Исправление ошибок

Энди проснулась, испуганная звонком своего же телефона. За окном была неправдоподобная темнота: ни один луч света не просачивался сквозь занавески, а часы показывали чуть больше четырех утра. Мило ушел не так давно. Она застонала и приблизилась к тумбочке, загадывая кто бы это мог быть и надеясь, что это была крайняя необходимость. Энди тихонько подняла телефон и сощурилась, привыкая к яркому свету, пока не увидела номер. Сатана. — Спокойной ночи. — Она промямлила и заблокировала телефон, кладя голову на одну из подушек. Энди улыбнулась, этот сопляк не заслуживал ее внимания в данный час, так что она притянула одеяло ближе к себе — время продолжить чудный сон. И все должно было быть так, пока телефон не зазвонил вновь. Он перестал звонить лишь на пару секунд, прежде чем начал вновь, и это продолжалось, продолжалось и продолжалось, а затем прекратилось. Энди пыталась скрыть раздражение, что нарастало в ней, но наступил момент, когда единственное, что мешало ей бросить телефон в стенку был факт, что она будет вне досягаемости от своей матери и друга, если сделает это. Так что она выпустила громкий стон и агрессивно перевернулась, чтобы забрать телефон. — Сейчас четыре часа утра, придурок, что тебе надо? — поздоровалась она. Гарри застонал. — Я заболел... — Это случается со всеми. Отоспись, — ответила она. — Спокойной ночи, Гарольд. — У меня сильно болит живот, — он продолжил говорить, остановив ее. — Думаю, это все из-за красного мяса... Энди выпустила томный вздох и закрыла глаза, позволяя себе на несколько секунд почувствовать удовольствие, потому что поспать ей не удалось (потому что знала, что, если завершить вызов, он позвонит вновь). Она села и включила лампу на тумбочке, которая отбрасывала мягкий желтый свет на все ее вещи. — Хорошо, ты ходил в туалет? — медленно произнесла она. Все почему-то думают, что люди должны знать как справиться с тем, что у них болит желудок, ведь он у них есть. — Да, — промычал он, — но это продолжается. — Может, это из-за твоей кармы? — отреагировала она. — Выпей воды, прими теплый душ и избавься от своей кармы, Гарри, это не конец мира. — Можешь привезти мне мятного чаю? — Что? — Мятного чаю, — он повторил вновь, кряхтя немного, — можешь его привезти? Мама всегда заваривала чай, когда у меня болел живот. — Гарольд. — Она действительно хотела послать его к Сатане. — Я твой редактор, а не ассистент. Есть магазин рядом с отелем, который работает круглосуточно, ты можешь купить его там. — Оу... Ладно. Брови Энди скептически приподнялись. Она рассчитывала, что Гарри не примет поражение до тех пор, пока она не поможет ему получить то, в чем он нуждается, так что его ответ поймал ее врасплох. Она была рада, ведь выиграла эту битву. — Ага, — сказала она, и уголки ее губ опустились. — Спокойной ночи. — И тебе. Энди опустила телефон и закончила вызов. Она смотрела на него, ожидая, что Гарри позвонит вновь, но несколько секунд прошло и ничего не случилось. Она моргнула раз, моргнула второй раз, а улыбка на ее лице была широкой и гордой. Она сделала это. Она устроила битву против Гарри и выиграла. Энди положила телефон на тумбочку, выключив свет, и устроилась поудобнее, решая вернуться ко сну — к счастью, в пятницу она была освобождена от университета, так что могла проснуться так поздно, как ей того захотелось бы. Прошли минуты, а Энди бодрствовала. Была ли она хорошим человеком? Конечно, она была! То, что она противостояла ему, было лишь защитой после того, что он наговорил во время ланча. Он играл с ней, чтобы заполучить все, что хотел, использовал шантаж, но она не собиралась сдаваться так легко. Энди была сильнее этого, и, если Гарри думал иначе, то он совершал большую ошибку. Она не собиралась позволять людям иметь контроль над ней, а тем более ему. Так что, да, Энди была хорошим человеком, и она закрепила эту позицию, так что теперь могла отправиться спать и не чувствовать себя плохо. Кроме того, она осмеивала это, ведь у него просто болел живот. В основном, когда у нее болел живот, — или же просто был вирус — она полагалась лишь на себя. Гарри Стайлс не должен быть исключением. Он был человеком, который съел что-то, что плохо сказалось на его желудке — такое случается постоянно. Мог ли он позвонить ее матери? Гарри не выглядел как ябида, но он был хитрым. Безусловно, он позвонил бы ей утром, чтобы спросить, где он может купить чай, ведь у него болел живот ночью, и Джейн сказала бы что-то типа: «О! Спроси у Энди! Она знает, где находится все в этом городе!». И из-за своей матери она будет вынуждена — вновь — провести все свое время с Гарри. — Проклятье... — Энди вздохнула. За несколько секунд Энди поднялась и переменилась; она надела пару джинсовых шорт, полосатую футболку и черный балетки. Энди убрала телефон в красную маленькую сумочку и вышла из квартиры в четыре утра тридцать минут. Улицы были пусты, солнце еще не поднялось, и вокруг была абсолютная тишина. Энди зашла в близлежащий пригодный магазинчик, который был открыт, и спокойно кивнула молодой кассирше — ночная смена не так проста. Она заплатила за пачку мятного чая и бутылку воды прежде, чем вышла наружу и направилась в отель. В вестибюле было несколько людей, некоторых из них она приняла за предпринимателей. Она подошла к лифту и нажала на кнопку вызова, чтобы добраться до этажа Гарри. «Почистила ли я зубы?» — подумала она, а после закатила глаза, ведь поняла, что не сделала этого. Двери открылись, и Энди вышла в пустой холл. Она остановилась перед дверью Гарри и тихонько постучала после нескольких секунд отдыха. Почему она здесь? Факт, что она действительно делала что-то подобное, заставил Энди надеяться, что Гарри успел уснуть за то время, как она пробралась сюда, так что он не смог бы услышать шум. Но он не спал, потому что дверь тихонько открылась через некоторое время. — Что ты здесь делаешь? — спросил Гарри с некой насмешкой в голосе. У него были темные круги под глазами, а волосы выглядели более лохматыми, чем обычно. Энди подняла пластиковую коробочку, чтобы он заметил ее. — Купила то, в чем ты нуждаешься. Я здесь, чтобы ты не помер, — добавила она и протянула руки, чтобы передать продукты. Гарри переместил свой взгляд с рук на лицо. — Ты ведь не подсыпала яду в чай, да? Энди нахмурилась. — Приму это за «нет», — ответил он, открывая дверь и забирая продукты. — Спасибо. Гарри скрылся, но оставил дверь открытой. Энди неуверенно стояла на своем месте, задумавшись, должна ли она уйти или закрыть дверь за ним? Она подошла ближе и заглянула внутрь, чтобы сказать Гарри, что уходит, но слова не покинула рта, когда она заметила долговязого парня, который тревожно пытается открыть пачку чая. Энди с порога смотрела на Гарри, сутулясь, а ее рот был открыт, безуспешно смотря на то, как он пытается оторвать стикер, который откроет коробку. — Серьезно? — Она опечалилась. Энди сделала шаг внутрь и удивила Гарри тем, что забрала пачку чая из его хватки. Она легко открыла ее и заварила чай в тишине, так что ему осталось лишь наблюдать за ней. Она собиралась уйти после этого, не задав вопроса. Она была хорошим человеком, дочерью, которой мать захочет гордиться, и это задание она выполнила, так что может покинуть его апартаменты, чтобы продолжить спать, потому что угрозы Гарри не заслуживали доброты, которой она поделилась с ним. Она налила горячей воды в чашку и оставила ее для Гарри. — Я закончил вторую главу, — отозвался он, тихонько обхватывая чашку. Нехватка «спасибо» заставила Энди слегка рассердиться, но она так устала, чтобы ответить в нужном тоне. — О, — запинаясь, проговорила она. — Где она? — На ноутбуке. Она проследила за его жестом и увидела широко открытый ноутбук на кофейном столике. Ладно, она выполнит свою работу и затем уйдет, вот почему ей не хотелось иметь дело с Гарри. Она присела на диван и положила ноутбук себе на колени, ощущая приятное тепло от него. Гарри комфортно сидел напротив нее, скрестив ноги и держа чашку двумя руками (он выглядел достаточно мило, скорее по-детски в этих спортивных штанах и футболке, которая выглядела старой). — Ты обычно просыпаешься в это время? — спросил Гарри после нескольких минут абсолютной тишины. Энди перестала читать и многозначительно посмотрела на него. — Я не уверена: ты бестолковый или тебя забавляет то, что ты задаешь вопросы, на которые уже знаешь ответ? — Небольшая ухмылка сформировалась на губах Гарри, и она сердито посмотрела на его. — Вот и ответ. Она опустила свой взгляд обратно к ноутбуку и продолжила читать вторую главу. В окружении шуток и угроз Гарри, Энди следовало бы принять, что он являлся хорошим писателем. Его выбор слов был хорошим — она не была редактором многих подростковых книг, но знала, что лексика должна быть чистой, понятной и легкой для аудитории, чтобы не сидеть рядом со словарем, в поиске определения слов или просить помощи родителей — его изложение текста не было столь просторным для редактора, чтобы тот потерялся. Сюжет был также хорош. Мэрни Миллер была очень любопытной, раздражительной и уместной девочкой; Нико был слегка высокомерным и, наверное, чуть чванливым, из чего получилось развитие персонажа, ведь в глубине души он был хорошим и смелым мальчиком. — Ты понимаешь, что история перерастает в серию? — спросила она. — Да, — ответил Гарри после глотка чая. — Думаю, Мэрни будет приезжать каждое лето, и тайны будут становиться темнее, вместе с их взрослением. В один момент они не захотят вернуться в город, чтобы разрешить проблемы, поэтому появятся другие места США. — Ясно. — Энди кивнула, возвращаясь к первой странице. — Хорошо, что у тебя есть полный вид на историю. В первое время писатели чувствуют себя потерянными, нежели уже издававшиеся авторы. Лучший совет, который мне удалось от них услышать — всегда писать, даже, если тебе кажется, что то, что ты написал ужасно — ты просто очень требователен и усердно работаешь над собой. Я не говорю, что тебе следовало бы бросать все, что ты написал на половине, я имею в виду... у тебя хорошо получается, Стайлс. — Ты сделала комплимент мне? — удивился Гарри, а на его лице появилась недоверчивая улыбка. — Я просто стараюсь быть честной, — ответила она, тускло посмотрев на него. — Это часть моей работы. — И ты назвала меня Стайлсом, — добавил он и насупил брови. — Я думал, что говорил тебя называть меня Гарри. — Ох, поверь мне, — Энди заговорила, перемещая ноутбук обратно на кофейный столик. — Я охотно называла бы тебя как-нибудь еще, но Стайлс звучит более профессионально. Распечатай главу, и я отредактирую ее, — распорядилась она, поднимаясь. — Ты уходишь? — вопросил Гарри, осматривая ее. Этот сценарий был знаком Энди, так что она выпустила глубокий вздох и закатила глаза. — Сейчас уже больше пяти, и я измучена, так что да. И позволь мне кое-что пояснить, — напомнила она (Энди была не в состоянии заботится о качестве своей речи), ее тон был тяжелым и ясным. — Ты мне не нравишься. Единственная причина, по которой я здесь и почему терплю все это — моя мать. Не ты, не твоя книга и не твое вчерашнее выступление. Этот контракт откроет множество возможностей для ее компании, и я не собираюсь разрушить все это. Так что, если что-то пойдет не так, то это все из-за тебя, а не меня. Я твой редактор, и так как это моя работа, то я буду профессиональна и культурна во время нашего общения, но мы не друзья. Я не вижу смысле делиться с тобой историей моей жизни и тем, какой у меня любимый цвет, а также я не прошу тебя рассказывать мне об этом... — Зеленый. — Он прервал ее. Направление ее мыслей вылетело в окно, и она некоторое время пялилась на Гарри ошарашенно. Шаловливая улыбка сформировалась на его губах, и он заговорил вновь: — Мой любимый цвет — это зеленый. Энди незамедлительно нахмурилась, и ее плечи опустились в отчаянии. — Невероятно. — Хэй, мы будем работать вместе какое-то время, — напомнил он, пожимая плечами, — неплохо бы было познакомиться, да? — Нет. — Ты не любишь веселиться? — Гарри глумился и поднес чашку ко рту, будто только что вспомнил, что у него чай в руках. — Спокойной ночи, — свирепо сказала Энди. Гарри тихо промямлил что-то в ответ и продолжил пить чай, а Энди вышла, не проронив больше ни слова, и энергично хлопнула дверью (но она не хотела беспокоить соседей рядом). Она раздраженно выдохнула, когда вышла и поспешила к лифту, чтобы покинуть это место так быстро, как только возможно, прежде чем Гарри высунул бы голову из двери и позвал ее обратно. Истощение упало ей на плечи, когда она была спасена лифтом. Она стояла напротив одной из стен, опрокинув голову назад и закрыв глаза, пока не поняла, что лифт остановился. Разгадывание Гарри Стайлса было гораздо сложнее, чем она думала. Он не нравился ей, конечно, но порой он был милым, а в другое время, — большую часть времени — ее раздражение и гнев были его развлечением. Она не понимала его. Энди не следила за его карьерой, но СМИ всегда лепили из него замкнутого, лечащегося от наркомании, любящего соки и выпивку, но все-таки гуманного парня. Летали бесчисленные слухи, что он познакомился с девушкой, а потом она заставила его носить сапоги и узорчатую рубашку, но никто, как знала Энди, не отзывался плохо о нем. Они не использовали «садист», когда описывали Гарри Стайлса. Но, ладно, Энди только встретила его, и каким-то образом ему удалось узнать на какие кнопки нужно нажимать. После всего того, что она прочувствовала, Энди зашла в свою квартиру. Она закрыла дверь за собой, чувствую тяжесть век. — Добро пожаловать домой! Энди издала испуганный крик, когда повернулась. Мило стоял рядом с барной стойкой, и его глаза были широко открытыми; у него в руках была чашка, бесспорно, кофе, а сам он был в одежде для бега. Энди положила руку на грудь, чувствуя быстрое биение сердце, и закрыла глаза в облегчении. — Прости, я не хотел тебя напугать. — Он фыркнул от смеха. — Что ты здесь делаешь? — Энди спросила, кинув сумочку рядом с диваном, а сама расположившись на нем. Она прижалась к подушке и закрыла глаза. — Я сходил за кофе, — кратко объяснил Мило. Энди издала непонятный шум в ответ, мол, она услышала его объяснение, и едва кивнула головой. Он сделал глоток кофе и стал изучать своего лучшего друга. Его глаза тихонько перемещались от сумочки, которая валялась на полу, к телу в позе эмбриона, к темным кругам под ее глазами и времени. Это было нормально для Мило — проснуться в пять утра, так как он любил бегать очень рано, когда еще прохладно и совсем немного людей вокруг, но главным хобби Энди являлся сон — она была самой большой соней, которую он когда-либо встречал. Девушка была ответственной и пунктуальной, но только потому, что у нее стояло пять будильников; один из них содержал головоломку, которую ей следовало решить, чтобы выключить остальные (он в шутку называл его "Главным Папочкой"). Увидеть, что она проснулась раньше девяти в день, когда она была полностью свободна, сбивало с толку. — Энди, сладкая, — мягко проговорил Мило, обходя стойку. — М-м? — Энди пробурчала. Мило сел на кофейный столик напротив нее, положив чашку рядом с собой. — Все в порядке? Ты хорошо себя чувствуешь? — спросил он, убирая выбившиеся волосы ей за ухо. — Солнце еще не встало, а ты уже проснулась. — Сатане понадобился чай, — промямлила она. Мило просто моргал некоторое время. Он все услышал правильно? — Какой чай? — Мятный чай. — Она продолжила бормотать, тыльной стороной ладони убирая слюни с уголка рта. — Он сказал, что нуждается в нем. — Сатана? — Угу. Мило зевнул, а его брови поднялись вверх в недоумении. Он осторожно приложил свою руку к ее лбу, но у нее не было жара. Он почесал макушку, пытаясь понять что происходит прежде, чем она просто заснет. — И Сатана это?.. — Стайлс. Можешь ли ты просто... ш-ш-ш... — Она поднесла палец к губам и издала шум на несколько секунд, пока не была удовлетворена или совсем устала, чтобы продолжить. Ее рука после этого упала. Глаза Мило вылезли из орбит, и он открыл рот в удивлении. Гарри Стайлс — или Сатана, по-видимому она называет его так недолго — позвал ее, потому что ему понадобился мятный чай, и она, Анджелина-тебе-лучше-попросить-меня-вежливо-и-не-топтаться-вокруг-Бишоп, заставила себя сделать это. Тем не менее она не просто сделала так, как просил он, она проснулась, прежде чем сделать это. — О Господи, Энди! — Он потряс ее, заставляя поднять голову. — Что за хрень? Ты влюбилась?! — Что?.. — Она смотрела на него непонимающе. — Ты влюблена в Гарри Стайлса?! — Мило повторил, пристально смотря на нее. — С чего вдруг? Нет, — ответила Энли, обратно опуская голову. — Почему ты всегда думаешь об этом? Почему ты не дашь мне поспать? — Потому что! — выделил он драматично. — Ты покинула дом, и, самое главное, ты сделала это в четыре утра! Ты пошла купить чай для него! Я, клянусь Богом, — о Господи — если ты влюблена в него, то я смогу сохранить этот секрет, ладно? Никому! — Мило, нет, че-ерт... — Энди, ворча, зарылась головой в подушки. Она вздохнула и неохотно села, чтобы взглянуть на раздражительного парня, который был напротив нее. — Стайлс — тотальная дива. У него заболел живот, и он упросил меня привести ему мятного чай, потому что, очевидно, мама всегда давала ему его в подобных ситуациях. — О-о-о, это так мило! — Нет! Вовсе и не мило, — категорично ответила она. — А сейчас, пожалуйста, сядь за компьютер, сделай мне завтрак, выпей кофе — делай все, что захочешь, но только тихо. Я очень тебя люблю, но, прошу, будь тихим. Мило притворился, что рукой закрыл рот на замок, пообещав быть тихим настолько, насколько это возможно. Энди выдохнула и устало улыбнулась, извиняясь за то какой сварливой она была (ведь Мило знал ее), прежде чем практически перетащила себя, чтобы устроиться на комфортной и большой кровати, в которую она уткнулась лицом. У нее не заняло больше пяти секунд на то, чтобы успешно снять обувь и остальные вещи.

***

Энди проснулась лишь через восемь или девять часов. Она застонала и зашевелилась, поднимая руку, чтобы протереть глаза. Она медленно огляделась, пока ее взгляд не остановился на часах, что стояли на тумбочке, и она села также быстро, как и уснула. — О Господи! Энди вывалилась из своего пухового одеяла и побежала искать сумочку. Она вывернула ее всю, пытаясь найти телефон, пока наконец не завладела им: пять пропущенных звонком, два голосовых сообщения и три текстовых сообщения — одно от Мило, два от ее матери. Как любой другой ребенок, который знал свою мать в ярости, Энди набрала Джейн первой. — Анджелина Бишоп, где ты была? — поздоровалась Джейн. Она не выглядела рассерженной, скорее некая досада читалась в ее голосе и радость, что ее дочь наконец позвонила. — Спала. — Энди ответила, удобно располагаясь на диване и закидывая ноги на кофейный столик. — Твой клиент разбудил меня в четыре утра. — О. — Тон ее матери незамедлительно изменился. — Надеюсь, все в порядке. Энди закатила глаза. — Да, все прекрасно. Зачем ты звонила? — Я хотела проверить тебя, вот и все... — Джейн ответила, но ее тон был немного выше обычного, а Энди разговаривала с матерью по телефон больше раз, чем следовало бы, чтобы распознать это. — Мам, независимо от того, что ты хочешь мне сказать, просто скажи это, — ответила она, вздыхая. — Что это значит? — ахая, спросила Джейн. — Разве мать не может просто проверить свою дочь? — Ты не занимаешься подобным! — Энди противилась. — Когда ты звонишь, чтобы «проверить» мы всегда оказываемся на собеседование, и это обычно случается через Скайп, но уж точно не касается меня. И мы всегда что-то решаем! — Хорошо, но разве мать не может проверить свою молодую дочь? — Мам, клянусь Богом... — Можешь взять Гарри под свое крыло? И, как всегда, Энди мечтала, чтобы ее мать действительно просто спросила о том, как у нее дела. Ее щеки побелели, и она почувствовала, как выпрямилась, когда пальцы ног коснулись пола. — Что? — Я думала, что смогу заняться этим сама, но он ведь в Манчестере с тобой, а я в Лондоне, так что это будет немного сложнее, а встреч в Скайпе не будет достаточно, особенно теперь, когда я уезжаю в Нью-Йорк на некоторое время, — объяснила она, вздыхая. — Но мама, я всего лишь редактор, — забеспокоилась Энди, слегка посмеиваясь. — Я не знаю ничего о маркетинге или... — О, нет, не беспокойся об этом! — Джейн тут же прервала ее. — Я позабочусь об этом, ведь это моя часть работы, все, что я прошу — это побыть на моем месте, пока я займусь альманахом Шейлы. — Шейла была Нью-Йоркским поэтом и хорошим другом ее матери. — Сопровождай его на деловых ужинах, пресс конференциях — делай все, чем занимаюсь я. Когда я закончу альманах и вернусь из Нью-Йорка, то все встанет на свои места. Энди потерла виски, испуская шаткий вздох. Она не могла отказать своей матери, к тому же кого она еще смогла бы попросить? Энди знала, что мама не выбрала бы ей чего-то простого, потому что хоть она и являлась ее дочерью, Джейн никогда не занималась подобным. Черт, на первой официальной работе в компании Энди разносила письма, отвечала на звонки и бегала за кофе. — Как долго я должна заниматься этим? — спросила Энди. — Лишь на лето, — ответила ее мать. — Это не типичный случай, Энди. Обычно это занимает год, может, два, чтобы опубликовать книгу, мы намерены сократить процесс лишь до нескольких месяцев, так что мне нужны все твои силы, а не половина. Не смотри на это, как на обычную книгу, которые мы публикуем, потому что это не так. Это книга, написанная очень известным человеком. Ты когда-нибудь замечала, как много давление на него поступает? Откровенно говоря, Энди не замечала, так что это заставило ее нахмуриться. — Он понимает, что некоторые люди будут просто ненавидеть его из-за того, что эта книга его авторства, и это заставляет чувствовать себя ужасно, — она продолжила: — Черт, множество людей уже критикуют его, и ничего в этом хорошего. Сейчас популярна новость о том, что их группа взяла перерыв, все слухи лишь об этом, должно быть у него очень сложный период. Так что, пожалуйста, дорогая, будь кем-то большим, чем просто редактором; лишь на этот случай, для меня, для нас. Энди задумчиво положила голову на спинку дивана и уставилась в потолок. Она ненавидела признавать, что ее мать была права абсолютно во всем, тяжесть на плечах Гарри действительно была. У нее были свои причины, чтобы недолюбливать его, но ей нравилось верить, что она была достаточно взрослой, чтобы отделить профессиональное мнение от личных взглядов. Было бы неправильно, если она сделала бы не так, как сказала ей мама, — ее босс — потому что она постоянно сталкивалась с Гарри. — Хорошо, — быстро выпалила Энди. — Я сделаю это для тебя. — Спасибо, — Энди могла услышать, как Джейн ответила с улыбкой. — Я хочу, чтобы ты была на высоте в этой игре, ладно? Ты всегда на высоте, но сейчас нужно прыгнуть еще выше. — Безусловно, ведь ты знаешь, что я не оставляю вещи недоделанными. — Поэтому ты мой фаворит! — Ее мама фыркнула от смеха. — Проследи, чтобы Джессика этого не услышала. — Энди хихикнула в ответ. Джессика была третьей по старшинству из сестер, близнецом Джульетты. — Отлично, а сейчас продолжай заниматься своими делами, редактируя главы, а я разберусь с остальными вещами, — сказала Джейн. — Убедись, что у него хорошее и чистое виденье, это ведь книга для подростков. — Ясно. — Телефон Энди завибрировал, и она подумала, что это был Мило, так что продолжила: — Мам, я перезвоню тебе, Мило на другой линии. — Хорошо, сладкая. Спасибо тебе за все. Я люблю тебя. — Я тоже люблю тебя. Звонок окончился, и Энди была удивлены — Мило не был тем, кто позвонил ей. Она опустила глаза на телефон, чтобы осведомиться кто это. Сатана — Гарри — отправил ей сообщение. «Здесь можно повеселиться?» Энди сделала глубокий вздох, рассматривая варианты. Она могла бы рассказать ему о различных барах, может, какая-нибудь группа выступала где-нибудь, ведь сегодня была пятница, но зная его, он захотел бы, чтобы она таскалась за ним по пятам, а все чего ей хотелось — это остаться дома, еще немного поспать и, может быть, начать писать реферат на следующую неделю. «Разве тебе не надо писать книгу? Или кому-нибудь надоедать?» Она написала ответ, устраиваясь удобнее. Гарри ответил через несколько секунд: «Неа :)», а за этим последовало: «Я написал немного, нужен перерыв». Давление. Энди не хотела думать об этом, она не хотела чувствовать жалость к нему, но по какой-то досадной причине незначительная ее часть делала это. Она сделала глубокий вдох и чуть возненавидела себя, но после написала: «Клуб Ванг», «Там играет группа каждую пятницу. Это крутое место.» «Круто. Увидимся там сегодня вечером, пригласи своего друга.» Энди выпятила губы, собираясь сказать ему, чтобы он прекратил принимать за нее решения о том, куда она должна идти, если он идет туда же, но она повременит с этой информацией. Кроме того, Мило будет в экстазе, когда узнает, что он наконец идет тусоваться с Гарри Стайлсом. Итак, потому что «конечно» звучало просто и потому что «ладно» звучало по-дружески, она ответила: «Прекрасно.» В последнее время, казалось, это был ее ответ на все вопросы; Гарри понимал и говорил что делать; ее мать наказала ей быть очень милой, потому что это был он; Мило был в восторге, чтобы понять, что Гарри на самом деле придурок. Все было на ее ладонях, но все, что она могла — ворчать в тени, как старушка. Как она собиралась обходиться с этим?