Fathers

      Финн вернулся обратно в футбольную команду.       Потребовалось немного времени и много убеждения, но после того, как команда проиграла первые две предварительные игры без своего квотербека, я думаю, Бист просто сдалась. Пак и тот придурок, что напал на Блейна, тоже вернулись, но всем троим было сказано тысячу раз, что если подобное произойдёт снова, то их выгонят уже навсегда.       Так что Финн мог защищать Курта и Блейна… просто теперь он не мог пускать в ход кулаки.       Для меня этого было достаточно.       Тем не менее, Финн, который вёл себя как Финн, немного всё усложнял. Он вернулся в команду и был в восторге от этого, я могу понять. Реальная проблема была в его поведении.       Я никогда не видел этого мальчишку таким самоуверенным.       Всё, о чём он говорил — это футбол, ежечасно, ежедневно. Кроме того, он раскидывал по всему дому свою потную форму, что приводило в ярость Кэрол. Что ещё более важно — он просто отвергал любого, кто не был в футбольной команде, кроме Рейчел.       Курт терпеть не мог беспорядок и запахи, а Блейн…       — Эй, что тут у вас, парни? Madden 2010?       — Оу, да. Прости, чувак… Только три джойстика.       — О, ладно. Да, точно. Ну… думаю, увидимся позже, парни.       Это случалось слишком часто… и они так и не виделись позже. Как будто внезапно у них больше не было ничего общего, потому что Блейн не был в футбольной команде.       Он ни слова не говорил об этом, но я знал, насколько это задевало его чувства, и это было намного сильнее, чем он показывал.       Но я думаю, худшая вещь в том, что это не касалось всех ребят. Пак, Сэм, Майк и Арти были столь же дружелюбны и общительны с Куртом и Блейном, как и всегда. Но Финн практически из кожи вон лез, чтобы оставить всех позади.       Я склонен думать, что поведение было огромным фактором в том, что оказалось одной из самых глупых ссор, в которую ввязались парни.       Предполагаю, что всё это на самом деле началось с хорового кружка.       Курт всегда был склонен к конкуренции. Это качество всегда в нём было и будет. Он не был бы Куртом, если бы не заставлял себя делать что-то лучше, чем тот, с кем он конкурировал.       Поэтому, нахождение Блейна в МакКинли открыло ещё несколько дверей туда, где он мог достичь успеха, особенно в хоровом кружке.       Думаю, проблемы начались с реакции мистера Шустера на блейновское «прослушивание».       — Вау! Знаешь, мы слышали тебя в Соловьях, конечно, но это было что-то с чем-то. Давайте поприветствуем нашего нового участника, Блейна Андерсона, поздравляем! Держи ухо востро, Финн, у тебя, кажется, появился соперник.       В голове Курта сразу же зажглась лампочка.       Соревнование.       Конечно, это была прекрасная возможность свергнуть Финна и Рейчел с того пьедестала в хоре, на который они возвели себя. Конечно, это был шанс Курта победить Рейчел в её собственной игре. И конечно, Блейн был идеальным кандидатом, чтобы помочь ему сделать это.       Курт убедил мистера Шустера устроить то, что он назвал мужским соревнованием див между Финном и Блейном, но Блейн с самого начала не был уверен в этой идее.       Они сидели вдвоём на диване, когда Курт озвучил свой план.       — Курт, я правда не хочу делать ничего такого, что может рассорить людей. Финн и Рейчел… ну, они хороши вместе. Я не хочу убивать наши шансы на отборочных!       — Отборочные? Блейн, естественно, мы выиграем отборочные. Это даже не вопрос. Я же говорю о национальных. Давай-ка вспомним… по чьей вине МакКинли проиграла национальные в этом году?       — Курт…       — Ах, да! Это были Финн и Рейчел.       — Я думал, что тебе это неважно.       Курт вздохнул.       — Всё, что я хочу сказать, — это то, что мы не должны снова допустить те же самые ошибки! Хор вертелся вокруг Финна и Рейчел в течение последних двух лет. Всё, что нам нужно — это новая стратегия, новая сильная пара.       — Ты имеешь в виду нас с тобой?       — Именно.       — Я не знаю, как восприимчивое хоровое жюри Огайо отнесётся к двум парням, поющим друг другу серенады на сцене, Курт. Я о том, что Финн и Рейчел победили нас на региональных.       — У них были оригинальные песни, Блейн! Если бы мы с тобой пели оригинальные песни, мы бы победили их в два счёта!       Блейн кивнул, но ничего не сказал.       — Ну давай, подумай, каким ужасным был Финн в последнее время.       — Подожди, так вот о чём идёт речь?       — Нет! Конечно, нет! Я имею в виду… а помогло бы, если бы речь была об этом?       — Курт.       Курт поднял руки в знак протеста.       — Мне очень жаль, но ты должен признать, что он отвратительно к тебе относится.       — Конечно, я признаю, но это не значит, что я готов разрушить хор только из-за того, что Финн ведёт себя как придурок.       Курт сделал глубокий вздох и взял Блейна за руку.       — Послушай, как насчёт того, что ты просто споёшь против Финна и позволишь хору проголосовать. Что бы ни случилось, этот вариант приведёт к лучшему. И независимо от того, что скажет хор, так и будет, и я больше никогда не подниму эту тему.       Блейн раздумывал над этим очень внимательно.       — Я не знаю, Курт.       — Пожалуйста? Ради меня?       Он вздохнул.       — Ладно, ладно, я сделаю это. Ради тебя.       — Да! Спасибо!       Курт поцеловал его в щёку и побежал наверх строить планы.       Когда мистер Шустер представил эту идею, Финн почувствовал себя просто немного некомфортно. Он не хотел был свергнутым с трона в хоре, но в этой школе он всё ещё был на вершине. Он не видел Блейна как угрозу своей власти. Он знал, что был лучше Блейна, и знал, что ему не о чем было волноваться.       Пока не ввязалась Рейчел.       Как только Рейчел услышала идею, то сразу поняла, что это больше относилось к ней, чем к Финну. И она была полна решимости защитить свою звёздную силу и поставить собственные амбиции превыше всего. И она была уверена, что Блейн был непосредственной угрозой для неё.       Так что, Рейчел начала проводить гораздо больше времени в нашем доме. И всякий раз, когда она была здесь, она удостоверялась, что Финн находится так далеко от Курта и Блейна, насколько это возможно, чтобы он мог репетировать без…       — Шпион!       — Рейчел, расслабься. Я просто пришёл взять что-нибудь попить. Я здесь живу, знаешь ли.       Она усмехнулась.       — Мы будем снаружи, Блейн. Можешь взять себе попить.       И она потянула Финна за руку на задний двор, дальше заниматься вокальными разминками.       Я подумал, что как только они споют, всё закончится. Мне не было смысла вмешиваться, потому что всё будет решено до того, как начнётся.       Но… по словам Курта, Блейн был просто великолепен. А по словам Рейчел, без тени сомнения победил Финн.       Проблема заключалась в том, что, по мнению участников хора, это была ничья.       Следовательно, они должны были петь снова, и Шустер должен выбрать победителя, который получит соло на Отборочных.       Это привело к повторному песенному соревнованию, в которое Финн и Блейн ввязались сильнее, чем их вторые половинки. Как только дело переросло в физическое взаимодействие, Курт и Рейчел отошли в сторонку, делая его ещё и личным. Финн и Блейн поняли, что победа — это больше чем просто быть лучшим… они поняли, что должны были саботировать друг друга.       Финн начал.       На первый взгляд, всё было очень просто. Он украл все носки Блейна.       Это привело к тому, что Финн заперся в комнате и громко смеялся, в то время как Блейн долбил кулаками в дверь.       — Финн, брось! Открой дверь! Я знаю, что это ты! Твоя записка о выкупе вся была в крошках от чипсов!       Но потом Блейн измазал все наволочки Финна желе. И тогда Финн измазал весь автомобиль Блейна вазелином. Тогда Блейн перемонтировал все электроприборы Финна так, чтобы они делали противоположное тому, что хотел Финн.       — Нннет… Игра… игра удалилась. Нет, подожди, сохранись. Она должна была… о, господи.       Он выбежал из своей комнаты и побежал к спальне Блейна, пытаясь вломиться внутрь.       — Блейн, клянусь богом, я…       Это было в каком-то роде последней каплей для меня.       — Эй, парни, прекратите, — сказал я, оттянув Финна от двери Блейна.       — Бёрт, он сломал мой иксбокс!       Я осторожно постучал в дверь.       — Блейн, открой.       Он открыл, и мне пришлось сдерживать Финна, чтобы тот не четвертовал его.       — Хорошо, вы двое, это конец. Хватит шуточек. Финн, верни Блейну носки и Блейн, ради бога, почини его иксбокс и всё остальное, что ты ещё там наворотил. Школьные проблемы должны оставаться в школе, а мы просто… здесь мы будем решать домашние проблемы, ясно?       — Да, извини.       — Да, сэр, больше не повторится.       И они, не глядя друг на друга, разошлись делать то, что им было сказано.       Все их розыгрыши, вся пассивная агрессия… думаю, всё это просто накапливалось до того дня, когда между ними произошло настоящее соревнование.       Мистер Шустер был тем, кто рассказал мне всю эту историю, когда вызвал меня для разговора.       По-видимому, Блейн «случайно» наткнулся на Финна посреди песни.       Каким-то образом один этот толчок привёл к потасовке. Курт и Рейчел изо всех сил пытались успокоить их, поняв, что зашли слишком далеко в своей игре, но вместо этого сами оказались втянуты в ссору. И тогда весь хоровой кружок присоединился к ним. Они все кричали, разрывая друг друга на части, оказавшись на высшей точке чистого хаоса.       Поэтому мне позвонили, и в конце учебного дня я поехал в школу. Трое мальчишек, нахмурившись, сидели у кабинета мистера Шустера.       — Ребята.       Они исподлобья взглянули на меня. Я вздохнул.       — Хотите сказать что-нибудь, прежде чем я зайду туда?       Курт посмотрел на Блейна, а Финн не поднимал глаз со своих коленок.       — Ну, он… — начал Курт.       — Мистер Хаммел?       Голова Уилла Шустера высунулась из-за двери. Я посмотрел на мальчиков.       — Разберитесь с этим, хорошо?       Я вошёл в кабинет и сел. Меня проинформировали по телефону, но я понятия не имел, почему мне нужно было уходить с работы и бежать в школу, чтобы поговорить с Шустером.       — Спасибо, что пришли, мистер Хаммел.       — Пожалуйста, называйте меня Бёрт.       Он улыбнулся.       — Бёрт.       — Итак, — я вздохнул, — что именно произошло? Они начали драку?       — Ну, на самом деле я бы не назвал это дракой. Это было… Предполагаю, что я даже не знаю, как описать это. Я просто хотел поговорить с вами лицом к лицу о них троих. Эм, во-первых, как вы?       Как я? Меня на самом деле вызвали, чтобы поговорить о моих чувствах? Конечно, за последние месяцы я часто задавал этот вопрос своим мальчикам. Было ли приятно, когда кто-то спрашивал это у меня? Да, вы знаете, на самом деле, было. Но это не может быть причиной, почему я здесь.       — Простите?       — Я просто имею в виду… вы — законный опекун половины парней в моём хоровом кружке. Я знаю, что это нелегко для вас, особенно со всей этой… ситуацией с Блейном.       Он помолчал.       — И ещё знаю, что то, что произошло сегодня, это больше, чем школа. И я разобрался с этим здесь, но вы разбираетесь с этим дома, постоянно.       Я кивнул.       Я не был уверен, что он пытался сказать, но мне было интересно, к чему приведёт этот разговор.       — Послушайте, они злятся. Они подростки.       Он улыбнулся.       — И когда три совершенно разные личности живут под одной крышей, это может быть… ну, это совершенно безумно, если честно. Но то, что произошло сегодня… это не должно случиться снова. Не здесь и, естественно, не дома.       Он сделал глубокий вдох.       — Я знаю, что эти парни заботятся друг о друге и сделают что угодно, чтобы защитить друг друга.       — Но?       — Я не думаю, что у них есть достаточно уважения, чтобы вместе работать над чем-то значимым. Боюсь, что все они слишком сосредоточены на том, чья звезда сияет ярче, вместо того, чтобы подумать о том, как ярко они могли бы сиять вместе.       Я ничего не понимал. Всё действительно было настолько плохо? Я знал, что в своём хоровом кружке они все стремятся к чему-то важному, естественно, но я понятия не имел, что это влияло на их отношения.       — При всём уважении, мистер Шустер…       — Уилл, пожалуйста.       — При всём уважении, Уилл, я не думаю, что ситуация вышла из-под контроля. Да, каждый из них хочет быть солистом в хоре, и они спорят об этом, но…       — Бёрт, извиняюсь, что прерываю, но Блейн рассказал вам, что случилось вчера?       Вся кровь внезапно прилила к моей голове.       — Нет. Нет, он не сказал.       — Он накричал на меня. По-настоящему, на самом деле накричал. Просто сорвался у всех на виду, после чего убежал. Я тогда объявил об ошибке при подсчёте голосов, потому что Бриттани написала имя Финна на одной стороне листка и имя Блейна — на другой. В итоге, убрав её голос из голосования, он проиграл, честно и справедливо. А сегодня нам пришлось устраивать повторное соревнование только потому, что он был очень расстроен.       Я не мог поверить своим ушам. Как я мог пропустить такое?       — Но ему ведь с самого начала даже не нравилась вся эта затея! Я думал, что это была идея Курта, чтобы он мог победить Рейчел, или что-то в этом духе.       — Победить Рейчел? Бёрт, я думаю, в этом и есть та точка зрения, что я пытаюсь донести. Это не то, что мы делаем здесь. Это не то, в чём смысл хорового кружка. И что касается Блейна, мне кажется, что он вовлечён во всё это намного сильнее, чем вы думаете. У них всех есть своего рода… комплекс лидера. Они хотят быть лучшими. Они хотят побеждать. Я же просто пытаюсь научить их, что есть вещи намного более важные, чем это.       Я молчал. Я не знал, что сказать. У меня было очень много вопросов. Насколько это была моя вина? Почему я не остановил их раньше? Я точно знал, что происходит, но всё, что я сделал — это сказал им решать свои проблемы в школе, а не нести их домой.       В этот момент я понял, что решать школьные проблемы в школе даже слегка не реалистично. Школьные проблемы должны подниматься дома, а тот факт, что все они учились в одной школе и жили в одном доме, только подтверждал это.       Думаю, мне просто повезло, что я узнал обо всём достаточно рано.       — Послушайте, я забочусь об этих детях, Бёрт, и я хочу убедиться, что с ними всё в порядке. И я просто хочу знать, что мы с вами понимаем друг друга и хотим одного и того же.       Я кивнул.       — Вы правы. Я не знаю, что чувствую насчёт того, что вы учите меня воспитывать моих детей, но мы на одной стороне. Я поговорю с ними.       Он улыбнулся.       — Спасибо, Бёрт. Вы знаете, что проделываете огромную работу. Не представляю, как вы справляетесь со всем этим.       — Предполагаю, что должен задать себе тот же вопрос.       Я пожал ему руку и вышел из кабинета, увидев троих мальчишек там же, где оставил их. Я задумался, сказали ли они друг другу хоть слово за то время, что меня не было.       — Курт, твоя машина снаружи?       Он кивнул.       — Хорошо, вы с Финном поедете вместе. Блейн, ты поедешь со мной.       Мы не сказали друг другу ни слова за всю дорогу до дома. Я не мог ни о чём думать, а его вид был настолько враждебен, что не думаю, что разговоры принесли бы пользу.       Он заговорил только тогда, когда мы подъехали к дому.       — Я думаю, что превращаюсь в маньяка, — сказал он очень тихо.       — Ты не маньяк, Блейн.       — Вы не можете знать точно. Я слышал, что такие вещи передаются наследственно.       Я молча посмотрел ему в глаза, которые были уже влажные от слёз.       — Ты — не твой отец, Блейн. Ты меня понимаешь?       Он кивнул.       — Давай, пошли внутрь.       После того, как все зашли домой, я усадил их троих на диван.       Мы решили всё, раз и навсегда. Больше никаких личных нападок. Больше никаких «я-лучше-тебя» разборок. Больше никакого манипулирования.       — Я хочу извиниться перед вами, ребята.       Они посмотрели на меня, совершенно ошеломлённые.       — Прости, что? — сказал Курт.       — Я хочу извиниться за пару вещей. Я знал, что вы, ребята, делали, и я знал, что это было неправильно. Но всё равно позволял вам делать это. На самом деле, я сказал вам, что вы можете делать всё, что хотите, пока я не вижу этого. И это было совершенно неправильно.       — Это не твоя…       — Позволь мне закончить, Финн.       Он кивнул.       — Вы, парни, слишком хороши для такого дерьма, ясно? Вы слишком талантливы, чтобы быть мелочными и эгоистичными. И вы достаточно заботитесь друг о друге, чтобы иметь уважение друг к другу и понять, когда наступает время отказаться от чего-то.       Я посмотрел на Блейна.       — Я пытаюсь сказать, что я знаю, что вы все очень… амбициозны. Вы все хотите от жизни самого лучшего и, конечно, я хочу для вас того же. Просто вы не должны рисковать друг другом ради собственного величия.       — Нам правда очень жаль, Бёрт. Мы не хотели втягивать тебя в это, — сказал Блейн.       — Ну, думаю, это то, что я пытаюсь сказать. Меня нужно втягивать в это. Я — отец, и ваши проблемы — это мои проблемы. Послушайте, я не тупой. Естественно, что вы будете ссориться. Естественно, что подобная ситуация повторится снова, но смысл в том…       Я глубоко вздохнул.       — Школа или дом, но мы должны говорить об этих вещах и устранять их, пока они ещё на начальных этапах. Я просто не хочу, чтобы вы, парни, уничтожили друг друга из-за своего хора, ясно?       Они кивнули и улыбнулись, наконец понимая, насколько глупой на самом деле была вся эта ситуация.       — Все трое сыграли в этом свою роль, и все трое переругались друг с другом. Я думаю, настало время для кое-каких перемен в отношениях. Меньше «я», побольше «мы», не так ли?       — Оу, папа… ничего себе. Серьёзно?       — Что, это разве не хорошо?       — Чересчур слащаво.       — Я мастер в слащавости!       — Мы знаем, — простонали они одновременно.       И тогда они наконец поняли, что у них было что-то общее, что-то намного серьёзнее футбола или света прожекторов. Они жили с одними родителями, которые могли понять их, как никто другой. Они жили под одной крышей, и ничто в мире не стоило того, чтобы разрывать эту связь.       — Ладно, мне всё ясно! Хорошо, можете идти наверх. Вы все наказаны.       — Что?       — О, вы только посмотрите!       Они все надулись и поплелись вверх по лестнице, но я слышал, как захлопнулась только одна дверь.       Зная, что все они сейчас в одной комнате, я победно улыбнулся. Я знал, что, наказав всех троих в одно время, я сблизил их. Пусть они позлятся на меня несколько дней, пусть посидят наверху, придумывая способ обойти наказание или отомстить мне.       Они работают вместе, и даже если их общим врагом был я, я ни капельку не возражал.       Как не возражал и грузовик, который я заставил их помыть. Тем вечером они зашли домой, мокрые и громко смеющиеся.       — Хоть немного воды попало на машину?       — Да, папа, обещаю. Полотенца? — сказал Курт.       — В сушилке.       Они все вытирались на кухне, всё ещё смеясь и не обращая внимания на мокрую одежду и лохматые волосы.       Я улыбнулся. План уже работал.       И только на следующее утро я выяснил, что после того, как они помыли грузовик… они полностью вымазали его вазелином.       Да, они были настоящими братьями.