Fathers

      Мы все начинали понемногу нервничать.       Я не мог поверить, что снова наступило это время года, и мне это ни на каплю не нравилось. День, который мне тяжко было пережить, уже приближался… и после всего, что случилось в прошлом году, в этом мы просто ходили по острию ножа.       Никто не хотел говорить вслух, но мы все думали об этом.       И Курту это не нравилось.       Курту не нравилось, что мы все боялись поднимать тему выпускного, потому что он предпочёл бы провести этот год, отпустив прошлое. Он хотел начать с чистого листа.       Естественно, единственной проблемой было то, что ни у кого из нас не было чувства защищённости, чтобы позволить ему это.       Мы не хотели повторения истории.       Особенно Блейн.       Он принял все возможные меры предосторожности (и даже больше), чтобы убедиться, что этот год будет идеальным. Здесь не было места риску, и всё, чего они хотели — это повеселиться.       Он просто сделал своей целью не позволить случиться ничему плохому.       Ради себя и ради Курта.       Потому что годом ранее Блейн был просто безымянным парнем Курта, кудрявым мальчишкой, который вышел и пригласил его на танец.       Но в этом году он был кем-то. Люди знали его и Курта. Они были двумя разными мишенями, и даже если Блейн и принимал это с высоко поднятой головой, я знал, что это пугало его до смерти.       Мальчишки и так уже натерпелись многого с этими выпускными в МакКинли и танцами в старой школе Блейна, и это была их последняя возможность сделать всё правильно.       Именно поэтому за неделю до выпускного, в пятницу после ужина, Блейн так сильно разозлился, когда на телефон Курта пришло сообщение.       Курт, Блейн и Финн смотрели фильм в гостиной, пока мы с Кэрол убирались на кухне.       Курт сидел на диване, а Блейн лежал, уложив голову на его колени. Финн сидел на полу.       Курт взял свой телефон, но мгновенно замер, как только прочитал слова на экране.       Блейн перевернулся на спину и посмотрел на него снизу вверх.       — Эй, ты в порядке?       Курт, поняв, что Блейн заметил, разнервничался и уронил телефон прямо ему на лицо.       — Ай… ой, дерьмо, Курт. Ты чего?       Блейн схватил мобильник, опередив Курта, и сел.       — Прости! Я не хотел… Больно?       Блейн улыбнулся.       — Он ударил мне по зубам.       Курт поцеловал его в губы.       — Лучше?       Блейн кивнул.       — Намного.       Мы с Кэрол наблюдали за этим с кухни, а Финн, не реагируя, так же сидел на полу, пытаясь наслаждаться фильмом.       — Прекратите свои поцелуйчики! Самое интересное начинается!       Курт закатил глаза, а Блейн посмотрел на экран телефона.       Выражение его лица было ещё более удивлённым, чем у Курта.       Очевидно, что Курт точно знал реакцию Блейна, поэтому попытался отобрать телефон и минимизировать последствия, прежде чем он успеет сказать хоть слово.       Но было уже поздно.       — Карофски?       Финн подавился своим попкорном.       — Подождите, вы о чём?       Курт и Блейн проигнорировали его.       Блейн выглядел так, как будто его ударили, но я был уверен в том, что Курт не стал бы снова скрывать от него любое общение с Карофски.       Ему просто нужно было объясниться.       — Курт, что это такое? С каких это пор мы снова с ним общаемся… и почему ты не сказал мне об этом?       Курт сделал глубокий вдох.       — Блейн, мы с ним не общаемся. Это первый раз за несколько месяцев, когда он вообще написал мне, честно. Я удивлён так же, как и ты.       Блейн снова взглянул на телефон.       — Ну, очевидно, он хочет пообедать с тобой в воскресенье.       Финн вовсю пялился то на одного, то на другого, крепко держа свою миску с попкорном и ожидая, когда один из парней взорвётся.       Мы с Кэрол изо всех сил старались делать вид, что не слушаем, но, уверен, что наша полная неподвижность и тишина на кухне выдавали нас.       — Да, очевидно, хочет.       Блейн быстро моргнул несколько раз подряд.       — И что ты ему скажешь?       Курт скрестил руки.       — Я ещё не решил.       Челюсть Блейна едва не встретилась с полом.       — Курт, этот парень…       — Такой же, как мы с тобой. И ему нужна моя помощь!       — Он бросил меня в мусорку на прошлой неделе, Курт!       Курт вздохнул.       — Тем больше для меня причин помочь ему! Он запутан и напуган, и он не знает, куда выместить свой гнев.       Блейн покачал головой.       — Ты не пойдёшь.       Глаза Курта от удивления расширились в два раза.       — Прошу прощения?       — Ты не пойдёшь, Курт. Я не позволю тебе причинить самому себе боль.       Блейн говорил так уверенно, и нас с Кэрол практически парализовало от предвкушения.       — Блейн, это не тебе решать. Ты не можешь говорить мне, что делать, а что нет.       Голос Блейна внезапно стал только громче.       — Курт, ты разве не видишь, что это? Одна неделя до выпускного, и внезапно тебе пишет Карофски? Тревога, Курт. Это ловушка… И ты слишком сопереживающий человек, чтобы увидеть это.       Курт взял Блейна за руку и взглянул ему в глаза.       — Я понимаю, во что ввязываюсь, и это не ловушка. Я бы не сделал ничего такого, что навредило бы мне… или нам. Мне нужно, чтобы ты мне доверял, Блейн. Пожалуйста?       Блейн вздохнул.       — Тебе я доверяю, Курт. Ему — нет.       Финн наклонился ближе, вклиниваясь в разговор. Курт подпрыгнул, забыв, что он был рядом всё это время.       — Могу я сказать, что тоже ему не доверяю?       Финн закинул в рот попкорн, а Курт медленно повернулся к нему лицом.       — Это не твоё дело, Финн.       Финн выглядел шокированным.       — Это вполне моё дело. Я твой старший брат, и это касается меня столько же, сколько Блейна. Мне плевать, через что там проходит Карофски. Ты никуда не пойдёшь с ним.       Теперь Курт полностью развернулся к нему.       — Давай-ка проясним. Во-первых, то, что ты выше, не делает тебя старше. Вообще-то, это я старше тебя на два с половиной месяца.       Финн закатил глаза.       — Во-вторых, не тебе решать, с кем мне идти или не идти на обед.       Он повернулся к Блейну.       — То же самое с тобой.       Финн улыбнулся и скрестил руки, как будто внезапно ему в голову пришла блестящая идея.       — Знаешь, ты прав. Не нам решать.       Курт удивлённо поднял брови.       — Что ж, спасибо, Финн. Я…       — Подожди, дай мне закончить.       Ухмылка Финна стала больше.       — Может, мы и не можем решать, но наши родители очень даже могут.       Блейн улыбнулся так, как будто точно знал, что скажем мы с Кэрол, и когда он повернулся позвать нас с кухни, мы мгновенно притворились, как будто не слышали ни слова из того, что они тут говорили.       — Эй, Бёрт? Кэрол? Вы не могли подойти сюда на минутку?       Мы взглянули друг на друга и вошли в гостиную.       Курт уже пытался придумать убедительные аргументы, а Блейн с Финном выглядели уверенными в себе как никогда.       — Что такое, парни?       Финн засмеялся.       — О, брось. Не делайте вид, что вы ничего не слышали!       Я послал ему угрожающий взгляд, вспоминая о том, что он единственный, кто знает, насколько часто я подслушиваю.       Курт вздохнул.       — Папа, Дейв позвал меня на обед в воскресенье, и я хотел бы пойти. Если… если вы с Кэрол не будете против, эм… можно?       Финн закатил глаза.       Кэрол села в моё кресло, и все посмотрели на неё.       — Я думаю, решать Курту.       Финн и Блейн не могли поверить в то, что услышали.       — Дорогой, если ты хочешь пойти, то иди. Может, у тебя получится вбить ему в голову немного здравого смысла. Ты ведь единственный, кто смог так хорошо узнать его, верно?       Курт удовлетворённо улыбнулся.       — Это правда, полностью разделяю твою точку зрения. Да, папа?       Они все повернулись ко мне, каждый абсолютно уверен в том, что я соглашусь именно с ним.       Получалось два против двух, и мой голос в каком-то смысле был решающим.       Я не хотел, чтобы моему сыну причинили боль, но уничтожать его веру в человечность мне не хотелось тоже.       Это было тяжело, но я знал, что должен был ответить.       — Курт, я думаю, ты должен пойти.       Курт засветился как рождественская ёлка, а Блейн выглядел так, как будто сейчас закричит.       — Что? Ты, среди всех, встаёшь на его сторону?       Я вздохнул.       — Послушай, Блейн, я понимаю, что ты…       — Нет! — закричал он. — Похоже, что ты совсем не понимаешь, иначе не позволил бы ему совершить такую тупую ошибку!       Финн стоял, изумлённо приоткрыв рот, а Курт просто пытался слиться с мебелью.       Блейн был в ярости.       И мне нужно было успокоить его до того, как всё выйдет из-под контроля.       — Эй, следи-ка за языком, Блейн. Мы с Кэрол приняли решение, а если тебе не нравится — смирись. Мы всё решили, ясно?       Он кивнул, глядя в пол, не в состоянии взглянуть на меня.       — Хорошо. А сейчас…       Я посмотрел на телевизор, чтобы перевести тему на фильм, который они смотрели, но увидел заключительные титры.       Я вздохнул.       — Прости, Финн. Похоже, ты пропустил всё самое интересное.       Он взял пульт и быстро нажал на кнопку перемотки, пытаясь смягчить неловкость всей ситуации.       — Неа. Видишь, можно просто…       Его прервал Блейн, который резко встал с дивана и умчался наверх.       Курт вздохнул и покачал головой, не собираясь идти за ним.       Финн всё ещё перематывал фильм, но происходящее на экране его не особо волновало.       — Финн, ты уже пропустил самое интересное, — монотонно произнёс Курт.       Финн быстро нажал на воспроизведение, прочистил горло и поудобнее устроился на диване со своим попкорном.       Мне было нечего сказать Блейну, независимо от того, что я думал об этой их первой ссоре за несколько месяцев.       Которая случилась из-за человека, превращавшего их жизни в ад.       Я никогда полностью не понимал, почему Курт чувствовал себя обязанным сделать всё, что в его силах, чтобы помочь Дейву, но знал, что причина была в чём-то, что только он мог понять.       Я не стал вмешиваться, потому что был уверен, что мой сын знает, что делает.       Если ему так необходимо помочь Дейву, то, что ж, я буду рядом. И я бы хотел, чтобы в подобной ситуации кто-то помог и моему сыну. И я знал, что если и был кто-то, кто прекрасно помогал людям, так это Курт.       Единственным препятствием оставался Блейн.       И он был расстроен и на следующий день, когда Финну понадобилась помощь в подборе идеальной серенады для Рейчел в качестве официального приглашения на выпускной.       Конечно, она и Финн точно собирались идти вместе, но от него до сих пор не последовало красивого романтичного приглашения.       И он понятия не имел, как ему это сделать.       Поэтому он обратился к Курту и Блейну… королям серенад.       Каким-то образом ему удалось усадить их вдвоём на кухне и заставить помогать ему, хотя они всё ещё были в ссоре.       Я готовил ужин на гриле на улице прямо за кухонной дверью, и, увидев их, задался целью ходить туда-сюда из кухни во двор так часто, как только смогу.       Это был первый раз, когда Курт и Блейн даже посмотрели друг на друга со вчерашнего вечера, и это первый раз с того же момента, когда мы вообще увидели Блейна.       Финн сел за стол, взяв один из блокнотов Курта.       — Итак, джентльмены. Дело серьёзное. Рейчел.       Он помолчал.       — Что ей нравится?       Курт вздохнул.       — Серьёзно, Финн? Ты не знаешь, что ей нравится?       Финн покрутил на пальце колпачок от маркера.       — Ну, когда дело доходит до чего-то такого, то нет. Я уже пел «Bella Notte», и это не сработало! Я открыт для новых идей, парни.       Он замолчал.       — Мне правда нужна ваша помощь.       И, думаю, в этот момент мальчишки поняли, что им нужно отложить на какое-то время свои разногласия и помочь Финну.       Блейн начал первым.       — Финн, ей нравится много вещей. Но больше всего ей нравишься ты. Все здесь это знают. Так что, что бы ты ни решил сделать, это должна быть твоя идея. Она не хочет, чтобы я или Курт звали её на выпускной. Она хочет, чтобы ты это сделал. Так что… будь собой, Финн, и она будет довольна.       Курт улыбнулся.       Именно это он хотел услышать от Блейна.       Он поднял указательный палец.       — Но, Финн…       Финн повернул к нему голову, явно нуждаясь в чём-то поконкретнее, чем совет Блейна.       — Тебе нужно поменять слова в песне из её любимого мюзикла. И спеть ей перед всем хоровым кружком.       Блейн засмеялся.       Это то, что он хотел услышать от Курта.       — Он прав. Она будет в восторге.       Финн встал и отложил свой маркер.       — Идеально!       И тут же снова наклонился к ребятам.       — Эм, а… напомните-ка, какой её любимый мюзикл?       Курт стукнул себя ладонью по лбу, а Блейн засмеялся.       В конце концов, все трое выбрали мюзикл.       И вместе написали песню.       И ещё до наступления темноты Блейн дал Курту своё согласие на встречу с Карофски.       Мне нравилось, что всё между ними сейчас было так легко.       Они были вместе чуть больше года, и у них всегда получалось решать подобные вопросы… даже если иногда на это уходило больше времени, чем им хотелось.       Они всегда поддерживали друг друга, всегда доверяли друг другу целиком и безоговорочно.       И даже если Блейну всё равно не нравилась эта идея, он поддержал Курта. И всегда будет поддерживать.       Но на следующий день Блейн сидел в гостиной, не отрывая взгляда от входной двери, ожидая.       Мы с Финном пытались составить ему компанию, но, клянусь богу, он сидел там уже три часа, нервно постукивая ногой и кусая ногти. Просто ждал. И проверял телефон каждые несколько секунд, удостоверяясь, что Курт не написал сообщение о том, что случилось что-то плохое.       Но когда Курт всё же открыл входную дверь, Блейну не нужны были никакие сообщения, чтобы понять.       Глаза Курта были красными, и когда Блейн вскочил и обнял его, Курт лишь сильнее заплакал.       Мы с Финном неловко переглядывались.       Никто из нас понятия не имел, что произошло. Курт стоял у входной двери, уткнувшись Блейну в шею. А Блейн просто обнимал его, позволяя выплакаться и жалея о том, что всё это вообще произошло.       Через какое-то время Курт отстранился, вытер глаза и засмеялся.       — Прости. Это так глупо, я…       — Курт, сядь и расскажи нам, что случилось.       Он взглянул на меня так, как будто не видел, что мы с Финном сидели здесь всё это время, и они с Блейном подошли к дивану.       Я был рад, что Финн остался.       Он всегда знал, как разрядить обстановку, и я всегда мог рассчитывать, что он преподаст Карофски недвусмысленный урок, от чего я определённо почувствую себя лучше.       — Пап, на самом деле ничего страшного не случилось.       Я скрестил руки и сел на кофейный столик перед ним.       — Ты плакал так, как будто случилось.       Он улыбнулся, что заставило улыбнуться всех нас тоже.       — Нет, на самом деле. Всё было довольно даже неплохо почти до самого конца.       Блейн нервно поёрзал.       — Он рассказал, что наконец-то признался своему отцу, и это ему сильно помогло, но… но он всё ещё не готов рассказать кому-либо ещё. А когда я начал говорить ему, что он готов, и что он сильный… он вроде как взбесился.       Финн сжал кулаки.       — Он сказал несколько… нецензурных слов, которые я не буду повторять, и я сам ответил тем же. И я не знаю, что мне теперь с этим делать. Эта ложь… он хочет моей помощи, он не хочет моей помощи. Он говорит, что изменится, но не меняется. Как будто… я знаю, что он может, но пока не делает этого.       Он застонал и схватил Блейна за руку.       — Ты был прав, Блейн. Я не должен был идти, прости, что не послушал тебя с самого начала.       Но это последнее, что хотел услышать Блейн.       Весь день он ждал, чтобы услышать, что на самом деле он был неправ… что вся эта ситуация с Карофски закончилась.       Он вздохнул.       — Я не был прав. Просто он… очень, очень ошибается, Курт. И мы не позволим ему испортить наш выпускной, понятно? Ни в коем случае.       Курт с улыбкой кивнул.       Я посмотрел на Финна, который как мог сдерживал себя от того, чтобы вскочить с кресла, убежать и отомстить за брата.       Но после того, что случилось на пляже… мы с ним оба пытались сдерживать себя.       А ещё он знал, что если Курт говорит, что он в порядке, Финн должен верить.       Поэтому всю неделю до выпускного они вели себя так, как будто ничего и не происходило.       Финн спел серенаду для Рейчел, и она была в восторге, и ещё парни выбрали свои идеальные смокинги. Естественно, что Курт выбрал смокинг в своём стиле… но в этом году на нём всё же будут штаны.       И когда наступил тот самый вечер, все были взволнованы.       Все страхи были позади и единственное, что осталось сделать перед тем, как Финн поедет забрать Рейчел, это позволить Кэрол сделать столько фотографий всех троих, сколько сможет вместить карта памяти.       Это было даже весело. И это был первый раз, когда у меня не было дурного предчувствия насчёт выпускного.       Они улыбались, они были взволнованы, и они позировали для фотографий, которые по сей день висят в моём магазине… и у меня на самом деле не было выбора, кроме как быть таким же счастливым, как они.       Но когда Кэрол наконец отпустила их, мои инстинкты взяли верх, и я схватил Финна за руку.       Он повернулся, и прежде чем я успел сказать хоть слово, сложил пальцы «пистолетиками» и подмигнул мне.       — Тебе не о чем волноваться, обещаю.       Я похлопал его по плечу, и они ушли.       Они собирались остаться на ночь у Пака, и так как это всё-таки их выпускной, я разрешил… независимо от того, поверил ли я в то, что они действительно будут у него.       Но где-то около полуночи мне позвонили с неизвестного номера.       Моё сердце выскакивало из груди, а в голове засуетились тысячи мыслей о тех ужасных вещах, что могли произойти с мальчишками.       Я не хотел брать трубку.       Я хотел бросить телефон в стену и никогда больше не слышать плохих новостей.       — Алло?       — Мистер Хаммел?       Голос женщины был мне незнаком, а находилась она, судя по звукам, в каком-то шумном и суетливом месте.       Больница. Я так и знал.       С мальчиками случилось что-то ужасное, и я серьёзно не знал, выдержу ли то, что она собирается мне сообщить.       В моём горле застрял ком.       — Это я.       — Хорошо, мистер Хаммел, меня зовут Карен, я звоню из местного отделения полиции Лаймы.       Они были мертвы. Их убили, и Карен сейчас скажет мне, что я должен приехать и опознать тела.       — У нас в камере ваши дети, нужно, чтобы вы приехали их забрать.       Всё моё беспокойство превратилось в замешательство.       — Простите, Карен… не могли бы вы повторить?       Он вздохнула в трубку.       — Сэр, ваши дети задержаны за…       Я услышал, как она перебирает бумаги.       — Нарушение комендантского часа, проникновение на частную территорию, вандализм и хранение марихуаны. Они могут быть свободны, но забрать их должны вы.       Я понятия не имел, о чём она говорит. Как будто она говорила на другом языке, и я никак не мог взять себя в руки, чтобы членораздельно ответить.       Я сказал первое, что пришло в голову.       — Вы задержали всех троих?       — Один высокий и двое пониже, ага. Все трое здесь.       Если бы меня не переполнял гнев, я бы засмеялся.       Я попытался найти пальто и нацарапать записку Кэрол, на случай, если она проснётся, пока меня не будет.       И объяснение на случай, если я прибью всех троих.       — Да… да, это они. Я приеду забрать их.       Я повесил трубку и попытался успокоиться перед тем, как ехать в отделение.       Я не мог поверить в это.       И даже если на краю сознания была мысль, что всему есть объяснение, я был в ярости, что они сделали что-то настолько тупое.       Что каким-то образом они всё же умудрились испортить выпускной.       Они сами разрушили всё, и я был разочарован.       Так не должно было быть.       Они должны были пойти на выпускной и наслаждаться, а не попасть за решётку.       Я попытался собрать воедино всё, что сказала мне Карен.       Что-то о комендантском часе… и травке. Это я никак не мог понять, как ни старался.       Я рос в семидесятых. Да, я пробовал подобное в школе. Я не горжусь этим ни на каплю, и мой отец надрал бы мне задницу, если бы узнал.       Но это было не в их стиле. Это не вписывалось в то, кем они были и чего хотели от жизни.       Я? Я пошёл в колледж, чтобы стать механиком.       Но они? Они собираются в Нью-Йорк, чтобы следовать за своими мечтами, и оказаться в подобной ситуации было совсем на них не похоже.       Но мне нужно было отложить все эти мысли и ехать в отделение.

*****

      Я шёл к дежурному и уже издалека услышал звуки гармоники.       Вернее, Финна, издающего звуки гармоники, вот как.       — Финн, мы в камере. Это тюрьма. Хоть одной клеточкой мозга ты понимаешь серьёзность того, что происходит?       Я начал подписывать документы на освобождение.       — Завали, Хаммел. Дай человеку побыть гармоникой.       — Ох, завали сам, Пакерман!       Так, значит там были не только трое моих мальчишек.       Всё начинало приобретать больший смысл.       — Курт, остынь. Нам нужно постараться и сполна насладиться каждым моментом нашей недолгой жизни, пока Бёрт не прикончил нас.       Финн всё ещё издавал звуки гармоники.       Дежурная девушка взяла мои документы и вздохнула.       — Пожалуйста, скажите, что вы забираете парня-гармошку.       И это было бы действительно забавно, если бы я не был так взбешён.       — Да… он мой.       — О, слава богу.       Она встала и передала мне три пластиковых пакета с их вещами. Кошельки, ключи, телефоны, жвачка… было странно держать все эти важные для них вещи. Я почувствовал себя всесильным.       Девушка провела меня к камере.       — Чувак, расслабься. Всё будет норм.       — Я бы не был так уверен, Финн.       И вот они.       Финн, Курт, Блейн, Пак, Сэм, Арти и Майк.       Все в одной камере, одетые в свои смокинги и выглядевшие так, будто побывали в аду.       Курт был в ярости, лицо Блейна почти позеленело, а Финн замер, как только услышал мой голос, и выронил корону, которую держал в руке.       Дежурная открыла камеру, и мы, все четверо, в тишине пошли к машине.       И за всю поездку домой никто так и не сказал ни слова.       Я не знал, что должен быть делать.       Я не знал, что делать с тремя парнями, которых только что забрал из тюрьмы в ночь их выпускного.       Я хотел кричать, рвать и метать.       Но знал, что это была далеко не самая правильная реакция.       Я также знал, что сейчас был не в самом адекватном состоянии, чтобы даже разговаривать с ними. Поэтому держал рот на замке, пока мы не добрались до дома.       Мы все зашли в дом, и мальчики уселись на диван, как делали обычно.       Я так устал.       Мне казалось, что я уже миллион раз читал им лекции о том или другом, пока они сидели вот так на этом диване… и я просто уже не хотел этого делать.       Я не хотел повторять те же самые вещи снова и снова.       Я не хотел, чтобы для них это было просто очередной лекцией или очередным разом, когда я наорал на них за то, что они сделали что-то глупое.       Мне это надоело.       И я знал, что должен сделать что-то другое.       Поэтому сходил на кухню и принёс три бокала виски.       Я поставил их на кофейный столик, и мальчики недоумённо посмотрели на меня.       — Пейте, парни.       Никто не пошевелился.       Все трое неуверенно замерли.       — Блейн, ты первый.       Он открыл рот и покосился на Финна и Курта.       — Я… я не думаю, что хочу.       Он крепко сжимал свои трясущиеся руки.       — Я не спрашивал, хочешь ли ты.       Я взял бокал и протянул ему.       — Пей.       Он нерешительно взял бокал и понюхал содержимое, как будто это был смертельный яд.       Потом протянул руку, чтобы зажать нос.       — Неа.       Он ещё больше напугался, и было видно, как он изо всех сил старался найти в себе смелость просто сделать то, что я прошу.       Финн и Курт благодарили своих ангелов-хранителей, что не они сейчас на его месте.       Блейн задрал голову и сделал большой глоток. Намного больше, чем я ожидал.       Он проглотил и скорчился от боли. Его глаза слезились, и он начал кашлять, пытаясь избавиться от огня, бушующего в горле. Он поставил бокал обратно на столик и вытер губы.       Потом посмотрел на меня, пытаясь понять, прошёл ли он непонятно какой тест, который я им устроил.       Он прошёл, и Курт с Финном выглядели испуганными.       — Как тебе, приятель?       Лицо Блейна всё сказало за него.       — Дерьмово?       Я засмеялся.       — Да. Да, в этом и был смысл.       Все трое абсолютно ничего не понимали.       — Скажите, парни, вы представляете, каково это — получить звонок с неизвестного номера посреди такой ночи, как сегодня?       Финн вздохнул.       — Дерьмово.       Я протянул ему бокал.       — Давай, почувствуй, каково думать, что твои дети мертвы.       Финн нерешительно поглядел на бокал, взял его и выпил.       Он яростно моргал, пока виски спускалось по его горлу, и я видел, как Курт едва не трясётся от страха того, что его это ждёт тоже.       — Ага… вау. Это… это крепко.       Он попытался прочистить горло, но едва не подавился.       Курт вздохнул.       — Я просто…       Он схватил бокал, чокнулся с воздухом и выпил одним махом.       Его реакция была худшей. Я даже думал, что его вырвет сразу же, как он попытается проглотить. Но он справился и даже ни капли не пролил на свой смокинг.       — Мне кажется, я только что прочистил свои пазухи до конца жизни.       Я засмеялся.       — Парни?       Они все взглянули на меня с надеждой, что всё это скоро закончится.       — Расскажите, что сегодня случилось.       Блейн, не раздумывая, начал говорить.       — Мы взяли вилки и пошли мстить Карофски.       Я ничего не мог понять.       — Какие ещё вилки?       Он, кажется, удивился.       — Эм, ну… пластиковые вилки, чтобы натыкать по всему его двору, а потом обломать ручки, чтобы он их не увидел и потом, когда он будет косить лужайку… ну, ты можешь представить. И ему бы пришлось выковыривать каждую вилку руками.       Это звучало жутко и по-маньячному.       Понятия не имею, как дети додумываются до такого.       — И мы взяли вилки, и были уже у Карофски… но кто-то проходил мимо, когда мы сделали уже полдела, и мы моргнуть не успели, как приехали копы.       Он вздохнул и провёл рукой по волосам.       — Они хотели просто развезти нас по домам, но нашли у Майка в кармане травку… и тогда всё вышло из-под контроля.       Блейн посмотрел на Финна и Курта, пытаясь понять, следует ли ему продолжать историю.       Потом посмотрел на меня.       — Но это была травка Майка. Не наша. Мы ничего не брали и даже не собирались.       Финн с энтузиазмом закивал.       — Так что, на самом деле… мы просто затыкали вилками двор Карофски. Ну, две трети его двора. Так что всё не так плохо, как ты мог подумать!       Он попытался свести ситуацию к минимуму.       — Мы просто пытались отомстить ему за то, что он сделал с Куртом, и пусть мы выбрали не самый лучший способ… я, например, ни капли не жалею.       Этого я от него не ожидал.       — Потому что он козёл и не имеет права так поступать с Куртом.       Курт сжался, как будто всё это было его виной.       — Но всё это было несправедливо по отношению к тебе, и мне жаль, что тебе пришлось думать, будто с нами случилось что-то плохое. Потому что это…       Он громко сглотнул.       — Это ужасно. И мы не хотели ничего такого. Это просто… выпускной, и нас немного занесло. И даже если я всё равно думаю, что это значительно лучше, чем было в прошлом году… мы облажались. И нам жаль.       Он говорил очень быстро, пытаясь подобрать верные слова.       И конечно, Финн с Куртом были счастливы, что он говорил хоть что-либо. Потому что они оба всё ещё были немного ошеломлены после алкоголя.       Я молчал.       Блейн произнёс свою речь, а я не знал, что ответить.       Мальчики сидели, смотря на меня, и ждали.       — Эм, Бёрт?       — Да, Блейн?       Его лицо вытянулось.       — Может ты теперь… накричишь на нас, пожалуйста?       Я засмеялся, но от этого они только больше испугались.       — Я не собираюсь кричать на вас, парни.       Они замерли от удивления.       Не думаю, что когда-либо видел их более запутанными, чем в этот момент.       — Послушайте, в следующий раз, когда вы решите затыкать чей-нибудь двор пластиковыми вилками, сообщите об этом сначала мне, хорошо? Я не разрешу вам этого сделать, но и вы не попадёте в тюрьму. Все в выигрыше.       Курт закрыл глаза и потряс головой.       — Стой, подожди. Ты хочешь сказать, что нас сегодня арестовали, но нам за это ничего не будет?       Я улыбнулся.       — Да, это я и хочу сказать.       Блейн засмеялся, а Финн оставался таким же потерянным.       — А теперь наверх. Держу пари, вы чертовски вымотались.       Взгляды Курта и Блейна одновременно метнулись к Финну, и я понял, что было кое-что ещё, что они хотели сказать.       — Финн? Задумался о чём-то?       Он дёрнул головой.       — О, нет… ничего такого.       Я засмеялся.       Это была ночь выпускного. Он заканчивал старшую школу.       И у него была девушка.       С которой он ещё не спал.       — Ты должен был встретиться с Рейчел, да?       Он вздохнул.       — Уже как… двадцать минут, да.       Курт с Блейном выглядели так, как будто не считали это хорошей идеей.       — Хочешь пойти?       Финн прищурился.       — Вопрос с подвохом?       — Нет.       Он удивлённо поднял брови.       — Уверен?       Я вздохнул.       — Финн…       — Да, я… я бы хотел встретиться с Рейчел.       Он нервно засмеялся.       — Тогда иди.       Курт с Блейном не могли поверить в то, что видели.       Сегодня предполагалось, что я буду бескомпромиссным обломщиком, но в то время, как я отправляю их двоих в свои комнаты, Финна же спокойно отпускаю с Рейчел.       — Просто… идти?       Я засмеялся.       — Да, иди. Повеселись. Только не задерживайся особо, хорошо?       Я пошёл к кухне, а Финн вскочил на ноги и понёсся к входной двери, пока я не передумал.       — Хорошо!       И он убежал, оставив Курта и Блейна ошеломлённо сидеть на диване.       — Ну, завтра кто-то будет в прекрасном настроении.       Блейн посмеялся.       — Не сомневаюсь.       Курт поцеловал его.       — А это за что?       — За то, что побывал в тюрьме из-за меня.       Блейн поцеловал его.       — А за что это?       — За то, что побывал в тюрьме со мной.       Курт засмеялся, и они оба абсолютно забыли, что я был совсем рядом.       Я не тревожил их какое-то время, но как только поцелуи затянулись… я понял, что должен был всё-таки взять на себя роль обломщика.       Я вернулся обратно в гостиную с кучкой каких-то странных куртовских полезных закусок.       — Давайте-ка лучше наверх, парни.       Они отстранились друг от друга, и брови Блейна комично взлетели вверх, когда он понял, что я буквально дал им зелёный свет.       — Я имею в виду, идите в постель. Каждый в свою.       Курт надулся.       — Ты разрешил Финну спать с его девушкой сегодня.       Я засмеялся.       — Понятия не имею, о чём ты. В постель.       Они улыбнулись друг другу и разошлись.       И прежде чем я осознал, меня разбудил звук открывающейся входной двери.       — О, господи… прости. Не хотел тебя будить.       Я выпрямился в своём кресле.       — Хмм? Нет, всё нормально. Мне всё равно по-хорошему нужно бы пойти в кровать.       Он засмеялся.       — Да. Да… мне тоже.       Я обратил внимание, что он до сих пор держал в руке свою корону.       — Король выпускного?       Я встал, чтобы подойти к нему поближе.       — О, эм. Ага, король выпускного.       Он чувствовал себя не в своей тарелке.       — А... королева?       Он улыбнулся.       — Мерседес. Было неплохо, на самом деле. Намного лучше, чем в прошлом году.       Я похлопал его по спине.       — Что ж, поздравляю, Финн.       Он засмеялся.       — Ага, спасибо.       Я пошёл к лестнице, но он остался стоять на месте.       — Эй, Бёрт?       Я повернулся.       — Да?       Он нервно щупал зубцы своей короны и не мог решить, готов ли сказать то, что хотел.       — Не хочу прозвучать неблагодарно или типа того, но… почему ты передумал сегодня? Ну, ты понял, не стал нас наказывать?       Я вздохнул, в точности зная, что должен сказать.       — Ты поймёшь, когда станешь отцом детей, которые скоро оставят тебя, Финн.       Его лицо погрустнело.       — Всё ещё ощущаешь тот виски?       Он улыбнулся.       — Есть немного.       Я кивнул.       — Именно так себя и чувствуешь в этот момент.       Он хотел что-то сказать, но не смог.       Он не знал, что сказать, и это всё, что мне нужно было, чтобы донести свою мысль.       — Спокойной ночи, Финн.       Он вздрогнул.       — Ага… спокойной ночи.       И я ушёл наверх, оставив его один на один со своими мыслями.