Деревенские каникулы доктора и детектива

Эта глава написана в соавторстве с прекрасной _маски_, известной кое-кому ранее как Аматор)) Увы, только эта глава… _________________________________________________________ Делая вид, что читает газету, Джон с умилением следил за голубыми в алую птичку шортиками. Да он просто не мог отвести взгляд от ритмично покачивающихся половинок, обтянутых пресловутыми шортиками, плывущих над нестриженой травой лужайки к зарослям дикой розы. После завтрака Шерлок внезапно переоделся, и если серую футболку Джон регулярно видел на нём дома, то шортики… О, это было просто откровение свыше! — Джон! Смотри, это же Formika! В несколько шагов настигнув вожделенные… шортики, Джон опустился на колени, пытаясь разглядеть, во что тычет перемазанный землей палец. Отросшие светлые пряди спутались с ворохом темных кудрей, и вытертый пустынный камуфляж уверенно составил пару к нежному голубенькому в птичку. Алую. — Да чтоб тебя, Шерлок! Какая, на фиг, формика? Это же совершенно нормальный муравей! — Джон изловил муравья, лизнул и поморщился — кииисло. Изумленный Шерлок буквально сунул нос в рот доктору. — Ты поцеловал муравья?! — Нет, я облизал ему попку. Хочешь? — Спасибо, нет! Ну, разве что в порядке эксперимента… Ммм, кисленько! Нет, ну я знал, что они кислоту выделяют, но чтоб попки лизать! Гениально… — Нет, Шерлок, мы не будем кидать их в чай вместо лимона, — Джон выпрямился и потёр поясницу, — посыпать сахаром муравейник мы тоже не будем, даже не думай! Я не готов принимать у себя популяцию окрестных Formika! А это что?! — и доктор выудил из-под задравшейся футболки Шерлока заткнутый за пояс пульверизатор. Так вот почему он так… кхм… изящно повиливал задней частью… *** Шерлок скучал невыносимо, особенно после того, как Джон отобрал у него распылитель, в котором было синтезированное из подручных средств снотворное для уток. Ну, чтоб сами спали и людям спать не мешали. Увы, Шерлок не успел обработать им лужайку под своими окнами. От тоски и отчаяния бедняга решил воспользоваться советом Джона и пойти почитать что-нибудь. Мрачно поразглядывав книжную полку в так называемом кабинете — «Диккенс, боже, неужели это кто-то ещё читает?» — он направился в свою комнату. Там, как он помнил, был целый книжный шкаф. Трудно передать чувство, охватившее Шерлока в тот момент, когда он открыл стеклянную дверцу и увидел множество пестрых корешков, на которых изящными завитушками были выведены названия типа «Страсть горца», «Мой нежный викинг», «Звёздный любовник», «Ангел и тигр» и введшее в ступор гениальный мозг «Девственница-куртизанка». Шерлок издал придушенный писк и быстро захлопнул дверцы книжного шкафа, пытаясь отгородиться от этого кошмара в розово-голубых тонах. Но тут в памяти его всплыли ехидные слова Джона о том, что он никогда не узнаёт ничего нового, и Холмс, стиснув зубы, вновь открыл шкаф. Предположим, что это исследование на тему женских любовных романов, сказал он себе. Вон миссис Хадсон их тоннами читает, нужно же понять, что её так привлекает в этих… в этом процессе. Недрогнувшей рукой Шерлок вытащил так озадачившую его «Девственницу-куртизанку», глубоко вдохнул, словно перед прыжком в ледяную воду, и открыл книгу. Сразу посередине. *** Джон мирно дремал в шезлонге на крыльце. Тишина, покой, свежий воздух, Шерлок не достаёт уже третий час… Глаза доктора резко распахнулись. Шерлок не достает уже третий час?! Джон вскочил и побежал на кухню, надеясь предотвратить очередную катастрофу, но Шерлока там не было. Господи… Дома Джон не беспокоился бы так — явление утиного стада на Бейкер-стрит, событие, мягко говоря экстраординарное, но здесь… С первого дня Шерлок возвел соседских уток в ранг личных врагов и пытался изничтожить их любыми методами, проявляя недюжинную изобретательность. Ватсон представил себе гигантский счёт, который выставят им хозяева пострадавших птиц, и застонал в ужасе. Потом, против воли, в его воображении возник образ Майкрофта Холмса, с шокированным видом изучающего этот потрясающий финансовый документ, и Джон нервно хихикнул. Да, отправлять Шерлока отдыхать на природу чревато самыми неожиданными последствиями. Но где же он? Немного неуверенно Ватсон направился в сторону комнаты, которую занимал его друг. Оставалась слабая надежда, что он спит. Тихонько приоткрыв дверь, Джон заглянул в комнату и схватился за косяк, чтоб не упасть. Детектив сидел на полу в окружении вороха книг, на обложках которых в разнообразных вариациях повторялся один и тот же сюжет: мужчина различной степени брутальности обнимал блондинку-брюнетку-рыжую различной степени раздетости. Шерлок увлечённо читал любовные романы! Сидел с сосредоточенным лицом, что-то бурчал себе под нос, хмурился и черкал карандашом — видно, отмечал особенно понравившийся места. У Джона подкосились ноги. Он явно недооценил вред, который нанесли другу лондонская жара и напряжённая работа. Похоже, Шерлок сошёл с ума! Что же делать?! — Эээ… — протянул Ватсон, пытаясь сообразить, стоит ли отвлекать детектива от его занятия. — Джон! — радостно воскликнул Шерлок, вскинув голову, — Джон, послушай, я часто критиковал твой блог, но, поверь, ты просто гениальный писатель в сравнении с этими… — он брезгливо помахал в воздухе книгой, на обложке которой обнималась пара белокурых длинноволосых созданий. Женщину от мужчины можно было отличить исключительно по длинному платью. А ещё у героя на картинке было шесть пальцев на руке. Джон заморгал от неожиданности и вгляделся повнимательнее. Ну точно — шесть пальцев*… Но от сердца у него отлегло. Шерлок если и был увлечён данным чтивом, то только в роли въедливого критика. — Вот послушай: «Её голубые глаза медленно ползли по его мускулистой груди». Это как?! Или вот ещё, — он подхватил другую книгу, — «Она вскрикнула, когда он вошёл в неё, он был так близко, что их тела соприкоснулись». Джон! Я не спрашиваю, чем думают люди, которые это пишут, но объясни мне, чем думают те, кто это издаёт?! И как они это читают вообще?! «Она мечтала стать его единоутробной женой». Женой, Джон! Где здесь логика?! Эта писательница вообще понимает смысл слов, которые пишет? Джон хохотал. Он согнулся, привалившись к стене, и почти стонал от смеха. Правда, смеялся он не столько из-за нелепых фраз, сколько от облегчения, что с Шерлоком всё в порядке. Но самому Шерлоку это было невдомёк, и, обрадованный такой эмоциональной реакцией, он с воодушевлением продолжил: — Но это ещё цветочки, невинные, так сказать. Вот, послушай отсюда, — он подхватил книгу, отличавшуюся от прочих чёрной, почти строгой обложкой. — Это просто… «Он нежно гладил пальцами её жемчужную раковину строго по часовой стрелке, с теплотой вспоминая часы с кукушкой, что висели в гостиной у его матушки». Это действительно так? — Что?! — Джон икнул и попытался выхватить у Шерлока книгу. Тот не отдал и настойчиво переспросил: — Джон? Ты действительно думаешь о часах своей матушки, лаская наружные женские половые органы? — Я?! — воскликнул Джон. — Да в такие моменты я вообще-то ни о чём постороннем не думаю, тем более о часах с кукушкой! Главное, чтоб у женщины эта кукушка ниоткуда не выскочила… — он проклял своё воображение, немедленно подсунувшее ему эту картинку. — А ты? Шерлок сделал вид, что вопрос был не к нему, а в ноосферу, и снова активно перелистнул несколько страниц. — «Он пропустил сквозь пальцы пушок с подветренной стороны её парадного входа». Джон, я понимаю каждое слово в отдельности, но все архитектурно-географические особенности этой лингвистической конструкции понять не способен. Где у женщин подветренная сторона? — Шерлок подождал ответа, не отрывая взгляда от книги, потом повернул голову. Джон сидел с вытаращенными глазами и шевелил губами, повторяя цитату. Шерлок подождал ещё немного, потом позвал: — Джон! Тот вздрогнул и ошарашенно глянул на друга. — Как ты находишь подветренную сторону? Неужели пользуешься анемометром? Я считал, что занятия сексом не предполагают использования навигационных приборов. Но дальше автор пишет: «Она сидела на его груди, расставив свои ноги, её голова была обращена лицом строго на юг, к его ногам». Это так важно — чтобы женщина смотрела строго на юг? Как ты в подобной ситуации определяешь направление без компаса? Джон, пришибленный очередной цитатой, тупо посмотрел в книгу. Взгляд выхватил фразу «… розовый клитор ткнулся носиком в пенис мужчины, как бы пытаясь пожать ему руку…» и доктор вздрогнул, анатомически представляя себе это «рукопожатие». А Шерлок, брызжущий научным энтузиазмом, пытал его дальше, листая книгу, отыскивая вызвавшие его интерес моменты. — Скажи, а строгий угол наклона головы действительно так важен при оральной стимуляции? Здесь написано: «Тогда она наклонила свою голову на тридцать градусов влево, и его гидравлическая система пришла в полный восторг». Как она вычислила нужный угол? Транспортир тоже используется? — Шерлок, — слабо сказал Джон, — ты же несерьёзно, правда? — Но, Джон, здесь так написано! — Шерлок ткнул книгу прямо Джону в нос, и тот не успел зажмуриться. Фраза: «Одной рукой она искусно помогала себе ласкать кончик губами и языком, другой поглаживая точку на его мужском пенисе сзади от входа в анус» заставила глаза доктора съехаться к переносице. Он замотал головой, пытаясь отогнать от себя видение мужского пениса (интересно, а бывают не мужские? — невольно мелькнула мысль), у которого есть анус. Или это пенис сзади ануса? Жуткого вида мутант с двумя возбужденными членами возник перед внутренним взором Ватсона, и он не выдержал — вырвал книгу у Шерлока из рук и отшвырнул, целясь в окно, но не попал. — Хватит! Холмс фыркнул: — Ты бы видел своё лицо! Джон облегчённо вздохнул — всё-таки друг его разыграл. — До ужаса нелепая книжонка. Её писала сумасшедшая. — Между прочим, автор — мужчина, — рассеянно сказал Шерлок, снова что-то разыскивая, теперь уже в розовой книге. — Мужчина? — не поверил Джон. — Такую чушь о сексе написал? Он вгляделся, не двигаясь с места, не желая даже трогать этот ужас, и прочёл: «Её божественный рыцарь» авторства Джеймса Поландиса. Стала понятной и чернота обложки — длинноволосый мачо в сутане и монашка перед ним на коленях. — Бля… — пробормотал Джон. — Не может быть. — Может, — жизнерадостно заявил Шерлок, демонстрируя ему форзац следующей книги. На отвратительно розовом фоне очередной шестипалый мутант присосался к шее блондинки с таким размером бюста, что в реальности она просто не могла бы ходить, не наклоняясь вперёд. «Поцелуй девственницы» — нагло врало название, над которым золотыми завитушками было написано то же мужское имя.  — Шерлок, зачем ты этот кошмар вообще в руки взял? — Скучно, — вяло отозвался Шерлок. Потом как-то подозрительно оживился. — Джон, тут про поцелуи, хочешь послушать? — Боже упаси! — воскликнул доктор, но Холмс уже раскрыл книжку, и принялся читать, драматически подвывая: — «Он всосал её язык и потянул за него зубами…» Джон поступил с этой книгой так же, как и с предыдущей — вырвал у Шерлока из рук отшвырнул в сторону с брезгливым выражением лица. — Джон! — возмутился друг. — Может, мне интересно! — Что тебе интересно? Степень идиотизма в одном конкретном романе? Или у одного конкретного автора? — недовольно спросил Джон. — Ты же видишь, там полная чушь. Шерлок?.. Холмс сидел со странным выражением лица, пытаясь не смотреть на Джона. Если бы доктор не был уверен, что это невозможно, то сказал бы, что Шерлок… смущён? Ну точно, едва заметный румянец на скулах, закусил губу, прячет глаза — он смутился! Но отчего? — Шерлок, что случилось? — осторожно спросил Джон. — Да ради бога!.. — взорвался вдруг детектив. — Неужели ты так туп, что не замечаешь очевидного?! Как я могу знать, чушь там написана или нет, если я никогда… Он замолчал и отвернулся. Ватсон от изумления приоткрыл рот. — Ты никогда… не целовался?! И не тра… — Джон! — Извини. Молчу. Джон действительно замолчал, пытаясь переварить шокирующий факт того, что Шерлок никогда… Нет, не может быть! С его-то внешностью, с его гениальным умом — и девственник?! — Ты снова меня разыгрываешь, — твёрдо заявил Джон. — Это невозможно, ты что, даже в качестве эксперимента никогда не пробовал?.. — Меня не увлекали эти бессмысленные постельные игрища! — надменно-презрительное выражение лица детектива очаровательно контрастировало с разрумянившимися щеками. — Секс меня не интересует, — добавил он, заёрзав и оттянув ворот футболки — шея тоже покраснела. Джон уже открыл было рот, чтоб уличить друга во лжи, но Шерлок выглядел сейчас таким беззащитным, таким растерянным, что доктор просто растаял от умиления и внезапно накатившей пронзительной нежности. — Не смотри на меня так, — пробормотал Шерлок. Его лицо и шея полыхали ярко-розовым, и Джон нервно облизал губы, когда на него накатило сильнейшее желание стянуть с Холмса одежду и проверить, везде ли тот так сильно покраснел. Это бессознательное движение внезапно приковало взгляд Шерлока. Похоже, он не понимал, что жадно уставился на губы Ватсона, даже рот слегка приоткрыл. А вот Джон всё прекрасно понял. Сердце застучало у него в висках, и ликующая мысль «Не может быть! О боже, да!» заставила его немного наклониться вперёд и прикоснуться… *** — МИСТЕР ХОЛМС! Бах! Бум! Бабах! …не прикоснуться. — Мистер Холмс! Джон! Вы здесь? Шаги минимум двух человек прогрохотали по коридору под аккомпанемент шума распахиваемых дверей. Где-то на заднем плане слышались женские причитания. Доктор и детектив отшатнулись друг от друга, словно застигнутые строгими родителями подростки. — Джон! — звал полковник Хэйтер, тот самый сослуживец Ватсона, который сдал им коттедж. — Мистер Холмс! Вы дома? Нам нужна ваша помощь! У нас убийство! Услышав сие волшебное слово, Шерлок моментально побледнел до своего обычного цвета, глаза его заискрились восторгом и он вылетел из комнаты с радостным воплем: — Мы здесь! Кого убили? Джон расстроенно потёр переносицу. Ну что за невезуха?! Он вышел вслед за Шерлоком, аккуратно прикрыв дверь, чтоб хозяин не увидел царящий в комнате книжный беспорядок. В гостиной Шерлок уже расспрашивал полковника и неизвестного Джону молодого человека о деталях произошедшего, выпаливая вопросы в своём обычном пулеметном стиле. Джон осторожно взял его за локоть, вежливо сказал гостям: — Мы на минуту, с вашего позволения, — и, не слушая возражений, втащил Шерлока обратно в его комнату. *** — Ты никуда не пойдёшь! — Пойду! — Нет! У тебя отпуск! — К чёрту отпуск! Мой мозг требует работы! Он закостенел здесь за эти пять дней! — Ты нездоров! — Ерунда, немного перегрелся, подумаешь! — У тебя был полноценный тепловой удар! С обмороком и бредом! — Чушь! — Нет, не чушь! Даже тебе требуется отдых! — Ни за что! — Не пущу! — Джон, это глупо — закрывать собой дверной проем в комнате, где их два! — Нет! Не выпущу! — Ах так? Меня позвали! Расследовать убийство! Есть ещё в Англии люди, которым дорога моя дедукция! — Куда в окно, убьёшься! — Джон, здесь первый этаж! Ой… Чёрт… Джооон! Идиот. Там же утки… С трудом сдержав геройское «Я иду, Шерлок!», Джон выпрыгнул вслед за детективом. Держась из последних сил, занавеска помахала оборванным краем вылетевшим в окно друзьям. Отбив Холмса у восхищенных внезапно свалившимся им на головы счастьем уток, он поднял Шерлока с травы и тяжело вздохнул: — Иди переодевайся, горе моё. В этих шортах я тебя из дому не выпущу. Так и вышло, что через десять минут по сельской дороге в направлении одного из видневшихся вдалеке роскошных домов шустро неслись четверо: довольный жизнью Шерлок Холмс (в костюме, но без пальто), на ходу продолжавший сыпать вопросами, предположениями и непринуждёнными оскорблениями, местный инспектор Форрестер, восхищение которого столичной знаменитостью уже довольно сильно пошатнулось, полковник Хэйтер, уже имевший удовольствие пообщаться с детективом ранее, и потому позволяющий себе слышать только то, что подобает слышать джентльмену, и доктор Джон Ватсон, с кислым лицом тащившийся в кильватере. Отдохнули, называется…