Fathers

      Я должен был сделать кучу телефонных звонков.       Количество времени, которое я должен был провести за телефоном, сводило меня с ума. А ещё я пытался составить список всего, что должно быть сделано. Организовывать всё всегда намного лучше получалось у Курта. Я же был загнан в тупик тем подавляющим количеством вещей, которые были записаны на жёлтом листке блокнота, лежащим передо мной, и зная, что приблизительно ещё сто были мной забыты. Тусклый свет настольной лампы напоминал мне, насколько это всё утомительно. Я раздражённо потёр глаза.       Здесь были и попечительские бумаги, и имущественные проблемы, и страховая регистрация, и медицинская документация, и адвокаты… Я не мог справиться со всем этим. Мне нужна была моя семья рядом со мной. Мне нужен был Курт, который успокоит Блейна. Мне нужна была моя жена, которая успокоит меня. И мне нужен был Финн, который оживит дом звуками своих видеоигр и прекрасно-глупыми комментариями.       Но всё это будет только в понедельник.       А сейчас ещё только четверг, и я знал, что все звонки нужно сделать до выходных.       Кэрол была на первом месте. Ведь на её плечи тоже ложился огромный вес. Я знал, что, как только объясню ей ситуацию, то она поймёт всё даже больше, чем я, и с головой окунётся в то, чтобы помочь Блейну почувствовать себя членом нашей семьи. И потому Кэрол была идеальной. Я знал, что она уже не спит какое-то время, в Нью-Йорке или нет, и запланировал позвонить ей, как только буду доволен своим списком.       Время медленно приближалось к полуночи, а единственными людьми, которые знали о новом пополнении в семействе Хаммел-Хадсон, были его двумя нынешними жителями.       Блейн лежал на диване, свернувшись калачиком, перед включённым телевизором. Его дыхание было тяжёлым, и я понял, что он наконец-то заснул.       Я предлагал ему спальню Курта, но он отказался, не желая нарушать личное пространство своего бойфренда. Я почти напомнил ему, что однажды он уже спал там, но потом передумал. Этот разговор я сохраню для другого времени.       Мысль о том, что Курт и его парень будут жить под одной крышей, была чем-то, чем я, естественно, был меньше всего доволен. Конечно, это не имело никакого отношения к тому факту, что они два парня, просто мне не нравилось думать о том, насколько легче им будет «быть вместе», когда они буквально будут вместе всё время. Трое из нас должны будут сесть, и я должен буду установить очень строгие границы их близости. Я просто должен убедиться, что это будет на первом месте.       Тем вечером, как только Блейн был готов, у нас состоялся долгий разговор. Планы на следующий день, Курт, Соловьи… Я позволил ему говорить и изо всех сил старался поддерживать беседу. И это вышло так легко и даже правильно, как будто я всю свою жизнь только и делал, что беседовал с ним о повседневных вещах.       Внезапно на кофейном столике зазвонил телефон, и Блейн сразу же проснулся, сонно оглядываясь в поисках устройства.       — Мм, привет?.. Что? Нет, нет, ты не разбудил меня. Как Нью-Йорк? Рассказывай всё.       Он сел и выключил телевизор, полностью проснувшийся и готовый говорить с Куртом, даже при том, что только что крепко спал… и спал на диване Курта, к тому же. Как всегда вежлив.       — Не может быть! Нет, он- … она что? … О, господи, Курт. Я ни за что не поверю в это!       Он смеялся и улыбался каждому слову, которое мой сын говорил ему. Мне хотелось, чтобы он был таким всегда — в его глаза вернулся огонёк, а улыбка была далека от фальшивой. Эти двое были так влюблены.       — О, да? … Скажи Кэрол и Финну, что я тоже передаю привет.       Он посмотрел в мою сторону.       — Эй, Курт? Можешь подождать секундочку?       Он оставил телефон на диване и вошёл в кухню.       — Эм, мистер Хаммел… Вы уже говорили с Куртом?       — Нет, ещё нет, — я вздохнул. — Ты спал только около сорока пяти минут.       — Э, что я должен сказать ему? Я не хочу волновать его перед Национальными, и я не...       — Блейн, не волнуйся об этом. Просто скажи ему правду. Ты дома, и ты в безопасности. Не знаю, расскажи ему о школе. Позволь мне разобраться с остальным.       Он скептически отнёсся к идее о том, чтобы солгать Курту, но я знал, что слово дом имело для него большое значение. И кроме того, на самом деле это не было ложью — на следующий день я собирался серьёзно поговорить с Куртом. Не было смысла расстраивать его так поздно вечером. Обоим мальчикам необходимо хорошенько выспаться этой ночью.       Блейн кивнул и вернулся к телефону.       — Хэй, прости, я снова здесь. … Оу, нет, ничего подобного. Просто… знаешь, не волнуйся об этом.       Через какое-то время Блейн закончил разговор, и грусть снова завладела чертами его лица.       В тот момент я нуждался в Курте рядом с нами больше, чем в чём-либо ещё.       Блейн вернулся на кухню и сел напротив меня.       — Не так сложно, как ты ожидал?       Он улыбнулся.       — На удивление, нет. Хотя, полагаю, завтрашний разговор будет сложным.       — Кому ты говоришь.       Пауза.       — Над чем вы работаете?       — Просто решаю несколько вещей. Как думаешь, ты в состоянии немного помочь мне?       — Эм, да, конечно. Всё, что угодно.       Я знал, что не должен был использовать в своих целях его постоянную потребность оправдывать любые ожидания, но я уже пообещал ему, что завтра он не должен идти в школу, и были кое-какие вещи, которые пришлось решать в то время, пока он спал.       — Хорошо, первое. Далтон.       — Эм, обучение оплачено до конца года, и я вполне уверен, что оплата не подлежит возмещению. Поэтому, я останусь там последние несколько недель, и, я думаю...       — Переведёшься в МакКинли в следующем году.       Он колебался.       — Точно.       Естественно, что он не хочет уходить из Далтона. Он не хочет оставлять своих друзей или Соловьёв ради того, чтобы попасть в государственную школу, в которой, с Гонителями Задир* или без, над ним будут насмехаться из-за того, что он новенький и что в коридорах держит за руку моего сына. Но у него был мой сын и те ребята из Новых Направлений. Финн всегда присматривал за Куртом, и сейчас ему просто нужно присматривать и за Блейном. Они приспособятся.       — Далее, есть ещё куча...       Когда он изо всех сил постарался подавить зевок, я передумал о попытке разговорить его. Он выглядел опустошённым, а синяк на лице становился только хуже, независимо от того, сколько пакетов со льдом он бы к нему ни прикладывал. Он должен был вернуться ко сну. Мы оба должны.       — Слушай, давай разберёмся со всем завтра. Это может подождать.       Он встал, чтобы уйти с кухни, но повернулся ко мне.       — Вы… Вы ведь ещё не говорили с моим отцом, не так ли?       — Нет, но это первое в моём списке на завтра.       Он немного скривился, и я понял, что есть что-то, о чём он не говорит мне.       — А ты?       Он кивнул.       — Я сказал ему, что остаюсь на ночь в Далтоне, и вернусь завтра к обеду.       Я вздохнул. Не то, чтобы я ожидал, что парень прочтёт мои мысли, но разве он не понимает, что весь смысл того, что мы сделали, в том, чтобы удерживать его подальше от собственного отца? Страх действительно может завладеть человеком, а когда страх смешан со всем тем дерьмом, что мистер Андерсон, очевидно, вбил своему сыну в голову, у Блейна нет никакого шанса выйти из этого без вреда для психики. Он всегда будет делать то, что говорит его отец, пока его отец будет тем, кто говорит это.       — Позволь мне разобраться с этим, ладно? Если вы поговорите снова, ты должен сообщить мне об этом.       — Простите, я просто...       — Тебе не за что извиняться, Блейн. Иди, поспи немного, и мы разберёмся со всем завтра.       — Мистер Ха... — он вздохнул, — Бёрт, я, эм… Я хотел поблагодарить вас. Я не знаю, как выразить это в достаточной мере, но… никто и никогда не заботился обо мне так, как вы и ваша семья, и я не могу избавиться от чувства, что, когда я проснусь, ничего этого не будет. И я знаю, что это слащаво или типа того. Курт всегда говорит мне прекратить быть таким слащавым.       Он улыбнулся.       — Я просто… Просто ищу какой-нибудь способ, чтобы отблагодарить вас.       Это было всё, что мне нужно было услышать, чтобы понять, что то, что я набросал на том жёлтом блокнотном листке, — все звонки, дополнительные заботы — все они более чем стоили того. Они не были бременем. Они были подарками.       — Просто береги моего сына, хорошо?       Он снова улыбнулся.       — Это я и планирую, сэр.       — Хорошо. А теперь… отправляйся спать. Завтра большой день.       — Да, — сказал он. — Спокойной ночи, Бёрт.       — Спокойной ночи, Блейн.