголас перевернулся на бок, посмотрел на Торина и сказал: — Спасибо, мне было хорошо, — Дубощит чуть на месте не подпрыгнул. — Леголас ты… — Не физически, морально, — добавил принц, прерывая возражения Торина. — Я всё сделал сам, ты не отверг меня, спасибо. Ложись спать, мы все очень устали. Торин лёг на шкуры рядом с Леголасом. Принц заснул и впервые за многие дни спал без слёз и кошмаров. Торин же долго ещё смотрел в темноту юрты, осмысливая всё произошедшее.