Fathers

      Одна вещь, которую я чётко помню о том лете — это то, что было невероятно жарко.       И я думаю, что одной из причин, по которой я так ясно помню жару, была развернувшаяся из-за этого в нашем доме драма. Для начала, количество подростков, которые, казалось, всегда были без рубашек. Я не могу припомнить ни одного раза, когда бы Блейн выходил на улицу в рубашке. Даже Финн время от времени снимал свою майку. Но Курт… Курт не изменял своим идеальным свитерам, независимо от того, как сильно он потел.       И вот где началась драма.       Блейн скучал по Соловьям, но они были в нескольких часах езды. Ради Курта он был готов преодолеть любое расстояние, когда ещё жил со своим отцом, но, так как сейчас он живёт в Лайме, Блейну не очень хотелось возвращаться в Вестервилль. Этим летом он должен двигаться дальше. Вестервилль должен стать частью прошлого, а Лайма должна стать частью будущего. Но конечно, Блейн просто считал причиной своего нежелания цены на бензин.       И так, без группы друзей-парней, он стал тянуться к Финну. Эти двое на удивление хорошо сдружились. Как только Финн понял, что Блейн проводит в ванной только четверть того времени, что проводит там Курт, он был покорён. Блейн и Финн быстро стали кем-то вроде братьев в таком смысле, в каком, я точно знал, не могли стать Финн и Курт. Они смотрели спортивные каналы, играли в видеоигры и, как удар ножом в спину Курта… Блейн тусовался с друзьями Финна.       Друзья Финна не были друзьями Курта. Курт, скорее, предпочитал общаться с девушками друзей Финна.       Проблема в том, что Блейн легко сошёлся и с теми, и с другими.       Он любил смотреть мюзиклы и говорить о моде с Куртом, Рейчел и Мерседес, но не меньше этого он любил играть в баскетбол с Финном, Сэмом и Паком.       Финна не особо волновало, чем Блейн занимался с Куртом и девочками, но Курт считал, что эти два мира абсолютно не должны пересекаться друг с другом. Или, по крайней мере, ему не нравилось это пересечение.       И в начале Курт на самом деле не выглядел так, как будто у него есть с этим проблемы.       — Он приспосабливается. Это замечательно, что он… ну, знаешь, так хорошо ладит с Финном. И остальным парням в Новых Направлениях он нравится. Так что, он сразу освоится, как только придёт в МакКинли. Это ведь хорошо, так?       Но поскольку лето шло, и температура стала слишком высокой, чтобы Курт просто сидел снаружи и наблюдал, как они играют, то его пластинка начала меняться.       — Блейн снова с ними, папа. Что такого притягательного в баскетболе? Жара растёт и, хоть мне и нравится, когда мой мужчина загорелый, мне кажется, что он хочет получить рак кожи через шесть лет нашего брака! И что я, по-вашему, должен делать с этим?       — Курт, я думаю, ты слишком преувеличиваешь.       — Прости, папа, но я думаю, что вся эта дружба спортсменов из хорового кружка должна закончиться.       — А мне кажется, кто-то просто немного ревнует Блейна.       — Я не ревную. Я просто не понимаю, почему он не может получить столько же удовольствия от времяпровождения со мной, сколько он получает с ними.       — О, брось. Ты прекрасно знаешь, что он лучше бы побыл с тобой, чем с Финном.       — Я знаю? Я прекрасно знаю? Потому что он кучу раз отказывался от приглашения пройтись по магазинам, чтобы поиграть с ними. Потеть полуголым с тремя парнями, пап! Как я могу не беспокоиться?       — Эти ребята не его парень, Курт. Ты — его парень. Он любит тебя. Ему просто нужно немного личного мужского времени. Ты должен дать ему это.       — Точно, ему нужно немного личного мужского времени. А мне не нужно личное мужское время?       — Я не знаю, что ты хочешь, чтобы я сказал, приятель! Блейну позволено иметь друзей помимо тебя. Как будто тебя не приглашали тусоваться с ними. Если ты хочешь играть — иди играй!       — Это отвратительно.       Я вздохнул. Иногда он может быть таким невыносимым. Это был момент, когда ты просто должен сказать то, что он хочет услышать, чтобы закончить разговор. Не было никаких шансов на победу, только он, умеренно удовлетворённый.       — Как насчёт того, что я поговорю с Блейном? Выясню, что творится у него в голове и, может, заставлю немного поменьше играть в баскетбол и побольше петь.       — Я не знаю, чем это поможет. Он торчит там часами.       — Ну, это и не навредит, ведь так?       — Думаю, нет.       Он вздохнул.       — Спасибо, папа. Думаю, я просто… смешон, да?       — Да, есть немного.       — Твоя честность не всегда к месту.       И он скрылся поближе к кондиционеру в своей спальне.       Чем дольше Блейн находился с нами, тем больше я замечал некоторые изменения в его поведении. Возможно, он просто привыкал к жизни в чужом доме, или, может, пытался стать новым человеком, кем-то, кто оставил вестервилльского Блейна далеко позади. Тем летом, я предпочитал думать, на него просто действовала высокая температура.       Не то, чтобы он вдруг внезапно стал каким-то совершенно другим Блейном. Нет. Просто теперь требовалось намного больше времени, чтобы вернуться к старому Блейну, когда он был сердит или сильно хотел чего-то. Он быстрее действовал и быстрее становился иррациональным подростком. Он прекратил быть тем парнем, которым его хотел видеть отец и больше становился кем-то вроде того, с кем Курт и Финн могли бы избегать общения.       И он имел полное право быть таким. Я же только хочу, чтобы мои мальчики были собой, и я, конечно, ожидал, что в конце концов это произойдёт. Думаю, я просто надеялся, что это случится когда-нибудь ближе к выпуску, но никак не в его первое лето с нами.       Он сидел за столом, подпевая музыке в своих наушниках, когда я постучал в дверь. Он сидел спиной ко мне.       Я столкнулся с огромным количеством недовольства Курта и беспечности Финна в разговоре на эту тему.       — Эй, Блейн?       Нет ответа.       — Блейн, мне нужно с тобой поговорить.       Нет ответа.       — Блейн, пожар!       Ничего.       В итоге, я просто выдернул наушники из его ушей.       — Эй, что ты-? Оу, Бёрт, ээ… извините. Я думал, это Финн. Что случилось?       Он был более озадачен, чем раздражён.       — Есть минутка?       — Да, думаю. Вы хотели о чём-то поговорить?       Я глубоко вздохнул. Я не был уверен, как говорить о проблемах в отношениях моего сына. Особенно с его парнем, который жил в нашем доме. Я никогда не буду хорош в этом.       — Послушай, может, тебе нужно как-нибудь сводить Курта куда-нибудь.       — О, да? Почему вы так думаете?       — Я думаю, что он чувствует себя брошенным, когда ты общаешься с Финном и ребятами.       — Ну, я каждый раз спрашиваю его, хочет ли он играть.       — Он не хочет играть. Он просто… не знаю, хочет чувствовать себя причастным.       — Я не понимаю, чего вы хотите от меня.       — Может быть, просто… ты знаешь, бывать с ним почаще, чтобы он чувствовал себя особенным.       — Бёрт, я не знаю, как проводить с ним ещё больше времени. Я каждый день с ним. И я не жалуюсь! Я до смерти люблю его. Просто… мы ходим на свидания каждые выходные, а каждый вторник — на девичники. Иногда мне просто нужен перерыв, — он вздохнул. — Так что, если вы просите меня прекратить играть в баскетбол с парнями, то простите, но ответ нет.       — Я не этого прошу, Блейн. Но… не мог бы ты немного сократить времяпровождение с ребятами?       — И почему я должен делать это?       И вот оно неодобрение.       — Послушай, тебе просто нужно поговорить с Куртом, хорошо? Я думаю, он чувствовал бы себя не таким брошенным, если бы мог услышать твою точку зрения от тебя.       Он поставил локти на стол и почесал затылок.       — Да, да, я поговорю с ним.       — Постараешься как можно быстрее?       Он посмотрел на меня так, как будто я ударил его по лицу, но кивнул в знак согласия.       — Хорошо, спасибо.       Они поговорили и сначала, казалось, вопрос был улажен. Блейн продолжал общаться с парнями, но теперь встречался с ними не каждый день. Они нашли компромисс, и всё снова было замечательно.       За исключением того, что это было не так. Потребовалось немного больше времени, чтобы понять, что всё это работало только с одной стороны. Блейн был счастлив, как и всегда, и я честно думал, что и Курт тоже.       До нашего пикника четвёртого июля.       На самом деле, это была идея Рейчел.       В один вечер четверо ребят сидели в гостиной за фильмом. Блейн и Курт сидели так близко, что выглядели, как один человек. Курт и Рейчел плакали, и я знал, Блейн держался изо всех сил, чтобы тоже не начать всхлипывать, как они. Финн спал.       Независимо от того, о чём был фильм, он имел какое-то отношение к друзьям, которые разъехались, или умерли, или перестали быть друзьями, потому что они внезапно убедились, что должны сделать что-то решительное, чтобы собрать всех вместе.       — Ребята, мы должны сделать что-то с понемногу тонущим айсбергом, коим является наш хоровой кружок. Обычно, я — последний человек, который бы предложил подобное, но мы не сможем выиграть Национальные без всех, а это наш последний шанс. Вот вы знали, что я за всё лето ни разу не говорила с Арти?       — А я даже не знаю, жива ли всё ещё Куинн, — в ужасе добавил Курт.       — Думаю, Пак как-то говорил что-то о ней. Не о чем волноваться, — успокоил Блейн.       — И это ещё один пункт! Блейн. Ты должен быть официально посвящён в члены Новых Направлений. Первое соло и короткий роман со мной, несомненно, являются хорошими первыми шагами, но ты должен стать членом команды. Ради Сэма мы с Финном провалили конкурс дуэтов и позволили ему победить. Для тебя… ну, у нас с Финном нет достаточного количества времени, чтобы жертвовать своей звёздной силой. Поэтому, я предлагаю собрать всех вместе. Как можно скорее.       И с расширившимися глазами Курта и внезапно побледневшим лицом Блейна появилась наша вечеринка четвёртого июля.       Финн пошёл к Кэрол, а Курт пришёл ко мне.       Меня, на самом деле, и не нужно было убеждать. Я искал предлог, чтобы показать Курту, что я неплохо готовлю (или, по крайней мере, жарю на гриле) с тех пор, как он стал так хорош в готовке.       В этот день было очень жарко.       И от четырнадцати бегающих вокруг подростков становилось только жарче.       Они все играли в тачбол во дворе. Даже девочки, даже Курт.       И, естественно, все остальные парни были без рубашек. Было жарко. Их можно понять.       По крайней мере, до одного неудачного броска.       Финн пасовал Сэму, а Блейн бежал наперехват. Но запутался в собственных ногах и упал на Сэма. Двое парней, лежащих друг на друге… это футбол. Это происходит во время футбола.       Но Курт не понимает футбольных нюансов.       Всё, что он видел — это руки его бойфренда, касающиеся пресса Сэма. Всё, что он видел — как Сэм помогает Блейну подняться на ноги. И всё, что он видел — как эти двое улыбались друг другу и смеялись, потные и полуголые.       Он ничего не сказал об этом сразу же. Просто у него было это выражение на лице. Это выражение появлялось тогда, когда всё шло не так, как надо. Когда он видел, что всё рушится у него на глазах.       Конечно, Блейн не был заинтересован ни в ком, кроме Курта. Но Курт, увидев их взаимодействие в тот день, принял это как подтверждение того, что Блейна тайно привлекает Сэм, и это единственная причина, по которой он так часто играет в баскетбол. Для Курта не было никакой возможности, что Блейну просто нравится тусоваться с парнями. Казалось бы, что Блейн специально придумал уловку, чтобы привлечь Сэма.       Но это было что-то, чего точно не было в характере Блейна. Это больше было похоже на то, что Курт мог бы сделать. Что Курт мог бы сделать в прошлом. И я понимал все его отчаянные попытки, которые происходили, когда он был один. Было моей ошибкой думать, что всё осталось позади, когда он начал встречаться с Блейном.       Оставшуюся часть дня Курт был отдалён. Не зол, но скорее обижен. Каждый раз, когда Блейн подходил к нему, он старался улизнуть, и Блейну ничего не оставалось, как оставить попытки.       Блейн знал, что что-то было не так, но он был достаточно умён, чтобы подождать, пока все уедут и только тогда поговорить с Куртом об этом.       Как только последний из оставшихся уехал домой, Курт сразу же отправился в сторону своей спальни. Блейн, ощутив, что что-то не так, последовал за ним.       Мне нравится убеждать себя, что слушание их разговоров не является подслушиванием. Скорее, это гарантия для меня, что в моём доме всё хорошо. И это помогало мне решить, либо они справятся самостоятельно, либо я должен буду вмешаться. Я всегда пытался придерживаться первого варианта.       — Курт, не хочешь рассказать мне, что тебя беспокоит?       — Не совсем.       — Брось, я не смогу сделать тебя счастливым, если не буду знать, что тебя расстраивает.       Курт вздохнул.       — Я просто глупец.       — Сомневаюсь. Ты один из самых умных людей, которых я знаю.       Воцарилась тишина. Я знал, что Курт набирался мужества, чтобы посмотреть Блейну в глаза и сказать всё, что думает.       — Мне просто нужно знать… Сэм. У тебя есть к нему чувства?       — Сэм? Ты расстроен из-за Сэма?       Я услышал, как Курт плюхнулся на кровать.       — Я же сказал, что это глупо.       И они оба рассмеялись.       — Это не глупо.       Даже стоя за пределами комнаты, я мог почти почувствовать, как лицо Курта исказилось от гнева.       — Я имею в виду, это не глупо, потому что я должен быть понять настоящую причину, по которой ты был расстроен, когда я тусовался с Финном и его друзьями. Однако, это глупо потому, что я знаю, что ты знаешь, как безумно я тебя люблю.       — Ты не можешь читать мысли, Блейн. Я сразу должен был сказать тебе. Просто… сегодня, вы, парни, играли в футбол… я не знаю. Он намного красивее, чем я. Он выглядит как блондинистый, идеально загорелый бог. Мне с ним никогда не сравниться.       — Сравниться с ним? Курт, тут не с чем сравниваться! Знаешь, единственным человеком, на кого я смотрел там, был ты… ты в своей рубашке с длинными рукавами.       — Мода универсальна для любой погоды.       Он сделал паузу.       — Можешь просто сказать мне кое-что?       — Конечно.       — И всё-таки, почему же ты начал тусоваться с этими парнями?       — Что ты имеешь в виду?       — Финн, и Пак, и Сэм. Почему тебе нравится играть с ними в баскетбол и прочее? Мне просто интересно.       — Ну, — он глубоко вздохнул, — это не совсем о них, на самом деле. В смысле, Пак в каком-то роде отвратителен, и я абсолютно уверен, что никогда не смогу пообщаться даже на слегка интеллектуальные темы с Финном или даже Сэмом. Но… баскетбол, видеоигры… это просто вроде снятия напряжения. Ты снимаешь напряжение от комбинирования своей одежды. А я — побеждая парней выше меня на пять дюймов в баскетболе.       Курт засмеялся.       — И, ну, это действительно прозвучит глупо…, но я, вроде как… в ужасе оттого, как я вольюсь в коллектив, знаешь? Ты знаешь этих парней уже долгое время. Я — нет. И я отчасти хочу быть чем-то большим, чем просто парнем Курта в МакКинли, даже если это мой самый гордый титул.       Они засмеялись.       — Мне жаль, если я обидел тебя, Курт. Правда, жаль.       — Нет, нет, это я не должен быть таким ревнивым. Блейн, ты можешь общаться с кем угодно. Я просто… всё, чего я хочу, это чтобы ты был счастлив.       Пауза. Я знал, что они улыбаются друг другу, и Блейн обдумывает всё это. Он вспоминал, как он сейчас счастлив, как идеален парень рядом с ним, и как легко они смогли решить проблему. Или, по крайней мере, это было то, о чём думал я.       — Ты так прекрасен, Курт.       — Ты и сам ничего, мачо.       — О, да? Тебе нравится, когда я без рубашки?       — Шутишь? Я не думаю, что есть что-либо ещё, на что я могу смотреть с ещё большим наслаждением.       — Мм, буду иметь это в виду.       И тут я понял, что они перешли от разговоров к более физическим занятиям. И я позволил им. Это было последней вещью, которую я хотел подслушивать, и они, конечно, заслужили своё время наедине.       Ну, по крайней мере, несколько минут, пока я не убедился, что Финн ворвался в комнату Курта без стука в поисках пары чёрных носков.       Всегда весело.